Блин. Мне, наверное, вообще не полагается с ней общаться. Тут сейчас спецы должны работать. Только вот эти спецы, по ходу, решили, что утро вечера мудренее, и оставили несчастную душу одну. А эта душа, вместо того, чтобы спать, пришла ко мне.
Ну и что я должен делать? Выставить её?
— Не, ну у тебя есть весомый повод, — сказал я. — Такие глобальные движняки нечасто случаются.
— Угу, — вздохнула Лиза. — Я понимала, что плачу призрачными слезами, и ревела от этого ещё сильнее. — Она вдруг фыркнула. — А теперь кажется, что это смешно. Спасибо тебе.
— За что? Я же ничего не делаю.
Лиза помолчала, задумчиво глядя куда-то мимо меня. Снова погрустнела.
— Вообще, конечно, обидно. Я ведь ничего толком не успела.
— Типа как стать чемпионом мира по лёгкой атлетике, полететь в космос или получить докторскую степень по квантовой физике?
— Нет. Обычные глупости: любовь, наркотики, кругосветное путешествие…
— Ну, насчёт любви я б не переживал. Читал в какой-то умной книжке, что бог есть любовь. Там, куда ты отправишься, в этом нуждаться точно не будешь.
— Серьёзно?
— Ну, слушай. Душа у тебя есть — я, собственно, с ней разговариваю. Вряд ли после вознесения тебя посадят обрабатывать отчёты в офисе. Соответственно, всё дерьмо остаётся здесь, а там, куда ты отправишься, будет только самое хорошее.
Хмыкнув, Лиза повернулась на спину и уставилась в потолок. Руки сложила на животе. Складывалось такое впечатление, что мои слова для неё значат не просто много, а очень много.
— Всё равно, наверное, это неправильно. Когда умираешь старым…
— Как я?
— Угу, вот прям как ты. Ну, уже как бы всё пережил, что можно и нельзя. Понял, что хорошо, что плохо. Ни о чём, наверное, особо и не жалеешь. А я… Я даже алкоголь не пробовала ни разу.
— Да ну?
— Угу, представь.
— В моё время тебя бы в музее показывали.
На этот раз Лиза не рассмеялась. Голос её дрогнул.
— На самом деле, не больно то и хотелось. Если бы хотелось, то кто бы мне помешал? Но сейчас, как подумаешь, что больше уже не будет возможности…
Тут меня посетила мысль. Я встал и вышел в гостиную.
Там у стены, противоположной дивану с креслами, стояло что-то вроде буфета. Блестящий хромированный чайник, поднос с чашками, блюдцами, тремя видами бокалов и тарелок. На деревянной подставке в специальных отделениях были разложены ложки-вилки, пакетики с чаем и кофе. Я потянул за дверцу «буфета». Она послушно открылась — вместе с дверцей мини-холодильника.
Холодильник был набит банками и бутылками. Пиво, газировка, минеральная вода — каждой твари по паре. Отдельно стояли крошечные, граммов двести, бутылочки с винами и крепким алкоголем.
Эти я трогать не стал, взял пиво. Светлое. Кажется… Этикетки мне ни о чём не говорили, в «Магните» такого не продают. На буфете лежала кожаная папка, озаглавленная «Меню», но заглядывать я поленился. Решил, что вряд ли пиво — полное дерьмо, всё-таки пятизвёздочный отель.
Держа бутылки, вернулся в спальню. Загадал, что, переступив через порог, перемещусь в призрачный мир.
И — переместился. Понял это по потускневшему свету лампы. Протянул одну бутылку Лизе, которая озадаченно смотрела на меня через плечо.
— Что это?
— Какое-то буржуйское пойло. В сортах не разбираюсь, прости.
— Я же призрак.
— Я никому не скажу.
Лиза села на постели, осторожно взяла бутылку. Та осталась у неё в руке — видимо, продолжая подпитываться энергией от меня. Лиза смотрела на неё, как баран на новые ворота.
— Ох, прошу прощения. — Я поставил свою бутылку на тумбочку, забрал Лизину. — Где же мои манеры.
Открутил пробку. Послышалось шипение, распространился характерный лёгкий аромат.
Потом я откупорил свою.
— Ну что… С новой жизнью нас обоих?
Звякнуло стекло, как настоящее. Я сделал хороший глоток и поморщился. Эх… вода водой. Пьянить, наверное, должен исключительно ценник.
Лиза отпила и смешно по детски сморщилась. Потом содрогнулась, как от холода.
— Ты чего, правда в первый раз? — не поверил я.
— Говорю же — да. И что, вот это вот всё? Из-за этого все с ума сходят?
— Слыхал я от девушек в своей постели вещи и поприятнее…
Лиза как раз приложилась к бутылке второй раз, но после моей фразы фыркнула так, что обдала пивными брызгами добрых полномера.
— Ты меня обрызгала, — заметил я, глядя вниз.
— Молчи! — взвизгнула Лиза. — Не надо, не говори ничего, хватит!
— Да я и не собирался…
— Пойдём, погуляем?
— Куда? — Тут я немного напрягся. Всё-таки на Лизу охотились пожиратели, да и со мной не всё было ясно.
— На крышу. Я никогда в жизни не забиралась на крышу.
— Фигня вопрос. Пошли.
Призрачный мир открывал массу возможностей. Например, закрытых дверей для нас не существовало. Ну, почти. Лиза рассказала, что, пробираясь ко мне, попыталась войти в другие номера, и некоторые двери ей не поддались. Наверное, там жили другие призраки — так мы решили.
А теперь лежали на крыше и смотрели на усеянное звёздами небо.
— Почему Большая медведица — это ковш, никогда не понимала…
— Потому что она большая.
— А Малая?
— А Малая — маленький ковш. Что непонятного? Слушай, завязывай. Ты так часто смеёшься над моими шутками, что мне кажется, ты со мной заигрываешь.
— Дай ещё бутылку.
— Это пожалуйста.
Из холодильника я прихватил ещё две бутылки — всё пиво, которое там осталось. Лиза в силу возраста может питаться одной романтикой. А такой прожжённый циник, как я, никогда не поймёт, что делать на крыше трезвым.
Пью ли сейчас на самом деле — большой вопрос. Полноценного курса лекций по призрачному миру явно не хватало. Одно я чувствовал точно: силы подтаивают. Не успели восстановиться после дневных приключений. Меня опять начало клонить в сон. Хотя, может, это призрачное пиво так действует?
— Тимур, а у тебя девушка есть?
— Прямо сейчас — нет.
— Почему?
— Ну… Кхм. Как тебе сказать… Девушка — это такой предмет, который, бывает, есть, а бывает, нет. Нельзя просто так щёлкнуть пальцами — и появилась девушка. Тут множество обстоятельств.
Лиза повернула голову, посмотрела мне в глаза.
— Каких?
— Да зачем тебе?
— Расскажи.
Я вздохнул и… рассказал.
— Было время, когда искал ту самую, единственную. Пару раз казалось, что нашёл. Но по итогу — не сложилось. А в последнее время — не знаю даже. Смысл? Просто чтобы дома тебя кто-то ждал? Просто чтобы было? Чтобы как у всех?
Лиза молчала, и меня прорвало:
— Ладно, ты выиграла: я до сих пор верю в ту самую, единственную.
— Круто.
— Чего? — изумился я.
— У тебя всё получится. Ты её найдёшь.
— Да ну?
— Да-да, я точно знаю! Смотри, светает.
Лиза была права. Солнце начало выползать на небосклон, поджаривая восточную часть горизонта. Мы встали, держась за руки — как парочка выпускников, переживших ночь Последнего звонка.
— Если у вас родится дочка — назовите её Лизой.
— Чего? — Я обалдел ещё больше. — Какая дочка? У каких «вас»?
— Обещай! — Лиза строго взглянула на меня.
— Ладно, не вопрос. Лиза так Лиза, обещаю.
— Спасибо тебе.
— Да было бы за…
То, что Лиза начала светиться, я заметил не сразу. Но по мере того, как поднималось солнце, сияние становилось всё ярче. Через несколько секунд его уже невозможно было не заметить.
Вот в сиянии исчезла улыбка Лизы. А потом мои пальцы, держащие её ладонь, просто сжались в кулак.
В небо ударил ослепительный луч. Ненадолго, едва ли на миг. Ударил — и исчез. А я почувствовал удивительную теплоту, подступившую к сердцу. Ощущение, что всё сделал правильно, как надо. Будто кто-то прошептал на ухо: «Спасибо». Вот только шептать было некому, я остался на крыше один. Если не считать пивных бутылок.
А потом почувствовал нечто странное на левом запястье. Поднял руку, встряхнул кистью. На запястье неведомо откуда появился шнурок с нанизанным на него камнем. Синим, очень грубо огранённым. В драгоценностях я не разбирался, но предположил, что порядочный ювелир при виде такой огранки должен упасть в обморок. Если этот камень — драгоценный, конечно. Что лично для меня не имело никакого значения. Я просто, едва взглянув на шнурок, понял, что не расстанусь с ним за все сокровища мира.
Внутри камня горела золотистая искорка. И она была единственным, что действительно имело ценность. Заметив шнурок, я даже не удивился. Запас удивления, видимо, успел исчерпать за последнее время, сколько можно-то.
— Дела, — только и сказал я.
Подумав, собрал бутылки. Призраки призраками, а элементарную порядочность никто не отменял.
В номер я не пошёл. После случившегося спать уже не хотелось, хотелось взбодриться. Поэтому я отправился в Хлебный дом раздобыть немного чёрной жидкой энергии. По пути сунул в мусорку у лифта пустые бутылки. Открытую бутылку держал в руке, не выбрасывать же. Лиза-то исчезла, а пиво осталось. Полную сунул подмышку, назад в холодильник отнесу.
Охранник у входа проводил меня задумчивым взглядом, но ничего не сказал. Вероятно, решил, что если странный парень в грязной футболке в половине шестого утра идёт по пятизвёздочному отелю, прихлёбывая на ходу пиво, то имеет на это право. Иначе вряд ли бы шатался.
В «Хлебном доме» я обнаружил всю компанию. В столь ранний час это меня удивило, я полагал встретить одну Мстиславу. Пожилые люди обычно рано встают.
— О, привет. У нас планёрка?
На меня уставились огромными глазами. Даже Ван. Это было особенно странно.
— Ты где был? — прошептала Изольда.
— Пиво пил, — не стал я врать. В три глотка прикончил то, что осталось. Подошёл к прилавку, аккуратно опустил бутылки в стоящую рядом корзину для мусора. — А что?
— Мы думали, что на отель напали пожиратели! Пропала Елизавета — душа, которую ты спас. Кинулись к тебе — тебя тоже нет. — Голос Изольды дрожал и срывался от избытка эмоций.