А у видящих насмехаться над новенькими в принципе не очень принято. Профессия сложная, опасная, каждый человек на вес золота. На тупорылый стёб попросту времени не остаётся.
Ким выслушал меня молча. Своё отношение к моему поступку не выразил никак. Просто спросил:
— Где она живёт?
Услышав ответ, молча выкрутил руль в нужную сторону.
В этот раз мне повезло — подошёл к подъезду одновременно с женщиной, ведущей на поводке собаку. Женщина открыла кодовой замок ключом-таблеткой. На мои дреды посмотрела неодобрительно, но спрашивать, в какую квартиру направляюсь, не стала. Свернула в межквартирный коридор первого этажа, я поднялся на второй этаж.
Остановившись перед дверью Алины, прислушался. Тишина, никаких звуков. Хотя, возможно, это из-за плотной двери. Тронул кнопку звонка. Не откроет — тогда пройду сквозь дверь. Может, Вадим её вообще в больницу отправил, и в квартире нет никого.
Но за дверью послышались шаги. Осветилось крошечное окошко глазка. Я шагнул назад — чтобы лучше было видно.
Через несколько секунд лязгнула задвижка. Алина открыла дверь. Молча отступила с порога вглубь квартиры.
Я вошёл. Алина тут же вернула металлическую задвижку на место. Посмотрела на меня.
— Что?
— Да ничего. Зашёл спросить, как ты.
— Больничный на неделю. Две пригоршни лекарств. Потом надо будет врача вызвать, он телефон свой оставил.
Голос звучал глухо и устало.
— А. Ну, хорошо, выздоравливай. Я, собственно, только поэтому пришёл.
— А почему не позвонил?
— У меня телефона твоего нет. А если бы и был — ты что, к незнакомым номерам подходишь?
— Номера нет, — повторила Алина. — А адрес есть.
— Ну, адрес я в отделе кадров спросил. Пойду. — Я взялся за задвижку.
Алина положила ладонь мне на руку. Прямо посмотрела в глаза.
— Почему?
— Что?
— Почему ты меня спас? Ты ко мне приходил сегодня днём, теперь я в этом уверена. А потом появился врач.
— Не понимаю, о чём ты.
— Всё ты понимаешь. — Алина стиснула мою руку на задвижке. — Думаешь, я совсем дура, да?
Ну, вообще-то именно так я и думал. Плюс помутненное сознание — был уверен, что о первом моём визите Алина не вспомнит. Но говорить девушке, что считаешь её дурой — это даже для бессмертного перебор.
— Я всё знаю, — объявила Алина. — Врач сказал, что меня загипнотизировали. Я делала плохие вещи, и не только я. Этот урод гипнотизер многих держал под воздействием. Но теперь его арестовали.
— Ну, раз врач так сказал, значит, так оно и есть. Слушай, я пойду…
И тут в дверь позвонили. Требовательно, по-хозяйски.
— Эдик, — упавшим голосом сказала Алина. Умоляюще посмотрела на меня.
Я покачал головой.
— В шкаф прятаться не буду, не надейся.
Глава 27
Алина, понурившись окончательно, открыла дверь.
Мужик, стоящий за ней, годился мне в отцы. Ну, и Алине, соответственно, тоже — вряд ли она намного старше, чем выглядит.
— Это ещё кто⁈ — рявкнул мужик, уставившись на меня.
— Коллега. Пришёл узнать, как здоровье ценной сотрудницы.
— Угу. Коллега, значит.
— Эдик, — пропыталась пролепетать Алина, — это не то, что ты думаешь…
Эдик её не слушал. Отодвинул с дороги и ломанул в квартиру. В комнате принялся проделывать странное. Заглянул за диван, за кресла. Тщательно ощупал обивку с обратной стороны. Задумчиво посмотрел на тигриный ковёр, опустился на колени, и ковёр тоже тщательно ощупал.
— Потерял что-то? — спросил я. — У меня у друзей металлодетектор есть.
Эдик процедил сквозь зубы неразборчивое и ломанул из гостиной в спальню. Там принялся перетряхивать кровать.
— Эдик, что ты ищешь?
Алина бросилась за ним, остановилась на пороге.
— Где⁈ — рявкнул Эдик, отшвырнув в сторону подушку.
Подушка сбила с тумбочи настольную лампу с фрафоровым плафоном под старину, лампа покатилась по полу.
— Что? — Алина смотрела на Эдика уже со страхом.
— Не знаю! Игла, булавка — чем ты меня приворожила⁈ С какого чёрта я на тебя столько бабла тратил⁈ Посчитал утром — охренел! За такие деньги можно эскортницу первоклассную нанять! Где⁈
Эдик бросился к Алине, схватил за отвороты халата. Алина завизжала.
— Ну, мужик — ты мудак, — решил я.
И влепил Эдику с правой в челюсть. Дядечка к такому обращению явно не привык. Он по-женски взвизгнул. Отпустив Алину, схватился за подбородок. Повернувшись ко мне, прошипел:
— Ты! Да ты знаешь, кто я⁈
— Знаю, конечно. Мудло ты конченое, давно таких не встречал.
— Коллега, значит⁈ — не слыша меня, продолжал шипеть Эдик. — Завтра же с работы вылетишь с волчьим билетом! Ни в один отель больше не возьмут!
— Слава те, Господи, — искренне обрадовался я. — Мне ещё только других отелей не хватало.
Схватил Эдика за шиворот и потащил к двери. Оказалось, что я выше почти на голову. Эдик, видимо, это тоже заметил. По крайней мере, сопротивляться не пытался. Только орал:
— Отберу! Всё отберу через суд! Ничего этой лярве не оставлю!
— Ну вот и вали, с судами трахайся. А девушку оставь в покое.
С этими словами я вышвырнул Эдика за порог. Вдогонку отвесил пинка, Эдик полетел с ног и проехался по кафелю на коленях. Поднявшись, прошипел:
— Сгною!
— Начинай, — кивнул я, — не теряй времени, — и захлопнул дверь.
— Что ты наделал, Тимур, — пробормотала Алина. — Он ведь правду сказал! Тебя теперь уволят. И меня тоже. А я даже не поняла толком, что он искал. И с чего так взбесился…
— На него воздействовал тот же гипнотизёр, что и на тебя. Заставлял исполнять твои желания. А теперь гипнотизёра нет, он, видимо, подсчитал, сколько денег на тебя потратил, и офигел. Решил, что ты его приворожила — не сам же дурак. А здесь искал источник приворота. Или как там это правильно называется.
— Тот же гипнотизер? — Алина задумалась. — А почему тогда Эдик так хорошо себя чувствует? Я-то чуть не умерла!
Я пожал плечами.
— Вот этого не знаю, не доктор. Но в следующий раз дверь ему лучше не открывай. Есть мнение — если бы не я, сдерживаться он не стал бы.
Алина отвела глаза.
— Ты так и не сказал, почему.
— Что — «почему»?
— Почему возишься со мной? Врача мне вызвал, проведать пришёл, заступился сейчас. Я ведь действовала тебе во вред!
— Тебе честно ответить?
— Конечно.
— Понятия не имею. Если думаешь, что стал к тебе лучше относиться, ошибаешься. Просто, видимо, не могу поступать по-другому. А про Эдика не грусти. Поправишься — нового папика найдёшь. И с работы тебя не уволят, за это не переживай. Всё, мне пора. Выздоравливай.
Я вышел. Когда спускался по лестнице, в спину прилетело:
— Не буду я никого искать! — после чего громко хлопнула дверь.
Ишь ты…
В отель я шёл пешком. Алину собирался выкинуть из головы, но на полпути понял, что в мозгу свербит навязчивая мысль. И пока я это предположение, кажущееся полным бредом, не проверю — не успокоюсь. Выругался, остановился, достал из кармана телефон.
Знал, что долго искать фотки Алины не придётся — её изображение присутствовало на сайте отеля. Изольда и Алина, гостеприимно улыбаясь, стояли за стойкой. Это фото, по-моему, и в рекламе мелькало.
Я нашёл фотографию, приблизил Алину. Присмотрелся к её и лицу и сказал:
— Да!
Как выяснилось тут же, сказал громко и вслух. Идущий навстречу подвыпивший дядька добродушно отозвался:
— Звезда! — Похлопал меня по плечу и пошёл дальше.
А я ворвался в отель в приподнятом настроении.
Изольды на ресепшене не было. Застать кого-то в кафетерии я тоже особо не надеялся, всё-таки время уже — совсем ночь, но за столом сидели Мстислава и Денис.
— Где был? — взглянув на меня, осведомился Денис. — Что делал?
— С Кимом по городу катался, потом морду бил одному мудаку.
— Морду — это дело, — одобрил Денис. — А сияешь чего?
— Алина больше не пустышка.
— О как. Уверен?
— Абсолютно! Я же вижу. Ну, на фотках.
Денис покивал.
— Хорошо.
Моё сообщение их с Мстиславой не то, чтобы оставило равнодушными. Но я вдруг очень ясно понял, что им сейчас не до Алины. Вот, вообще.
— А вы чего тут сидите? Ночь на дворе.
— Маэстро слабеет, — хмуро сказала Мстислава. — Ван говорит, сильно ослаб, втрое против того, что утром было. А это значит, что души, которые его питают… — Она покачала головой.
Я обессиленно упал на табурет. Радость от того, что Алина перестала быть пустышкой, растворилась, как не было.
— Ну и каков план?
— Да никакого, — поморщился Денис. — Маэстро не расколоть. Обычную душу — можно. Пожирателя — можно. Из пустышки вытрясти информацию — можно. А этот…
— А что в нём такого особенного?
Ответила Мстислава:
— После смерти Маэстро сохранил полную осознанность. Хотя раньше считалось, что это практически невозможно. Он…
Тут Мстислава замешкалась. Похоже было, что ей категорически не нравится то, что она собирается сказать, но других вариантов не было. И она решилась:
— Он как будто что-то среднее между просветлённым и пожирателем.
Я вздрогнул.
— Это… простите, как так?
— Ну, вся эта схема — пожиратели, пустышки, неподготовленные, просветлённые — она не иерархична, — подключился Денис. — Можно, конечно, сказать, что просветлённые — выше всех, а пожиратели в самом низу… Но пищевую цепочку уж точно возглавляют пожиратели. Просто разные типы душ, что ли. Как и все пожиратели, Маэстро привязан к земному существованию, одержим стяжательством, властью. Но с другой стороны он, как и просветлённые, полностью сохранил свою личность и даже усилил отдельные её стороны. Как будто при жизни был именно таким, каким должен быть, достиг своего совершенства. Только вот это совершенство — отнюдь не для Света.
— Антихрист, — буркнула Мстислава.
— Я бы не стал бросаться такими словами…
— А какими бы стал? Помнишь, что кореянка рассказала?