Он мчался вдоль череды контейнеров, в надежде отыскать проход, да хоть бы небольшую щель, в которую можно забиться.
Хотя это не поможет: у них наверняка есть тепловизоры и датчики движения… И тут его осенило. Он одет в стэллс-костюм! Если правильно себя вести, они вообще ничего не заметят.
Он остановился и вновь натянул капюшон по самый подбородок. И тут же облился холодным потом: забыл чёртов модуль с Акирой в сугробе! Мысли о спасении жизни вытеснили все остальные.
На секунду появился соблазн плюнуть. Забить. Просто бежать, спасая свою шкуру. Но Мирон повернул назад.
Нельзя.
Нельзя, чтобы Мелета – если она умерла – отдала свою жизнь зря. Он заберет этот чёртов модуль. Вернёт его Платону. А потом разобьёт ему морду. В кровь, в сопли, до потери сознания. Чтобы и его гениальный братец почувствовал, хотя бы ненадолго, каково это – быть живым…
Постоянно сверяясь с картой – мелкими цифрами указывалось расстояние до ближайшего объекта – он побежал назад. Навстречу красным точкам.
За спиной тоже кто-то был, так что без разницы, куда бежать – подумал он. – Контейнеры стояли так плотно, что никаких щелей или проходов между ними не было.
На удивление, обратный путь занял гораздо больше времени. Или ему так показалось. Все сугробы были похожи один на другой… Горячий модуль протопил себе углубление и провалился в снег.
– Где массив? – спросил он на бегу. Горячее дыхание оседало капельками воды на внутренней мембране вингсъюта.
– Двадцать метров и сорок три сантиметра. Девятнадцать метров… Десять… Перед глазами появилась желтая стрелка.
В несколько прыжков он преодолел расстояние до модуля, пошарив в снегу, нащупал твёрдый тяжелый параллелепипед, выдернул его, рывком раскрыл застёжку костюма… Металл коснулся кожи и будто прикипел к животу.
Сдерживая дрожь, стараясь не стучать зубами, он застегнул вингсъют и выпрямился.
– Робот-паук в пятнадцати метрах слева, – доложил равнодушный голос.
Мирон замер, прижавшись спиной к контейнеру. Ребристая поверхность холодила спину сквозь костюм.
Шелестя металлическими ходилками, втыкая острия в хрупкий гравий, робот прошел мимо. На его "голове" медленно вращалась турель – зрачок пулеметного дула поворачивался вслед за камерой тепловизора.
Мирон затаил дыхание. "Он меня не видит" – понял он. Программа делает так, что робот меня не видит. Он же коммуницирует через Плюс, а Платон в Сети – царь и Бог. Он не допустит, чтобы меня увидели роботы…
Это не Технозон, – решил он. – При всей их крутости, корпорациям запрещено использовать боевые машины в городских условиях.
Полиция. Или, скорее, МОСБЕЗ. Тоже, по-сути, частная контора, только работает на государство. И поэтому имеет более широкие полномочия… Очень, очень широкие. Вплоть до того, что если его здесь хлопнут – пусть даже это будет зафиксировано камерами – они будут в своём праве. Останавливали нарушителя. Опасного террориста…
Так и представил своё тело, распластанное на чёрном гравии. С аккуратной дыркой в середине лба.
– Приближаются живые объекты, – сказал голос в голове и Мирон чуть не подпрыгнул. Забыл, что слышит программу только он.
Как его вычислили? Хороший вопрос… Но очевидный ответ, учитывая обстоятельства, всего один: через сигнатуру украденных Плюсов. И нечему удивляться. МОСБЕЗ может себе позволить нанять САМЫХ крутых хакеров современности. А может, и не нанять: учитывая обстоятельства, просто пригрозить высылкой в каменоломни пояса Койпера. Оттуда не сбежишь – хакер ты, или не хакер…
– Программа… ты можешь скрыть своё присутствие в Плюсе?
– Это входит в постоянную опцию.
– Так… Тогда даю установку: неизвестные хакеры вычислили тебя и отслеживают сигнатуру твоих действий. Найди их и пусти по ложному следу.
Над красными точками появились метки спецификаций: броники, автоматы, гранаты трёх видов, сканеры, тепловизоры… В каждой группе был один ведущий – через тактический шлем он координировал действия остальных бойцов. Он мог ненадолго нырять в Плюс – оставаясь на это время слепым и глухим в Минусе.
Полноценная боевая операция, – подумал Мирон. – Учитывая наличие дронов – можно сказать, антитеррористическая.
– Предлагаю план действий, – сказал голос в голове. На координатной сетке появилась ломаная кривая. Судя по ней, он должен был как ниндзя-черепашка метнуться между всеми противниками и уложить их одним прикосновением. – По моим расчетам, вам вполне по силам успеть в отведенное время.
– А твои расчёты учитывают хромоту и ушибленный бок?
Лодыжка, которую он подвернул вечность назад, еще в катакомбах, болела адски. Нога так и норовила вывернуться и остаться в какой-нибудь ямке… А бок он ушиб о контейнер при приземлении. Наверняка треснула пара рёбер. Характерная боль на вдохе, хрипы на выдохе… Если осколки проткнут лёгкое – плохи его дела.
– Предлагаю план действий, – повторила программа. Видимо, в её задачу не входило отвечать на риторические вопросы.
– Ладно, командуй, – осторожно вздохнул Мирон. – Выхода, мать его, всё равно нет…
– Когда боевые единицы окажутся рядом, я блокирую их переговоры через Плюс. У вас будет две секунды, чтобы завладеть автоматом вот этого объекта… – над головой ближайшей красной точки появилась стрелочка. – И открыть огонь по остальным.
– Ты хочешь, чтобы я пострелял этих чуваков? – испугался Мирон. – Не, на хрен, мы так не договаривались. Я не собираюсь становиться убийцей.
– Когда боевые единицы окажутся…
– Я не буду никого убивать. Предложи другой план.
– Побег исключён: вас окружили. Напоминаю: им приказано стрелять на поражение. Вас объявили во Всемосковский розыск. Вы – опасный террорист…
– Слушай, они же просто выполняют приказы. Они не виноваты в том, что им поручили охоту за мной. Это ведь обычные мужики, такие же, как я…
– Вы – опасный террорист. Вас приказано уничтожить.
– Ладно, я понял. Давай так: я завладею автоматом, а ты предложишь схему, как их оглушить, ранить, но ни в коем случае не убивать.
– От вас потребуется высокая точность стрельбы и очень быстрая реакция.
– А вот об этом, мать твою, не беспокойся. Я был чемпионом, знаешь ли. И, кстати, мой рекорд до сих пор не побит.
– Вероятность спасения – двадцать три процента. Вам следует…
– Заткнись. Двадцать три – это охуенно. Будем делать, как я сказал.
20
Ничего еще не кончилось.
Первый солдат появился через двадцать секунд. Мирон пропустил его вперед – распластавшись по стенке контейнера, натянув капюшон до подбородка, он слился с ржавой, облупившейся металлической стеной. На рукаве проступили ядовито-желтые иероглифы. Что-то о токсичности содержимого контейнера…
Дождавшись, когда мужик, мягко и бесшумно ступая по гравию и выставив ствол автомата, пройдёт мимо, он шагнул к нему со спины, пережал яремную вену – программа показала, где именно та находится – и подождав сорок секунд, опустил бойца на землю. Откатив под стенку – крепкий получасовой сон ему гарантирован – Мирон вытащил из обмякших рук автомат.
Наверняка оружие и так в боевой готовности: щёлкать затвором и досылать патрон – только привлекать внимание.
Снова отошел к стене – выкрашенный в защитный цвет автомат слился с костюмом – и замер. Две секунды…
– Огонь, – скомандовала программа.
Бойцы двигались тройками: один впереди, двое следом. Программа навела перекрестья мишеней сразу на всех и Мирон открыл беглый огонь.
Бронежилет, рука, нога, нога, плечо… Еще раз бронежилет.
Выстрелы, усиленные железным эхом, унеслись по проходу между контейнеров. Тут же раздались ответные сухие щелчки, кто-то, пренебрегая секретностью, кричал команды в голос. Поднялась суета, неразбериха…
А Мирон успокоился. Перекрестье прицела перед глазами создавало ощущение, что он находится в игре. Контр-Террор, например. Хотя мишенью в данном случае и является он сам. Тем интереснее задача. Выжить – не убив ни одного из охотников. Вот, разве что, роботы…
Один как раз приближался. Дула его спаянных в кольцевую турель пушек молчали: там, за спиной, еще оставались свои.
Мирон поразился такой дислокации. Какой гений приказал спецназу наступать с двух сторон, находясь в узком туннеле? Вот если бы они обрушились на него сверху…
Сквозь оптический прицел он обнаружил слабое место: "голова" робота крепилась к бронированному телу на шарнирах. Если повредить хотя бы один – робот потеряет ориентацию.
Он прицелился… Нет. У автомата меткость аховая, так что лучше дать очередь. Авось, повезет. Свист пуль разорвал тишину. И тут же Мирон понял свою ошибку: мелкие автоматные пули не могли повредить брони, зато привели дрона в боевую готовность. Турель повернулась в его сторону…
Оттолкнувшись от земли, он прыгнул на стенку контейнера. Хотел зацепиться за выступы приваренных петель, но не рассчитал и сильно ударился лицом и коленями. Зажмурился в ожидании падения и удара о землю… А ладони-то прилипли – он совсем забыл о волшебных перчатках.
Робот открыл огонь. Такого грохота, да еще и усиленного железными стенками туннеля, Мирон не слыхал никогда. В два прыжка он забрался на крышу – повезло, что в этой сцепке было всего два контейнера – и распластался там, как амёба под микроскопом.
Автомат остался на земле.
– Программа… – прошептал он одними губами. – Включи меня в общую связь спецназа.
Это надо было сделать с самого начала. Программа говорила, что перехватывает все переговоры противника, так почему он не догадался сделать это сразу?
Почему он просто не приказал программе отправить их по ложному следу, запутав сигналы через Плюс? Этого всего можно было избежать!
Ты облажался, чувак, – сказал Мирон сам себе. – По полной программе облажался. Он тихонько ударил кулаком в железную крышу контейнера.
Почему, будучи командиром подразделения в Кибер-Терроре, он не допускал таких ошибок? Потому что знал, что там – игра? Максимум, что он мог там потерять – это выигрыш и репутацию. Сейчас он опустился до уровня тупого придурка из подворотни. Чуть что – стрелять.