«Я уже говорил, что ненавижу этот ваш туманный Альбион? Прогноз погоды здесь такой же надежный, как и местные жители».
Унылое серое здание центра судебно-медицинской экспертизы поблескивало грязно-желтыми окнами, приветствуя нас. Подняв воротники, мы бегом направились ко входу, намереваясь отдать как можно меньше одежды на растерзание ливню, но он успел за считаные секунды просочиться под ткань.
– Здорово, Гарри! – Кивнув зависшему у мониторов охраннику на входе, мы поспешили внутрь здания.
Гарри не шелохнулся – он константа, Колосс Родосский, выросший вместе с этим зданием из-под земли и глубоко пустивший в нее корни. По крайней мере, мне нравилось так про него думать.
– Иногда кажется, что Гарри давно умер, – шепотом проговорил Мин, нажимая на кнопку лифта, – как ни пройдем, он все в той же позе смотрит в экраны.
– Шутки про смерть, Капитан? Растешь в моих глазах. – Я одобрительно хмыкнул, отправив сигарету в рот.
Старенький лифт успел спустить нас на подвальный этаж, где располагались морг и лаборатории. Двери бесшумно разъехались, являя нам облаченную в медицинский халатик фигуру Ким Новак. Каждый раз у меня было ощущение, что на этом лифте мы спускаемся не меньше чем в чистилище, а ореол ослепляющего света вокруг судмедэксперта навевал мысли о его рогатых обитателях.
– Здесь не курят, Ларсен. – Черные глаза Ким опасно блеснули, и еще не успевшая толком вкусить огонек сигарета полетела в мусорку. – Привет, Мин. – Новак холодно улыбнулась, что на ее языке означало почти симпатию.
– Привет, Ким, – неловко выдавил помощник, слегка склонив голову.
И так всегда: мне – тычки и обвинения, Мину – улыбки и кокетство. Все дело в этой странной привычке кланяться, будто мы в девятнадцатом веке? Вот только мой помощник при виде любой особи женского пола, не обделенной стройными ногами и милым личиком, безбожно терялся, краснел и забывал английский.
«Эх, Кэп, Кэп, когда-нибудь дядя Адриан научит тебя общаться с дамами», – пронеслось в голове, пока мы шли по коридору, напоминавшему больничный. Мне всегда было не по себе в этом месте – неприятные ассоциации с оставленным позади прошлым так и просились наружу. Мин, наоборот, казалось, ощущал себя в морге вполне комфортно.
«Нравится тишина вместо неудобных вопросов?»
– Ким, радость моя. – Я попытался развеять тоску разговором, но Новак снова полоснула меня взглядом, не останавливая хода. – Не поделишься ли с нами деталями дела? По телефону ты не была особо щедра на подробности.
Грубо толкнув дверь, судмедэксперт ворвалась в свою пахнущую смертью и химикатами обитель и шлепнула папку на стол. Кажется, Ведьма была не в духе даже сильнее, чем обычно. Холодно улыбнувшись, она откинула простыню с тела.
– Ребекка Болейн, пятьдесят один год, предположительно отравлена неизвестным веществом прямо во время званого ужина, поступила к нам полтора часа назад.
Мы с Мином повернулись в сторону тела. Кэп, как обычно, старался держаться подальше от трупа, я же уже давно не чувствовал ни страха, ни отвращения при виде мертвых и порой изуродованных людей, потому подошел поближе. Многие боятся смерти, но я считаю ее великим уравнителем – перед ликом костлявой все одинаковы: и сильный мира сего, и простой офисный планктон. Смерть – единственное логичное и самое предсказуемое последствие жизни. В отличие от людей.
– Почему вызвали нас?
– Скажи мне, Ади… – Я внутренне напрягся: когда эта помесь коренных народов Америки и лондонских джипси[1] начинает использовать такую вариацию моего имени, беды не миновать. – У меня на заднице закреплена антенна?
– Антенну не припомню, – просто ответил я, – тату на ягодице помню, а антенны не было.
Боковым зрением я видел, как краска залила лицо Мина, поперхнувшегося воздухом. То, что для нас с Ким звучало не более чем дежурной перепалкой, для нежной психики помощника стало очередным потрясением. Наверное, на его далекой родине не принято обсуждать сексуальные отношения при посторонних?
Собственно, отношений как таковых у нас с Ким и не было. Секс – да, после которого ведьма неизменно выпроваживала меня за дверь, но отношений у таких, как мы с Новак, не бывает. Ким Новак, несмотря на весьма юный возраст, была одной из лучших в своем деле и, по слухам, уже метила на место главного судебно-медицинского эксперта. Я же предпочитал засыпать в обнимку с файлами дела, а не с любимой женщиной. Такие, как мы, умирают с прокуренными легкими одним погожим денечком за рабочим столом, пока коллеги мило щебечут в соседнем офисе.
Судмедэксперт не переносила всего три вещи: тупых лаборантов, нарушения правил ее обители и пустых разговоров. Хотя в последнее время мне начинало казаться, что есть в этом мире еще одна выводящая ведьму из себя вещь…
– Вот именно, Ларсен! – процедила Новак. – Я тебе не радиовещатель и не передатчик. Мне тело привезли, адвокат тут же прискакал и заявил, что погибшая указала в завещании ваше агентство, я проверила бумаги и связалась с вами. Все, остальное узнаешь у адвоката миссис Болейн и полиции.
Фамилия показалась знакомой, я наклонился к лицу убитой, стараясь понять, откуда она мне известна. Черты лица погибшей, аккуратная прическа, дорогой костюм и макияж, который не смылся даже после транспортировки до морга, подсказывали, что Ребекка Болейн относилась к высшей касте, а отсутствие на безымянном пальце следа от кольца – что от звания «миссис» осталось одно лишь слово. Дамы ее поколения обыкновенно показывали свой статус через подобные символы, здесь же не было ни намека на тоску по мужу, ни каких-либо сантиментов. Демонстрировала независимость? Или брак без любви? К сожалению, кроме очевидных выводов, на ум не пришло ни единой подсказки, откуда я мог ее знать.
– Подождите-ка, Болейн? Та самая Болейн? – Мин наконец отошел от шока и включился в беседу.
– Если ты про Анну Болейн, то это точно не она, – продолжая рассматривать труп, буркнул я.
Интересно, неужели и в самом деле возможно ощутить кожей чье-то недовольство? Потому что я чувствую какой-то зуд в районе лопаток, или это какой-то секретный прием из кунг-фу?
– Вообще-то жертва вроде как с ней в далеком родстве, как, собственно, и все богатые семьи Лондона, – заявила Ким.
– Нет, я про меценатку Ребекку Болейн, что недавно вошла в список Forbes и построила больницу в Беркшире, – с легким налетом укора возразил Мин и продемонстрировал мне статью из Wikipedia в телефоне.
«Бинго!» – кивнул я собственным мыслям: похоже, имя погибшей мне было известно из новостей. Ребекка Болейн периодически мелькала на передовицах то с очередным звездным романом, то с внезапным приступом невиданной щедрости. В благотворительность я уже давно не верил, с моей работой проще уверовать в лепреконов, чем в искреннее желание богачей раздавать свои горшочки с золотом направо и налево.
– Ага, кажется, да, – равнодушно ответила Ким и продолжила наружный осмотр тела.
Мы с Кэпом тоже внимательно скользили взглядом по кажущейся восковой коже убитой, ища малейшие признаки травм и вообще всего, что выбивалось из «нормальной» картины. Я невольно отметил, что миссис Болейн удивительно хорошо сохранилась для своего возраста: медно-рыжие волосы без намека на седину придавали ей почти юношеский вид.
– Мне кажется, или у нее выступила сосудистая сетка? Это возрастное? – спросил Мин, указывая на красно-синие нити, расползшиеся вокруг глаз.
– Нет, это лопнувшие сосуды и капилляры, предположительно вследствие отравления, – медленно проговорила Ким, раздвигая корни волос жертвы.
– Ты такое встречала раньше?
– Не-а, это довольно нетипично, что, впрочем, хорошо для вас, – все так же нараспев проговорила Новак, случайно задев бедром Мина, отчего тот едва не подскочил на месте. – Чем нетипичнее признаки, тем уже круг возможных ядов и токсинов. Обыкновенно яды не вызывают такого резкого повышения давления, чтобы это отразилось на коже лица. Боюсь, дамочке не удалось уйти без мучений, на слизистых следы ожога.
– Уже есть какие-то соображения? – с толикой надежды поинтересовался я.
Ким едва повела бровями в ответ, доходчиво донося свой посыл: еще один подобный вопрос, и на столе может оказаться куда более юное, крепкое и сексуальное тело одинокого красавчика в шкуре частного детектива. Еще раз оглядев труп, я повернулся к Мину, тот молча качнул головой, показывая, что тоже больше ничего не подметил.
– Я бы хотел поговорить с адвокатом миссис Болейн и поскорее осмотреть место происшествия, здесь мы увидели достаточно. Когда будет готов предварительный отчет по вскрытию?
– Часа через три, – устало отозвалась Новак. – Адвокат сидит в приемной, можете там с ним поговорить, я наберу, когда закончу и передам все данные полиции.
– Спасибо, Ким, – поблагодарил Мин, задержав на ней взгляд чуть дольше обычного.
Поглощенная работой судмедэксперт лишь раздраженно махнула закованной в латекс ладонью в нашу сторону, подсказывая, что пора на выход. Не прошло и минуты, как пытливый мозг Мина яро набросился на полученную информацию и теперь выдавал череду вопросов и умозаключений:
– Как думаешь, почему такая богачка вдруг решила обратиться в нашу контору? Мы ведь в последнее время даже толком рекламу нигде не даем.
У меня не имелось привычки отвечать на вопросы, ответы на которые я и сам не знал. Поэтому этот я проигнорировал.
– Миссис Болейн была убита во время званого ужина. Мне кажется, это весьма символично, убийца сильно ее ненавидел, – после паузы продолжил он, не обращая внимания на мое молчание, – скорее всего, убил кто-то из родственников или прислуги, у кого есть доступ к еде и напиткам.
– Точно, убийца – дворецкий! – подыграл я.
Мин снова пропустил мою реакцию мимо ушей:
– И если она действительно была отравлена, вероятнее всего, убийство совершила женщина. Женщины по статистике в три раза чаще мужчин используют яд для убийства своих жертв.