пассажиры относились к этому, как к весьма обыденному явлению. Самое интересное: в моём родном мире когда-то, ещё до крушения Советского Союза, точно так же разносили по вагонам готовые обеды в алюминиевых судках. Куда это всё потом подевалось?..
Бабушка двух сорванцов решительно выдохнула:
– Нам, пожалуйста, две порции, уважаемый Тарл. Этим неугомонным поросятам для шалостей нужно много энергии.
И, зашуршав застёжкой небольшой дамской сумочки, быстро достала матерчатый кошелёк, зашелестела мелкими купюрами, отсчитывая нужную сумму, при этом, конечно, не забывая о небольших чаевых.
Тут так было принято. Если человек работает на совесть и пытается быть полезным, его обязательно стараются поощрить, а парнишка, который во время студенческих каникул подрабатывал в вагоне-ресторане поезда, действительно заслуживал небольшой награды. Чистый, наглаженный, без следов вечерней пьянки и, конечно, без запаха перегара, а также излучающий настоящее, а не показное дружелюбие, располагал к себе и принимал вознаграждение как должное, но при этом не выпрашивал его, как это частенько встречалось в нашем мире. Хотите поощрить – пожалуйста, нет – ну, значит, не повезло…
Парень – помимо обслуживания вагона-ресторана – ещё курировал вопросы пропитания трёх вагонов, поэтому на вторые сутки путешествия уже был фактически своим человеком. У меня даже мелькнула мысль, что это – великолепное прикрытые для оперативника из линейного отдела местной госбезопасности. Хотя, учитывая, что тут происходит, это было бы не самым худшим вариантом, но тут моя параноидальная интуиция помалкивала, вроде парень тот, за кого себя выдаёт. По некоторым оговоркам Тарл учился то ли на социолога, то ли на юриста в очень престижном столичном университете и, судя по дорогим, по-настоящему брендовым часам, явно принадлежал к аристократическому семейству. Такой механизм могут себе позволить действительно состоятельные люди. Выучится и со временем осядет где-нибудь в министерстве, но при этом у него в личном деле будет пометка о том, что имеет опыт общения с народом, и в качестве практики работал в сфере обслуживания. Здесь это ценилось…
Пока я рассматривал эту идиллическую картину и расслабленно занимался простеньким анализом, моя пожилая спутница – хозяйка двух пострелёнышей, которые, открыв пластиковые контейнеры, уже вовсю работали ложками – обратила внимание и на меня, и на ещё одного спутника, точнее, спутницу, которая делила с нами купе. Тётушка Ларкина – так звали эту женщину – добровольно и с удовольствием взяла на себя негласное шефство над спутниками и старалась присматривать, чтоб никто не пропускал приёмы пищи, и неодобрительно сопела, когда я чуть позже, чем тут было принято, устраивал утренний моцион. Хотя делала она это как-то без злобы, скорее по привычке, было видно, что у себя дома она была за главного и привыкла всё вокруг себя – особенно вопросы, касающиеся порядка и гигиены – держать на контроле.
– Макса, Тиана, спускайтесь и давайте завтракать, посмотрите, какую прелестную лурду и сироп принёс уважаемый Тарл. Пусть на Большом Суде Светлоликий будет благосклонен к повару, приготовившему такой завтрак.
«А ведь и действительно, пора перекусить…» – подумал я и, кивнув головой официанту, проговорил:
– И мне порцию, пожалуйста. Действительно пора завтракать.
Спрятав нож в рукаве в специальной петле, я быстро спустился с полки – благо спал в спортивном костюме, – достал из кармана помятую купюру и протянул её Тарлу.
Тот спокойно её принял, чуть вопросительно глянув на меня: я заплатил больше, чем нужно, а размер чаевых здесь как-то было принято рассчитывать в размере не более десяти процентов от суммы. Я в самом начале своего путешествия немного лоханулся, по извечной русской привычке как-то сболтнув, что «сдачи нам не надо», и сразу был награждён множеством настороженных взглядов. А попадать в поле зрения местной госбезопасности мне не очень-то хотелось, во всяком случае – пока мои поисковые мероприятия не перешли в активную фазу.
Поэтому, кивнув нашему кормильцу, получил от него сдачу с учётом чаевых, взял пластиковый контейнер и присел на нижнюю полку, где для меня освободили место.
Соседка по верхней полке – девушка с красивым именем Тиана – отреагировала относительно вяло и, что-то буркнув про чай с печеньем, который она предпочитает по утрам, снова уткнулась в электронную книгу, читая что-то ну уж очень интересное. Странная девушка…
Сидя на нижней полке, я стал методично и не спеша работать пластиковой ложкой, с удовольствием уплетая сладкую кашу с сиропом и параллельно наблюдая за своими спутниками.
– Хм, как вкусно! – не выдержал я, чем вызвал благодарный взгляд тётушки Ларкины.
Вот что значит отвык от натуральной пищи – всё только боевые рационы или результаты деятельности бортового кухонного процессора на нашем крейсере, а тут такие вкусности!
Опять усмехнулся, вспомнив любимый в детстве советский сериал «Гостья из будущего» и фразу про кефир и питательные таблетки на космическом корабле. Так получается, что сейчас я как раз нахожусь в роли тех самых космических пиратов, которые искали миелофон, ну а у меня задача не менее экзотическая.
Взглянув на своих спутников, незаметно напрягся: интересные люди, но каждый из них очень непростой человек, это, конечно, касается только взрослых, ведь дети как дети.
Ну, тётушка Ларкина в первом приближении прозрачна и понятна, хотя там далеко не всё так просто, но угрозы от неё не чувствую. На фоне неподдельного добродушия чувствуется огромный жизненный опыт.
А вот Тиана не то чтобы заинтриговала, но задуматься заставила. Что-то тут было не то, какая-то несостыковка, и это меня заставляло нервничать и искать ответы. В моём положении любая незамеченная мелочь может привести к провалу.
А девушка действительно заслуживала особого внимания. Невысокого роста, где-то метр шестьдесят, стройная, спортивная фигура, небольшая грудь, светлые волосы… А привлекательное продолговатое лицо, с тщательно выведенными дугами бровей и ровным аристократическим носиком, всё время – пока мы ехали вместе – несло на себе след озабоченности и какой-то детской грусти. Короткая, явно модельная стрижка с короткой чёлкой ещё больше подчёркивала красоту глаз и открывала тонкую нежную шею. Такая стрижка, как правило, добавляет любой женщине молодости и озорства, а тут подчёркивала юность и ранимость моей попутчицы. Но, несмотря на молодость, она прекрасно знала себе цену и на знаки внимания со стороны нескольких мужчин, пассажиров вагона, реагировала нейтрально и, если можно это сказать, привычно. За двое суток пути девушка ограничилась всего несколькими фразами, но и этого было достаточно, чтобы сделать вывод и об её образованности, и воспитании, и, возможно, об аристократическом происхождении. Что она читала, так подсмотреть и не смог, хотя пытался, чем вызвал её неудовольствие.
Оторвавшись от каши, я поднял взгляд и опять увидел, как она, лёжа на верхней полке и закинув правую руку за голову, левой держала электронную книгу и что-то сосредоточенно читала, проговаривая про себя, чтобы лучше запомнить. Ну уж точно не похоже, что читает какой-нибудь роман, в данный момент она больше всего напоминала студентку, готовившуюся к экзамену. Единственное, что выпадало из образа – это тёмно-красная лента на её шее, символ траура по погибшему родственнику или возлюбленному. Симпатичная, обворожительная своей молодостью и свежестью девушка. И, несмотря на все мои нынешние проблемы, мне – нормальному здоровому мужчине, можно сказать, героическому офицеру, прошедшему с боями полгалактики – было обидно, что такая особа находилась на расстоянии вытянутой руки и абсолютно полностью меня игнорировала.
Глубоко вздохнув от мысли, что мне тут ничего не светит, я, всё так же работая ложкой, переключился на обдумывание и своего задания, и просто непреходящего чувства офонарения от того, как я смог во всё это вляпаться.
Воспоминания снова вернули меня на две недели назад, к тому самому знаковому разговору с доверенным человеком Императора…
Когда на крейсере полковник Морг выложил мне весь расклад по болярскому артефакту, то я сначала решил, что всё это сказка, но он сумел убедить меня в полной надёжности и достоверности полученной информации.
Если коротко и сжато, то получалось следующее: ребятам Императора удалось выйти на след каких-то боляр, которые эвакуировали с Земли неизвестный артефакт. Тщательное, долгое и осторожное расследование привело к планете РБ3418, с самоназванием «Крамона».
Всё хорошо, вот только звёздная система с этой планетой находилась на очень приличном удалении от границ Империи и располагалась в зоне ответственности старого и беспощадного врага – Конфедерации Таран-Хо, поэтому полного и всестороннего анализа места проведения операции просто не было. При разработке плана инфильтрации приходилось довольствоваться только отрывочными данными, полученными по каналам армейской разведки, и отчётом трёхсотлетней давности экспедиции Дальней Имперской разведки.
Про Конфедерацию и про её постоянные столкновения с Империей я знал из учебников истории, поэтому было понятно, что может произойти, если посланник Императора попадёт в руки к давним противникам, хотя Кентарийская республика в данное время с конфедератами и не воевала. Но самое дерьмовое было в другом: посланником, который пропал на этой Крамоне, была младшая и ненаследная принцесса Ириана, направленная сюда не только как член семьи, но и как человек, наделённый абсолютным доверием Императора, несмотря на то, что она была дочкой всего лишь официальной наложницы. Принцесса получила прекрасное образование, имела несколько дипломов по космосоциологии и ксенопсихологии, поэтому именно она с минимальной охраной из двух боевиком императорской гвардии полетела на Крамону искать боляр и именем Императора уговаривать их вмешаться в нарастающий внутренний конфликт в Империи.
По её поиску и возможной инфильтрации с планеты мне предписывалось собирать дополнительные данные уже на месте, на ходу проводя дополнительный анализ и корректировку планов.