Не могли они, конечно, и держать руки на уровне глаз, словно на дуэли, – их руки опустились к ногам, отпихивая и сбрасывая маленькие, освещенные горящей луной потоки, потоки, состоящие из тысяч отдельных комочков, полные лап, острых коготков и зубов.
Да-да, Рауль и Перс готовы были уже упасть в обморок, так же, как когда-то лейтенант пожарной охраны Папен. Но вот, услышав их крики, огненная голова повернулась к ним и заговорила:
– Не двигайтесь! Не двигайтесь! И главное – не следуйте за мной! Я крысолов!.. Дайте мне пройти с моими крысами!
И внезапно горящая голова исчезла, растворившись во тьме, зато коридор перед ней стал светлее. Это было результатом простого маневра, который крысолов только что проделал со своим тусклым фонарем. Ранее, чтобы не спугнуть крыс, он держал фонарь повернутым на себя, освещая собственную голову; теперь, чтобы ускорить их бегство, мужчина направил луч в черное пространство перед собой. Он поспешно проходил мимо, увлекая за собой пополчища крыс: карабкающихся, визжащих, издающих тысячи звуков.
Освобожденные, Перс и Рауль переводили дыхание, все еще дрожа.
– Мне следовало бы вспомнить, что Эрик рассказывал мне о крысолове, – проворчал Перс. – Правда, он не сказал мне, что тот выглядит подобным образом. Странно, что я никогда его не встречал раньше. Боже, я подумал, что это еще один из трюков чудовища… – он вздохнул. – Но нет. Он никогда не приходит сюда.
– Значит, мы далеко от озера? – спросил Рауль. – Когда же мы отправимся туда, мсье?.. Пойдемте к озеру! Пойдемте скорее к озеру! Там мы устроим шум, будем сотрясать стены, кричать! Кристина нас услышит. И он тоже услышит!.. И поскольку вы его знаете, мы сможем с ним поговорить!
– Вы как дитя! – усмехнулся Перс. – Мы не пойдем к озеру. Оттуда нам никогда не попасть в его дом.
– Почему это?
– Потому что именно там у него наилучшая защита. Я сам никогда не мог добраться до берега с домом! Озеро хорошо охраняется. Боюсь, что многие из навсегда пропавших – бывшие рабочие сцены, старые закрыватели дверей, – которых никогда больше не видели, просто пытались пересечь озеро… это ужасно… Я сам чуть не погиб, если бы чудовище вовремя меня не узнало! Мой совет, мсье, – никогда, никогда не приближайтесь к озеру. И самое главное – заткните уши, если услышите голос, поющий из-под воды, голос сирены.
– Но тогда, – продолжал Рауль, охваченный лихорадочным нетерпением и яростью, – что мы здесь делаем? Если вы ничем не можете помочь Кристине, позвольте мне, по крайней мере, умереть за нее.
Перс попытался успокоить юношу.
– У нас есть только один способ спасти Кристину Даэ, поверьте мне, – это проникнуть в эту обитель так, чтобы чудовище этого не заметило.
– Мы можем на это надеяться?
– Мсье! Если бы у меня не было такой надежды, я бы не пришел за вами!
– И каким же образом мы можем попасть в дом на озере, не пересекая само озеро?
– Через третий этаж, откуда нас так некстати прогнали. Теперь мы вернемся туда. Я скажу вам, мсье, – внезапно изменившимся голосом добавил Перс. – Я скажу вам точное место. Оно находится между задником и декорациями из «Короля Лахорского», именно в том месте, где умер Жозеф Бюке…
– О! Тот главный рабочий сцены, которого нашли повешенным?
– Да, – добавил Перс со странной интонацией, – и не смогли найти веревку!.. Пойдемте, смелее, наберитесь храбрости. И вперед! Держите руку опять перед глазами… Однако где же мы сейчас?
Перс снова приоткрыл свой потайной фонарь и направил поток света по двум широким коридорам, которые пересекались под прямым углом и своды которых терялись в бесконечности.
– Мы должны быть, – сказал он, – в той части, которая предназначена для службы водоснабжения. Но не вижу никакого огня из печей.
Он шел впереди Рауля, пытаясь определить дорогу, то и дело останавливаясь, чтобы не натолкнуться на кого-нибудь из водопроводчиков. Они старались держаться подальше от затухающего огня подземных кузниц. Возле них Рауль замечал «демонов», которых описывала Кристина, рассказывая о своем первом подземном путешествии и первом пленении.
Так они постепенно вернулись в громадные подвалы под сценой.
Они теперь находились, по-видимому, на самом дне огромного котлована, на очень большой глубине, если учесть, что землю строители выкопали на пятнадцать метров ниже уровня подземных вод в этой части столицы. Им пришлось откачать всю воду – чтобы получить представление о количестве воды, выкачанной насосами, вы должны вообразить водоем такой же площади, как внутренний двор Лувра, и глубиной в полторы высоты башен Нотр-Дама. Но озеро строители сохранили.
Перс подошел к стене, постучал по ней и сказал:
– Если я не ошибаюсь, эта стена вполне может быть частью дома у озера!
Возможно, читателю будет интересно, как сооружалось дно и стенки резервуара.
Чтобы вода, окружающая здание, не соприкасалась со стенами, поддерживающими всю систему театрального оборудования – ибо все каркасы, металлические и деревянные сооружения, многочисленные мастерские, декорации в виде изображений на холсте должны быть надежно защищены от влаги, – архитектор вынужден был сконструировать по периметру двойную оболочку.
Строительство ее заняло целый год. Именно по стене первого, внутреннего корпуса оболочки постучал Перс, рассказывая Раулю о доме на озере. Для тех, кто знаком с архитектурой здания, жест Перса, казалось, указывал на то, что таинственный дом Эрика был построен в двойном корпусе, образованном большой стеной в виде кессона[42], затем кирпичной стеной, огромным слоем цемента и еще одной стеной толщиной в несколько метров.
При словах Перса Рауль прильнул к стене и жадно прислушался. Но он ничего не услышал – ничего, кроме отдаленных шагов, эхом отдававшихся по полу в верхних частях театра.
Перс снова затемнил свой фонарь.
– Осторожно! Не забудьте про руку. А теперь – тихо! Потому что мы попытаемся проникнуть в его дом.
И он повел Рауля к маленькой лестнице, по которой они только что спустились.
Они поднимались медленно, останавливаясь на каждой ступеньке, вглядываясь в темноту и прислушиваясь, пока не достигли третьего уровня подвала.
Там Перс сделал знак Раулю встать на колени, и таким образом, опираясь на колени и на одну руку – другую руку наши путники по-прежнему держали готовой к выстрелу, – они приблизились к задней стенке.
Здесь стоял заброшенный задник к «Королю Лахорскому», а далее – и другие декорации. Между ними оставалось свободное место. Его как раз хватало, чтобы здесь поместилось тело – то самое, которое однажды было найдено повешенным… тело Жозефа Бюке.
Перс, все еще стоя на коленях, замер и прислушался.
Какое-то мгновение он, казалось, колебался и смотрел на Рауля, затем взглянул наверх, в сторону второго уровня подвала, откуда пробивался в промежутке между двумя досками слабый свет. Очевидно, этот свет и смущал Перса.
Наконец он кивнул и решился.
Он проскользнул между декорациями и задником к «Королю Лахорскому». Рауль последовал за ним.
Свободной рукой Перс ощупал стену. Рауль заметил, что в одном месте тот сильно надавил на стену, так же, как он надавил на стену в гримерной Кристины…
Камень поддался, образовав в стене отверстие.
На этот раз Перс достал из кармана пистолет и велел Раулю сделать то же самое, затем взвел курок.
И решительно, все еще на коленях, он пополз в отверстие в стене.
Раулю, которому не терпелось пробраться первым, пришлось довольствоваться тем, что он последовал за своим спутником.
Отверстие было очень узким. Почти сразу Перс остановился, и Рауль услышал, как он ощупывает камни вокруг себя. Потом он снова достал свой тусклый фонарь, прибавил света и, наклонившись вперед, что-то стал рассматривать под собой, после чего тут же снова его затемнил. Рауль услышал, как Перс произнес негромко:
– Нам придется упасть на несколько метров, не создавая шума. Снимите ботинки.
Перс тоже снял обувь и передал ее Раулю.
– Поставьте их у стены, – приказал он. – Мы заберем их, когда будем уходить.
Он немного продвинулся вперед. Затем развернулся, оставаясь на коленях, лицом к Раулю:
– Я повисну на руках, держась за край камня, и спрыгну. Вы сделаете точно так же. Не бойтесь: я поймаю вас.
Перс сделал так, как сказал; и вскоре Рауль услышал глухой звук от его падения. Молодой человек вздрогнул, опасаясь, что этот звук может выдать их присутствие.
Однако гораздо больше, чем этот шум, вызывало у Рауля тревогу отсутствие каких-либо других звуков. Ведь, по словам Перса, они только что проникли внутрь домика на озере – но он не слышал голоса Кристины! Ни крика! Ни зова! Ни стона! Боже мой, не пришли ли они слишком поздно?
Стоя на коленях, цепляясь за камень нервными пальцами, Рауль, в свою очередь, протиснулся в отверстие и повис, затем разжал пальцы и позволил себе упасть. И тут же почувствовал, как его подхватили крепкие руки.
– Это я! – прошептал Перс. – Тише!
Они застыли, прислушиваясь.
Никогда еще тьма не казалась им такой густой, а тишина – такой тяжелой и пугающей. Рауль зажал себе рот, чтобы не закричать: «Кристина! Это я! Ответьте мне, если вы живы, Кристина!»
Наконец Перс поднял фонарь и попытался найти над их головами дыру, через которую они спустились, но не нашел ее.
– О нет… Камень встал на место, закрыв проход.
И свет фонаря опустился вниз, скользнув вдоль стены на пол.
Перс наклонился и что-то подобрал – какую-то веревку, которую он секунду рассматривал и затем с ужасом отшвырнул.
– Пенджабская удавка[43]! – воскликнул он.
– Что это? – спросил Рауль.
– Веревка повешенного, которую так долго искали! – ответил Перс, содрогнувшись.
И, внезапно охваченный новым беспокойством, он направил маленький красный луч фонаря на стены, высветив нечто странное – ствол дерева, казалось, все еще живого, с листьями. И ветви этого дерева поднимались по всей стене и терялись в темноте потолка.