- Что-о?! - лер Виоран едва не отшатнулся.
- Да.
- Вы не шутите?!
- Нет.
- Простите? - непонимающе нахмурился сосед лера Огэ, когда в зале наметилось внезапное волнение. - Вы хотите сказать, что лер Альварис наложил на вас чары Подчинения?
- Да. Семь лет назад, - отозвался бывший Охранитель, совершенно спокойно выдержав многочисленные ошеломленно-недоверчивые взгляды.
- И вы позволили?!
- Он сказал, что это - единственный способ сохранить мне жизнь. Поэтому я согласился. Вернее, тогда мне было все равно.
Совет в который раз многозначительно переглянулся: об Эиталле знали все. Как знали и о том, по какой причине один из самых лучших Охранителей был вынужден покинуть Занд. Точнее, по какой причине он стал так настойчиво искать смерти, что его собственное звено трижды вытаскивало своего обезумевшего дриера из объятий лилового игольника. Более того, вопрос о необходимости ментального блока решался здесь же, в этой же самой комнате, и прежний Глава Совета стал первым, кто поддержал эту идею. Он же ее и осуществил с помощью одного из лучших лекарей Ковена. И только благодаря их совместным усилиям потерявшего разум молодого полуэльфа удалось вернуть. Однако о Подчинении, на время сделавшего из него послушного исполнителя, не имеющего собственной воли и не способного оспорить приказ своего хозяина, они не знали: Альварис почему-то забыл об этом упомянуть. И именно это было очень странным.
- Когда истекает ваш срок, мастер? - нахмурился вместе с остальными рыжеволосый маг.
- Уже истек, лер. Заклятие накладывалось на семь лет. Учитель посчитал, что этого хватит.
- Почему вы не сказали мне? - тяжко посмотрел лер Иверо Огэ.
- Лер Альварис запретил.
- О том, что у вас появилась ученица, он также велел не говорить?
- Да.
- По какой причине?
- Я не спрашивал, - бесстрастно отозвался Викран.
Маги на некоторое время глубоко задумались, испытующе посматривая на молодого мастера и его ученицу, которую тот мудро заключил в Купол Молчания. Почему он принял такое решение, никто не уточнял - все и так было ясно. Однако сомнительный поступок погибшего директора не мог не вызывать вопросов.
- Освободите девушку, - попросил лер Войт, когда молчание несколько затянулось. И, как только Айра избавилась от полупрозрачного колпака над головой, негромко кашлянул. - Скажите, леди, как вы относитесь к своему учителю?
Она заметно напряглась, поскольку совсем не ожидала такого вопроса. Но все-таки ответила, осторожно подбирая слова:
- Я его уважаю, лер.
- Вы испытываете к нему неприязнь?
- Сейчас - нет.
Карашэхец чуть улыбнулся.
- Хорошо. А раньше?
- Бывало, - спокойно отозвалась Айра и, предупреждая следующий вопрос, почти сразу добавила: - Мастер Викран бывает очень жестким, лер, поэтому мне было нелегко привыкнуть к его манере ведения занятий. А само обучение вызывало на первых порах много негативных эмоций.
- Что же изменилось теперь?
- Теперь? - девушка на мгновение задумалась, мгновенно ощутив, как вместе с ней насторожился и Викран. - Теперь я понимаю его гораздо лучше, лер. А также знаю, что иногда ему приходится быть жестким, иначе никакой дисциплины и результатов не будет.
- Очень хорошо, - поощрительно кивнул лер Войт. - Ученики должны уважать своих учителей. Но позвольте вас спросить: почему, покинув его, вы направились в сторону Занда? Не домой, не в горы, не к морю, а именно туда? Что привлекло вас в этом месте? Что заставило выбрать столь опасный маршрут?
Айра невесело улыбнулась.
- С некоторых пор у меня нет дома, лер. Моя семья была убита. Я долгое время провела далеко от своих прежних знакомых и, скорее всего, их тоже не осталось в живых. Из всех моих друзей самым верным оказался только мертвый архимаг. Из близких - один Кер... куда мне было идти? К тому же, вы сами видели: однажды я уже была в Занде и осталась жива. Поэтому мне показалось, что только там меня никто не тронет.
- Как вы думаете, почему вам удалось уцелеть в тот день в игольнике?
- Не знаю, - честно сказала она. - Марсо считал, что это случилось из-за моего дара. Он полагал, что моя Земля настолько сильна, что показалась игольнику немного родственной. Поэтому он сперва схватил, но потом почувствовал мою магию и отпустил. К тому же, именно в тот день я нашла Кера. Вернее, это он меня нашел, потому что был там и видел, что произошло. Мне кажется, ему стало любопытно, кто я и что я, вот он и спустился взглянуть поближе. Тогда он был совсем маленьким, едва на свет родился, а потом...
Айра глубоко вздохнула.
- Потом он решил, что я могу стать его хозяйкой. И из-за этого, как мне кажется, Занд позволил мне жить.
Рыжеволосый маг аккуратно взял кристалл памяти, дошедший, наконец, до него по очереди, и задумчиво повертел его пальцами.
- Здесь есть эти воспоминания?
- Да, лер. Немного, конечно, но это все, что я точно помню о том дне.
- Вы позволите взглянуть?
- Конечно, лер. Так даже проще, чем рассказывать все с самого начала.
- Благодарю вас, леди, - кивнул он и осторожно коснулся второго слоя воспоминаний.
...Она задыхается от боли и того, что вокруг, как тисками, сдавливают странные зеленые столбы. Перед глазами с бешеной скоростью мелькают мясистые листья. Под ними так же быстро проносятся угрожающе длинные шипы, где на кончиках блестят нехорошие липкие капельки. Растрепавшиеся волосы постоянно цепляются за них, стирают собой выступивший яд, впитывают его и стремительно светлеют. Но не все - на макушке остается пугающе темная полоса, словно ее искупали в свежей крови.
Айра кричит, путаясь в чужих зеленых руках. Куда-то рвется, больше не видя неба. Тихо стонет, когда тесные объятия становятся нестерпимо тугими, и, наконец, бессильно повисает на разом обмякших лианах, после чего сразу несколько шипов оживают и с размаха впиваются в ее ладони...
Какое-то время маг сидел неподвижно, с некоторым трудом разбираясь в сумбурных картинках, которые почти целиком занимала сплошная мешанина листьев и острых шипов. Затем увидел новорожденного метаморфа, спустившегося полюбопытствовать по поводу странного существа, запутавшегося в стеблях игольника. Почти почувствовал, как в тело вонзаются множество тонких игл, внутренне содрогнулся, инстинктивно сжал пальцы в кулаки и с усилием продолжил смотреть.
...Тишина. Пустота. Мерное биение невидимого Сердца... страшной боли больше нет, она уже не тревожит душу, почти исчезла из тела и воспоминаний. Но ощущение пустоты в замершей и холодной груди кажется страшнее, чем сама боль. Она не чувствует тела, не слышит ничего, кроме правильного ритмичного стука. Лежит в чьем-то гигантском нутре, как в колыбели, почти не дышит, но, в то же время, живет и видит странные сны...
Вокруг ни жарко, ни холодно. Не светло, но и полной темнотой это тоже назвать нельзя. Ветра нет. Звуков снаружи почти не слышно. Дневной свет тоже не раздражает своей излишне навязчивостью... не жизнь и не смерть. Не боль и не радость. Не лето, не зима...
И только чьи-то крупные черные глаза, пытливо заглядывающие в самую душу, все еще держат ее на привязи, не дают раствориться в бесконечном покое, заставляют смотреть в упор, тянуться к ним и твердить про себя:
- Айра... меня зовут Айра...
Маг сильно вздрогнул и выронил кристалл из ослабевших пальцев.
- Всевышний... леди, сколько же времени вы там провели?!
- Не помню, - тихо ответила Айра, когда следом за ним в кристалл заглянул весь Совет. - Но зато Занд запомнил меня. Именно поэтому я хотела туда вернуться: мне нужно было знать, почему так произошло.
- Узнали? - испытующе посмотрел лер Виоран.
- Думаю, да.
- Интересный феномен... скажите, леди, почему же тогда вы утверждали, что встретили метаморфа только в Академии? Судя по вашим воспоминаниям, это случилось задолго до вашего поступления!
- Простите, - она виновато покосилась на лера Огэ. - Тогда я этого не помнила. И Кера, разумеется, не узнала. Я подумала: обычный крыс, только крупный очень. А вспомнила лишь после того, как упала на тренировке. Да и то, не сразу. О чем-то я и сейчас не могу рассказать, а что-то до сих пор причиняет боль при попытке вспомнить. Я не обманывала вас, лер. И лера Альвариса тоже. Так вышло, что даже учитель не смог заставить меня вспомнить сразу.
- Мастер Викран, когда вы узнали, что ее пометил Занд?
- Не так давно, - немедленно отозвался маг. - Хотя некоторые сомнения, признаюсь, появились у меня уже в первые недели обучения. В первую очередь, когда выяснилась ненормальная покладистость игольника и листовика, когда впервые нам на глаза показался метаморф...
- Да, - едва заметно улыбнулся лер Соитарэ. - Мы наслышаны об этом случае. Пожалуйста, продолжайте, мастер. Мне уже становится интересно.
- Окончательный ответ у меня сформировался незадолго до окончания первого полугодия, когда стало ясно, что связь между моей ученицей и игольником гораздо теснее, чем казалось сначала. Когда у метаморфа проявились определенные зачатки самостоятельности. Когда выявилась отчетливая связь между его самочувствием и самочувствия хозяйки. Когда они с легкостью начали ощущать колебания границы Занда... вы же помните тот мощный всплеск, отголоски которого докатились аж до Холодного моря? Так вот. Из-за этих отголосков у игольников в Академии здорово испортилось здоровье, а леди Айре пришлось провести немало времени в лечебном крыле. Из чего следовал вполне однозначный вывод, что она довольно сильно связана с Зандом. И не просто некогда побывала на его границе, но и ОН каким-то образом оставил на ней свой след. Правда, раньше считалось, что такого не бывает, но иного объяснения у меня не нашлось. Однако в то время лер Альварис надолго покинул Академию, сообщать об особенностях ученицы посторонним он тоже запретил, поэтому мне не с кем было поделиться своими выводами. Что же касается Совета, то я полагал, что он сам вам расскажет, когда сочтет нужным.