— Нужно будет нам с вами как-нибудь посидеть вот так где-нибудь в другом месте, — сказал Джордж. — Хорошо бы устроить пикник там, где тебя никто не поджидает, чтобы убить. Как в старое доброе время, когда еще не было Проблемы.
— И о чем бы мы стали разговаривать на этом пикнике? — спросил Локвуд, отпивая чай из своей кружки. — Вообще, если подумать, чем занимались дети и подростки до Проблемы? У большинства из них даже работы никакой не было. А что было? Ну, школа, ну еще какая-нибудь ерунда. Скучно они жили тогда, скучно.
— Но безопасно, — возразила я. — Не забывай об этом.
— Не так уж и безопасно, если жили в таком доме, как этот, — угрюмо заметил Джордж. — Не так уж безопасно и скучно, если ты был здесь мальчиком-прислугой по кличке «Малыш Том», — он заглянул в свои заметки, наклонился вперед, словно толстенький генерал, объявляющий план сражения, и откусил половину печеньки. — Убийство в этом доме произошло летом 1883 года. Согласно сведениям, которые я почерпнул из «Пэлл-Мэлл Газет», дом в то время принадлежал одному типу по имени Генри Кук. Он был отставным солдатом и торговцем, служившим за морем, в Индии. У него был сын, некий Роберт Кук, которого арестовали одной душной июльской ночью за убийство слуги, Томаса Уэббера, известного также как «Малыш Том». Он был отдан под суд, и признан виновным.
— Как он убил его? — спросила я. — И почему?
— Почему, я не знаю, в газете не было такой информации. Как убил, знаю. Проткнул его одним из охотничьих ножей своего отца. В статье было написано, что стычка началась на кухне, поздним вечером. Именно там Кук напал на Малыша Тома и серьезно ранил его. Затем на глазах многочисленных, обомлевших от страха свидетелей, началась погоня. Свидетелями этой погони, в конце которой последовал смертельный удар, были находившиеся в доме гости, слуги и члены семьи. Все вокруг было залито кровью. В газете этот особняк назвали «домом ужаса». Еще один «дом ужаса». До чего же их много в Лондоне, таких домов! Как-нибудь составлю их список, когда будет время.
Я смотрела на потолок комнаты. Он был украшен алебастровыми завитками и спиралями, они так тесно переплетались друг с другом, что напоминали волокна костного мозга.
— Эта история прекрасно объясняет появление кровавых отпечатков, — сказала я.
— И стыкуется с тем, что рассказал мисс Винтергартен тот бедный мальчуган, — кивнул Локвуд. — Погоня началась внизу, на кухне и продолжалась по лестнице до верхнего этажа. Возможно, беднягу Маленького Тома здесь нагнали и прирезали.
— А что произошло с убийцей? — спросила я. — Его повесили?
— Нет. Посадили в психушку, в Бедлам. Судьи пришли к выводу, что он сумасшедший. Ну, да он все равно вскоре умер. Во время прогулки в больничном садике удрал от санитаров, выбежал на дорогу и сам бросился под колеса проезжавшего мимо гробовщика.
— Веселая история, — поморщился Локвуд.
— У нас почти все истории такие веселые.
Снаружи, на площади, быстро садилось солнце. На небе собирались темные облака, затягивали собой последние лучи света. Над вязами облачком живого дыма кружила стая черных птиц. Мы закончили пить чай.
— Отличная работа, Джордж, — Локвуд вытащил свою рапиру и прислонил ее к стулу. Воротник его пальто был поднят, поэтому почти все лицо Локвуда скрывалось в тени. Он постукивал длинными пальцами по столу в такт своим мыслям. — Ну, — сказал Локвуд после небольшой паузы, — пора приниматься за работу. Мы не должны относиться к этому делу, как к обычному заданию. Я хочу, чтобы вы оба внимательно прислушивались. Это Явление, как вытекает из всего, что мы о нем знаем, сложное и опасное. Итак, что мы имеем? Кровавые отпечатки ног, поднимающиеся по лестнице с нижнего этажа до верхнего. Две загадочные, гонящиеся друг за другом, фигуры. Мы знаем о том, что наблюдавших за этим Явлением детей из Ночной стражи, охватывал невыносимый ужас. Кроме того, было еще нечто — быть может, часть этого Явления — совершившее с детьми жуткие вещи. Один из них погиб, вторая сошла с ума, — он с хрустом скомкал пустой пакет из-под чипсов, и сунул его к себе в карман. — Все это странно, загадочно, и мы не должны допустить ни единой ошибки.
— Да, это действительно необычно, когда в одном и том же посещении участвуют сразу два Явления, — сказал Джордж. — При этом возникает масса вопросов. То ли это два активных призрака, то ли один из них — лишь визуальное эхо давнего события, вызванное вторым призраком. Помнится, был жуткий случай в Дептфорде, где появлялся матрос с бирманским питоном. Там…
Локвуд остановил его, подняв вверх руку.
— Мы все помним ту историю, Джордж. Давай ближе к делу.
Я нетерпеливо заерзала на своем стуле и сказала.
— Возможно, все не так сложно, как кажется. Всем этим Явлением может заправлять один только злобный дух Кука. Нужно просто обнаружить Источник и обезвредить его.
— Найти и обезвредить, все правильно, — сказал Локвуд. — Но этой ночью мы этого делать не будем. Сегодня будем только наблюдать. И ни во что не вмешиваться. Мы знаем траекторию движения призраков. Они появляются внизу, на цокольном этаже, поднимаются до верхнего этажа, и где-то там исчезают. Все происходит очень быстро. Сделаем так: выложим из цепей три отдельных круга и встанем внутри них. Джордж в цокольном этаже, Люси на площадке второго этажа, я наверху. Ждем. Наблюдаем за тем, что происходит. Потом сравним свои наблюдения. Никаких активных действий не предпринимаем, это даже не обсуждается, — я раскрыла было рот, чтобы задать вопрос, но промолчала, а Локвуд тем временем закончил. — Это расследование растянется на две ночи. Холли говорит, что в агентстве Ротвелл это обычное дело.
— Ну, если сама Холли так говорит, тогда конечно, — съязвила я.
Повисла недолгая пауза, затем Джордж спросил.
— А что насчет отпечатков?
— Отпечатки подождут, с ними мы разберемся позднее. Сейчас наша главная цель — эти прыткие призраки. Будем наблюдать за ними. Мне думается, что они просто пробегут мимо нас, но если вдруг случится, что один из призраков приблизится к вам, не раздумывая пускайте в ход оружие. Понятно?
Джордж кивнул.
— Люси?
— Да, да, разумеется. Отлично.
— И еще: ни под каким предлогом не разрешаю вам выходить за пределы железного круга. А тебе, Люси, не разрешаю пытаться войти с ними в контакт. Я много думал о том, как ты на той неделе разговаривала с призраком женщины в вуали. Да, это дало результат, однако мне такое общение не нравится. А с чем мы столкнулись здесь, нам вовсе не известно. Мы знаем только, что это убило ребенка.
— Ну, конечно, я все понимаю, — ответила я. — Нет проблем.
— Хорошо. Ты банку с черепом с собой взяла? Замечательно. Слушай, не подскажет ли он тебе что-нибудь. Выстави его за цепь. В случае чего, пусть подвергается риску он, а не ты. А теперь пойдемте. Если вы не сможете почувствовать, как что-то приближается, я смогу.
Он резко поднялся, взял в руку свою рапиру. Наш пикник закончился.
Спустя час, когда солнце уже полностью скрылось, мы разошлись по местам. Я встала на площадке второго этажа внутри выложенного из железных цепей круга, и повернулась лицом к лестничному колодцу. Моя сумка лежала внутри круга, наготове были и несколько солевых бомбочек. Я находилась метрах в полутора от перил, вдоль которых, если верить имевшимся у нас сведениям, должен будет пройти призрак.
Круг я сделала двойным, выложила его из двух цепей, переплетенных друг с другом, как змеи. Преодолеть такую преграду будет трудно, почти невозможно, любому злому духу, каким бы сильным он ни оказался. Однако, помня о том, что девочка из Ночной стражи сошла с ума, я все же сомневалась, что одних цепей может оказаться достаточно. Ведь, скорее всего, ее лишило разума не прикосновение призрака, а то, что она увидела. Когда мы расставались, то же самое сомнение я прочитала и на лицах своих друзей. Правда, никто из них ни слова не сказал о своих опасениях.
Впрочем, нужно помнить и о том, что ты никогда не добьешься успеха как агент, если будешь позволять себе задумываться о таких вещах. Вот наш Джордж, например. Он любит поразмышлять на такие темы, поэтому, возможно, он отличный исследователь-архивист, но оперативник, прямо скажем, не очень.
Банку с черепом я бесцеремонно поставила на пол рядом с цепями, но с внешней стороны круга. Банка переливалась каким-то кислотным зеленоватым светом, но лица внутри нее видно не было. Однако сам призрак был здесь, я услышала, как он длинно, многозначительно присвистнул.
— Хорошенькое начало, — прошептал череп. — Ну, да мне не привыкать… Так, так… Локвуд. Я слышал, как он тебя отчитывал недавно.
— Вовсе он меня не отчитывал, — я заглянула через перила в лестничный колодец. Мы выключили все настенные светильники, но расставили на лестнице сигнальные огни — теперь на каждой третьей ступеньке горела свеча. Разные свечи, одни покороче, другие подлиннее, но все незащищенные, подверженные влиянию всего, что будет двигаться мимо них. Теплые светящиеся сферы огней почти касались друг друга, казались плывущими по спирали желтыми пузырями — неподвижными, словно застывшими во времени. Картина была очень красивой, но это была тревожная, зловещая красота.
— Будешь обращать внимание на его запреты? — спросил череп. — Лично я плевал бы обращать внимание на его запреты. Если тебе захочется вступить в экстрасенсорный контакт с призраком, почему нет? Я скажу лишь — давай, девочка!
— Успокойся, я не собираюсь совершать глупости, — далеко внизу, в цокольном этаже, я видела красноватое мерцание, идущее от фонаря Джорджа. Как и я, он включил свой фонарь на самую малую мощность, но когда фонарь уже зажжен, заставить его светить в полную силу можно в одно мгновение, для этого достаточно лишь щелкнуть переключателем. Локвуд находился где-то двумя этажами выше, и наверняка все там обстояло точно так же, как у нас с Джорджем. Я представила, как Локвуд стоит сейчас с рапирой в руке и настороженно, внимательно всматривается в темноту. В животе у меня что-то сладко, и в то же время болезненно сжалось. Может, это у меня изжога от холлиных сандвичей?