Кроме того, Константино предпочитал держать людей занятыми. Чем большим он даст работу, тем меньше станут заразой в недрах Трущоб…
К размышляющему отцу подплыла Нова:
— Папа, ты всегда замечаешь, как хороши слуги… но никогда не позволяешь им поучаствовать в празднике.
— Прошу прощения? — Естественно, как только он думает о слугах, Нова тут же об этом узнает, пусть даже лишь подсознательно.
— Они тоже люди, папа… и они трудятся так усердно. Не думаешь, что они заслужили эту сказочную антиганскую буйволину намного больше, нежели, скажем, он?
Нова указала на Гарта Дюка, который, вероятно, посчитал чашу с пуншем небольшим бассейном и начал снимать ботинки. Константино огляделся, но Борис уже спешил к Гарту, пока тот не устроил сцену. «Точнее сказать — очередную».
— Так что?
Обернувшись и вновь взглянув на дочь, Константино понял, что не может противиться этим умоляющим зеленым глазам. Уже не первый раз дочь выпрашивала поблажку для прислуги. И Нова обычно получала, что просила, — Константино не отказывал ей ни в чем — однако не извлекала личных преимуществ из слабости отца, хотя вполне могла себе устроить. Элефтерия однажды сказала, что телепатия Новы, видимо, позволяет ей расценивать слуг как людей, а не как прислугу, поскольку их мысли похожи на мысли любого другого человека.
Сама Нова об этом не догадывалась, разумеется. Она просто считала себя крайне восприимчивой молодой девушкой.
Константино потянулся и коснулся ладонью щеки дочери:
— Милая моя девочка… ты же знаешь, я не могу тебе ни в чем отказать.
Он отвернулся и включил микрофон, встроенный в верхнюю пуговицу пиджака.
Скрытые по всему залу динамики, разнесли голос хозяина дома поверх гула вечеринки:
— Могу я попросить вашего внимания, пожалуйста? — Как только гул голосов в зале стал понемногу стихать, Константино подхватил с подноса у проходящего мимо официанта два бокала с вином и один протянул дочери. — Сегодня пятнадцатилетие моей прекрасной дочери, Новембер Аннабеллы Терра. Она последняя из моих детей, кто достиг такого чудесного возраста, да и вообще — она последний наш ребенок. — Мужчина качнул бокалом в сторону Беллы: жена взяла под руку своего жига и оказалась столь любезна, что слегка кивнула в ответ и практически неподдельно улыбнулась. — Пусть она младше Клары и Зебедии. Но этот факт не делает ее хуже или менее любимой. Безусловно, день, когда она родилась, был одним из четырех наисчастливейших дней в моей жизни; другие три — это когда родились ее сестра и брат… и, конечно же, когда «Континенталь» вышел из дела, подарив мне монополию на голокамеры.
В ответ на откровенно плоскую шутку по залу прокатилась волна смешков. Нова лишь сверкнула глазами на отца, видимо, не оценив юмора. А может, ей просто не понравилось, что Константино назвал ее полным именем.
— Все равно, раз уж этот день сделал меня столь счастливым, я не могу выразить словами, как рад, что здесь и сегодня, на праздновании этого юбилея, собралось столько прекрасных людей. Поэтому прошу всех поднять ваши бокалы и пожелать моей милой Нове счастливых именин.
Все в зале так и сделали, и отовсюду нестройным хором понеслись пожелания. Нова заулыбалась и зарделась.
После того, как все осушили бокалы, Нова взглянула на Константино:
— Папа!
— Конечно, моя дорогая. А теперь я бы хотел попросить всех ненадолго отойти от столов с едой и напитками. Мои домработники неделями усердно готовили этот праздник, и еще более усердно старались, чтобы с самого начала все шло гладко. Поэтому, как награду, и в знак моей глубочайшей признательности я приглашаю всех слуг подойти поближе и отведать роскошных угощений.
Раздалось несколько смешков и жидкие аплодисменты. Константино отметил, что большинство постоянных гостей особой радости не выказали. Белла выглядела так, словно в ее напиток подлили яду. Многие были просто недовольны тем, что приходится испытывать стеснение из-за какой-то прислуги.
Нова, впрочем, лучезарно улыбалась, глядя на отца. Обернувшись, он увидел, что Элефтерия поддерживает его такой же улыбкой. Собственно, реакция этих двух людей только и была важна для Константино.
Мгновением позже к отцу бочком протиснулся Зеб:
— Пап, обязательно надо было называть меня полным именем?
Нова закатила глаза:
— Да не будь ты ребенком, Зеб.
— О, как смешно. Полагаю, тебе понравилось, что он назвал тебя «Новембер», а, мелкая сестренка?
— Мне пятнадцать лет, и я выше тебя.
Константино вновь усмехнулся:
— Тут она тебя уела, сынок. — Нова уже была выше как брата, так и сестры. Нова даже почти догнала отца, и он сомневался, что рост не продолжится.
Зеб пожал плечами:
— Всего лишь оболочка.
— Можешь себя этим утешать, «большой» брат.
— Мистер Терра!
Мужчина обернулся на голос и увидел Лию Эммануэль. Константино являлся президентом каждого из коммерческих предприятий семьи Терра, но текущую работу выполняли специально подобранные вице-президенты. Лия была, так сказать, первым вице-президентом, руководителем всех остальных вице-президентов. Он полагался на нее как на свою правую руку во всех делах, касающихся его многоликого и разнообразного бизнеса.
Лиа пришла на праздник в своем повседневном костюме. У нее имелось двенадцать идентичных костюмов, и она надевала каждый день новый, стирая их, когда позволяло время, или когда проходило двенадцать дней — смотря что случалось раньше. Константино сомневался, что у женщины имеется какая-нибудь другая одежда. И сейчас это было совсем некстати, — Лиа была единственной в зале, одетой в деловом стиле. Все остальные облачились в более подходящие к торжеству туалеты.
Ускользая от спора отпрысков, который, вероятно, продолжался бы, по меньшей мере, еще пять-десять минут, Константино приблизился к вице-президенту.
— Лия… весь вечер вас не видел. Где вы…
— Сэр, прошу прощения, нам нужно поговорить. — Лия пристально посмотрела на босса пронзительными карими глазами. Волнистые каштановые волосы женщины были небрежно скручены в пучок, словно она собирала их в большой спешке. — Наедине.
Константино вздохнул:
— Почему вы мне просто не позвонили?
Взгляд Лии посуровел:
— Потому что вы отключили ваш фон и оставили его в спальне, сэр.
— Могли бы и догадаться, — сухо ответил Константино. — Вы же понимаете, что я не хотел прерывать этот вечер деловыми вопросами.
Теперь Лия поморщилась:
— Прошу простить меня, сэр, я ни в коем бы случае не вторглась на праздник Новы, при обычных обстоятельствах, но…
Константино вновь вздохнул. Это правда, Лия никогда не была столь бестактна, чтобы позволить работе вторгаться в семейные дела, подобные сегодняшнему вечеру, если дело действительно не требовало оперативного вмешательства.
— Ладно, ладно, что там?
— Мятежники, сэр. Они атаковали и уничтожили завод в долине Паломбо.
Константино моргнул:
— Уничтожили? Целый завод?
— Фактически, да, сэр. Наверняка какие-то сооружения уцелели, но завод в настоящее время не функционален. Это задержит выпуск 878-х и 901-х ховермашин и особенно 428-х ховербайков на…
Константино отмахнулся:
— Это меня сейчас не волнует, Лия… Сколько людей?..
— Вся ночная смена, сэр. При сканировании в обломках нашли жетоны всех, кроме троих работников ночной смены. Из этих троих один взял отпуск, другие двое заранее предупредили, что больны. Все остальные мертвы. Понадобится еще час на проверку ДНК, но мы практически уверены…
— Я хочу, чтобы этих троих проверили: выясните, не являются ли они сообщниками. — Константино выдохнул сквозь зубы, стараясь сдержать гнев. Не стоит устраивать сцену тут, особенно на виду у стольких конкурентов.
— Уже делается, сэр. По всем признакам, нападение — работа изнутри. Бомбы взорвали именно на тех участках фабрики, где-либо самая высокая плотность людей в ночную смену, либо с оборудованием, замена которого встанет дороже всего.
Понимая, что вопрос глупый (кто еще может заниматься подобным, в конце-то концов), Константино все же обязан был спросить:
— Нет никаких сомнений, что это мятежники?
Лия кивнула.
— Абсолютно, сэр. В то самое время, когда произошло нападение, Менгск транслировал очередную незаконную передачу, осуждая Старые Семьи в целом и вас в частности, как симптомы упадка, объявшего…
Константино перебил женщину, поскольку его не волновала пропаганда Менгска:
— Ладно, хорошо. Продолжайте работу и подготовьте полный отчет. Я прочту его, когда закончится торжество. — Он вздохнул. — Проклятье! Хороший же был вечер!
— Сэр, у нас еще плохие новости. Я изучила наше финансовое положение и… в общем, вы можете либо восстановить завод, либо выплатить пособия семьям погибших. Вы не сможете сделать и то, и другое.
— Значит, мы отложим восстановление завода, — без колебаний ответил Константино, — мы…
— Сэр, мы рассчитывали, что этот завод произведет достаточное количество машин, особенно 428-х, чтобы компенсировать прошлогоднее снижение активов.
В последнее время продажи большинства видов продукции Терра упали, отчасти из-за экономического спада, отчасти из-за страха перед атаками мятежников и чужаков, сократившего потребительские расходы. Единственным исключением стала 428-я модель ховербайков, невероятно популярная среди детей и молодежи.
— Мы можем протянуть, возможно, еще несколько месяцев, — продолжала Лиа, — но мы обязаны поднять этот завод и оперативно запустить его. Менгск выбрал его не случайно — он наверняка знал, что без него вновь встать на ноги для нас будет почти невозможно, не…
— Не плюнув на семьи жертв этого нападения. — Константино покачал головой. — Вот же ублюдок. Если не восстановим, то начнем разваливаться на части. Если все же возведем вновь, дадим ему корм для очередной лжи о нещадно эксплуатируемых работниках. — Пришлось сдержаться, чтобы в сердцах не сплюнуть. — Черт. Ладно, Лия, спасибо.