В ответ я молча салютнул кофейной чашкой. Мстислава только головой покачала.
Я прибыл в магазин к самому закрытию. Никак себя не настраивал, отказался от системы Станиславского. Решил, что притворяться мне, в общем, и не надо.
Стол уже вытащили, разложили. Олег шуршал одноразовой скатертью, Димон и Валера вытаскивали из термосумки на ресепшн судки с едой. Покупных деликатесов у нас на корпоративах не водилось. Готовили всегда лично Никита — большой фанат этого дела — и Костян. Никита больше специализировался по мясу, а Костян — тот профессионально рубал салатики. Он за свою жизнь успел и отмотать какой-то срок, и поработать помощником повара, и увлечься аквариумными растениями — которые разводил в промышленных масштабах. Костян и сейчас стоял над открытым аквариумом, придирчиво разглядывая растения. На лице его так и читалось: «Опять всё угробили, черти жопорукие!»
— Здорово, — протянул я ему руку.
— Му, — буркнул неразборчиво Костян и пожал руку.
Этот парень был из тех, кто слов на ветер не бросает, все давно привыкли. Только кажется, что он тебя презирает. А на самом деле — добрейшей души человек. На просветлённого, пожалуй, не тянет, но в отеле надолго не задержится…
Тьфу ты, блин! Что-то у меня уже профессионализм головного мозга. Быстро же новая работа проникает в подкорку.
Валера и Димка мне обрадовались. Эти двое в основном ездили по клиентам. Поэтому сейчас Димка, закончив радоваться и жать мне руку, нахмурился и сказал:
— А, блин, это из-за тебя мне в понедельник магаз открывать?
— Сорян, — пожал я плечами. — А чё, новенькой ещё ключи не доверили?
— Да какой, её ж только взяли.
— Ну, мало ли…
— О, Тимурка! — обрадовался, заметив меня, Олег и, наконец, разлепил скатерть.
Я подошёл и помог ему застелить стол.
— А новенькую-то куда дели, рыбам скормили?
— А чё те? — оскалился Олег.
— Ну, любопытно же. Поглядеть на этот луч света в тёмном царстве нашего сурового броманса.
— Вот чё ты опять фигню какую-то несёшь, а?
— Всегда, Олег. Всегда.
Изольда вышла из подсобки, а следом за ней шёл Никита. Увидев меня, Изольда — или, вернее, Мария Яновская, — только захлопала глазами и отвернулась. Ну правильно, на неё в одночасье свалилось столько парней, где всех упомнить, может, с этим уже здоровалась, а может, нет. Отличная игра!
Сам я тоже немного поднатужился. Поступил с Изольдой так, как поступил бы с любой другой девушкой на её месте, которую впервые увидел. Окинул безразличным взглядом, кивнул и невнимательно бросил: «Здравствуйте».
— А, Тимур! — провозгласил Никита, сияющий, как медный таз. — Вырвался-таки? Ничего, твой покровитель не станет возражать?
Вот же змей. А я, кажется, не так уж и неправ был. Никита настолько мощно метит территорию, что аж глаза слезятся. Сразу показывает Изольде, что у Тимура есть какой-то покровитель, но мы к нему относимся с иронией, в качестве полового партнёра этого персонажа рассматривать не надо.
— Он думает, что я сижу прикованный наручниками к батарее с красным мячиком во рту, — сказал я, пожимая начальнику руку. — Так что до утра можем ни в чём себе не отказывать.
И развратно подмигнул.
Никита смешался, сходу не сумел придумать остроумного ответа, а морду мне бить было как будто бы пока не за что. Впрочем, он быстро пришёл в себя.
— А это Маша, наша новенькая. — Никита приобнял Изольду за плечи. — Знакомься, Маша: Тимур, наш сотрудник на аутсорсе.
От жеста Никиты меня чуть не вырвало. Как будто гордый папашка представляет свою дочь, закончившую школу с золотой медалью. Судя по тени, пробежавшей по лицу Изольды, она тоже это почувствовала и таять под лучами никитиного обаяния не спешила.
— Приятственно, — улыбнулся я, позволив себе окинуть Изольду более внимательным взглядом. — Ну, как в том анекдоте: «Кажется, Господь услышал наши молитвы».
За спиной у меня похабно заржал Валера — он знал все анекдоты вселенной, этот — в том числе. Звякнули бутылки. Дима включил на компьютере музыку. Вечер стремительно обретал атмосферу.
— Тридцать третий, всё тихо, — отчитался Семён и отжал кнопку рации.
Володя на пассажирском сиденье потянулся, захрустев какими-то своими сочленениями.
— Блин, жопа деревянная уже. Пойду покурю.
— Ты задолбал курить. Если спалишься — Палыч из твоей деревянной жопы огонь добудет.
— Поучи отца…
Володя вылез из машины и пошёл враскоряку, разминая ноги. Достал сигарету, остановился, прикуривая.
— Мудак, — проворчал Семён.
Почему-то злость на напарника не утихала. Ну вот чего выперся, дебил⁈ Понятно, что окна магазина сюда не выходят, но всё равно. То одна машина стоит, то другая, постоянно в этих машинах люди. И так подозрительно, а этот ещё курит каждые пятнадцать минут.
Сначала напарник дымил в машине, но Семён его отматерил. Так он теперь в принципе позицию демаскирует!
Серьёзным же делом заняты, не школьный выпускной охраняют! Тут, типа, поимка серийника на носу. А там — и звёздочки на погоны, и уважение. Потерпеть можно немного, не⁈
И Володька ведь всегда такой был. Как будто ему пофигу вообще. А если пофигу — на черта работать пришёл? Этаким мразям всё равно где штаны просиживать и курить бегать — что в полиции, что в офисе. Живут же люди — ничего не надо, ничего не интересно. Как животные, только что мычать пока не начали.
Тут Семён вспомнил, как Володька однажды нажрался на пьянке по случаю поимки одного урода — и натурально мычал, забыв человеческую речь. К горлу подступила тошнота. Семён скрипнул зубами и стиснул зубы.
Он бы очень удивился, если бы внезапно у него открылось призрачное зрение. Тогда бы он заметил, что к нему наклонился немолодой человек. Просунулся сквозь поднятое стекло и шепчет на ухо:
— Ты его презираешь. Он тянет тебя на дно. Сорвёт операцию, а отвечать будешь ты! Это мразь и подонок. Он спит с твоей женой. Прямо сейчас! И повышение дадут ему, а не тебе…
Красная пелена застила глаза Семёна. Он вдруг понял, что Володька, мразь такая, прямо сейчас, пока он тут, на операции жизнью рискует, трахает его жену. Его, Семёна, жену! Потянулся к безымянному пальцу на правой руке, чтобы сорвать кольцо, которое отныне ничего уже не значило.
Пальцы не нащупали кольца. Просто потому, что его там никогда не было — Семён не был женат. Но пустой палец не навёл его на эту простую мысль, а подсунул другую: «Да потому что — всё уже».
Открылась дверь. Кашляя и распространяя запах курева, в машину влез Володя. Постучал себя кулаком по груди.
— Сука, ощущение какое-то странное сейчас. Как будто дыра в лёгком. Схожу, наверное, флюшку сделаю завтра. Бросать надо, конечно… Ты чё?
Семён ткнул стволом пистолета в грудь напарнику и выстрелил.
Маэстро дождался, пока стихнут судороги. Повернул голову. Призрак появился в десятке метров. Он посмотрел равнодушно на своё мёртвое тело, развернулся и побрёл к дороге. Пустышка, как и следовало ожидать.
— Молодых надо брать, — пробормотал Маэстро. — На молодёжь вся надежда.
Он усмехнулся и вновь наклонился к машине. Зашептал на ухо пришедшему было в себя Семёну.
— Всё ты правильно сделал, без него земля чище будет. Теперь только тело спрятать надо.
Корпоратив шёл по накатанной. Все потихоньку накидывались, разговоры становились оживленнее, а смех — громче. Говорили, естественно, о работе. О чём ещё разговаривать коллегам, собравшимся, чтобы отдохнуть от работы? Насколько знаю — это везде плюс-минус так, в любой конторе. Интересно, что будет, если Мстислава решит замутить корпоратив?
Я попытался представить корпоратив с участием Дениса. Фейерверки, барышни в пышных юбках, отплясывающие на столе канкан, грохот музыки и реки шампанского. Бутылки, которым сносят горлышко саблей. Никогда этот фокус, кстати, вживую не видел, надо Дениса попросить, чтобы изобразил. Вот уж у кого за столетия наверняка рука набилась.
Н-да, корпоратив в отеле Мстислава допустит разве что через свой труп. Хотя… Чем чёрт не шутит, Мстислава — бабка отчаянная. А чтобы проблем с начальством не было, Даниила Петровича пригласить можно. Денис его накидает в первый же час, а потом будет рассказывать, что всё, что творилось, Даниилом Петровичем было одобрено лично. Причём, что характерно, не соврёт. Даниил Петрович тоже явно не из тех, кто на пьянках по углам шкерится. Главное, чтобы из отеля постояльцы не разбежались. Нашим-то, в призрачном мире, пофиг, а вот тем, кто в реале…
Ладно. Короче, в целом — мысль интересная. Как появится время, я её подумаю.
Не пить во время сборищ в магазине означало весь вечер отвечать на вопрос «а чё не пьёшь?». Ну, логично, в общем-то — что тут ещё делать. Даже «я за рулём» не канало — фиг ли, спрашивается, на пьянку на машине приехал? Поэтому сидел я с банкой пива в руках.
Банка не прозрачная, очень удобно. Никаких тебе «а чё не пьёшь?» — при том, что почти не пьёшь. Сколько я выпил, и какая это по счёту банка — поди знай.
Где-то через час я с изумлением понял, что пользуюсь не меньшей популярностью, чем Изольда. И если на Изольду просто смотрели, не решаясь с ней заговаривать — трущийся рядом Никита не в счёт, — то мне каждый первый считал своим долгом задать вопрос, как же это я так.
В смысле, каким образом ухитрился совершить такой охренительный карьерный рывок. Обслуживать единственный аквариум вместо десятков, заниматься этим едва ли раз в неделю, а получать вдвое больше, чем прежде — с точки зрения парней, это было как вместо сериальной массовки отхватить главную роль в голливудском блокбастере. И, естественно, повторить мой успех мечтал каждый.
Я догадывался, что так будет. Зная Олега и Никиту, предполагать, что информация о том, какая я везучая сволочь, дальше них не пойдёт, было глупо. Коню понятно, что все уже всё знают. И я решил опираться на «везучую сволочь». Разводил руками и говорил: