– Чего тебе? Если в друзья набиться хочешь, то не выйдет. Я тебе не Глеб, чтобы все прощать.
– Друзья, – усмехнулся он, а потом снова повторил врастяжку: – Друзья-я-я…
– Да что с тобой?
– Не выспался, – ощетинился Толстый.
И впрямь, он выглядел так, словно неделю не спал: огромные мешки под глазами, серая кожа, покрасневшие глаза. Вчера, возможно, я не обратил на это внимания из-за сумерек, но сейчас, когда солнце стояло в зените, недосып был очевиден.
– И почему ты не спал?
Толстый усмехнулся вновь, и от этого оскала у меня внутри все похолодело. Интуиция подсказывала, что добром наша встреча не кончится.
– Из-за вас! Точнее… из-за призраков. Но вы-ы-ы… – Толстый шагнул ко мне и ткнул пальцем в грудь. – Вы всему виной! Вы сделали так, чтобы я помнил! Вы-ы-ы!
Он ревел как разъяренный медведь. Я машинально попятился, понимая, что от парня можно ожидать чего угодно, тем более – когда он в ярости.
– Я не понимаю…
– Не понимаешь?! – брызжа слюной, выкрикнул Толстый. – Мне вчера исполнилось восемнадцать! Сегодня я должен был проснуться с чистой памятью, без воспоминаний о призраках, без страха… Но из-за вас этого не произошло. Вы все испортили!
Толстый замахнулся. Я отшатнулся, оступился и упал – только это спасло меня от удара в лицо. Не мешкая, я пнул Толстому в колено, он взвыл от боли. Я знал, что на него не подействуют уговоры, не поможет красное словцо, поэтому пришлось действовать решительно.
Мне повезло, что бессонные ночи вымотали Толстого, иначе с такой махиной я точно не справился бы. Но и сейчас этот разъяренный бугай был опасен. Поэтому я вскочил на ноги и пустился наутек. А в спину мне летели проклятия Толстого.
Глава 21Наводка с того света
– И что, он просто на тебя набросился?
Мы все собрались дома у Зои, чтобы обсудить насущное и решить, как действовать дальше. Сидели за столом, Зоя разлила чай по кружкам, но я к своей так и не притронулся.
– Не просто, а с обвинениями, – буркнул я, исподлобья взглянув на Глеба.
Почему-то я злился именно на Глеба, хотя меня хотел избить вовсе не он, а Толстый. Но вера друга в здравомыслие Толстого выводила меня из себя. Я не понимал, почему он до сих пор не сбросил этого хряка со счетов.
– Мы же ему говорили, что забвения больше нет, – пожала плечами Зоя. – Видимо, не поверил.
– Вот только не надо его жалеть! – Я состроил гримасу и как можно противнее протянул: – О, бедный-несчастный Ванька, как же ему сложно! А давайте его поддержим. Пусть он всю злобу на нас выместит, ему же сейчас так плохо. – И добавил уже нормальным голосом: – Вот только достается от него мне одному.
– Имеешь полное право злиться, – положив руку мне на плечо, кивнул Кики. – И мстить. Хочешь, я возьму биту и мы вместе его отделаем?
Я не смог сдержать улыбки, но Глеб быстро стер ее с моего лица.
– Не будем мы никого отделывать. Не забывайте, кто наши враги.
– Толстый и есть враг, – стиснув зубы, ответил я. – Отпечатки хоть не в своем уме или защищаются, а этот придурок просто прицепился.
– Так уж и просто? – хмыкнул Глеб. – Тебе ли не знать, как чертовщина действует на людей? Вспомни, что ты устроил на похоронах Карасева.
Это заставило меня замолчать, напомнив о выходке, которую я учинил.
Заметив мою растерянность, Глеб быстро добавил:
– Но я все равно не позволю Толстому распускать руки. Даже если он до смерти напуган, это не оправдывает драки. Так проблему не решить.
Я ничего не ответил, просто сделал вид, что согласился. Глеб уже столько раз пытался приструнить Толстого, нянчился с ним, объяснял, а эффекта – никакого.
– Толстого я возьму на себя, – подытожил Глеб. – Давайте лучше решим, что делать с Семеном.
– А что с ним сделаешь, если он просто исчез?
Я кивнул, соглашаясь с Рыжим.
Наш лидер в задумчивости прижал указательные пальцы к губам, а потом обратился ко мне:
– Вы с ним вроде ладите. Предложи ему игру.
– Игру?..
– Когда он появится, тебе снова захочется расспросить его. Не делай этого. Попробуй задавать наводящие вопросы, на которые можно отвечать мимикой и жестами. Чем черт не шутит? Вдруг это обезопасит его от сущностей и мы получим ответы.
Я задумался. Идея была неплохой, но разве в прошлый раз я не делал то же самое? Семен не отвечал мне напрямую, я сам догадался о том, что за барьер отвечает одна душа. Но так ли была важна подобная информация?.. Я глубоко сомневался в этом.
– Ты хотел сказать, если он появится. Уже целая неделя прошла.
– Будем уповать на чудо, – вздохнул Глеб, вставая и надевая кепку. Жара на улице стояла невыносимая. – Впрочем, как и всегда.
– Уже расходимся? – невнятно спросил Рыжий, дожевывая булочку.
Он быстро хлебнул чаю и тоже поднялся на ноги.
– Мне нужно помочь родителям убрать за скотиной, – кивнул Глеб.
– А мне пора кормить деда, – сказал Кики.
Из-за случившегося с Толстым все были не в настроении. Мне чуть не влетело ни за что, ребята напрасно ожидали, что Толстый наконец-то прозрел. Поэтому я попрощался с друзьями и тоже отправился домой, где меня ждала куча неколотых дров.
Как выяснилось, я оказался не очень хорошим кольщиком. Эта тяжелая работа не подходила для моих мышц. Или, наоборот, мои мышцы не подходили для такой работы. Я с трудом заносил колун над головой и с большим усилием опускал полотно на поленья. Иногда получалось с первого раза расколоть чурку, но чаще всего либо колун застревал в древесине, либо я мазал и лезвие ударяло в почву рядом с поленом.
Мой новый друг – козел – то и дело ошивался рядом. Я против воли его жалел, наверное, потому, что он был слепым, и все время подкармливал капустными листьями, которые он так любил. Мог бы и не латать дыру в заборе, все равно скармливал урожай. Но я пытался заверить себя, что капустные кочаны не слишком пострадают, если отрывать от них по чуть-чуть.
Мышцы ныли. Я упер колун в полено и потянулся. Где-то вдалеке работала бензопила, мычали коровы. Багряные лучи солнца освещали набухшие облака; видимо, собирался дождь. Дождя мы не видели по меньшей мере месяц, он был бы кстати.
Я взял с пня банку с компотом и на долгую минуту приложился к ней. Бабушка вкусно готовила, и компоты у нее получались отличные, не слишком сладкие и очень освежающие. Пока пил, краем глаза заметил рядом чье-то лицо. Наверное, захлебнулся бы от неожиданности, если бы в расплывчатых чертах не узнал Семена.
– Вот же… – чуть не выругался я. – Ты чего так подкрадываешься?
– Вовсе я не крался, а сразу здесь появился. Напугал?
– Почти.
Я поставил банку с компотом и огляделся. В прошлом сосед Костя уже приписал меня к ряду сумасшедших из-за общения с Катюхой, не хотелось, чтобы ситуация повторилась. К счастью, рядом никого из живых не оказалось, не считая пасущегося чуть поодаль козла.
– Почему тебя не было так долго?
– Думаешь, прятаться от сущностей легко? – хмыкнул Семен. – Показываясь людям, я ставлю себя под удар.
– Почему?
– В такие моменты наши души светят ярче. Легче выследить.
– Зачем тогда сейчас пришел, раз это опасно?
– Кое-кому нужна ваша помощь. – Семен приблизился ко мне и зашептал, будто нас кто-то мог услышать: – И он то-о-очно помнит, почему умер.
Я опешил, а потом печально уставился на Семена. Насколько нужно быть бесстрашным или добрым, чтобы подставить свою душу под удар во спасение другой души? Даже Катюха рисковала намного меньше Семена, когда находилась рядом с нами. Она не использовала силу своей души, чтобы помогать нам, потому что властвовала над забвением. Семену же приходилось всячески исхитряться, чтобы насылать на нас сны-подсказки, помогать с помощью песен и при этом стараться не попасться сущностям. Я восторгался им.
– И кто же это? – также шепотом спросил я.
– Висельник с тополя на окраине Гнезда. Он мирный, но немного не в себе… Сказать мало что может, зато показывает момент своей гибели снова и снова.
– Так это он захотел уйти или ты так решил?
– Разве есть разница? – возмутился Семен. – Ему нужна помощь, так помогите… Или ты думаешь, десятки лет болтаться, задыхаясь, на веревке лучше, чем уйти на другую сторону?
– Я н-не знаю… Не знаю, что на той стороне.
– О, там явно лучше, чем здесь. Место душ именно там, Слав.
– Ладно, – кивнул я, соглашаясь с мнением Семена. – Может, ты знаешь, почему он повесился? Как его зовут, кто он?
– Висельник не болтливый.
Я сложил руки на груди, не зная, что на это сказать, и задумался. Глубоко сомневался, что Висельник мог отвечать за барьер у выезда из деревни, но мы были обязаны проверить все. Даже если после упокоения этого отпечатка памяти ничего не произойдет, мы будем рады, ведь поможем еще одной душе. Но как именно это сделать, я не представлял. Впрочем, как и все предыдущие разы.
– Он опасен?
– Не опаснее его. – Семен улыбнулся и указал на пасущегося рядом козла.
– Ты сказал, что Висельник не в себе. Тонечка, как ты ее назвал, чуть нас всех не поубивала.
Теперь руки на груди сложил Семен, причем с недовольным видом.
– Вы ведь ей куклу подсунули вместо ребенка.
– А что нам оставалось делать? – принялся оправдываться я. – Каждый раз действуем наугад, мы ведь не обучались на охотников за привидениями. Прости… я хотел сказать, охотников за душами.
Семен вопреки моим ожиданиям улыбнулся.
– Но ты здорово среагировал, когда прикинулся Тонечкиным сыном. Она отправилась на тот свет с мыслями, что ее ребенок жив и здоров и все у него хорошо.
– А на самом деле как? – спросил я и поежился от воспоминаний о Тонечкиных объятиях.
Семен не ответил. Отвернулся и стал вглядываться в горизонт, о чем-то думая. Я ждал, пока он соберется с мыслями, не хотел торопить. Казалось, если сделаю неверное движение или что-то не так скажу, Семен снова попросту растворится в воздухе.