бдите и молитеся, да не внидете в напасть.
Проходить делание молитвы Иисусовой нужно под руководством опытных людей. Ибо от духовного бессоветия и от доверия своему мнению, рассуждению, душевным и телесным чувствам происходит в неопытных молитвенниках ложное душевное радование или, наоборот, – малодушная скука и сердечное ожесточение.
О. Агапий очень советовал делание молитвы Иисусовой вести в тайне:
Постарайтесь со смиренным тщанием укрыть от всех свое смиренное делание. Когда дорогие вещи кладутся неосторожно при пути – они удобно похищаются ворами, а хранимые в крепких кладовых, под хорошими замками, сохраняются от всех безопасно.
Кто истинно упражняется Иисусовой молитвой, тому бывает всегдашняя жажда, со всяким отсечением своего разумения и воли, если только найдет опытного человека, с простосердечием и любовию пользоваться духовным советом и во всем стяжать правое истинное рассуждение.
На вопрос некоторых лиц о том, как может держаться молитва Иисусова в сердце, о. Агапий говорил, что это вещь очень секретная.
Мы сами по себе, хотя бы очень тщательно старались ум держать неисходно в сердце, – без дарования Святого Духа это невозможно и не бывает; но пусть это вас не смущает, что не можете ум держать в сердце постоянно; трудитесь с усердием и просите милость Божию, чтобы Он дал вам сие дарование, как Ему угодно, а преждевременно сего желать запрещаю. А во время немощи, лености и умного изнеможения имейте всегда в сердце благоразумное и благодарное терпение, с благоговением предавайте себя воле Божией, в смиренном чувстве покаяния и зрением своей греховности, с вопитием к Богу: помилуй мя, Господи, яко немощен есмь. Смущаться и унынию себя предавать в это время не должно, а благодушно и пождательно ожидать доброго изменения.
Надобно любить не одно голое слово, но проводить его до чувства сердца и, с помощью Божией благодати, принуждать себя к точному исполнению всякого доброго дела, памятуя, что только нуждницы восхищают Царствие Божие, а для нерадивых и лукавых оно недоступно, и что наше падшее естество требует всегдашнего к добру принуждения, а особенно к такому добру, которое делается с истинным смирением.
Особую заботу имел старец Агапий о молодых.
Молодость по своей природе и худым привычкам очень непостоянна, а потому наставнику надо мужественно охранять новоначальных и молодых иноков, внушая им слова Священного Писания: в терпении вашем стяжите души ваши, – то есть, что те только приобретают спасение, которые претерпят до конца жизни в борьбе со страстями и сохранять непорочность совести.
Внутренний молитвенный труд о. Агапия хорошо уясняется из писем к нему епископа Феофана Затворника, к которому о. Агапий обращался за советами. Таких писем имеется в печати девять. Приведу несколько выдержек из них.
Кроме того, что вы видите в помянутой вами книжке о молитве Иисусовой, я ничего вам прибавить не умею. Если для вас мало того, то потрудитесь сами просмотреть об этом в той книжке, на которую та книжка указывает. А что покажется и после недостаточным, – спрашивайте у своих Богом вам данных руководителей: настоятеля обители, духовного вашего отца, отца восприемного и единомысленных братий.
Положите себе жить в памяти Божией и ходить в присутствии Божием, – и это одно приведет вас к доброму концу. Все же от благодати Божией. Без благодати Божией никаким другим способом ничего духовного приобресть нельзя. Как укажет благодать в сердце, тогда все пойдет, как следует быть.
Тому состоянию, в котором вы себя чувствовали во время св. поста, нельзя не порадоваться. Благослови вас, Господи, и всегда так пребывать! Восприимите смиренное ничего себе неприписывание, видение одних своих недостатков, погрешностей и опущений и болезненное из сердца взывание: Боже, милостив буди мне, грешному! И благодать Божия никогда не отдалит от вас своего осенения и покрова. Аминь!
Еп. Феофан Послушание, на вас наложенное, надо нести. Это враг вас мутит. И все ваши изветы – его суть изделия. Без послушания быть в обители стыдно. И вам дано послушание для избежания сего стыда, и притом такое, которое вам подручнее всякого. Вы исполняете его сидя, одним словом. Что легче слова? А добра от него сколько! – Вы говорите: «неспособен». – Об этом не вам судить, а о. игумену… Приказано делать, и делайте, не рассуждая. «Ни ума, ни жизни нет у меня, подходящей к такому послушанию», – говорите вы… Если бы этого не было в вас в какой-либо мере, о. игумен, конечно, не тронул бы вас. Разве он враг братии, которых отряжает на вашу долю?.. «Ученики – помеха в молитве». Никакое доброе дело не может быть помехой в молитве: добрые дела и молитва – родные сестры, и одна другой руку подают… «Старчество затруднительно ныне». А когда оно было свободно от затруднительности? По самому свойству своему оно затруднительно. Но ему всегда присуща помощь свыше… «Старчество малоплодно». Это несправедливо. Никакое слово не останется бесплодно. Только плод не тотчас появляется. Да и как вы судите о плодах?! Если бы вам повелено было – всех сделать святыми, другое дело. А вам сказано только: «придут братия, сказывай им что Бог пошлет». «Отвечай за них». – Если не будете говорить, что нужно, будете отвечать, а коль скоро вы с любовью говорите все должное, вы свое дело сделали… и отвечать не за что. «Поступают в монастырь не ради спасения». Коль скоро кто пришел в монастырь, значит у него есть духовная зазноба. Но вначале она слаба. Вам предстоит развить ее и усилить. И трудитесь. Труд с Божией помощью все преодолеет… Молитесь о всех вам врученных со слезами, каждому испрашивая благопотребного… и себе просите вразумления. – И потом не беспокойтесь, ни что сказали, ни что еще сказать, ни что из того вышло.
Мне не неприятно вести с вами беседу, – пишет еп. Феофан, – в чаянии научиться от вас духовному деланию. Вы нашли драгоценную бисеринку. Слава Богу! Теперь держите ее, – и по какой-либо ошибке не продайте или не променяйте ее на глиняные тетерки. Пребывайте в том, что есть, болезненно припадая к Господу, да соблюдет Он в вас великий дар сей неутраченным. Я не имею, что сказать вам, и пишу, чтоб приложить прошение – помолитесь, чтобы и мне Многомилостивый Господь даровал сию бисеринку. А прежде того, чтоб даровал мне дух покаяния и утвердил в нем: ибо без этого никакой дар не дается и плодов не приносит. Вы что-то упоминали о порядках в монастыре. Какое нам с вами дело до тех порядков? Они не на нашей шее лежат. Тот и пусть кряхтит от них, кому они поручены.
Вы все спрашиваете и желаете слышать о духовном, а я по этой части недоучен… Память Божия, память смертная, дух сокрушен… и болезненное к Богу припадание: «О, Господи, спаси же! О, Господи, благопоспеши же!» Се – прямая дорога! Не мое это слово, а всех старцев, прямо на дело смотрящих. Кто попадет на это, тому нечего охать! Посылаю вам книжки: «Невидимая брань»… Желаю, чтобы вы в этой книжке нашли все вам нужное.
Очень рад начать опять с вами беседу. Очень утешительно видеть, что ваша ревность о делании внутреннем пребывает в вас в силе и занимает внимание ваше.
Ваши недоумения и вопросы: «Можно ли при молитве Божией Матери и святым стоять вниманием в сердце?» – Можно… Молитва всякая должна из сердца идти. Следовательно, там и внимание должно быть.
«Есть ли какая разница молиться со вниманием внутри сердца или при устех внимая словам молитвы, со смиренным и покаянным чувством при неотходном памятовании Бога Вездесущаго и Всезрящаго со страхом и благоговением?» – Последние слова, что я подчеркнул, составляют дух молитвы. И у кого это есть, тот стоит в сердце: ни о словах, ни об устах помышлять ему некогда, и на ум не приходит. Эти слова: «при устех внимая» – новая выдумка, нигде у св. отцов не встречаемая… Ваши слова подчеркнутые составляют существо молитвы. Все прочее – наклонение головы, стеснение дыхания, седение на стульце, введение слов молитвы через ноздренное дыхание – и эти конец языка и губы – будь не будь, это простая обстановка, ничего существенного не имеющая… Обстановка молитвенного труда – несущественное дело. И при сей обстановке некая теплота приходит в сердце: но это наша трудовая, а не благодатная. Считать и эту благодатною есть прелесть…
«Можно ли говорить: Господи Иисусе Христе, Богородицею помилуй нас?» – Можно. Но откуда родился вопрос? Не взываем ли в церкви: «Свят, Свят, Свят еси, Боже, Богородицею помилуй нас»!?
«Можно ли вместо слова мя говорить нас?» – Можно. Когда молитва о себе: мя, когда о всех: нас.
Еп. Феофан Мысль о молчании и уединении – добрая мысль. Но ведь вы и так сидите одни… Иногда же поговорить с братом единомысленным куда как хорошо… Так я думаю, вам вот как можно: церковь да келья – закон неотложный; без крайней нужды никуда не выходить… Самому на беседу не навязываться, а когда кто в нужде духовной заведет речь, надо поговорить с ним добре… Когда при умилении слезы приходят сами собою, пусть идут; а когда не приходят, и одного умиления сердечного достаточно. Можно себя раздразнить на слезы и поплакать; но не следует этого считать чем-нибудь, хотя слезы всегда умягчают сердце.