Они находились на втором этаже подвала. Рауль лишь мельком видел в свете нескольких неподвижных лампочек, застывших в своих стеклянных тюрьмах, крошечную часть подземелий – этой удивительной, величественной и бутафорской бездны, забавной, как коробка с игрушками, и пугающей, как двери в преисподнюю.
Эти подвалы грандиозны и насчитывают пять этажей. Они повторяют конструкцию сцены с ее люками и пазами для декораций. Только разрезы в полу здесь заменены рельсами. Поперечные каркасы поддерживают структуру этажей. Столбы, опирающиеся на чугунные или каменные подпорки, похожие на песочные часы или шляпы, образуют ряды жестких задников, которые позволяют создавать сценические эффекты. При необходимости дополнительную устойчивость этим устройствам придают, соединяя их железными крюками. Лебедок, барабанов и противовесов здесь было в изобилии. Они использовались для перемещения больших фрагментов декораций, для трансформации обстановки во время спектакля, для осуществления волшебного исчезновения или появления персонажей. «В этих подвалах, – писали X., Y. и Z. в своем исследовании помещений театра Гарнье, – больных стариков превращают в прекрасных кавалеров, а отвратительных ведьм – в сияющих юных фей. Оттуда является Сатана, чтобы затем снова уйти вниз. Из этих подвалов вырываются адские огни, там вступают в свои права хоры демонов. А призраки бродят там, как хозяева…»
Рауль следовал за Персом, подчиняясь его рекомендациям и даже не пытаясь понять их смысла. Он напоминал себе, что этот человек – его единственная надежда.
Что бы он делал без своего спутника в этом жутком лабиринте?
Разве он не останавливался бы на каждом шагу среди огромного переплетения балок и канатов? Сколько времени он потратил бы, блуждая в этой гигантской паутине?
И если даже он смог бы пройти через эту сеть канатов и противовесов, постоянно встречающихся на пути, разве он не подвергался бы риску упасть в одну из тех дыр в бездонную глубину, которые периодически оказывались под ногами?
Они все спускались и спускались, достигнув третьего этажа подвалов в тусклом освещении далеких ламп.
И чем дальше они продвигались, тем осторожнее становился Перс. Он постоянно поворачивался к Раулю и напоминал ему про необходимость держать руку, как и он, готовой для выстрела, хотя пистолета в ней теперь уже не было.
Внезапно громкий голос пригвоздил их к месту. Кто-то над ними кричал.
– Закрыватели дверей, срочно поднимитесь на сцену! Комиссар полиции хочет вас видеть!
Послышались шаги, и в темноте скользнули тени. Перс потянул Рауля за декорацию. Они наблюдали, как мимо них проходят старики, сгорбленные годами и многолетним бременем перестановки оперных декораций. Некоторые едва могли тащиться, другие, по привычке, низко опустив плечи и выставив вперед руки, искали двери, которые можно было бы закрыть.
Потому что это были закрыватели дверей – постаревшие бывшие рабочие сцены, которым милосердное руководство, сжалившись, поручило закрывать двери в подвалах и наверху. Они постоянно ходили взад и вперед под сценой, над ней и вокруг нее и закрывали двери. Их называли в то время – думаю, сейчас все они уже умерли – «охотниками за сквозняками».
Ибо сквозняки, откуда бы они ни исходили, очень вредны для голоса.
Перс и Рауль мысленно поздравили себя с удачей, которая избавила от случайных свидетелей их путешествия, поскольку некоторые из закрывателей дверей, либо будучи бездомными, либо по лени или по необходимости, оставались ночевать в Опере. Двое наших спутников рисковали наткнуться на кого-нибудь из них в полутьме, разбудить, вызвать любопытство. Расследование Мифруа невольно на время спасло их от этих непредвиденных встреч.
Но радость оказалась недолгой. Теперь другие люди спускались тем же путем, по которому поднялись закрыватели дверей. Каждый нес перед собой маленький фонарь. Они поворачивались во все стороны и осматривали все вокруг, очевидно, разыскивая что-то или кого-то.
– Дьявол! – прошептал Перс. – Не знаю, что они ищут, но они вполне могут найти нас. Надо бежать! Быстрей! И держите руку всегда готовой стрелять! Поднимите руку повыше, на уровень глаз, как будто вы сражаетесь на дуэли или ждете сигнала выстрелить. Пистолет оставьте в кармане. Быстро спускаемся! – Он увлек Рауля за собой на четвертый уровень подвала. – Это вопрос жизни и смерти! Вон туда, к той лестнице!.. Ах, какая дуэль, мсье, какая дуэль!..
Добравшись до пятого, нижнего, этажа, Перс перевел дыхание. Казалось, здесь он чувствовал себя в большей безопасности, чем на третьем этаже, но тем не менее руку он не опускал.
Рауль снова удивился про себя – впрочем, не требуя никаких объяснений, потому что понимал, что время для них еще не пришло, – этому необычному способу защиты: держать пистолет в кармане, а руку – на уровне глаз, готовой использовать ее, как будто пистолет находился в ней. Это была позиция дуэлянта того времени, ожидающего команды открыть огонь.
При этом Рауль помнил слова Перса: «Это проверенное, надежное оружие».
Отсюда напрашивался вполне логичный вывод: какая разница, надежны или ненадежны пистолеты, если ими не предполагается воспользоваться?
Но Перс остановил его смутные размышления. Подав юноше знак оставаться на месте, он сделал несколько шагов обратно вверх по лестнице, которую они только что покинули, затем быстро вернулся к Раулю.
– Как глупо, что мы не догадались раньше, – прошептал он. – Скоро мы избавимся от этих людей с фонарями… Это пожарные делают обход.
Двое мужчин замерли на пять долгих минут, затем Перс снова повел Рауля к лестнице, по которой они недавно спустились; но внезапно опять дал сигнал остановиться.
Перед ними во тьме что-то двигалось.
– Ложитесь! – шепнул Перс!
Они легли на пол как раз вовремя. Смутная тень с тусклым фонарем прошла рядом, почти коснувшись их. Они достаточно хорошо различили плащ, окутывавший фигуру незнакомца с головы до ног, и мягкую фетровую шляпу на голове.
Тень удалилась, держась ближе к стене и время от времени простукивая углы.
Перс выдохнул с облегчением
– Мы избежали встречи с ним. Этот человек меня знает и уже дважды препровождал в директорский кабинет.
– Это кто-то из полиции? – спросил Рауль.
– Намного хуже, – ответил Перс без дальнейших объяснений.
– Это не… он?
– Он? Нет. Если он подойдет спереди, мы увидим его светящиеся глаза! В темноте это наше небольшое преимущество. Но он может подойти сзади… Тогда нам конец – если не будем всегда держать руки перед глазами так, словно собираемся выстрелить из пистолета…
Не успел Перс закончить свою мысль, как перед обоими мужчинами возникло фантастическое лицо. Целое лицо, а не два желтых глаза. Но оно все светилось, пылало огнем!
Да, горящая голова на высоте человеческого роста, но без тела, приближалась к ним!
– О! – пробормотал Перс сквозь зубы. – Я впервые вижу его!.. Тот пожарный не был сумасшедшим! Он действительно его видел. Что это за пламя? Это не он. Но, возможно, он послал его к нам! Будьте осторожны! Не забывайте, держите руку на уровне глаз, во имя неба! На уровне глаз!
Горящая голова, казавшаяся посланцем из ада, пылающим демоном, все еще надвигалась на двух испуганных мужчин.
– Возможно, он посылает нам эту голову спереди, чтобы незаметнее подойти к нам сзади. Или сбоку. С ним никогда ни в чем нельзя быть уверенным. Я знаю множество его трюков. Но с этим я еще не знаком. Бежим-ка отсюда! Лучше проявить осторожность. И держите руку на уровне глаз.
Они помчались по длинному подземному коридору. Через несколько секунд, показавшихся им долгими, долгими минутами, они остановились.
– Вообще-то, – сказал Перс, – он редко сюда заходит! Эта сторона его не особо интересует. Она не ведет ни к озеру, ни к его дому. Но возможно, он знает, что мы идем по его следу. Хоть я и обещал ему не вмешиваться в его дела…
С этими словами он оглянулся, Рауль тоже.
И снова увидели горящую голову позади – та следовала за ними. Она, похоже, двигалась быстрее, чем они, потому что им показалось, что голова стала ближе.
В то же время они начали различать неясный шум, природу которого было невозможно угадать; они просто осознали, что этот шум движется вместе с лицом-факелом. Это был скрежет или, скорее, визг, как будто тысячи гвоздей царапали классную доску или маленький камешек, попавший в кусочек мела, скрежещет по доске, издавая ужасающе невыносимый звук.
Они снова отступили, но пламенное лицо двигалось вперед, догоняя их. Теперь можно было хорошо разглядеть его черты: круглые и широко раскрытые глаза, нос немного перекошен, а рот – с большой отвисшей нижней губой. Это лицо напоминало кроваво-красную луну.
Как эта красная луна могла скользить во тьме на высоте роста человека без точки опоры, без тела, которое могло бы ее поддерживать, – по крайней мере, видимого тела? И как она могла передвигаться так быстро и уверенно с такими неподвижными глазами? И весь этот скрежет, хруст, визг, который сопровождал ее, – откуда он взялся?
Наступил момент, когда Перс и Рауль уже не могли отступать и прижались к стене, не зная, чего ожидать от этой непонятной огненной головы и, что казалось важнее теперь, от этого нарастающего непонятного шума, который казался сотканным из сотен маленьких звуков, кишащих во тьме под пламенем головы.
Огненное лицо приближалось к месту, где застыли Перс и Рауль.
И оба спутника, прижатые к стене, почувствовали, как от ужаса волосы встают дыбом у них на головах, потому что теперь они знали, откуда исходит эта тысяча звуков.
Отрядами, бесчисленными маленькими потоками они катились во тьме, спеша быстрее, чем волны, скользящие по песку во время восходящего прилива – маленькие ночные существа, бегущие под пламенем луны, под пламенем горящего лика.
Эти маленькие струйки проносились у них под ногами, карабкались по ногам, вверх, вверх… Рауль и Перс больше не могли сдерживать крики ужаса и боли.