Тео не дали даже оружия. Он последовал за ними, наблюдая, как охотники выслеживают свою добычу по едва заметному следу. Он научился снимать шкуру с убитых ими животных, а также как разделывать и упаковывать мясо, чтобы тратить как можно меньше отходов. Его главная цель - быть вьючным животным. Когда нужно было отнести добычу обратно в лагерь, Малсум всегда давал ему самый тяжелый груз.
- “Почему Малсум ненавидит меня? - Спросил Тео, с трудом удерживаясь под куском оленины. Кровь вытекла из мяса и потекла вниз по его шее. - “Это потому, что я англичанин?”
Моисей выглядел удивленным. - Кровь белого человека была смыта из твоих вен. Теперь ты принят в наше племя.”
- “Да, я знаю. Но иногда я задаюсь вопросом, помнит ли об этом Малсум.”
- Малсум ненавидит тебя не за то, что ты англичанин, - объяснил Моисей. - “Он ненавидит тебя из-за Мгесо.”
Тео ждал, что он все объяснит.
- Малсум был в нее влюблен. Но когда пришло время выходить замуж, она выбрала другого мужчину - того самого, которого убил твой друг. Говорят, что Малсум все еще любит ее, и когда ее муж умер, он думал, что наконец-то получит свой шанс. Тогда Сахем объявил, что ты должен занять место ее мужа.”
Тео задумался. - “А что думает Мгесо?”
Моисей пожал плечами - Даже предки не могут сказать, что у женщины на сердце.”
В самом начале шеренги сверкнул томагавк. Малсум наклонился и поднял длинную коричневую змею, извивающуюся в его руках. Тео не мог поверить, что он так легко взял ее в руки. Затем он увидел кровь, хлещущую из ее шеи, там, где была отрублена голова.
Малсум откусил кусочек извивающейся змеиной плоти и с жадностью принялся его жевать. Он бросил его через плечо Тео. - Проголодался?”
Тео уставился на существо, все еще пребывающее в предсмертной агонии. Сырое мясо блестело жемчужно-белым, испачканным кровью. В животе у него все перевернулось. - “А он не ядовитый?”
- “Это гремучая змея, - сообщил ему Моисей. - Один укус убьет тебя. Но весь яд находится в голове.”
Мужчины смотрели, Малсум наиболее остро из всех. Тео взял мертвую змею обеими руками, открыл рот и сильно укусил.
Плоть была жесткой и кожистой. Тео прожевал его до крошки и проглотил, затем откусил еще кусочек.
Остальные засмеялись и зааплодировали. Тео передал змею Моисею, который прокусил ее насквозь и передал дальше. Тео почувствовал легкое головокружение, но его согревало сияние триумфа.
Малсум молча отвернулся.
•••
После первой ночи Тео даже не притронулся к Мгесо. Когда они легли спать, она лежала рядом с ним, но на расстоянии вытянутой руки. Если Тео переворачивался, она уходила. Это всегда было одно и то же расстояние, теплая воздушная пропасть между их телами.
Он знал, что если попытается взять ее, она не будет сопротивляться. Она была его женой и не собиралась нарушать свои обязательства. Но он будет чувствовать ее ненависть, каждую секунду - упрек. Он не хотел ее такой.
Он понятия не имел, чего хочет. Случай бросил его в обстоятельства, которые он не мог контролировать. Он должен был доверять своей интуиции, своим врожденным инстинктам выживания.
Он подумал об Абигейл, об их ночи у водопада. Но это, казалось, принадлежало совсем другой жизни. Человек, которого он увидел в своем отражении - бритая голова, раскрашенное лицо, проколотые уши, - не имел ничего общего с юношей, прибывшим в Вефиль. Чем дольше он бродил по лесу вместе с абенаки, тем сильнее чувствовал, что его прежняя жизнь ускользает. Он не думал, что когда-нибудь снова увидит Абигейл. Неужели она теперь замужем? Или же ее избранник отверг ее из-за их проступка?
Иногда по ночам он видел ее во сне. Но в этих снах она часто становилась Мгесо, извиваясь на нем, пока он входил в нее. Он просыпался весь перемазанный собственной жидкостью, наполненный смятением вины и желания.
Однажды днем они стояли лагерем на краю открытого луга, когда Малсум подошел к Тео. - Он указал на заросли на дальней стороне луга. - “Там есть пчелиное гнездо. Ты достаточно храбр, чтобы принести мед?”
Сказав это, он улыбнулся. Его взгляд скользнул мимо Тео туда, где Мгесо сидела на бревне и чинила одеяло. Ее лицо ничего не выражало, но Тео чувствовал ее пристальный взгляд, как горячие угли на своей коже.
Малсум рассмеялся. - “Я могу идти - если Ахома так боится укуса пчелы.”
Ахома - это было прозвище, которое он дал Тео. Оно означало " цыпленок.”
Мгесо склонилась над своим одеялом, делая вид, что ничего не слышит. - Он встал. - “Я пойду.”
Тео был одет в стиле абенаки, босиком и с обнаженной грудью, в набедренной повязке, штанах из оленьей кожи и поясе с ножом. Это больше не казалоь ему чужеземной одеждой. В лесу он двигался скорее как индейцы, длинными свободными шагами, чтобы его плоть не зацепилась за подлесок. Его ноги, когда-то так привыкшие к прочным кожаным башмакам, приспособились к мягким мокасинам, которые они носили. Даже лицо, которое он иногда видел в неподвижной воде или на лезвии своего ножа, не казалось ему таким уж чужим.
Тео легко двигался по высокой коричневой траве, наслаждаясь ее прикосновением к своему голому животу. Когда он приблизился к зарослям, которые ему показывал Малсум, он услышал жужжание пчел. Он видел, как они вылетают из-за деревьев и сердито роятся. По крайней мере, Малсум не солгал насчет гнезда. Тео подозревал, что это может быть шуткой, чтобы выставить его в смешном свете.
Деревья покачивались. Если бы Тео был внимательнее, он мог бы подумать, что это странно в тот тихий день. Он был слишком занят, думая о том, как вынуть мед из гнезда. Несомненно, у абенаки был свой метод, но Тео был слишком горд, чтобы спросить об этом в присутствии Мгесо. Он видел, как пчеловоды в Индии использовали дым, чтобы отогнать пчел, но у него не было кремня, и он не мог потерять лицо, вернувшись в лагерь, чтобы принести его для зажигания огня.
Он нырнул под сук и углубился в чащу. Он все больше прислушивался к этому шуму - не просто яростному жужжанию пчел, а треску ветвей, словно сквозь них проносился ураган. Впереди, сквозь листву, он увидел темную фигуру на полпути к верхушке дерева.
Дерево двигалось, и гнездо тоже. Тео пробрался сквозь подлесок и оказался у подножия ствола. Гнездо было окружено облаком пчел. Он сидел в развилке ствола дерева, согнутого почти вдвое под тяжестью навалившегося на него груза, и сильно дрожал.
Тео был не единственным, кто хотел меда. Темная фигура, которую он видел, не была гнездом.
Это был медведь.
Ствол не был толстым. Тео с трудом верилось, что такое большое животное могло забраться так высоко. Это напомнило ему обезьян, которых он видел в Индии, когда они свисали с самых тонких ветвей, чтобы добраться до плодов.
Медведь был почти такой же большой, как Тео. Он увидел длинные острые когти, впившиеся в ствол дерева, а лапа размером с пушечное ядро ударила по гнезду. При каждом движении дерево раскачивалось, как топ-мачта во время шторма.
Внезапно ствол треснул. Медведь, гнездо и сук упали на землю. Гнездо подпрыгнуло и покатилось по земле. Медведь издал сердитый рев.
Тео словно прирос к месту.
Медведь поднял голову и увидел Тео. В одно мгновение его поза изменилась. Он опустил голову и раскинул лапы, покачиваясь на задних лапах. Мех на его спине угрожающе зашевелился.
Жгучая боль пронзила ногу Тео. - Он посмотрел вниз. Его ужалила пчела, и еще трое ползали по его голой коже.
Пчелиное гнездо лежало там, где оно приземлилось, у его ног. Оно раскололось, разбрызгивая коричневую струйку меда по его ногам.
Медведь прыгнул на него.
Тео отошел от гнезда и вместо того, чтобы полностью принять на себя вес медведя, поймал скользящий удар. Это выбило из его легких весь воздух, и он растянулся на лесной подстилке.
Он перевернулся, морщась от боли в ребрах. Он был на некотором расстоянии от гнезда, но медведь встал на задние лапы, рыча на Тео и оскалив зубы.
Рука Тео потянулась к ножу, висевшему у него на поясе. Но его там не было. Должно быть, он упал, когда его сбили с ног. Он был совершенно беззащитен.
Медведь опустился на четвереньки и вприпрыжку побежал к Тео. Зияющие пасти рванулись к нему. Тео схватил палку и изо всех сил замахнулся ею на голову медведя. Он ударил его по носу, за мгновение до того, как его зубы вонзились бы ему в бедро.
Медведь отшатнулся. Тео вскочил на ноги, размахивая палкой, заставляя себя идти вперед, несмотря на весь свой ужас. Медведь раскачивался из стороны в сторону, словно боксер, ищущий лазейку. Его когти сверкали, тошнотворно острые. Если бы они прикоснулись к нему, то разорвали бы его кожу в клочья. Его близко посаженные глаза были похожи на два черных камня.
Он снова встал на дыбы и одним ударом выбил палку из его рук. Тео сделал единственное, что пришло ему в голову.
Он бросился на медведя.
Его огромная туша едва шевельнулась, когда Тео ударил ее со всей силы. Он обхватил его передними лапами. Челюсти щелкнули и укусили в нескольких дюймах от его головы. Тео держался за его спутанный мех, прижимаясь так близко, что зубы и когти не могли достать его.
Ему потребовалась вся его сила, чтобы уцепиться за него, а медведь брыкался и извивался, пытаясь оторвать его. Когти поймали его, оставляя кровавые полосы на спине. Боль была невыносимой. Скоро он устанет. Медведь отшвырнет его в сторону, как куклу. Он замахнулся кулаками, но они не подействовали. Он попытался выколоть ему нос или глаза.
Медведь резко развернулся и швырнул Тео на дерево. Тео потерял хватку. Он упал на лесную подстилку. Медведь взревел так громко, что Тео почувствовал, как земля дрожит под ним.
Раздался взрыв, и внезапно зверь замолчал. Он упал вперед, прямо на Тео. Если бы дерево не остановило его падение, он мог бы раздавить его. Он был придавлен его тяжестью.