— Простите, не понял?
— Угадать вес викария. Шесть пенсов за догадку, а угадавшему пирог от мисс Уайтхед в качестве приза.
— Но…
Миссис Мансайпл положила ладонь на рукав инспектора.
— Сегодня утром, когда Гарри Пенфолд мне сообщил, что Элизабет свалилась с простудой, я оказалась в безвыходном положении. Ломала голову, кто может заняться весом викария. И тут вдруг я сообразила: миссис Тиббет!
— Вы хотите сказать…
— Я знаю, что она не откажется, — сказала Вайолет медовым голосом. — Это же очень просто. Ей нужно только принимать шестипенсовики и записывать имена и предположения. Вот, смотрите! — Она говорила так, будто действительно была захвачена врасплох. — Вот мой список, который я просила Джулиана передать Мод, чтобы она… а вот он, в холле. Давайте посмотрим. Конкурс «Вес викария»… вычеркиваю миссис Пенфолд и вписываю миссис Тиббет.
— Я должен буду ее спросить, — сказал Генри в сомнении.
— Конечно, должны, — ответила миссис Мансайпл тоном великодушного победителя. — Но я знаю, что она не откажется.
— Хлам куда? — спросил жизнерадостный голос.
— В кабинет, — машинально ответил инспектор.
Открылась дверь кухни, в холл заглянул румяный человек в твидовом костюме.
— Насчет отрубей, миссис Мансайпл, — сказал он.
— Да, Гарри. Что там с отрубями? Вы обещали…
— А получается вот как. Если можете кого-нибудь послать к большому амбару на земле Тома Родда…
Вайолет обернулась к Генри:
— Сами видите, мистер Тиббет, — сказала она. — Просто ну никак. Вы приезжайте к чаю, здесь будет тогда спокойнее. И Клод с Рамоной тоже будут, — добавила Вайолет, словно обещая редкое угощение.
Генри засомневался, и в этот момент появились один за другим еще четыре человека с вопросами, решить которые могла только организатор.
Инспектор сдался.
— Я понимаю, миссис Мансайпл. Поеду, попрошу Эмми насчет этого конкурса про вес викария.
Вайолет его даже не услышала.
Глава 13
Прибыв в «Викинг», Генри первым делом передал Эмми предложение от Вайолет Мансайпл — взять на себя обязанности выбывшей из строя миссис Пенфолд и принять командование конкурсом «Вес викария». Эмми сказала, что в жизни нужно испытать все.
— Ну, тогда ты лучше позвони миссис Мансайпл и скажи о своем решении, — ответил Генри. — Там сейчас сумасшедший дом, но я думаю, ей передадут твои слова.
— Ты не считаешь, что я должна туда поехать и сказать ей лично?
— Боже мой, ни в коем случае! Я тебе говорю, там сейчас как на Пикадилли в час пик.
Эмми исчезла в коридоре, направляясь в маленькую темную каморку под лестницей, где стоял телефон гостиницы, а Генри начал составлять официальный доклад о смерти Реймонда Мейсона. Через несколько минут Эмми вернулась.
— Ты до нее дозвонилась?
Эмми рассмеялась:
— В конце концов да, — сказала она. — Сумасшедший дом — это ты верно сказал. Но после нашего с ней разговора трубку взял майор Мансайпл, и заявил, что хочет поговорить с тобой. Ждет у телефона.
— О, проклятье! — заявил инспектор. — Он не сказал, в чем дело?
— Нет, этого майор говорить не пожелал.
— Ну, ладно. Пойду узнаю, чего он хочет.
— Тиббет?
Голос Джорджа Мансайпла звучал отрывистым соло на фоне аккомпанемента пронзительных звуков, наполнявших Грейндж.
— Слушаю, — ответил Генри.
— Вы тут вчера обыскивали дом в поисках некоторых предметов.
— Да, было такое.
— Хлам в кабинет! — донеслось призрачное эхо голоса Вайолет откуда-то издалека.
— В частности, вы искали мой пистолет, который я объявил пропавшим.
— И это верно.
— Так я подумал, вам приятно было бы узнать, что он нашелся.
Откуда-то донесся треск, голос Мод скомандовал:
— Все, что для «нырка», должно быть обернуто.
— Где он нашелся? — спросил инспектор.
— Ну, как. На своем месте. На стойке в гардеробной, со всеми остальными.
— О, проклятье! — отозвался Генри.
— Что такое? Я думал, вы будете рады.
— Увы, нет. Сегодня весь Крегуэлл слоняется по вашему дому, и вернуть пистолет на место мог кто угодно. Мне это не нравится.
— Ну, тут я ничего не могу поделать, Тиббет. — Джордж был уязвлен тем, что его хорошие новости встретили столь холодный прием. — Как-то я сообщил о его пропаже, теперь говорю о его возвращении.
— Хорошо. Я надеюсь, что будет возможность снять отпечатки пальцев. Послушайте меня внимательно, майор Мансайпл. Я прошу вас завернуть пистолет в…
— Боюсь, поздно, — сказал Джордж.
— Что это значит?
— Я бы не узнал, что он нашелся, если бы не Эдвин.
— При чем тут епископ?
— Он помогает мне в субботу на стрельбище. На удивление хорошо стреляет — для кларнетиста.
— Прошу вас, майор Мансайпл, не могли бы вы просто изложить мне факты?
— Я, видите ли, каждый год сдаю стрельбище в аренду, — сказал Джордж, явно никуда не спеша. — Конечно, без катапульт. Для любителей слишком сложно, да и подготавливать хлопотно. Нет, мы ставим обычные мишени и берем по полкроны за шесть выстрелов. В конце дня выдается небольшой приз за лучший результат.
И снова вдали зазвучал голос Вайолет:
— Ладно, если Джулиан взял машину Мод, а Фрэнк уехал, то узнайте, будет ли миссис Томпсон…
— Не могли бы мы вернуться к вопросу о пропавшем пистолете? — попросил инспектор.
— А, да, конечно. Как уже было сказано, Эдвин помогал мне на стрельбище в субботу, так что сегодня я попросил подготовить пистолеты обычным образом. Почистить, смазать и зарядить. Сейчас Эдвин пришел и сказал: «Джордж, я все сделал. Все пять». — «Все пять? — переспросил я. — Их там только четыре. Тот, из которого застрелили беднягу Мейсона, в полиции, а еще один потерян». — «Там, — говорит он, — их пять, и это так же верно, как то, что я стою здесь». Конечно, я пошел в гардеробную, а там они все…
— Тщательно вычищенные и смазанные епископом, — сказал Генри с горечью.
— Да, он отлично выполнил работу, надо отдать ему должное. Эдвин совершенно уверен, что их было пять, когда он начал работу, примерно час назад. А я уверен, что утром их было только четыре. Следовательно…
— Да, — сказал инспектор. — Я способен сделать вывод.
— Ну, вот так. Это все, что я хотел вам сказать. Будьте здоровы, Тиббет.
Генри вернулся к себе в комнату в смешанных чувствах. На первый взгляд — это хорошо, что пистолет вернулся к законному владельцу: по крайней мере, его не скрыли с какими-то нехорошими намерениями. Но, с другой стороны, он был размещен в месте, наиболее удачном для быстрого использования. И у инспектора появились нехорошие мысли относительно доступности каждого из пяти заряженных пистолетов в доме, где абсолютно точно произошло одно убийство. Он знал, что стрельбище со всем его оборудованием было открыто в субботу для всех, и данный факт тоже спокойствия не прибавлял.
Генри вернулся к своему докладу и работал над ним, не отрываясь, если не считать перерыва на быстрый ленч.
В половине четвертого его снова позвали к телефону. На этот раз звонили из Скотленд-Ярда. Согласно сообщению звонившего сержанта, с Тиббетом настоятельно хотел связаться некий мистер Мамфорд. Он отказывался сообщить о себе и о своем деле какие бы то ни было подробности — просто утверждал, что ему требуется поговорить с главным инспектором. Начал он звонить в три часа, и все попытки убедить его побеседовать с кем-нибудь другим оказались безрезультатными. Единственное, что мистер Мамфорд в конце концов объявил, — у него есть важная информация по делу Реймонда Мейсона. Тогда сержант решил, что об этом следует сообщить Генри. Он передал номер телефона мистера Мамфорда и предложил, чтобы инспектор сам позвонил этому человеку.
— Мистер Тиббет, слава богу, наконец-то! — Мамфорд был более чем взволнован: он так напуган, что в телефонной линии слышалось потрескивание, как при таянии льда. — Я не знаю, что мне делать. Такого никогда раньше не было. И я не могу звонить в полицию!
— Что случилось? — спросил Генри.
— Ну… — собеседник сглотнул. — Прежде всего, вы, быть может, помните, что когда вы у нас были, то пришли… нежелательные посетители…
— Помню, — ответил инспектор.
— Сегодня появилась совершенно непристойная… Нет, вы должны сами это прочесть в одной весьма популярной ежедневной газете, я не буду упоминать ее названия. Это про моего покойного работодателя и некоторых его клиентов. Написана очень продуманно, поэтому я немедленно позвонил юристу фирмы, и он ответил, что, по его мнению, в суд мы подать не можем. Отчего все это приятнее не становится.
— Мне очень прискорбно все это слышать, мистер Мамфорд, — скащал Генри, — но я совершенно не понимаю, чем могу вам помочь.
— Мне никто не может помочь, — ответил генеральный менеджер с трагическим отчаянием. — Статья стала большим ударом, но не предполагал, что это только начало.
— И что же случилось потом?
— Я приехал в офис после ленча позже обычного, — сказал мистер Мамфорд. — Причиной послужило большое количество времени, проведенного у юриста. Сначала я ничего особенного не заметил, но затем…
Настала небольшая пауза, после чего управляющий выдал только одно слово:
— Взлом!
— Вы хотите сказать, что офис был ограблен?
— Именно. Кража со взломом!
— Что было украдено?
— Вот в этом-то все дело, инспектор. Вот что самое ужасное. Самые… самые приватные материалы, принадлежавшие моему покойному работодателю. Я надеюсь, не требуется объяснять подробнее.
— Если вас обокрали, — сказал Генри, — вы должны были сразу же заявить в полицию. Почему вы этого не сделали?
— Боюсь, я недостаточно ясно выразился, главный инспектор. Видите ли, я знаю, кто это сделал.
— Знаете?
— Конечно. Это сын моего покойного работодателя. Больше ничего сказать не могу. Вы должны приехать в Лондон и посмотреть лично.
— Да, — согласился Тиббет. — Да, наверное, должен. — Он посмотрел на часы. — Сейчас без четверти пять. Когда закрывается ваш офис?