Губы Майи, не сводившей с него задумчивого взгляда, медленно растянулись в улыбке. Бен был уверен, что покраснел бы, если бы мог.
– Потому что у тебя благородное лицо – легко поверить, что ты был способен на героические поступки. Поверь, я видела очень много старинных произведений искусства, и некоторые вельможи были похожи на тебя. Я бы даже назвала тебя рыцарем – магистром рыцарей топологических пространств, вот! Кто сказал, что профессор колледжа не может быть героем?
Он моргнул. Эта девушка не переставала его удивлять.
– Я никогда не был тщеславным, но спасибо.
– Да неужели? Роскошный особняк для тебя идеален, – подмигнула она, расправив складки и без того безупречного платья. – Поэтому я так долго верила, что ты аристократ.
Вообще-то, приятно было узнать, что кто-то считал тебя героем. Особенно если этот кто-то выглядел как Майя и порой смотрел на него с таким восхищением.
Это не обычная влюбленность, размышлял Бен, когда снова остался один. Да и способны ли на нее привидения? И все же ему было ясно, что Майя навсегда изменила его загробную жизнь. Он мог ворчать в ответ на ее выходки, но само осознание того, что она была рядом, заставляло навеки остановившееся сердце снова чувствовать – что-то незнакомое по прошлой жизни.
Бен выбрал это место, чтобы сбежать от шума города, и уже был готов остаться безмолвной тенью до скончания времен. Он подозревал, что Майя была полна решимости не допустить этого, но до сих пор не понимал, почему она сочла достойным своего внимания именно его, живущего на маленьком острове посреди лесного озера в самой глуши. С момента их знакомства прошло несколько месяцев, и все же впервые в своей сознательной жизни Бен позволил себе просто наслаждаться происходящим.
Майе нравилось провожать закат с балкона своей башни, стоя у ржавых кованых перил; острые листья дикого винограда, взобравшегося по каменной стене на огромную высоту, проникали сквозь призрачные руки и колени. Тело, почти невидимое в последних лучах солнца, не чувствовало холода или шершавой поверхности металла, но Майя все же была способна оценить красоту пестрого неба, которое стремительно накрывали темные облака. Этот мир знал много талантливых художников и узнает еще больше, но она была уверена, что никто из них не смог бы изобразить небо лучше, чем сама природа. Задрав голову, Майя разглядывала хаотичные фиолетовые, синие, оранжевые и розовые пятна, окружившие первую белую звезду.
Именно здесь ее нашел Бен.
– Эй, я тут понял…
Он замер, увидев ее необычно задумчивой.
– Что такое?
Майя покачала головой, послав ему ободряющую улыбку, и отвернулась. Ее взгляд переместился на дальний край леса, за которым были видны огни города.
Бен легко облетел вокруг нее и остановился за пределами балкона, как раз посреди виноградной массы.
– Скоро опутает весь дом. – Он скорчил гримасу, чтобы подбодрить ее, но она ответила лишь тихим фырканьем. Он решил попробовать еще раз.
– Майя, ты помнишь, что сказала мне, когда пришла сюда?
Его взгляд был серьезным, но в уголках губ угадывалась улыбка. В первые дни русоволосый красавец с тонкими чертами лица казался неприступным, но в его голубых глазах Майя не видела злобы и вместо отторжения чувствовала лишь любопытство. Не будь на нем современной одежды, она решила бы, что познакомилась с аристократом из исторических романов, – хоть негодяев среди них встречалось много, у некоторых было доброе сердце. А потом он предложил стать ее учителем, и они вместе гуляли по острову, который очаровал их обоих, и Майя не заметила, как Бен из обычного соседа превратился в ее друга. Возможно, даже больше, чем друга.
– Что у меня призрачное предчувствие, что нам будет весело? – поинтересовалась она.
– Ответ подходящий, но неверный. «Захочешь поболтать – я рядом» – вот что.
Тут Майя рассмеялась. Ее взгляд пробежал по его лицу, к которому иногда очень хотелось прикоснуться, и вернулся к глазам. Они была приятно удивлена, что он вспомнил эти слова.
– И позволь напомнить, – мягко продолжил Бен, – что я тоже рядом.
Она нечасто слышала эти слова при жизни и продолжала ценить их и после смерти. Его взгляд был открытым и искренним. Это придало ей смелости.
– Хорошо. Хочешь верь, хочешь нет, но с тех пор, как началась моя новая жизнь, я всегда чувствую себя странно в этот день – в Хеллоуин. Дело не только в том, что теперь это, можно сказать, мой главный праздник. Когда я еще жила в Лондоне, то всегда старалась сделать тридцать первое октября особенным. Иногда этого не хватает.
– А почему именно этот день?
– Я выросла с бабушкой, которая увлекалась травничеством и гаданиями. На тридцать первое октября она всегда устраивала праздник даже более грандиозный, чем в Рождество. На столе всегда было много еды, мы наряжались, зажигали свечи и слушали старые пластинки, а потом она гадала мне на картах – и всегда видела только хорошее, – рассказала Майя. Она смотрела на Бена, но перед ее глазами стояла маленькая кухня в бабушкиной квартире, с деревянными шкафами и сказочными гравюрами, где всегда пахло лавандой и немного – кофе. – Когда ее не стало, я поняла, что не смогу делать то же самое в одиночестве. И придумала свои ритуалы.
– В нашем колледже повсюду расставляли тыквы и развешивали бумажных летучих мышей, – пожав плечами, сказал Бен. – Студенты спорили, у кого лучше получится костюм Дракулы, и устраивали просмотры «Кошмара на улице Вязов». Ничего необычного. Расскажи мне, что ты делала.
Когда Майя помедлила, он предложил ей руку.
– Давай прогуляемся?
Она сделала вид, что оперлась на него, хотя в этом не было необходимости, ведь опустись ее локоть чуть ниже – прошел бы через него насквозь. Вместе они вернулись внутрь и медленно пролетели сквозь лестницу к коридору и пустым спальням, словно действительно гуляли.
– Пожалуйста, продолжай, – попросил Бен.
Его голос казался слишком громким в окружающей тишине. Они проходили сквозь потрескавшиеся стены, не замечая этого, и история Майи возвращала Бена в прошлое, такое далекое от их лесных владений. Образы прошлой, обычной жизни вспыхивали перед глазами, а ее голос был нежным – с ноткой сожаления.
– Итак, ритуалы. В этот день я всегда надевала черное платье, серьги и кулон в виде золотистых тыковок – их мне подарила бабушка. Мне очень нравилось черное кружево, и украшения были такими красивыми.
Она высвободила руку, свела ладони вместе, сосредоточенно наморщив лоб, и через несколько секунд Бен увидел украшения, о которых она говорила. Они заняли свои места на шее и в ушах Майи. Следом поверх ее белого платья ненадолго появилось другое, с высоким воротом. Кружевные узоры на нем были не совсем четкими, но это ничуть не портило впечатление. Майя выглядела чудесно.
– Теперь я жалею, что не носила его чаще. – Она вздохнула и грустно улыбнулась воспоминаниям, заставив платье растаять в воздухе, но оставив себе украшения. – Что ж, неважно. На завтрак я брала себе пряный кекс и ванильный кофе в пекарне недалеко от дома.
Тут Майя закрыла глаза и потянула носом воздух, пытаясь вернуться к тем чувствам, которые когда-то были для нее естественны. Со временем без регулярных тренировок это могло стать практически невозможным.
– Ароматы корицы, ванили и коричневого сахара, – продолжала она, – были такими теплыми и мягкими… словно одеяло.
Майя хихикнула, услышав фырканье Бена.
– Мне приходилось заставлять себя останавливаться, чтобы не съесть целый кекс зараз, а оставить на следующее утро. Затем, во время обеденного перерыва, я покупала себе горячий шоколад с тыквой, корицей и взбитыми сливками в музейном кафе. Чем больше корицы, тем лучше, да будет тебе известно, Бен!
– Какая же ты сладкоежка.
Открыв глаза, Майя увидела, как он улыбался ей. Ей нравилось, как эта улыбка – такая редкая и потому настоящая – отражалась в его глазах.
Не спеша проплыв к лестнице на первый этаж, они начали спускаться, мысленно оставаясь в истории Майи.
– Во время смены в сувенирном магазине я угощала посетителей конфетами и следила, чтобы дети не трогали тыквы и ведьм на витрине – а такое случалось, пока мы не предложили давать им в подарок печенье в виде скелетов и летучих мышей. После окончания смены я обязательно заходила в свой любимый книжный магазин. В честь праздника они расставляли повсюду светодиодные свечи в виде тыкв и черепов и складывали в ведьминские котлы книги, завернутые в плотную бумагу с кратким описанием сюжета. Ее можно было снять только после покупки, а внутри оказывались мистические романы, детективы, триллеры… Я очень любила выбирать книги таким образом. Знаешь, Бен, книги были моей семьей – настоящими друзьями, которые никогда бы меня не бросили. Я взрослый человек, и это звучит жалко, но… – Она пожала плечами, опустив глаза.
– Я понимаю, – ответил Бен, которому всегда было непросто общаться с людьми. «Кому нужны люди, когда есть учебники?» – однажды сказали за его спиной студенты. – Что дальше?
Майя продолжала:
– Перед тем как пойти домой, я заказывала ужин в семейном ресторане рядом с магазином. Они лучше всех в городе готовили курицу с тыквой. В последний раз хозяин подарил мне шоколадку в форме привидения – смешно, да?
Бен усмехнулся: в их ситуации уж точно.
– А как же…
– Терпение! Если ко мне домой заходили дети, я угощала их фруктовыми леденцами. А после ужина заваривала чай с корицей…
– Я уже начал волноваться.
– …и яблоками и устраивалась в кресле с новой книгой. Моей последней была «Женщина в белом».
– Уилки Коллинза? Кажется, я слышал о ней.
– Скажи, она просто прекрасна! Невозможно оторваться, пока не узнаешь правду об этой самой женщине! – воскликнула Майя, отметив про себя, что позже обязательно обсудит книгу с Беном поподробнее.
Проскользнув сквозь толстую каменную стену, они оказались возле цветочных кустов, окутанных фиолетовыми тенями. Над каминной трубой виднелся краешек луны.