Он шлепает меня по заднице и отправляет восвояси, а сам заканчивает принимать душ.
С тоской смотрю на кровать, но, как бы сильно она меня ни манила, я сопротивляюсь и отваживаюсь войти в колоссальную гардеробную, чтобы собраться. Нам действительно нужно наверстать упущенное. Мы преодолели очередной кризис, и если я останусь беременной, для меня это еще одна причина исправить ситуацию, которая, несомненно, вернет меня к обращению со мной, как с хрупким стеклом.
Я захожу на кухню и нахожу Джесси, лихорадочно роющегося в шкафах. Его руки подняты, белая рубашка-поло подчеркивает широкую спину, при виде его мощного телосложения мои руки судорожно дергаются к нему, я моргаю, чтобы удостовериться, что он настоящий. И улыбаюсь. Он настоящий, все в порядке, а еще он мой.
— Что ты делаешь? — спрашиваю, собирая волосы на макушке в беспорядочную дикую массу.
Он оборачивается и с тревогой смотрит на меня.
— У меня кончилось «Sun-Pat».
— Что? — я смеюсь над его искренним огорчением. — У тебя закончилось арахисовое масло?
— Это, бл*ть, не смешно! — Он захлопывает дверцу шкафа и идет к холодильнику, рывком открывает его и переставляет бесконечные бутылки с водой. — Что, черт возьми, за игру ведет Кэти? — рявкает он себе под нос.
Ничего не могу с собой поделать. Сгибаюсь пополам от смеха. Это ненормальное поведение в отношении любимого лакомства. Он пристрастился к нему. Мой Лорд пристрастился к арахисовому маслу и, вполне возможно, у него случится припадок, если в ближайшее время он не получит свою дозу. Я весело хихикаю, когда слышу хлопок дверцы холодильника. Резко выпрямляюсь и глупо сдерживаю ухмылку. До боли прикусываю губу, чтобы не рассмеяться.
— Чему ухмыляешься? — Он хмуро смотрит на меня.
— Откуда такая тяга к арахисовому маслу? — быстро спрашиваю я и снова кусаю губу.
Он складывает руки на груди, все еще хмурясь.
— Мне оно нравится.
— Тебе оно нравится?
— Да, нравится.
— Ты в беде, раз тебе оно так нравится. — Губа скользит сквозь зубы, когда я полностью проигрываю битву, чтобы сдержать ухмылку.
— Я не в беде, — возражает он с легким смешком. — Это пустяки.
— Ладно, — я пожимаю плечами, все еще ухмыляясь. Это точно не пустяки.
Он идет ко мне через кухню, огибая кухонный островок, но когда в поле зрения появляется нижняя часть моего тела, его глаза расширяются.
— Что это, мать твою, такое? — выпаливает он.
Я осматриваю себя сверху вниз и возвращаюсь к потрясенным зеленым глазам.
— Шорты.
— Имеешь в виду «трусы»?
Я снова ухмыляюсь.
— Нет, я имею в виду шорты. — Я хватаюсь за края джинсовых шорт и задираю их. — Если бы это были трусы, они выглядели бы так.
Он охает, продолжая разглядывать оскорбительную одежду.
— Ава, будь благоразумна.
— Джесси, — вздыхаю я. — Я уже говорила тебе. Если хочешь длинные юбки и джемперы с воротом, тогда найди себе кого-нибудь своего возраста. — Я одергиваю шорты и опускаюсь на корточки, чтобы завязать шнурки на конверсах, игнорируя ворчание и бурчание, исходящие от каждой восхитительной клеточки моего неразумного мужчины. — Я могла бы поплавать в «Поместье».
Я поднимаю на него глаза, и на его угрюмом лице снова появляется ужас.
— В бикини?
Я смеюсь.
— Нет, в зимнем комбинезоне. Конечно, в бикини. — Я действительно испытываю здесь свою удачу, и я это знаю.
— Ты нарочно, да?
— Я бы хотела поплавать.
— А я бы хотел тебя придушить, — огрызается он. — Почему ты так со мной поступаешь?
— Потому что ты безрассудная задница и тебе нужно расслабиться. Может, ты и старик, но мне всего двадцать шесть. Перестань вести себя как пещерный человек. Что будет, если мы отправимся на пляжный отдых?
— Я думал скорее о горных лыжах. — Теперь он ухмыляется. — Я покажу тебе, насколько хорош в самых экстремальных видах спорта.
Я ухмыляюсь его словам с нашей самой первой встречи, а затем заскакиваю на него, утыкаясь носом ему в шею.
— Ты восхитительно пахнешь. — Вдыхаю обалденный аромат, пока он несет меня к машине, все еще в коротких шортах.
***
Мы подъезжаем к «Поместью», и меня быстро вытаскивают с моей стороны машины, прежде чем поднять на руках по ступенькам в вестибюль. Слышу отдаленный гул разговоров из бара и улыбаюсь при виде приближающегося Джона, выглядящего как устрашающая человек-гора.
— Ава хотела бы поплавать, — ворчит Джесси, когда Джон присоединяется к нам и идет рядом, подстраиваясь под шаги Джесси и мой семенящий шаг, чтобы не отстать от него.
Здоровяк оглядывает меня с головы до ног, брови над темными очками приподнимаются.
— Ты хочешь поплавать, девочка?
Я киваю.
— На улице жарко.
Легкая улыбка, мелькающая на лице Джона, свидетельствует о том, что он чертовски хорошо знает, что я делаю. Да, я пытаюсь выбить из мужа всю неразумность, и идеальное место для начала — секс-гавань моего Лорда, где обнаженная плоть — повседневное явление. Я не планирую раздеваться и сверкать голым задом перед всеми, но поплавать в приличном бикини — вполне себе хороший старт. Если он может пережить это здесь, то сможет пережить это где угодно.
Мы проходим мимо бара, и я замечаю Сэма. Лица его я не вижу, но обмякшее на табурете тело ясно показывает, как он себя чувствует. Моя лучшая подруга — идиотка. Она убегает от чего-то хорошего, только для того, чтобы разжечь нечто ужасно плохое. Сэм, возможно, и перетянул ее на темную сторону, но он не заслуживает того, чтобы его так поимели.
Как только мы входим в кабинет Джесси, он отпускает мою руку и сразу же направляется к встроенному холодильнику. Достает банку арахисового масла, тут же отвинчивает крышку и погружает в нее палец. Джон и глазом не ведет, вместо этого усаживаясь по другую сторону от стола Джесси, в то время как я смотрю на него с улыбкой. Он вальяжно подходит к креслу, плюхается на него и, засунув палец в рот, вздыхает. Значит, ему это просто нравится?
— Как дела? — спрашивает он Джона, не вынимая палец изо рта.
— Третья камера вышла из строя. Фирма по обслуживанию системы наблюдения должна приехать и разобраться с проблемой. — Джон ерзает на кресле и достает из кармана телефон. — Я их потороплю. — Он набирает номер и прикладывает телефон к уху, прежде чем встать и отойти к окну.
— Детка, ты в порядке?
Я перевожу взгляд со спины Джона на Джесси, замечая озабоченное выражение на его лице.
— Да, в порядке. — Я осознаю, что все еще стою у двери кабинета, поэтому направляюсь к его столу и сажусь на кресло рядом с тем местом, где сидел Джон. — Грезила наяву. Извини.
Его палец снова скользит в рот.
— О чем?
Я улыбаюсь.
— Ни о чем. Всего лишь от вида, как ты успокаиваешься, когда у тебя есть арахисовое масло.
Он смотрит на банку и закатывает глаза.
— Хочешь?
— Нет. — Я морщусь от отвращения, а он смеется, зеленые глаза мерцают, вокруг них проступают легкие морщинки, он завинчивает крышку и ставит банку на стол. Он получил свою дозу. — Как Сэм?
— Дерьмово. Он не хочет говорить об этом. Как Кейт?
— Не очень хорошо. — Я не лгу, ей действительно плохо.
— Что тебе известно? Почему она порвала с ним?
Как можно небрежнее пожимаю плечами.
— Может, из-за этого места. — Борюсь с желанием потянуться к волосам. Даже не смею упомянуть о брате. — Наверное, это к лучшему.
Он задумчиво кивает.
— Ты хочешь поплавать или останешься со мной?
Я знаю, какого ответа он хочет.
— А чем ты планируешь заняться? — спрашиваю, разглядывая груды бумаг на столе. Я никогда не видела его таким захламленным, и знаю почему. Сары нет. Но я не испытываю ни малейшей вины из-за этого, даже если стол Джесси выглядит, как после бомбежки.
Он тоже смотрит на бумаги и вздыхает.
— Вот этим я и займусь. — Он пролистывает одну из стопок.
— Почему бы тебе не нанять кого-нибудь?
— Ава, в нашем деле все не так просто. Ты должен знать, кому доверять. Я не могу просто позвонить в центр занятости и попросить их прислать кого-нибудь, кто умеет печатать.
Ладно, теперь я чувствую себя немного виноватой. Он прав. Мы говорим о людях из высшего общества, людях с высокооплачиваемой работой. Джесси рассказывал, что они копаются в прошлом этих людей, чтобы определить их финансовое положение и историю болезни, включая судимости. Полагаю, проблема конфиденциальности налицо.
— Я могла бы помочь, — предлагаю неохотно, хотя понятия не имею, с чего начать, но ошеломленное выражение его лица, когда он окидывает кипы бумаг на столе, подогревает чувство вины.
Его глаза взлетают вверх.
— Серьезно?
Пожимаю плечами и хватаю первый попавшийся под руку листок.
— Полагаю, часок тут, часок там. — Просматриваю текст и отшатываюсь. Это выписка из банковского счета. По крайней мере, я так думаю. Цифры здесь больше похожи на международные телефонные номера, может, это счет за связь. Я поднимаю на него взгляд. Он ухмыляется.
— Мы очень богаты, миссис Уорд.
— Чертов ад!
— Ава…
— Прости, но… — я пытаюсь сосредоточиться на цифрах, но сбиваюсь. — Джесси, такого рода информация не должна так в открытую лежать на столе. — Там же номера его счетов и все такое. — Подожди… за твоими финансами следила Сара?
— Да, — тихо говорит он. Я ощетиниваюсь. Этой женщине я не доверяю.
— Ты хоть представляешь, где твои деньги? Сколько их? — возвращаю бумагу обратно на стол.
— Да, смотри. — Он берет листок и указывает на него. — Вот эта сумма в этом банке.
— У тебя только один счет? А как насчет корпоративных, сберегательных, пенсионных счетов?
Он выглядит немного встревоженным и почти раздраженным.
— Не знаю.
Я изумленно смотрю на него.
— Она все вела одна? Все твои счета? — Эта мысль мне совсем не нравится.
— Уже нет, — ворчит он, бросая бумагу обратно. — Но ты поможешь? — Он снова улыбается.
Как я могу отказать? Этот мужчина чертовски бо