Дороти вырвала руку, не забыв перед уходом продемонстрировать маникюр на среднем пальце. Я только усмехнулся, провожая взглядом фигуру девушки до лестницы.
Мин подошел ко мне, забрав свежую сигарету:
– Это было… сильно. Ночной порыв сентиментальности?
– Решил поиграть в тебя, – отбил я. – Ну, знаешь, заглянул в глаза – и бла-бла про зеркало души.
Он усмехнулся, но спорить не стал. Однако веселье быстро стихло, пришла пора возвращаться к мистеру Болейну.
Мы, издав на пару протяжный вздох, вошли обратно в спальню покойного. Ментоловые сигареты кое-как скрадывали будто загустевший запах старины и крови, но Мин все равно скривился, наклонившись ближе к обезображенному трупу.
– Что такое, ниндзя? Разве вас не учат стойкости и выдержке в Шаолине? – поддел его я, разряжая обстановку.
Кэп попытку не оценил.
– Господи, Адриан, почему все твои шутки отдают либо расизмом, либо сексизмом?
– Потому что я расист и сексист, конечно. – Я продемонстрировал помощнику лучшую из своих улыбок и вернулся к осмотру. – Если с девчачьими обидками покончено, предлагаю перейти к мертвому мужчине перед нами.
В глазах Капитана горела праведная ярость азиатского народа за все и разом: Разделение Кореи, Халхин-Гол[9], колонизацию Китая[10], Хиросиму, извращенные иностранцами рецепты суши и мои шуточки. Меня же куда больше интересовал труп.
– Посмотри сюда. – Я указал пальцем на тонкие порезы, исполосовавшие руки Уинстона практически от самых кистей и до локтей. – Жертву атаковали предметом с острым лезвием, предположительно ножом, но он отбивался, закрываясь руками.
Мин щелкнул несколько раз затвором.
– Впечатление, будто били наугад: порезы покрывают почти все лицо и тело. Но края ровные, значит, клинок был без зазубрин. – Он опустился рядом на корточки. – Глянь, как глубоко местами входило лезвие, даже кости задеты.
– Да, нападавший силен физически, или адреналин придал сил, – согласно кивнул я. – В любом случае характер ударов и их количество указывают на неадекватность состояния, убийца был в ярости. Больше всего ран в районе лица и шеи, здесь что-то личное. Но наш убийца неопытен, иначе бил бы точнее.
Мучительная, отсроченная смерть Ребекки с помощью яда – медленная и поэтичная, за столом в окружении манекенов-гостей в разгар вечеринки. А теперь это – взрывное, импульсивное убийство, превратившее спальню изнеженного аристократа в скотобойню. Ничего общего с тем, как поступают обманутые инвесторы, эта парочка насолила кому-то по-крупному.
– Кстати, про «вдоль и поперек». – Кэп провел пальцем линию в воздухе над одним из самых длинных порезов. – Посмотри направление.
– Левша, – кивнул я, стараясь вспомнить, как каждый держал приборы за столом. – Могу только сказать, что это сделала не Зеленоглазка, она была со мной в момент трагедии, и не Люси, она правша. Убитая горем пассия? Дороти прикуривала левой рукой.
В этой версии меня смущало одно – маникюр. Благодаря бушующим женским гормонам я смог рассмотреть его во всей красе – идеальный, без единого скола или трещинки. После такого убийства ее руки должны были пострадать, если только она не использовала перчатки. В конце концов, Дороти и Вивьен обе могли оказаться убийцами. Хороша семейка…
– Зеленоглазка? – Мин удивленно посмотрел на меня, делая новую зарисовку в блокноте. – Даешь прозвища подозреваемым?
– Не переживай, для тебя у меня тоже есть парочка, – фыркнул я, поднимаясь и снова оглядывая комнату. – Как думаешь, где именно произошло нападение?
Кэп повертел головой, но почти сразу остановился на том же месте, куда смотрел я, – кровать. К карандашному наброску добавилась пара новых деталей.
– Уинстон лежал, когда на него напали, возможно, успел перекатиться на противоположную сторону, но убийца все равно его задел. – Мин указал на несколько капель крови, брызнувших на простыни.
– Согласен, дальше жертва пыталась закрыться подушкой и получила более ощутимый удар по ладони. – Наши догадки подтверждались порезами на руках трупа и разбросанными перьями на полу. – Борьба перенеслась ближе к выходу, Уинстон пытался сбежать, но тут лезвие вошло в горло. – Я указал на ярко-алое пятно у моего ботинка. – Он потерял очень быстро и очень много крови, убийца должен был быть испачкан с ног до головы и оставить тучу следов, уходя, но в коридоре чисто. Теперь вопрос: как убийце удалось незаметно пробраться в комнату и так же незаметно ее покинуть?
– Вокруг оконных рам все чисто, – тут же отозвался Мин, вычеркивая один из вариантов. – Вообще странно, что на полу лужи крови, куча следов, но на выход ведут только следы от обуви Люси.
– Она тоже может быть убийцей. – Пожал плечами я, вглядываясь в отпечатки обуви на паркете.
Одна пара абсолютно точно принадлежала Уинстону: он был в мягких домашних туфлях, и одна туфля слетела во время борьбы, поэтому он оставил после себя следы босых ног; вторая пара следов больше походила на женские. Я присел, чтобы сделать замер.
– Я бы сказал пятый. – Мин сфотографировал следы для отчета полиции.
– Четвертый с половиной, наш убийца обладатель весьма небольших стоп, – проговорил я, размышляя про себя.
– Люси?
– У нее шестой, но носит пятый, потому что не хочет верить в то, как раздалась нога.
– Откуда ты знаешь? – удивился он.
– Потому что я смотрю, друг мой, – с легким укором бросил я, расхаживая по комнате в поисках орудия убийства. – Люси относительно недавно поправилась, форма начала расходиться по швам, но еще не так, чтобы порваться. Ноги отекли, и теперь ей нужна обувь побольше, но Люси хочется думать, что у нее все еще десятый размер одежды и пятый – обуви.
– Она могла всегда носить одежду и обувь на размер меньше, девушки иногда таким грешат, – резонно добавил Мин.
– Могла, и я могу ошибаться со своими расчетами, или убийца все-таки не Люси.
– Вивьен или Дороти?
– Размер ноги Дороти сходится с отпечатком, но ты видел ее руки, когда она прикуривала?
– Руки? – Кэп удивленно вскинул брови, но мгновение спустя сообразил: – Точно, маникюр!
– Вот именно. Если чуть меньше смотреть им в глаза, начинаешь замечать остальное.
– А мисс Бернелл?
В темноте я успел лишь мельком увидеть, однако приметил ранки вокруг искусанных ногтей и мелкие царапины на руках Вивьен. Не исключено, что повреждения она нанесла себе сама от нервов или просто по неаккуратности, но все же.
– Она подходит. Как, возможно, и миссис Колетт Болейн, хотя и маловероятно, учитывая приложенную силу.
Я хотел бы сказать, что меня никак не трогало предположение о причастности Вивьен, но, кажется, это был бы самообман. Вивьен Бернелл тронула меня, не знаю, смешная пижама тому виной или тотальное одиночество в кругу семьи, которое я и сам прекрасно понимал, но мне не хотелось верить, что она способна хладнокровно перерезать человеку горло. Собственно, тот факт, что она находилась вместе со мной этим вечером, снимает с нее подозрения, по крайней мере. до тех пор, пока Ким не установит время смерти. Возможно, грохот, что мы слышали из кухни, раздался уже после того, как Уинстон перешел в разряд жертв.
Мин, закончив фотографирование места преступления, обратился ко мне:
– Мне еще кое-что неясно: почему никто не пришел на помощь? Уинстон наверняка кричал, ты ничего не слышал?
Я ответил с запозданием, занятый перерыванием платяных шкафов, в которых не оказалось ничего, кроме кип одежды и постельного белья.
– Нет, я проснулся часа полтора назад от громких стуков, осмотрел коридор, но все было тихо. Тогда я спустился на кухню, там мы беседовали с Вивьен, а потом уже поднялись сюда. Перед этим слышали только грохот и крик Люси, а ты?
– Признаться, я не мог уснуть и решил немного поработать, просмотреть отчет Ким, и включил музыку в наушниках. – Он виновато потер шею.
– Хороши детективы, – зло протянул я, покачав головой. – Орудия убийства тоже не видно, получается, преступник забрал его с собой. Надо будет поторопить криминалистов с определением точного вида.
– Думаешь, им может оказаться какой-нибудь фамильный стилет или что-то вроде того? – предположил Мин.
– Да, и тогда орудие может вывести нас на убийцу, но сильно надеяться не стоит, что-то мне подсказывает, что наш преступник не стал бы так рисковать.
Кэп согласно дернул головой и потянулся к дверной ручке:
– Ладно, мы вроде все осмотрели? Давай выйдем скорее, мне не по себе среди этой мясорубки.
– Иди и попроси Люси запереть дверь в эту спальню и выключить радиаторы.
Когда он покинул комнату, я прошел к разворошенной постели убитого. С такого расстояния мне, конечно, могло показаться, но, кажется, я приметил кое-что еще. На белоснежной простыне – отныне с вкраплениями алого и бордового – покоился еще один предмет красного оттенка, а точнее медно-рыжего. Тонкий, прямой, длинный волос.
– Как же ты тут оказался? – обратился я к безмолвной улике.
Волос хранил молчание.
«Похоже, Веснушка, ты влипла гораздо сильнее, чем я представлял изначально. На суде присяжных придется постараться изо всех сил, далеко не все там такие пушистые зайчики, как наш любитель лапши».
Разумеется, волос мог просто упасть с одежды, но сам факт его нахождения на месте преступления бросал на юную мисс Бернелл тень дополнительных подозрений.
«Брось, Адриан, твой убийца догадался, как проникнуть в запертую комнату, убить человека, остаться незамеченным и не оставить следов снаружи. Волос может оказаться подброшенным специально».
«Или все до такой степени банально, что кажется слишком простым, а убийца все-таки Люси, – поспорил с собственным сознанием я. – Ее волосы похожего оттенка, и она имела доступ к спальне Уинстона».
Предавшись размышлениям, я едва не врезался в возникшую на пороге домоправительницу. Лицо Люси опухло от слез, она выглядела еще хуже, чем когда я ее допрашивал. Женщина безуспешно пыталась отыскать нужный ключ от спальни Уинстона и запереть дверь. Мин, немного понаблюдав за ее попытками, забрал связку.