Когда Белый Конь уже возвращался, из пещеры донесся какой-то шум. Послышался женский голос.
– Энни? Ты меня слышишь, Энни? Это я, Медоуларк Дин.
– Медоуларк Дин? – спросил Отис. – Что она там делает?
– Без понятия, – ответила Энни. – Я даже не знала, что она уже не в Ледяном аду.
– Похоже, пятый термокостюм взяла она.
– Похоже.
– Я схватила одного из них, – сказала Медоуларк. – Он – мой заложник, и я убью его, если они вас не впустят.
Энни нахмурилась. Она не верила собственным ушам. Не может быть! Не кто-нибудь, а Медоуларк Дин помогает им выбраться из этой ситуации?
– И, Энни, прикинь… – продолжала Медоуларк, – …здесь доктор Вен.
Вот теперь Энни была уверена, что у нее глюки.
– Все это чистая правда, – сказала Медоуларк. – Он здесь. Доктор Эсо Вен собственной персоной. И он твой. Забирай его.
Это обман. Ловушка. Иначе и быть не может. А если так, то нет приманки лучше, чем Эсо Вен. Никакое другое имя не вызвало бы такой реакции у Энни – да и у любого другого обитателя Ледяного ада.
Энни была уверена, что доктор Вен умер. Выжить он не мог.
Или мог?
– Ну же, Энни, – сказала Медоуларк. – Такого шанса у тебя больше не будет.
66
Девяносто секунд ранее
– Саймон, – сказала Медоуларк, – можно мне взглянуть на твой консервный нож?
Мэл тем временем все еще перекрикивался с Злобной Энни.
– Зачем? – спросил Саймон. – Ты же не думаешь, что из него получится оружие?
– Просто дай его мне.
Пожав плечами, Саймон достал из кармана консервный нож и передал его ей.
Несколько секунд посмотрев на приспособление, Медоуларк развела ручки в стороны, обнажив зазубренное колесико.
– О да, такой штукой легко можно поранить человека, – сказала она наконец. – И даже убить.
– Как? – спросил Саймон.
– Вот так.
Зажав зазубренное колесико двумя пальцами, чтобы оно не вращалось, Медоуларк внезапно приставила его к горлу Саймона.
– Встань, Саймон, – сказала она.
Саймон уставился на нее, широко раскрыв глаза.
– Медоуларк, в чем дело? Что ты делаешь?
– То же, что делаю со всеми лжецами. То, что я всегда делала, – голос Медоуларк из веселого стал смертельно серьезным, а ее лицо скривилось в презрительной усмешке. – А теперь делай, что сказано. Вставай, иначе я вскрою тебе вену.
Саймон не верил своим ушам. Это был какой-то жуткий бред. Давление оказалось для Медоуларк невыносимым, и она сломалась. Не может быть, что она действительно собирается его убить. Только не она.
Медоуларк сильнее надавила на колесико. Саймон почувствовал, как по его шее потекла струйка теплой жидкости.
Да, Медоуларк не шутит.
– Ладно, ладно, – сказал он. – Я встаю.
Саймон встал на ноги, Медоуларк поднялась вместе с ним. Саймон знал, что действовать нужно быстро, пока дело не зашло слишком далеко. За те месяцы, которые Саймон провел вместе с командой «Серенити», он понял, что в отчаянной ситуации нужно действовать непредсказуемо. Медоуларк думает, что он постарается решить проблему путем переговоров. Она не рассчитывает на то, что он внезапно применит насилие.
Саймон напрягся, перенес вес тела на одну ногу, а затем врезался в нее плечом.
Он надеялся вывести ее из равновесия, но, похоже, Медоуларк это предвидела. Она ловко отступила в сторону. Саймон оступился, и Медоуларк, укоризненно воскликнув: «Нет-нет-нет!» – снова прижала консервный нож к его горлу.
Мэл, Зои и доктор Вен удивленно обернулись.
– Какого черта?.. – спросил Мэл.
Медоуларк встала позади Саймона – так, чтобы он отделял ее от всех остальных – и свободной рукой крепко схватила его за руку. Консервный нож дрожал у его кадыка.
– Я убью его, – сказала она с жутким спокойствием. – Если попытаетесь что-нибудь отмочить, я перережу ему глотку.
– Медоуларк, – сказала Зои, – убери… это консервный нож?
Медоуларк кивнула.
– Убери его, девочка.
– О нет, вряд ли. Может, это и простая открывашка, но, как видите, пустить кровь она может. Она сделает и кое-что похуже, если я пожелаю. А я пожелаю.
– Я не понимаю, что тебе нужно от Саймона, чего ты хочешь этим достичь, – сказала Зои. – Но, поверь, если ты причинишь вред моему другу, тебе придется держать ответ передо мной.
– О, я прекрасно это понимаю, Зои. Я не идиотка. Просто… я уже давно хотела это сделать. Я ждала подходящего момента, и вот он настал. И теперь «регуляторы» не убьют меня за то, что я связалась с вами. Они поймут, что я за них, а не за вас. Кстати…
Медоуларк заговорила громче.
– Энни? Ты меня слышишь, Энни? Это я, Медоуларк Дин. Я схватила одного из них. Он – мой заложник, и я убью его, если они вас не впустят.
– Медоуларк, не надо, – сказала Зои. – Думаешь, с ней можно договориться? Думаешь, это сработает?
– И, Энни, прикинь, – продолжала Медоуларк, не обращая на нее внимания. – Здесь доктор Вен.
– Гу ян чжун де гу ян, – прошипел Мэл.
– Все это – чистая правда, – сказала Медоуларк, обращаясь к Энни. – Он прямо здесь. Доктор Эсо Вен собственной персоной. И он твой. Забирай его.
– Медоуларк… – взмолился Саймон.
– Ну же, Энни, – сказала Медоуларк. – Такого шанса у тебя больше не будет.
67
Зои привстала, выставив свою заточку вперед, и перенесла вес тела на заднюю ногу, приготовившись к броску.
– Не-не, Зои, – покачала головой Медоуларк и еще сильнее прижала консервный нож к шее Саймона. – Не надо. Не двигайся. Даже не мигай.
Саймон умоляюще взглянул на Зои. Спаси меня.
– Но почему, Медоуларк? – спросила Зои, делая все, чтобы ее голос звучал спокойно, не угрожающе. – Ты говоришь, что давно собиралась убить Саймона? Но что он тебе сделал?
– Хм… Давай посмотрим. Он солгал. – Судя по тону Медоуларк, это была самая очевидная истина в мире. – Саймон – лжец. Все вы лжецы, выдающие себя за заключенных. Но Саймон хуже вас, потому что он притворился добреньким, делал вид, что хочет со мной дружить. И не только дружить.
– Я никогда… – начал было Саймон, но Медоуларк нажала консервным ножом ему под челюсть, заставив его закрыть рот.
– Во-первых, Саймон, заткнись. А во-вторых – заткнись, реально. Сейчас говорю я. Зои, не знаю, упоминал ли об этом Саймон, но я очень высоко ценю честность. Для меня она дороже всего, и поэтому лжецов я ненавижу. Так было всегда. Много лет я потратила на поиски честного человека, одного по-настоящему честного человека во всей этой вшивой галактике. Знаешь, сколько таких людей я нашла за все это время? Ни одного.
– Значит, дело в мужчинах? – спросила Зои и сделала маленький, осторожный шаг вперед. – Они тебе изменяли?
– Нет! Ничего подобного.
– Среди мужчин есть обманщики. Они ни одной юбки не пропустят.
– Серьезно? Ты-то что об этом знаешь, горячая штучка, королева амазонок? Я убила мужчину за то, что он изменил женщине. Не мне, другой женщине. Может, на самом деле, я так пару раз сделала. Может, я и женщину убила – за то, что она поступила так же с мужчиной. Но я убивала людей и по другим причинам.
– Да ладно! – воскликнула Зои. – Ничего такого не было. Ты, Медоуларк? Не верю.
– Думаешь, раз я выгляжу милой, безвредной крошкой, то никак не могу совершить убийство?
Речь Медоуларк изменилась. Певучие, словно у девочки, интонации исчезли: теперь ее голос был мрачным, ровным и глубоким – словно спокойное море под черным ночным небом.
– Многие совершили ту же ошибку, – сказала Медоуларк. – Вот почему мне так долго все сходило с рук: никто и представить себе не мог, что я на это способна. Я давным-давно это поняла, еще на Солсбери. Я рассказывала про это Саймону. Верно, Саймон?
Саймон не ответил. Зои подумала, что он решил выполнить приказ Медоуларк и поэтому заткнулся. Разумно.
– Я рассказала ему о том, что в нашем городе жил пастырь, который крутил шашни с замужней женщиной, – продолжала Медоуларк. – И о том, что какой-то бродяга вломился в церковь и убил его. Только это была не вся правда, совсем не вся. Да, шериф арестовал бродягу, а потом его обвинили в убийстве и повесили. Но даже на эшафоте бродяга клялся, что он невиновен. И знаешь что? Он был прав.
– А ты знаешь об этом, потому что… – протянула Зои.
– По воскресеньям я приходила в церковь на службу, – сказала Медоуларк. – Я сидела там, смотрела, как пастырь стоит перед нами и самодовольно ухмыляется. Он, представитель Господа нашего, говорил нам, что Библия приказывает нам делать, а что запрещает, и все это время я – как и почти все – прекрасно понимала, что он поступает не в соответствии со своими проповедями, а совсем наоборот. «Да как ты посмел, черт побери!» – думала я. И однажды я поняла, что с меня хватит. Поэтому я пришла к нему на исповедь. Мне тогда было шестнадцать. Я встала на колени рядом с ним у ограды алтаря и сказала, чтобы он попросил Бога простить мне грехи, а затем… А затем я перерезала ему глотку. Так же, как перережу глотку тебе, Саймон. В рукаве у меня был спрятан кухонный нож; им я перерезала пастырю глотку и стала смотреть, как он захлебывается собственной кровью на полу церкви. Это было легко. Так легко.
– Зои… – прошипел Мэл, стоявший у входа в пещеру.
– Сэр, у меня тут ситуация, – ответила Зои, не отводя взгляда от Медоуларк и Саймона.
– Знаю. Разберись.
– Делаю все, что в моих силах. Медоуларк…
Зои сделала еще один, почти незаметный, крошечный шаг вперед. Если девушка и дальше будет говорить…
– А ну стой, Зои, – сказала Медоуларк. – Я вижу, что ты ко мне подкрадываешься. Даже не думай, что я этого не замечаю. Я же приказала тебе остановиться, помнишь?
– Ладно, ладно. – Зои сделала успокаивающий жест. – Я не двигаюсь.
Теперь она была почти на расстоянии прыжка. «Почти, но не совсем», – раздраженно подумала она.
– И это хорошо. Если подойдешь еще на дюйм, Саймон отъедет на тот свет.
Чтобы подкрепить свои слова, Медоуларк так сильно ткнула Саймона под подбородок, что ему пришлось закинуть голову назад.