— Ближе всего к званию героя человек, которого я послал убить этого гонца! — его голос притих. — Мерис, мой сын.
Тишина была пугающей.
— Грейт, — из последних сил спросила Арья. — Зачем ты делаешь это? Ты изображаешь героя для этих людей — почему бы тебе просто не стать им вместо этого?
Показная сдержанность Грейта лопнула и он с размаху ударил девушку тыльной стороной ладони.
— Я? Герой? — заревел он. — Уж если эти дураки верят в это, несмотря на то, что я с ней сделал, кто я такой, чтобы лишать их иллюзий?
— Ней? — пробормотал Дерст вполголоса. — С кем — «с ней»?
Арья, содрогаясь, ничего не могла произнести.
Грейту пришлось потратить несколько мгновений, восстанавливая самоконтроль, прежде чем он вновь обратил внимание на девушку. Бард потер свое золотое кольцо, затем поднял подбородок Арьи, изучая её.
— Знаешь, я могу освободить тебя. Ты и я…
— Я никогда к тебе не прикоснусь, — глядя в его глаза, сказала Арья. — Разве что мечом.
Грейт улыбнулся. Он отпустил голову девушки, позволив ей безвольно упасть, и отвернулся. В проеме он остановился.
— Как хочешь, — сказал он. — Захотела отказать, теперь придется станцевать… на виселице.
Глава 17
30 Тарсах
Под тучами, что заслонили утреннее солнце и постепенно становились все темнее и гуще, по дороге на Серебристую Луну мчался одинокий всадник. Низко надвинув свой капюшон, он подгонял коня с помощью тайного языка друидов. Лесной зеленый плащ развевался на ветру, будто крылья грифона в полете невысоко над землей. Ударила молния, но всадник даже не заметил этого, все пришпоривая и пришпоривая коня.
Мерис, невидимый, спрятавшись в одном из своих укрытий — в конце концов, не беспричинно он заявлял, что чувствует себя в Лунолесье как дома — ехидно оскалился под накидкой, нацеливая арбалет.
Этот гонец станет последней жертвой «Призрачного Убийцы».
Когда всадник появился в прицеле, Мерис почти лениво спустил курок.
Болт попал друиду в лицо, застрял в правой глазнице. Всадник еще успел схватиться за древко, а потом обмяк. Конь заржал, загарцевал, и всадник соскользнул. Видя, что наездник не двигается, лошадь запаниковала и бросилась дальше по дороге в направлении Серебристой Луны.
Мерис вздохнул. Как жаль. Его выстрел был слишком точен. Он-то надеялся причинить немного старых-добрых ужаса и боли.
Что ж, теперь нужно спуститься к дороге и убедиться, что гонец мёртв.
Он соскользнул с тенистого дерева, ловко приземлившись на ноги. Прицепив арбалет к поясу, взял свой привычный топор. Старый меч остался в лесу, но его заменил доставшийся от Путника кромсатель. Великолепный клинок — законный трофей, по его мнению — следопыт нес с собой, на поясе. Чтобы справиться с уже мёртвым друидом, оба оружия ему не понадобятся.
Друид лежал на земле, будто выброшенная кукла, нелепо раскинув ноги. Торчавший из лица болт указывал прямо в небо. Вздохнув, сожалея о собственном точном выстреле, Мерис занес топор и наклонился, чтобы отдернуть капюшон.
Сделав это, он обнаружил вполне живые глаза Амры Чистоводной, глядевшие прямо на него. Она держала болт у лица, а сейчас отшвырнула прочь и улыбнулась ему.
— Здравствуй, Мерис Странник, — произнесла Амра, подмигнув.
— Бэйнова кровь! — воскликнул юноша.
Он обрушил на эту улыбку топор, но Амра перехватила оружие. Топорище не оставило на ладони женщины даже мельчайшей царапины, Мерису показалось, будто он ударил камень. Более того, из руки Амры хлынул поток алого магического свечения и заструился по топору. Мерис, парализованный страхом, смотрел, как честная сталь ржавеет, трескается и, наконец, рассыпается в прах прямо у него в руках.
Вдруг оказавшись без оружия, он отшатнулся и потянулся за кромсателем. Слишком медленно — Амра протянула к нему руку, и с небес под ноги Мерису ударила молния, швырнув юношу на землю. Сотрясаемый электрическими разрядами Мерис хотел закричать, но в легких не оказалось воздуха. Зато ноги все еще подчинялись ему, и следопыт воспользовался всей силой своих конечностей, чтобы оказаться подальше от друида.
Когда он побежал, Амра воспарила над землей, вознесенная ветром и бушующими молниями.
— Ты заплатишь за Пелетару, ублюдок! — прокричала она.
— Все меня так зовут, — пробормотал Мерис, швыряя в друидку кинжал.
Сверкнувший нож казался ничтожным в сравнении с подвластными противнику силами природы. И неудивительно, что клинок отскочил от её плеча.
Выпалив проклятие, Мерис бросился под прикрытие деревьев и сорвал с пояса арбалет. По-прежнему трясущимися руками он попытался наложить стрелу.
— Тебе не убежать! — крикнула Амра. — Тебе не скрыться!
Когда друид начала заклятье, с её губ, как неудержимый поток дождя, хлынули слова силы. Поначалу ничего не произошло. Затем дерево, за которым укрылся Мерис, согнулось и наклонилось, протягивая к нему сучковатые ветви. Ругаясь, следопыт увернулся, прежде чем дерево успело его схватить.
— Звериного лорда вонь! — прорычал он, шаря рукой в поясной сумке.
Как раз на такой случай у него был редкий — и ценный — предмет: последнее средство против бросающегося заклятьями противника. В обычной ситуации Мерис никогда не израсходовал бы его ради целей Грейта, скорее просто сбежал бы и оставил задание невыполненным. Только как он мог сбежать от женщины, по приказу которой сгибались деревья, которой служила сама погода? Выбирать приходилось между богатством и выживанием, а Мерис предпочитал выжить.
В тот момент, когда Амра, с искрящимися молнией глазами, пролетела между колыхавшимися, движущимися деревьями, Мерис выхватил из сумки дымчато-серый камень. Это был простой, без всяких украшений — такой мог бы валятся в любой реке — гладкий кошачий глаз, на вид не стоивший и медяка. Тем не менее, внутри билась искра антимагии — силы, в которой Мерис сейчас отчаянно нуждался.
Отскочив в сторону, еле увернувшись от разряда молнии, он разломил камень надвое и швырнул половинки через плечо. Не разбирая дороги, следопыт споткнулся о скользкий древесный корень. Падая, юноша развернулся к врагу, проследив за полетом половинок камня.
Аура пульсировавшей красными искрами золотистой энергии возникла вокруг камня и, как взрывная волна, ударила Амру. Женщина содрогнулась и рухнула на колени, когда божественная сила Сильвануса внезапно покинула её, и вся магическая защита в мгновение ока исчезла. Потрясенным, неверящим взглядом она посмотрела на Мериса…
Прямо поверх ложа заряженного арбалета.
Оттолкнувшись и падая на спину, Мерис выстрелил, и друид рванулась в сторону. Болт скользнул по виску Амры, на рубаху плеснула кровь. Застонав, женщина упала. В тот же миг Мерис с оглушающей силой врезался в почву, и вспышка боли пронзила его правую ногу.
После нескольких бесконечных, полных боли мгновений следопыт встал. Ноги не были сломаны, но необходимость двигаться их явно не обрадовала. Прикусив губу, чтобы не думать о боли, он захромал к Амре. Поле антимагии уже исчезло — камень развеивал магию лишь на доли секунды — но дело было сделано. Амра скорчилась и тяжело дышала, схватившись за голову там, куда ударил болт.
Может быть, её еще защищало заклинание каменной кожи, но Мерис сомневался, что эта магия остановит кромсатель. А если и остановит, всегда остается удушье.
— Ну, шлюха-полукровка… — процедил следопыт. Кромсатель вышел из ножен, и Мерис порадовался сиянию мифрилового клинка. — Ты причинила мне кучу хлопот, и пора…
Слишком поздно он увидел её глаза. Обычно светло-голубые, сейчас они были цвета грозы; Мерису показалось, он различил в них едва заметные искорки молний.
Слишком поздно он понял их значение. Слишком поздно услышал над головой гром.
Слишком поздно догадался, что антимагическое поле только подавило её связь с бурей, а не разорвало насовсем.
Амра выкрикнула слово на эльфийском и указала рукой на него. В ответ на этот зов разряд молнии ударил Мериса прямо в грудь.
Вопль вырвался наружу из его легких, смуглого юношу, парализованного и бесчувственного, подбросило в воздух с раскинутыми в стороны конечностями, и с хрустом ломающихся костей он врезался в тенистое дерево. Безвольно скользнул на землю. По телу прокатился разряд молнии, конечности содрогнулись, и больше Мерис не двигался. С бесчувственного тела поднимались клубы дыма. Широко раскрытые глаза смотрели в никуда. Из онемевшей руки выскользнул кромсатель.
На мгновение мир превратился в клокочущую агонию, а затем на него снизошла милосердная тьма.
Задыхающаяся Амра не сразу смогла подняться. Задевший висок выстрел свалил женщину с ног. Оглушенное тело отказывалось подчиняться приказам. За всю жизнь она никогда не получала таких травм. Попади стрела под другим углом… Амра возблагодарила Сильвануса, Майликки, Тимору и любых других богов, которые могли иметь какое-то отношение к тому, что этого не случилось.
Наконец, она собрала в кулак всю свою храбрость и силы, и села на колени, сжимая рукоять висевшего за поясом кинжала. Это было опасно — сейчас друид не могла сконцентрироваться для заклинания, и если бы Мерис ждал с арбалетом наготове, с женщиной было бы покончено. К счастью, стрела-смерть не пришла. Быстро оценив ситуацию, Амра решила, что немедленная опасность ей не угрожает.
Мерис все еще лежал под деревом, там, куда швырнула его молния, и не двигался. Сначала её испугали его распахнутые глаза, и Амра выхватила кинжал, вознося молитву Сильванусу. Но Мерис не пошевелился, и Амре показалось, что присесть рядом с юношей будет безопасно. Используя умения, в совершенстве освоенные за многие годы практики в качестве главного целителя и повитухи в Куэрварре, она обследовала юношу. Дыхание было поверхностным, а сердцебиение слабым. Даже с ожогами на спине и груди он не погиб. Но и в сознание не приходил.
Амра колебалась, прижав кинжал к его горлу. Ей никогда не приходилось убивать вот так хладнокровно, но следопыт определенно заслужил смерть за убийство Пелетары и других посланников. Кроме того, Амра подозревала, что заносчивый и жестокий юноша был виновен и в других преступлениях, которых она даже представить себе не могла. Немногих