— Извини…
— Нашёл время извиняться! — Изольда посмотрела на него, как на дурака. — Что делать теперь?
— Сейчас своим буду звонить. Надо ж выручать Степаныча!
— То есть, вы сейчас драться поломитесь? — уточнил я.
— А как ещё? Неужто ждать будем, пока они там его досуха высосут?
— А они высосут?
— А ты слышал, что этот гад сказал? Не от него, дескать, зависит.
— Ким, остынь. Я имею в виду, он же живой, не призрак.
— А. У пожирателей свои секреты есть. Захотят — прикончат, не сомневайся. И не думай, что ты в безопасности. А ведь было же время, когда эти твари от нас шарахались! Вот совсем недавно было это время…
— А позвонить начальнику ты не хочешь? Вдруг всё вообще не так, как мы думаем. Ты же не видел, что там на самом деле произошло.
— Позвонить? — Ким удивленно посмотрел на меня.
— Ну да. Если Маэстро всё это время был с нами, вряд ли успел у него телефон отобрать. А пожиратели, насколько понимаю, вообще малоразумные, тем более не сообразили. Да им и нечем, они призрачные. Может, Степаныч вполне себе в сознании — тогда можно будет скоординировать действия.
— Соображаешь, — восхитился Ким.
— Ну, блин. Это вообще-то первое, что в голову приходит. Прежде чем пороть горячку, убедиться, что есть весомый повод. Обидно будет положить в битве за дом-коммуну половину видящих Смоленска, чтобы потом узнать, что Кондратий всё это время дома с бутылкой пива откисал.
Изольда и Ким переглянулись. И вдруг стало ясно, что ни первым, ни сто первым пунктом им в головы такое не пришло бы. Они о существовании такой штуки, как сотовый телефон, вспоминают в последнюю очередь. А о многих её возможностях вообще не знают.
Ким выудил из кармана комбеза такую же доисторическую трубку, как у Степаныча. Потыкал в кнопки.
Гудки. Без ответа.
Ким скрежетнул зубами. Процедил:
— Без сознания, видать.
— Либо Маэстро всё-таки отобрал у Степаныча телефон тем или иным способом.
— Всё, — сказал Ким. — Звоню парням. Ступайте к себе в отель, вы тут не нужны. Дальше уж наша работа, сами разбираться будем.
— Как? — спросил я.
— Пока не знаю. Но Степаныча отобьём, хоть расшибёмся.
— А ты уверен, что Маэстро его оставит на том же месте, у себя в убежище? Как по мне, так это идиотизм. Я бы перебазировал, вместе с девчонкой. Туда, где вы и не подумаете искать.
— Ч-чёрт… А ведь твоя правда. — Ким отчаянно посмотрел на меня. — И что делать?
Я пожал плечами.
— В полицейских сериалах отслеживают по GPS.
— Чего?
— Ну, есть такая приблуда, с помощью которой можно определить, где находится телефон. Если вдруг телефон всё ещё у Степаныча… Если бы у кого-то из нас были знакомые в полиции и доступ к их системам, можно было бы попробовать.
— У Степаныча связи точно есть, — пробормотал Ким. — А я — знать не знаю, к кому бежать. И ночь уже на дворе…
— Денис, — вдруг сказала Изольда.
— Что — Денис?
— У него очень много знакомых. Самых неожиданных.
Знакомых у Дениса действительно оказалось много. Больше, чем знакомых, было разве что счастья от моего звонка. Дама из пятьсот второго номера, как и следовало ожидать, перед сильными, но нежными руками не устояла, и всё у них с Денисом шло прекрасно. До тех пор, пока не позвонил я.
Впрочем, Денису надо отдать должное — в ситуацию он врубился быстро. Как разруливал с дамой, не знаю, но через полчаса стоял рядом с нами. С нами — это со мной, Изольдой, Кимом и другими парнями-обходчиками. А мы стояли в переулке. Так, чтобы фургоны с надписью «Комбинат благоустройства „Солнечный город“» не были видны от дома-коммуны.
Я оказался прав. Если верить координатам, которые передавал на смарт Дениса какой-то неведомый благодетель, Маэстро действительно вытащил Кондратия Степановича из своего убежища. Хотя переместил недалеко, тот находился где-то рядом, в радиусе пятидесяти метров. И, если верить координатам, обходчика продолжали тащить.
— Сигнал слабый, — прокомментировал из трубки «благодетель». Приятным женским голосом. Ну, кто бы сомневался. — И продолжает слабеть… Блин. Пропал.
Точка на экране смарта погасла.
— И что это значит? — спросил Денис. — Телефон уничтожили?
— Сомневаюсь. Если бы уничтожили, сигнал бы пропал сразу, вдруг. А он затухал постепенно. Я бы предположил, что абонент направился, например, в подземный тоннель. Если бы не знал, что ничего подобного вблизи нет. — Приятный женский голос говорил о себе почему-то в мужском роде.
— Это тоннелей там нет, — сказал Денис. Он выглядел неприлично довольным. — Спасибо, радость моя! Очень помогла. Люблю-целую.
— Не обращайся ко мне так! — рявкнул в ответ смарт. — Сексист чёртов! — Загудели сердитые гудки.
— Высокие отношения, — заметил я.
Денис отмахнулся.
— Ерунда. Её, бывает, и не так кроет… Значит, что у нас получается? Получается, что Маэстро Степаныча в подземный ход затащил.
— А какой в этом смысл? — Изольда посмотрела удивленно. — Это же так… Аттракцион для туристов.
— В нашем городе, дорогая моя, подземных ходов столько, что никакие аттракционы не переплюнут, — наставительно сказал Денис. — Под любым монастырем копни — целые вёрсты увидишь. Смоленск пережил осад больше, чем ты балов в Благородном собрании. А конкретно этот ход я своими глазами видел, его не так давно отрыли.
— Я тоже видел, — кивнул Ким. — Там того хода-то — всего ничего, пара комнатушек. Но Тимур прав. Кабы мы не знали, где искать — Степаныча в жизни бы не нашли.
Обходчики солидарно загудели. Прибыли они в количестве семи человек. Всем составом. Шесть мужиков, одна женщина. Разных возрастов, на вид — от двадцати до пятидесяти лет. А там уж чёрт их знает, угадывать истинный возраст видящих я пока не научился.
Это, получается, Ким — восьмой, Кондратий — девятый. На весь Ленинский и весь Промышленный район… Н-да. И впрямь, небогато.
— Ничего. Зато преимущество на нашей стороне, — сказал Денис. — Маэстро не знает, что мы знаем, где Кондратий. И ждёт нападения у себя в берлоге. Предлагаю его не разочаровывать. Обходчики, вы — на штурм. Лупите пожирателей, делайте вид, что прорываетесь туда, где Ким оставил Кондратия. Чтобы они полностью сосредоточились на вас. А мы — в подземный ход.
— «Мы»? — спросил Ким.
— Я и новобранец, — Денис хлопнул меня по плечу.
— Денис, он никуда не пойдёт, — мотнула головой Изольда.
— С чего это вдруг? — удивились мы хором.
— Он — не обходчик, а проводник! И потом, я за него отвечаю. Тимур ещё ничего толком не понимает в нашем мире. А ты собираешься тащить его к Маэстро в зубы. Ты с ума сошёл?
— Кгхм, — оборвал я готовые вырваться возражения Дениса. — Изольда, ты — мой куратор по работе. Давай не путать. Я сейчас не на работе, ситуация — экстренная, я — совершеннолетний. Народу тут и так мало, если ещё я буду за твою юбку прятаться, совсем весело.
Хорошо сказал. Аж бояться стал гораздо меньше. Вот что настрой животворящий делает.
— Устами этого младенца только что возглаголила истина! — провозгласил Денис и схватил меня за руку. — Не бросать же Кондратия, он мне партию на бильярде должен. Ещё при Хрущёве задолжал. Или при Сталине? Не помню… Ладно, новобранец, идём.
Но прежде чем мы ушли, Изольда сделал шаг вперёд и неожиданно ловко схватила Дениса за ухо.
— Ай! — сказал тот.
— Если он не вернётся — я тебя на части разберу, Денис.
— Я, вообще-то, тоже могу не вернуться, ай!
— Вот ты можешь что хочешь, то и делать. А Тимура ты вернёшь целым и невредимым. Я могу казаться мягкой и пушистой, а могу — другой. И тебе это известно. Понял меня?
— Да, ваше высокоблагородие!
Изольда отпустила ухо Дениса и отошла к машинам.
— Жду вас здесь.
Мы с Денисом быстро отошли от Изольды.
— Это что такое было? — шёпотом спросил я.
— Не оборачивайся, — в тон мне ответил Денис.
Тот самый дом-коммуна. Если интересно увидеть больше фоток с мест событий — пишите в комментарии. Часть из нас живёт в Смоленске. Завтра постараемся добыть фотографии Реадовского парка в темноте, как раз к месту будет.
Глава 21
Дом-коммуна был обнесён строительным забором из гофрированного железа — по слухам, здание выкупила какая-то московская контора с целью реставрации. Пообщавшись с видящими, я начал всерьёз задумываться, соответствует ли действительности хоть какая-то часть городских слухов.
Не доходя до забора, Денис свернул с дороги в темноту. Негромко окликнул:
— Фонарик есть?
— Есть. В телефоне.
— Не включай. За мной иди, я в темноте хорошо вижу.
Скоро выяснилось, что Денис не только видит в темноте, но и двигается почти бесшумно. Интересно, это способность видящего такая, или навыки сохранились с тех пор, как выслеживал по лесам наполеоновских солдат?
— Слушай, а Изольда часто такая жёсткая бывает? — спросил я.
— Очень редко. — Денис беспечно отмахнулся. — Только если довести. Вообще, она обычно витает в облаках, но вот если прямо довести…
— Н-да, кажется, она серьёзно обиделась…
— Запомни, друг мой. В момент, когда барышня решает, что на тебя не за что обижаться, в её жизни появляется другой.
— Почему?
— Потому что с тобой ей скучно. Потребность обижаться у женщин в крови. Если она не обидится, ты не станешь её утешать. Всё просто.
— Угу, только Изольда, кажется, не твоя девушка. И не моя. Она коллега.
— А это им без разницы… Так, стой! — Денис замер на месте.
Я остановился. Всё это время мы перемещались в обычном, человеческом мире. Расчёт был прост: территория пожирателей — призрачный мир, откуда людей не видно, если специально не присматриваться. Значит, у нас тут больше шансов подобраться незамеченными. Обходчики, как я понял, руководствовались такой же логикой.
— Здесь, — шепнул Денис, подойдя к забору. — Ждём.
— А про фонарик ты зачем спрашивал?