Простыня откинулась. Меня стошнило в стоящее рядом ведро.
– Что ты хочешь, чтобы я тут освидетельствовал? – выпалил я, отворачиваясь от превращенного в уголь трупа.
Я не мог и не желал рассматривать это. Это не Вивьен. Вивьен – полная жизни, у нее горит взгляд, она отпускает остроты в ответ на мой сарказм, путает страны и любит дурацкие рассказы Кристи. Она мечтает увидеть фьорды. Я хочу познакомить ее с мамой. А это… не она.
– Родные отказались приезжать. Я проверила, рост и другие параметры сходятся. – Голос Ким снова дрожал, она шмыгала носом на каждом слове. – Зубная карта тоже. А еще у нее в кармане нашли это.
Я набрался сил, прежде чем смог взглянуть на разложенный на специальном подносе документ – свидетельство о рождении на имя Вивьен Вилуллы Бернелл.
– Документ был в стальной коробочке и почти не пострадал от огня.
– Здорово, – кивнул я, все же цепляясь краем глаза за изуродованные останки, – еще что-то интересное?
«Ты облажался, Ларсен, и вот результат. Тебе с этим жить».
– Не знаю, что ее толкнуло на это, но, думаю, Вивьен сама подожгла поместье, Адриан. – Новак сжала пальцы, будто пытаясь этим жестом взять себя и волю в кулак. – В ее ладонь вплавился фрагмент зажигалки.
Ким указала на еще один поднос – по кусочку рисунка я узнал зажигалку Вивьен, которой она так часто пользовалась при мне. Надо было забрать и не возвращать.
– В Торнхилле… – я кашлянул, прочищая горло от ненужных слов и чувств, – больше никого не нашли?
– Нет, Адриан, мне очень жаль. – Мин вырос рядом, одним своим видом напоминая, каким я должен быть. Стойким, как он. Но я будто готовился вот-вот распасться. – Поиски продолжаются, мы найдем Лили.
– Вряд ли, – честно признался я и виновато взглянул на Новак: – Прости за грязь. Если сегодня ничего больше не нужно, то я пойду.
Ким кивнула и вытерла лицо рукавом, наверняка ища слова, которые прозвучали бы хоть немного не глупо, или не дико, или не избито в данной ситуации. Но таких не нашлось.
– Тебе лучше не оставаться сейчас одному, я поеду с тобой. – Кэп нагнал у самых дверей.
«Нет, Капитан, ты не заслужил такой чертовой участи, как я».
Вслух, правда, я этого не сказал – не смог произнести вообще ничего, плетясь по лестницам вниз. Окружающая реальность выглядела слишком искусственно, как будто я застрял посреди диафильма: вокруг безжалостно прокручиваются кадры, а я не успеваю ничего рассмотреть или осмыслить. Пройдя пару сотен футов, я рухнул на пустую лавочку в небольшом сквере, просто чтобы замедлить поток кипящей жизни, и закурил.
– Я убил ее, Мин.
Он не ответил – вездесущий мудрец, мистер У-меня-на-все-имеется-тупая поговорка, – молчал, когда я нуждался хоть в каких-то словах, чтобы прекратить внутреннюю агонию. Я так на него разозлился, что стало тошно от самого себя. Мне давно от себя тошно.
– Ты ведь понял про татуировку, да? – Кэп забрал мои сигареты и зажигалку, не утруждаясь разрешением.
– Что именно? Что ты был членом Триады[26] или про службу на британское правительство?
Мнительность Кэпа, его привычка принимать только собственноручно приготовленную пищу, военная выправка и тьма, скрытая на дне его зрачков… Этого было достаточно, чтобы подозрения начали крепнуть. Работу на правительство вычислить еще легче – почти пустое досье выдавало даже лучше, чем прямой ярлык «бывший секретный агент». А когда я увидел плохо сведенное тату дракона на руке, догадки о причастности к криминалу подтвердились окончательно. Занимательно другое: следы изображения были оставлены намеренно. Чувство вины?
– Я зря тебя недооценивал, – хмыкнул Мин. – Мы с братом состояли в одной из самых крупных Триад, «Красный дракон». Брат дослужился до четыре-два-шесть[27], это значит командир боевиков, я же болтался в сорок девятых, то есть в рядовых.
– Чем занималась ваша банда?
– Всем, – просто ответил он. – Рэкет, грабежи, сутенерство, наркоторговля. Меня не допускали до больших дел, в основном купи-привези, выследи или доставь сообщение.
– Кэп, прости, но у этой истории есть какая-то мораль, кроме той, что ты еще тот киндер-сюрприз?
– Адриан, ты не убивал Вивьен, – наконец произнес он. – Ты наделал ошибок, да, но ты действительно пытался докопаться до правды и помочь ей. Прости, что не поверил тебе и не помог, когда должен был. Но убийство – это другое.
– Кого ты убил?
Мин заговорил не сразу – его взгляд, голос, даже жесты словно налились свинцом.
– Нам не назвали его имени, только адрес и сумму долга. Я должен был припугнуть его, но что-то на меня нашло, и я забил бедолагу до смерти. У него остались жена и маленький сын. – Мин сделал затяжку, а я почему-то вспомнил его глаза в тот момент, когда он врезал мне по лицу. – Когда отец узнал, чем мы с братом занимаемся, то слег, а потом заявил, что у него больше нет сыновей. Я уехал из Китая в Британию к дальнему родственнику, он помог с гражданством, но ради этого я год прослужил на корону, в каком-то смысле с «Капитаном» ты почти угадал. Чем занимался, рассказывать не стану, но на моих руках больше не было крови. Покинув Триаду, я пообещал себе, что никогда не перейду черту, но нарушил слово тогда, в твоей квартире. Я хочу попытаться искупить вину за то, что творил в прошлом, и помогать людям, защищать их от таких, каким был я.
– Так все-таки Китай? Я ставил на Корею, – бесцветным тоном бросил я. Сейчас это казалось неважным, сейчас все казалось неважным.
– Мои родители бежали в Китай из Северной Кореи, – после паузы добавил Мин. – Ты был прав, Адриан, с самого начала прав про Вивьен. Поэтому она доверилась тебе.
Не знаю, хотел он мне этим помочь или добить, но я не мог больше это слушать. Не мог думать о ней, не мог даже в мыслях произнести ее имя…
– Кэп, я скажу тебе это один раз и больше повторять не буду. Ты не исправишь того, что сделал, но ты можешь построить нормальную жизнь. Иди, вернись к Ким и не отходи от нее до утра, а лучше и дальше. Не будь идиотом, как я, просравшим все, что имел.
Я встал, намереваясь уйти, но Мин остановил меня.
– Хан Мине Хё, – вдруг произнес он, протянув руку. – Это мое настоящее имя. Кстати, я разузнал, родственник, который помог мне с гражданством, когда-то работал на Ребекку Болейн. Поэтому она выбрала наше агентство.
– Выходит, последняя загадка раскрыта? – Я попытался улыбнуться и пожал протянутую ладонь: – Приятно познакомиться, Хан Мине Хё. Завтра жду от тебя заявление на увольнение по собственному желанию. Не стоит портить свое резюме этим провальным делом. Уходи с полным выходным пособием и лучшими рекомендациями, открывай свое агентство и больше не связывайся с мудаками.
Мне казалось, что он на грани того, чтобы кинуться меня обнимать или снова заехать по лицу прямо здесь. Признаться, я был бы не против нокаута на пару суток. А может, и месяцев.
– Спасибо, Адриан.
На том мы с Капитаном расстались.
Домой я отправился пешком и потому добрался лишь ближе к полудню. Весь путь я размышлял, зачем вообще туда иду и что буду делать. Ответа не обнаружилось. По квартире все еще валялась наша одежда – впервые в жизни я не нашел в себе сил, чтобы убрать бардак. Все они ушли на то, чтобы не смотреть на кусок бордовой ткани, слишком напоминающий женское платье.
«Вивьен Бернелл[28], словно оправдывая свою фамилию, сгорела, а вместе с ней сгорели и мои мечты на новую жизнь где-нибудь подальше отсюда».
Откопав в недрах кухонного шкафа забытую бутылку с чем-то спиртным, я завалился на стойку и отпил отвратительно-горькое пойло.
– Так ты отмечаешь мою бесславную кончину?
Пойло выплеснулось на столешницу, так и не дойдя до горла. Из-за колонны выглянула Вивьен, усиленно натягивая мою футболку до самых колен.
– Вивьен? – Я отчаянно пытался сфокусировать зрение на этой оранжевой точке, но она стояла против света, который сейчас просто ослеплял.
– Ответ неверный, Ларсен, – горьковато усмехнулась оранжевая точка, покрутив нечто металлическое в руке. – Лили Кристина Болейн.
Эпилог
Что вы видите, когда приходите на кладбище? Аккуратные ряды надгробий среди подстриженных кустов? Возложенные цветы? Скорбящих людей? Это странно, но я вижу свое детство.
На заднем дворе Торнхилла располагалось небольшое фамильное кладбище, и мы с Лили часто играли на могилах умерших родственников. Ребекка устала нас гонять и в конце концов смирилась. Дэймон, живущий на соседней улице, и его банда не любили сюда приходить, а это означало, что у нас образовывались благословенные часы без их издевательств – на правах старших они постоянно нас изводили.
Лили хоть и оставалась ниже на полголовы и младше на четыре года, но всегда была сильнее и решительнее меня – она лезла в драку даже с мальчишками. Я видела, что они ее побаиваются. Дэймон потом из мести часто наставлял тумаки мне или втихую ломал наши игрушки, зная, что Лили это взбесит.
Да, Лили всегда была сильнее. Просто в тот роковой вечер мне повезло больше и пламя забрало ее, а не меня. Горькая ирония – девочка, что всегда пряталась в стенах ненавистного поместья Торнхилл, закончила свою жизнь там же. Никем не узнанная, всегда скрываемая – даже после смерти Лили осталась секретом. Я предпочла не сообщать репортерам все, что узнала перед тем, как огонь окончательно ее поглотил.
– Прах к праху. – Адриан положил небольшой букет маргариток на могилу Ребекки, я следом – приготовленные лилии для сестры.
– Мне все не хватало духу сюда вернуться. – Я сунула озябшие ладони в карманы джинсов, оглянувшись на останки поместья.
Торнхилл возлежал истлевшими костями на не оправившейся после пожара земле – в нос ударил фантомный запах гари. Поместье досталось мне, но я до сих пор не подписала бумаги на окончательный снос здания. Просто ждала, сама не знаю чего. И Торнхилл тоже ждал.