…Влюбленная девочка парила над вечерним морем, над палубами, суетой, над мимолетными флиртами, быстровянущими увлечениями, над нашим взрослым цинизмом, над логикой жизненной правды и опытные дамы растаяли от умиления. Мы смотрели наверх, как завороженные. Хотя Лерка и старалась не подавать вида.
— Я тоже становилась ошеломляющей красоткой, всякий раз, когда встречала ЕГО. Моим последним увлечением будет санитар, увозящий тело в реанимацию. — Она фыркнула: — Кокетство совершенно необходимо в оздоровительных целях. «Любовь — лучшая косметика» — заявила Лоллобриджида. «Да, это так. — Согласился Ив Сен-Лоран. Но косметику все же легче купить». — Она собрала в сумку журналы, полотенца, набросила длинный, переливчато-радужный халат, состоящий из сплошных разрезов и грациозно потянулась.
— Дурак твой Лоран. Любовь купить вообще невозможно. Это бесценный, редкий дар. И награждаются им избранные. Только полный олух способен принять за съедобные грибы поганки, торчащие на каждом шагу. Ну разве что, использовать в косметических целях. — Я застегнула сорок пуговичек нежно-голубого платья, тоже длинного и щедро порезанного.
— Твоего сыщика, между прочим, чего-то не видно. Хорош «боровичок», да в чужой корзинке, — не могла не съязвить Лера.
— Встретимся за ужином, зануда. Сразу чувствуется, что ты путешествуешь с супругом. В последний момент ее Генка вдруг сбагрил куда-то неотложные дела и отравился с нами. На самом деле ему понравился Сашкин парень и, переложив на его плечи отеческие обязанности, ученый позволил себе расслабиться.
13
Не скажу, чтобы меня не цепляли леркины шпильки, но и участь дамы сердца при женатом мужчине не радовала. Хотя мы, вроде и расстались с Виталием Робертовичем по моей инициативе, но уж очень он легко освободился от обещаний беречь и хранить меня. Тем более в такой архисложной ситуации. На борту Ариус, на борту те, кто поселился в пентхаусе, на борту тот, кто хочет перехватить у них магический амулет. А всем все до фени! Бесконечные танцы в ресторане и выступления группы «Интим» из клуба «Красная шапочка». Вот уж кстати стриптизеры! Ладно, не куксись, Альбина, держись!
Приняв душ и оформив подзагоревшую внешность с тонким вкусом, я направилась к ресторану в самом решительном настроениями. У лифта толпились нарядные пары и я решила воспользоваться лестницей. Фу черт! — с уха слетела довольно увесистая клипса — кораллы с «золотом». Упала, подлая, не на ковровую дорожку, а в довольно глубокий пролет. Я сбежала до самого низа лестницы, где под табличкой «Посторонним вход запрещен» открывался пустынный коридор. Тусклый свет не дал мне возможности как следует осмотреться. Присев, я стала шарить руками по ковролину. Что-то хлопнуло совсем рядом — вскочив, я прижалась к стене.
Конечно, там было темновато, разумеется, я не успела рассмотреть пассажира, скрывшегося за одной из дверей, но фосфоресцирующее пятно его узкого лица вызвало озноб и знакомую ломоту в висках, словно мой череп сжали тисками. Выходит, тип с внешностью Мерелина Менсона тоже на корабле?!
Забыв про потерянную клипсу, я бросилась вверх, чтобы немедленно рассказать Виктору о своем открытии. Это уже не шутки и не психоз! Мы не должны повторить участь «Титаника»!
В ресторане царила приятная атмосфера изысканного ужина в кругу друзей. За отдельным столиком пировал с сотоварищами экзотически яркий супер-стар Карма. Небесно голубое, явно дамское сари и алое пятнышко между бровей свидетельствовали о том, что неутомимый дух певца находится в новом воплощении. Карма заявил о намерении дать три концерта на корабле, прежде чем выгрузившись в Испании и начать турне по Европе.
Проходя мимо компании, в которым блистала обнаженной спиной и рубиновыми стразами Оксан Блинова, я сумела украдкой послать ее супругу значительный взгляд. Он понял и после ужина мы встретились в самом безлюдной части палубы.
Наша августовская беседа в моем офисе за чашкой кофе определила стиль дальнейших взаимоотношений. Разведчик не переходил рамки дружественного трепа, отстранив меня от участия в расследовании загадочных событий и от интимной темы медленного сближения. А я старательно уговаривая себя забыть про поцелуи в темной машине, про таинственные происшествия, связанные с пентхаусом. Такая стойкая-стойкая, гордая-гордая! И вдруг сорвалась! Романтическая атмосфера морского путешествия, испуг от встречи с Бледным ослабили мою оборону. Я позвала своего героя и он пришел. Ну что за противная слабость? Где сила воли, контроль над собой?
Едва я увидала его основательную фигуру на фоне залитого лунным серебром моря, в голове полегчало, как от шампанского и бесконечная прелесть бытия шепнула мне: «Плевать на все! Такая ночь больше не повторится. Сейчас он твой и будь что будет!»
— Привет! — сказал он и стал рядом, глядя на светлеющий горизонт. За кормой белоснежного гиганта плескалась смоляная волна, осыпанная отражениями палубных огней, на реях завис театральный месяц, кому-то ворожил рассыпчатый женский смех и мелодия «Путник в ночи», доносящаяся из ресторана, в этих декорациях так цепляла за душу, словно была написана только вчера. Мой Депардье выглядел чрезвычайно аристократично в темном вечернем костюме и белоснежной крахмальной рубашке. Я набросила на обнаженные плечи шелковую коралловую шаль с длиной бахромой, в которой трепетал заигравшийся бриз. Вспоминать в этот момент о мрачных фантомах мне вовсе не хотелось. Хотелось иного — объятий под звездами, страстного шепота, головокружительного полета над лунной дорожкой. Нельзя было не заметить, что примерно того же самого хотелось Виктору. Я бы могла наделать глупостей, но самоконтроль, черт бы его побрал, все же сработал. Проклиная всех злодеев на свете, я сообщила Виктору, как увидала скрывшееся за дверью знакомое лицо.
— Ты увидела не загоревшего человека? И что? — бестолково переспросил Виктор, продолжал смотреть на мои плечи туманно и страждуще. Потом встрепенулся, как мокрый пес всем телом, сбрасывая наваждение. Галстука на нем, естественно, не было — загорелая шея прочно обосновалась в свободно распахнутом воротничке.
— Брр… Ты не ошиблась? Значит, Бледный все же отважиться на такую вылазку.
— Выходит, жизнь заставила. Думаю, этот коллекционер еще не заполучил желанный талисман. А значит — талисман на борту!
— Не смотри так подозрительно, Дора. У меня его нет! Ариус все еще у Кармы.
— Так значит красавчик стащил его у меня и соврал, что перекупил у приятеля?
— Стащил его дружок, услыхав, как дед рассказывал по телефону своему ученику-востоковеду, что у некой домоправительницы находится интересная вещица. Потом ухитрился вытащить старинную штуковину из сумочки мадам Кристель, которую она, кстати, бросает где попало. И подарить сувенирчик ненаглядному Карме. А друг-востоковед, узнав от старика о том, что некая Домоправительница завладела Ариусом, спустил информацию главному «коллекционеру» раритетов по кличке Бледный. Ведь только он мог предложить самую высокую цену. Ты ж знакома с его щедростью. Деда придушили ребята этого монстра, чтобы не вякал насчет ценности книжки. И стали наезжать на певца.
— Странно, что наезжают так долго. Мне показалось, там господа серьезные — такой стильный «офис» оформили — мороз по коже. — Я вздрогнула, давая повод обнять себя. Виктор не обнял. Он даже отступил на шаг и посмотрел на меня, словно прицениваясь, стоит ли взваливать на столь хрупкую даму груз взрывоопасной информации.
— Ариусом нельзя завладеть силой. Его нельзя купить: он теряет магические свойства. Его можно найти или получить в подарок! Убедившись, что у тебя вещицы нет, Бледный попробовал оформить сделку с Кармой. Что он обещал тебе «в подарок» взамен Ариуса?
— «Все, что пожелаю». Если честно, не знаю, произвела бы я обмен… Скорее всего — нет. Не могу делать подарки столь неприятным субъектам. Нечистоплотность и ложь противоречат принципу доброго дара.
— Доброго… — повторил Блинов, хмурясь. Да! Это должно быть именно так! Ариус сохраняет силу лишь в случае добровольного и доброго дара. Циничная сделка тут не пройдет. Следовательно, корыстно «поменяв» амулет на какой-то подарок Бледного, Карма вскоре был вынужден произвести обратный размен. Бледный убедился, что должен заполучить книжицу другим способом.
— Я даже знаю — каким. Карму убьют и получат Ариус в наследство! Именно этим и грозил мне Бледный.
— Вот черт! — Блинов сдержал более красноречивые ругательства. — Наследовать! Мерзавцы нашли лазейку в законе! Чего ж ты раньше молчала?
— Очевидно, каким-то образом Белому удалось составить с Карой договор наследования. А… Думаю этот оксюмарон прельстился перспективой получения замка после смерти дряхлого старикана-антиквара, которым Бледный, вероятно, представился. Договор взаимного наследования! Если с какой-либо из сторон что-либо случится… — я излагала свою версию морю и чайкам. И не заметила, углубившись в логические построения, что Блинова как ветром сдуло.
Я бросилась за ним, переполненная возмущением. «Почему раньше не сказала?» — он упрекает меня, как будто я скрыла информацию. Он же сам не удосужился выслушать мой рассказ о норе вурдалаков! Он запретил мне совать нос в пентхаус и отстранил от расследования! А посему — не знает еще очень много. Или знает куда больше, чем я?
Расталкивая прогуливавшихся, пренебрегая несущимися вслед возмущенными окриками, мы выбрались на верхнюю палубу, где занимал апартаменты люкс Карма. Сопровождающие его лица разместились классами ниже. Лишь охранники несли у дверей почетную вахту. В этот час возле обиталища небожителя никого не было.
Глянув на меня, Виктор секунду поколебался и достал из кармана хитрую железяку, мгновенно справившуюся с каютным замком. Мы оказались в роскошно мебелированной комнате, заполненной сидиромным голосом суперстара. «Жри меня и я вернусь, только очень жри».. — изрыгал «золотой голос» авангардные изыски классика В. Сорокина. Гостиная, освещенная лампами под зелеными шелковыми абажурами, была пуста. Из глубины номера доносился шелест воды. В спальне, занятой большой смятой постелью обнаружился интимный беспорядок, за дверью ванной раздавались всплески и стоны.