Я опустил голову. Всего однажды я чувствовал, что кому-то нужен и делаю что-то хорошее: когда оживил Молли вместо себя. Об этом я не жалел ни секунды. Если бы только Бен не вернул меня, а заодно и остальных, все было бы в порядке.
Мальчишка прав, в душе я и правда немного трус. Но на самом деле чего мне теперь бояться? Я должен был умереть в гостевой спальне на третьем этаже своего дома во время ограбления. И еще раз – в самодельной лаборатории Бена, переделанной из лодочного сарая. То, что у меня есть сейчас, – просто ошибка, немного времени, полученного взаймы. Так потрачу его хоть на что-нибудь толковое, раз не сумел спасти Британию от восставших мертвецов. Я нахмурился, чтобы не раскиснуть. Этому клоуну я наверняка нужен для какой-нибудь ерунды и глупости, но… Но это лучше, чем быть ненужным вообще никому.
– Ладно, – пробормотал я, когда Киран уже почти скрылся из виду. Тот остановился. – Чего там тебе надо?
– Скажите: «Обещаю помочь всем, чем только смогу». – Он медленно пошел обратно в мою сторону. – От всей души скажите.
Я повторил. Кажется, получилось довольно искренне, потому что Киран расцвел. Он оказался очень милым, когда не злился. Очаровательный мальчик, его бы приодеть – и можно пустить в приличную школу и научить читать со скоростью выше, чем два предложения в час. Но это пустые мечты. Такие, как он, в школу не попадают – только на поля или фабрики. Ну или, может, еще в тюрьму.
– Мне нужно залезть в кабинет Каллахана, – торжественно сказал Киран.
О, как я не догадался. Грабеж! Что еще может быть нужно такому, как он? Увидев мое неодобрительное выражение лица, он торопливо продолжил:
– Вам-то это тоже на руку. Отыщете там доказательства, что это Каллахан вас от загробной жизни отвлек. А может, он где-нибудь инструкцию хранит, как вам, наконец, к праотцам отправиться.
Инструкцию. Ну конечно. У лжи и сокрытия фактов есть одна неудобная сторона: в дальнейшем приходится поступать так, чтобы это не противоречило твоему вранью. Я ведь не возразил против того, что восставшие появились из-за Каллахана, и что мне теперь сказать?
– Я поищу, – со скрипом проговорил я.
Киран улыбнулся и протянул мне руку. Я ее пожал. Ладонь у него была теплая и сухая, рукопожатие еще по-детски слабое, без мужественной решительности.
– Мы будем отличной командой, – сказал он и резво направился в сторону коридора на второй этаж.
Я пошел следом, с лихорадочной веселостью думая, до чего я докатился. Чувствовал я себя, как ни странно, вполне неплохо. Есть что-то освобождающее в совершаемых нами глупостях – на это способны только живые.
Уже стемнело, но темноту чуть разбавляли свет луны по другую сторону стеклянного потолка и снежная бледность лиц всех присутствующих. Эдгару По хватило бы впечатлений на целый роман.
Вслепую пробираясь по коридорам и цепляясь за перила лестницы, мы поднялись на второй этаж. Здесь нас ждало кое-что необычное: за множеством закрытых дверей, тянущихся вдоль длинного коридора, виднелся свет – слабый, свечной. Что-то особенно интересное происходило за железной дверью, которая привлекла мое внимание еще утром. Ее контур был освещен изнутри каким-то мягким, особенным сиянием, изнутри раздавалось непонятное жужжание и приглушенные голоса. Я собирался уже повернуть обратно – раз здесь столько народу, это не лучшее время для грабежа, – но Киран подтолкнул меня в спину.
– Нам нужен кабинет, – прошептал он. – А там вроде никого.
Кабинет – та самая дверь, за которой Киран следил днем, – действительно был тих и темен.
– Вот только… Помните, они говорили, что остерегаются кого-то живого? Их потому тут и поставили, – прошептал Киран у меня за плечом. – Так что надо в оба смотреть, вдруг этот живой все-таки придет. Да и вдруг они сами еще где-то тут?
Ну спасибо. Создал расслабленное настроение, ничего не скажешь. Я тихо нажал ручку двери. Не заперто. Уже хорошо – я все-таки не взломщик, хоть и сумел выбраться из закрытого шкафа в доме леди Бланш.
Распахнув дверь, я оказался в просторном кабинете вроде того, что был у директора школы, только попроще. Пожалуй, даже больше он был похож на безликую контору какого-нибудь управляющего: огромный стол, стул, шкафы и пустые белые стены, которые, как и положено любой светлой поверхности, так кстати подсвечивали темноту. Днем свет, видимо, падал через круглое окошко у самого потолка.
– Открывайте вон тот большой шкаф, – приказал Киран.
– Почему это я?
– Нашли время рассуждать! Слушайтесь, и все.
Я вздохнул, но подошел к шкафу и распахнул его. Папки, ящики, коробки, очень много бумаг. Из любопытства я начал тихонько осматривать ящики и поразился: некоторые были до краев наполнены деньгами, целыми пачками банкнот. Почему этот Каллахан не запирает ни кабинет, ни шкаф, что за беспечность?
– Ну что, деньги брать или нет? – спросил я Кирана, который почему-то не восхищался.
Киран вскинул на меня оскорбленный взгляд:
– Воровать – плохо! У вас что, своих денег мало?
– У меня? – растерялся я. – Я думал, они тебе нужны. Ну у нас же тут грабеж и все такое.
– Грабеж?! Да я в жизни гроша чужого не взял!
Вот это поворот.
– Тогда что мы здесь ищем?
– Темно-зеленый шерстяной сюртук.
Ладно, поудивляюсь после, когда не буду бояться, что дверь за спиной в любой момент откроется и нас поймают. Сюртук так сюртук – может, в нем золото зашито. Вообще-то сюртуки обычно хранят дома, но не буду указывать специалисту, что делать. Я начал деловито перебирать ящики, чувствуя себя восхитительно живым. Никакой одежды, очень много мелко исписанных бумаг, каких-то бесконечных контрактов. На всех – вытисненная золотом эмблема с вьюнком, обернувшимся вокруг шестеренки.
Закончив со шкафом, я перешел на бесчисленные ящики, расставленные вдоль стен. Похоже, хозяин кабинета только-только сюда въехал и не успел разобрать вещи. Потом пришел черед ящиков стола. Результат тот же: никаких сюртуков. Киран растерянно закрутился на месте, опечаленный нашей неудачей, а я только усмехнулся. Когда вырос в доме, битком набитом тайниками с самым разным содержимым, поиск не останавливается, если ничего не нашлось в очевидных местах.
Я как раз собирался приступить к осторожному простукиванию пола и стен, когда нас прервали. Не успев разобраться, в чем дело, я нырнул за груду коробок в углу, а Киран привычно спрятался под стол. Я чуть не зашипел от досады: мое место гораздо лучше, потому что его не обойти с другой стороны, а что Киран будет делать, если Каллахан решит сесть за стол?
Но это оказался не Каллахан. Пришедшие зажгли не подсвечники на столе, а что-то вроде двух фонарей с острым, ярким светом, – видимо, газовым, – которые принесли с собой. Я пригляделся, стараясь не выглядывать из-за коробок слишком сильно. Парочка уныло одетых джентльменов. Тоже что-то ищут.
– Никого, – шепотом сказал один. – И даже инструменты не понадобились! Ну все, ищем быстро и тихо, сам видел – за дверьми в коридоре свет, наверняка он тут. Прямо прописался на этой фабрике с тех пор, как мертвецы восстали. Мы следили за ним, он почти домой не уезжает, а особняк у него что надо! Но сегодня наконец-то решил после работы уехать отсюда.
Они прошли мимо стола, и я сжался. Сейчас заметят Кирана! Но тот ухитрился сложиться удивительно компактно, и крик никто не поднял.
– Может, лучше сначала цех осмотреть?
– Да что там смотреть! Мертвяков восставших не видел, что ли? Нет, сами станки посмотрим, если время останется, а пока ищи документы!
Сколько еще грабителей наведается в кабинет Каллахана за эту ночь? Эти, например, искали явно не костюм: бесконечные бумажки, которые нас совершенно не заботили, вызвали у них бурный интерес. Они заглядывали в ящики стола, в коробки, светили себе фонарями, иногда ахали или тихо ругались. Да что же там такого? Ну зато я точно выяснил, что хоть кто-то в Ирландии умеет читать.
– Тут столько всего, за один раз не управиться, – тихо сказал один минут через двадцать. – Надеюсь, он частенько оставляет дверь незапертой. Так и знал, что есть с этими мертвецами подвох, а все обрадовались будто дети, что они теперь по улицам не бродят. Думаю, Каллахан их изначально и возродил, это в его духе – сделать себе бесплатных работников.
Мне было так интересно, что под конец их речи я уже высунулся из-за ящиков чуть больше, чем следовало бы. К несчастью, один из ночных гостей повернул голову, проверяя, не идет ли кто-нибудь, и увидел меня. Я быстро спрятался, но было поздно. Мужчина заорал как резаный, мне даже неловко за него стало. Не такой уж я страшный! Охваченный ужасом, мужчина вылетел за дверь. Второй, может, и не понял, что случилось, но за первым последовал очень резво.
Времени терять было нельзя: на такие вопли сбегутся все, кто есть в здании. И правда: послышались звуки открывающихся дверей, топот погони, кто-то заглянул в кабинет и тут же вылетел в коридор снова. Я бросился к двери, осторожно выглянул, убеждаясь, что все устремились за другими воришками, и сделал притихшему Кирану знак идти за мной. Мы торопливо преодолели коридор – таинственная железная дверь по-прежнему была закрыта, так что заглянуть туда не удалось, – сбежали вниз по лестнице и шмыгнули в машинный зал. От страха у меня начали неметь ноги, и я отчаянно замотал головой. Нет, нет уж, не сейчас!
– Не думал, что с таким удовольствием вернусь однажды в этот зал, – дрожащим голосом выдавил я и посмотрел на Кирана.
Тот с вдохновенным видом прислушивался к далеким шагам и голосам.
– Кто бы они ни были, надеюсь, они его прижмут, – страстно прошептал он. – Может, не за убийство, но хоть за что-нибудь!
– Какое убийство? – спросил я.
Мне стало так любопытно, что я всем телом почувствовал, как отступает противное мертвое онемение. Киран ничего не сказал, и я прошептал едва ли не умоляюще:
– Ох, да рассказывай, заняться-то все равно нечем!
Голоса и шаги стихли. Еще какое-то время Киран прислушивался, потом отошел от двери и пошел в уголок, где до этого сидел с книгой. Я не отходил от него ни на шаг.