Вот и на этот раз он лежал в чужой постели, в чужой квартире, и на столике стояли чужие фужеры с остатками чужого вина. Спальня всегда многое могла рассказать о хозяйке. Но на этот раз он познакомился, как оказалось, с замужней дамой: на стуле под женским халатом он увидел мужской галстук, под туалетным столиком — комочки мужских черных носков. К тому же среди флаконов с духами он заметил лосьон после бритья и мужскую туалетную воду, какой обычно он пользовался сам. Значит, муж в командировке, а жена развлекается. Привела домой первого попавшегося мужчину. И не страшно ей?
В воздухе пахло и еще кое-чем, этот знакомый запах вызвал волну неприятных ассоциаций — тошнотворное амбре вчерашнего алкоголя.
Он пошевелился. И сразу же почувствовал боль в плече. Оно еще болело. Потрогал синяк на лбу, под волосами, провел пальцами по свежему шраму на голове, дошел до затылка и сморщился от боли.
Захотелось встать и как можно скорее покинуть эту квартиру. Неплохо, конечно, воспользоваться ванной комнатой этой шлюхи и ее зубной пастой, чтобы жизнь не казалась такой уж по-утреннему мерзкой, но тогда придется потратить еще какое-то время на эту женщину. Пока он размышлял, она повернулась, уставилась на него сонными, но удивительно красивыми, по-оленьи длинными глазами и спросила хрипловатым голосом:
— Ты кто?
Звонок настиг его уже в прихожей, где он, чистый и сытый после вкусного горячего завтрака, приготовленного женщиной по имени Соня, обувался.
— Да, слушаю. Кто? Не знаю. Извините, я сейчас не могу говорить, перезвоните позже.
Он отключил какого-то Марка Александровича, но через минуту снова раздался звонок.
— Что? Следователь прокуратуры? Извините…
Он свободной рукой притянул Соню к себе, поцеловал ее в щеку и вышел из квартиры — из ее жизни, пропитанной запахами мыла, яичницы, кофе и — измены. Из ее мира.
На лестнице он внимательно выслушал Марка и покорно кивнул головой:
— Хорошо. Я еду. Буду примерно через полчаса.
Марк обратил внимание на то, что Денису Семенцу не больше двадцати пяти лет, значит, его пассии, жившей по соседству с семьей Рысиных, должно быть либо меньше, либо примерно столько же. Хотя это были всего лишь предположения. К тому же в этом же доме мог жить и приятель Дениса.
Денис. Хорошо одетый, красивый, с надменным выражением лица молодой мужчина, знающий себе цену и явно не страдающий от отсутствия внимания со стороны женщин. Правда, под его глазом чернела гематома, а на лбу была запекшаяся кровь.
— Я слушаю вас, — сказал Денис тоном человека, уверенного в том, что он оказался в прокуратуре по ошибке. Хотя было заметно, что он немного нервничает.
— Во-первых, сбавьте тон, — одернул его Марк. — Во-вторых, ответьте: вы знакомы со Светланой Рысиной?
— С кем? — переспросил Семенец недовольным тоном. — Ну, знаком… был. А в чем дело? С ней что-нибудь случилось?
— Как и при каких обстоятельствах вы познакомились?
— Не помню… возможно, шел по улице, вот и познакомился.
— А если поточнее?
— Сказал же — не помню.
— Она утверждает, что вы заговорили с ней в лифте.
— Может, и в лифте. А какая разница, где я познакомился с этой…
— Я вижу, у вас от общения с ней остались не самые приятные воспоминания? Как долго вы встречались?
— Да почти нисколько. Она такая… Как бы вам сказать… Она терпеть не может мужиков. Просто ненавидит их! Все ковыряется в словах, ковыряется, что-то ищет… Я бы даже сказал, что она презирает нашего брата. Мол, она такая умная, тонкая, возвышенная, а мы — козлы!
— Она прямо так и говорила? Внешне она производит впечатление вполне воспитанной девушки, — сказал Марк.
— Нет, она так не говорила. Но я и так просек.
— Быть может, вы ее чем-то обидели?
— Я что-то не понимаю. Почему вас так интересуют наши отношения? Вы пригласили меня в прокуратуру и задаете вопросы о Рысиной…
— Так где вы познакомились? — перебил его Марк. — И что с вашим лицом?
— К Рысиной это не имеет никакого отношения. Так, несчастный случай. Правда, очень странный. Дома на меня упала кухонная полка. Когда я рассказал об этом Рысиной, она хохотала до слез. У нее нет сердца! Так что с ней? Ее изнасиловали и она указала на меня? — Он криво усмехнулся, показав красивые белые зубы.
— Нет, ее, к счастью, не изнасиловали. Но, судя по вашему настроению, вас бы такое известие только порадовало. И все же, Денис, что вам сделала Светлана, что вы ее так ненавидите?
— Она ничего мне не сделала. Просто вела себя по отношению ко мне по-хамски.
— Возможно, вы дали ей повод?
— Никакого повода я ей не давал.
— Сколько раз вы с ней встречались?
— Не помню.
— Вы не помните, где встретились со Светланой, не помните, сколько раз вы с ней встречались. Ваша память удержала исключительно негативное ощущение после встреч с ней. Почему? Она хотя бы была вашей любовницей?
— Нет, — мрачно отозвался Денис. — Она холодна как лед.
— Вы никогда не были у нее дома?
— Был. Однажды она привела меня к себе, на чай. Я-то думал, что дома никого нет, а там — ее мамаша.
— Вам и мама ее не понравилась?
— Нет, она внешне… ничего. Но когда я туда пришел, я уже кое-что о ней знал. Эта дама нашла себе какого-то миллионера в годах и собиралась замуж. Думаю, она и дочери советовала найти что-либо подобное. А тут я — обыкновенный менеджер, с квартирой правда, но с подержанной машиной.
— Какая у вас машина?
— «Фольксваген».
— Какого цвета?
— Красного. А что?
— Вы не были знакомы с человеком по фамилии Сажин?
— Сажин? Не знаю, может, и был. Фамилия-то мне ни о чем не говорит, вот если увижу человека, тогда и скажу, знаю я его или нет. Я и Светкину-то фамилию узнал не сразу. Светка, она и есть Светка.
Марк достал из дела фотографию Сажина.
— Ваша знакомая Светлана Рысина обвиняется в убийстве вот этого человека — Сажина Александра Георгиевича.
У Дениса при виде снимка округлились глаза. Сначала он долго рассматривал его, потом перевел взгляд на Марка.
— Светку обвиняют в убийстве?!
— Вы знакомы с этим человеком? Вернее, вы были с ним знакомы?
— Нет, но я его видел.
— Где? Когда?
— Да в том же лифте, где и познакомился со Светкой! Я входил в лифт, а он уже был там.
— На каком этаже вы сели в лифт?
— На третьем. Я был на третьем: распрощался со Светкой и вошел в лифт.
— То есть вы хотите сказать, что Сажин спускался. Ехал сверху, так?
— Ну да!
— Рысина рассказала мне примерно то же самое, но — в отношении вас. Что она вошла в лифт на своем, третьем, этаже, а вы уже находились там. То есть, как и Сажин, спускались откуда-то. Откуда? С какого этажа и у кого в гостях вы были?
— Ни у кого. — Денис впервые растерялся. — Я не помню…
— Как это — не помните? Этого не может быть! Вы вошли в дом, поднялись к кому-то, а потом спустились вниз. Кто еще из ваших знакомых живет в доме Рысиных?
— Не знаю… не помню…
Марк понимал, что Денис лжет, но прямого доказательства того, что он знаком с соседями Рысиных, все равно пока что не находилось.
— Тогда, может, вы посидите в камере предварительного заключения, чтобы суметь все вспомнить? Вы что, не понимаете: и вы, и, возможно, Сажин были у одной и той же женщины? И если эта женщина, к примеру, убила Сажина, то следующий на очереди — вы?
— Что вы такое говорите?! Какая еще женщина?! Какой Сажин? Да я вообще случайно вошел в этот дом!
— В смысле?
— Я следил за Светланой. Увидел ее в магазине неподалеку от их дома и увязался за ней. Она не обращала на меня никакого внимания. А девушка-то она видная! Думаю — как бы с ней познакомиться? Я увидел, в какой подъезд она вошла, и на следующий день приехал туда на машине, встал возле дома и стал следить, когда она выйдет. Она вышла в семь двадцать, села в свой автомобиль и уехала. Я стал ждать ее возвращения. Время шло, есть захотелось, я вышел из машины, сходил в магазин, взял сандвич, купил кофе в автомате, вернулся, перекусил, потом задремал. Боялся, что пропущу ее возвращение. Но когда она приехала, а это было около двух часов дня, я вылез из машины и следом за ней вошел в подъезд.
— Почему же сразу с ней не заговорили?
— Не мог, — огрызнулся Денис.
— И что было дальше?
— Ничего. Она поднялась, а я сделал вид, что у меня развязался шнурок. Словом, она одна уехала на лифте, и я вычислил, где она вышла: на третьем этаже. После этого я уехал домой, вернулся рано утром, сразу поднялся на четвертый этаж и стал ждать, когда же она вызовет лифт.
— Вы держали лифт на четвертом этаже?
— Ну да. В семь пятнадцать она вышла из своей квартиры, нажала на кнопку, я вынул спичечный коробок, которым заблокировал двери, и нажал на кнопку «3». Лифт и остановился на третьем этаже!
— Такая молодая девушка и с третьего этажа спускается на лифте? — заметил Марк.
— У них на лестнице вечно бродяги собираются, наркоманы всякие. Это она мне потом рассказала.
— Понятно. И что же было дальше?
— В лифте мы и познакомились. Так что никаких знакомых у меня в этом доме нет и не было! И Сажина я увидел случайно. Вы, похоже, совсем не разбираетесь в людях. Неужели вы на самом деле думаете, что Светка могла кого-то убить? И как же она его убили? Зарезала? Задушила?
— Нет, задавила машиной. Точно таким же «Фольксвагеном», как и у вас!
— Вы на что намекаете?!
— Ни на что.
— Конечно, Светка не была Шумахером, но машину она водила вполне прилично. И если бы она сбила кого-нибудь, нечаянно, — обязательно призналась бы. У нее хоть и отвратительный характер, но она нормальная! Понимаете, что я имею в виду? Она отвезла бы этого человека в больницу. Да она котят на лестничной клетке кормила, говорит, не могу слышать, как они кричат! Она не могла никого убить!
— А подружку ее, Плетневу, знаете?
— Не то чтобы знаю, просто видел несколько раз.
— Она, случайно, не могла быть знакома с Сажиным?