– Ну? – разогнул папа спину и оглядел ребят. – Начнём? Никто не передумал?
Все синхронно замотали головами, и даже Вилка, обнюхивавшая по всему гаражу незнакомо пахнущие предметы, оставила своё занятие и, посмотрев на папу, мявкнула.
– Мы полезли тогда в машину, а ты, Иван, начинай.
– Мне ещё переодеться надо, – сказал тот, снял с плеч рюкзак и стал вынимать из него что-то пышно-пёстрое.
– Ух ты! – одновременно вырвалось у ребят, когда на свет показался головной убор из перьев. Но не такой, как у североамериканских индейцев, а круглый, больше похожий на корону. Следом за «короной» Иван достал чёрную деревянную маску, довольно жуткую на вид.
– И где ты такие сокровища раздобыл? – спросил папа, по нему было видно, что и сам он поражён не меньше друзей.
– Сам сделал, – не без гордости ответил Иван. – Я много читал об этом, изучал технологию изготовления. Труднее было с материалами, но нашёл вот… Не всё, конечно, что нужно в идеале, но, думаю, сгодится. – Потом он сказал: – Андрей Викторович, вы не могли бы погасить свет? Я зажгу свечи.
– Вот уж нет! – категорично замотал головой папа. – Никаких свечей в гараже! Тут бензин, масло, промасленная ветошь. Не хватало нам только поджариться. Если тебя устроит, могу повесить на крючок переноску, а большой свет выключить.
– Давайте хоть так, – вздохнул Иван. – Всё равно лучше не свечи, а факелы…
– Ты ещё тут костёр предложи развести.
– Вообще-то как раз костёр и нужен, – встрепенулся Иван. – Но я подумал, что хватит и свечей. Тоже ведь огонь.
– Я сказал, нет. Это не обсуждается.
Иван, разведя руками, снова вздохнул, а папа достал с полки лампу в решётчатом защитном кожухе и дотянул на длинном проводе до крюка в стене. Зажёг её и погасил верхние лампы. В гараже сразу стало сумрачно и тревожно. По углам затаилась жутковатая тьма. На стены легли длинные тени.
– Полезли в машину, – сказал папа, открывая дверцы. Перед тем как сесть самому, кивнул Ивану: – Удачи! Я буду посматривать в зеркало. Когда закончишь, пусть он встанет к алфавиту, мы тогда выйдем.
Уже занеся в салон ногу, папа вспомнил:
– Да! Выключите-ка все, у кого есть, мобильники. – Сам он тоже полез в карман за телефоном. – А то запиликает в самый неподходящий момент, будет очень обидно.
Стас хотел сесть на переднем сиденье, рядом с папой, но передумал и, положив на пол костыли, полез назад, вслед за Дашей. Андрон уже сидел с другого края. Все трое были напряжены и сидели молча. Папа тоже молчал, но был чем-то занят. Стас глянул ему через плечо. Папа готовил к съёмке видеокамеру.
– Ой, а где Вилка? – завертела головой Даша. – Мы её забыли взять.
– А её и не надо сюда брать, – сказал папа, продолжая настраивать камеру, – она ведь нужна Ивану.
– Мы думали, что будем её держать, когда… это произойдёт, – сглотнула девочка. – Вдруг она испугается или ещё что.
– Именно поэтому её и не стоит держать в такой момент, – обернулся папа. – Можно и без глаз остаться. А уж с курткой точно придётся распрощаться. – Он подмигнул Стасу, и тот сразу вспомнил свою изодранную футболку и расцарапанный живот.
– Ладно, – вздохнула Даша, и в этот момент в гараже зазвучал тамтам.
Глава 13
Звук был таким монотонно-ритмичным, что у Стаса начали слипаться глаза. Он с трудом отогнал дрёму и, слегка повернув голову, покосился в заднее окно. Если бы он не знал, что в гараже остался только Иван, ни за что бы не подумал, что видит именно его. Возле тамтама, похожего на высокий пень, приплясывал настоящий африканский шаман из приключенческих фильмов! Жуткая маска в свете единственной лампочки скалилась в злобной гримасе, венец из перьев делал её ещё более зловещей. Иван успел раздеться и был теперь лишь в некоем подобии юбки то ли из длинных листьев какого-то растения, то ли из лоскутов ткани. Его коричневое тело блестело, будто смазанное жиром. Наверное, это и был жир либо какая-то мазь, поскольку вспотеть в прохладном гараже было нереально.
Из-за ударов тамтама Стас не сразу понял, что Иван ещё и что-то поёт. Точнее, распевно приговаривает, подобно рэперу. Голос его становился всё громче и громче, ритм барабана и пения учащались, и Стас почувствовал, что его сознание уплывает в некие невиданные дали. Сразу вспомнился добрый тёплый свет небытия и захотелось ещё раз в него окунуться.
Но гипнотический транс оборвал папа.
– Есть! – взволнованным полушёпотом сказал он, и Стас, встряхнув головой и проморгавшись, глянул на него. Папа смотрел куда-то вперёд. Лишь снова глянув ему через плечо, Стас увидел, что папа, опустив боковое стекло, снимает на камеру через левое зеркало заднего вида. Затем он непривычно дрожащим голосом прошептал: – Вылезайте тихонько, по одному, не делайте резких движений. Андрон и Даша, вы близко не подходите, а ты, Стас, встань так, чтобы тебе было хорошо видно азбуку. Будешь читать. Как можно чётче, только не очень громко. Вопросы задавать буду я.
«Почему?!» – хотел возмутиться Стас, да и Андроид, наверное, тоже, но всё-таки спорить никто не стал. Вообще-то всё правильно: если они загалдят все разом, неизвестно, как поведёт себя кошка, живым неподвижным сфинксом возвышавшаяся сейчас над листом с алфавитом.
– Святослав, это ты? – спросил папа. Голос его прозвучал пугающе глухо, точно в склепе. До Стаса только сейчас дошло, что Иван перестал напевать и стучать в барабан.
Вилка обернулась на голос. В тусклом свете переноски её глаза сверкнули потусторонней зеленью. Затем она встала на задние лапы и, неуклюже переваливаясь, ступила на азбуку. Она остановилась возле первой строки букв. Подняла переднюю лапу, но, пошатнувшись, опустила. При второй попытке ей удалось сохранить равновесие. Лапа поочерёдно коснулась букв Д и А.
– Читай! – зашипели сзади, и Стас опомнился.
– Да, – хрипло повторил он за Вилкой. Точнее, уже не за Вилкой, а… за призраком. За своим двойником, чьим голосом он теперь стал.
В гараже не было слышно ни единого звука; казалось, все даже перестали дышать.
– Ты готов с нами беседовать? – прервал жутковатую тишину папа.
– Да, – опять сказал Стас, следя за кошачьей лапой.
– Расскажи, как ты попал к нам.
– Был бой, – медленно проговорил Стас, – на нас опять напали си́бры…
Кошка водила лапой. Стас составлял буквы в слова и монотонно зачитывал их. Через какое-то время он снова впал в некое подобие транса, уже не понимая, что спрашивает папа и что его собственным голосом отвечает Святослав.
Лишь позднее, пересматривая запись и слушая папины пояснения, он восстановил содержание той невероятной беседы. Святослав рассказал странные, поистине фантастические вещи. Оказывается, в том мире, откуда он пришёл, Русь почти остановилась в своём развитии на уровне Средних веков их родной истории. Причиной стали те самые жуткие твари, которых Стас хорошо помнил по своим снам, – сибры. Их назвали так, поскольку явились они из Сибири, но как и почему возникли там, не понимал никто. Однако из преданий и летописей люди знали, что ещё пять столетий назад Сибирь была свободной от нечисти. А потом едва ли не в одночасье наводнилась бесчисленным жутким отребьем, которое хлынуло на юг – в Монголию, Китай и южнее, до самого Индийского океана, а также на запад – в русские земли, а потом и в Европу. Русь как единое государство перестало существовать, цепляясь отдельными поредевшими княжествами, а то и вовсе единичными городами за выжженную чёрную землю.
Пожалуй, от полного истребления на евразийском континенте человечество спасло лишь два фактора: во‐первых, у монстров, за исключением их дьявольской способности убивать звуком, а то и вовсе непонятно чем – невидимым и неосязаемым, не было оружия, хорошо защищённые крепости и мощные городские стены они взять не могли, тем не менее напрочь выжигали чем-то невидимым всё живое окрест. Во-вторых, нападения тварей не были постоянными. Порой проходило до двух-трёх лет, пока новая смертельная волна не начинала свой сокрушительный бег из сибирских краёв.
Конечно, был ещё и третий немаловажный фактор – люди, защитники родной, многократно и буквально поруганной земли. В периоды затиший они успевали наладить какие-никакие связи с соседними городами и княжествами, восстановить что можно из порушенного, залечить раны, обустроить быт. Но ни о каком нормальном развитии, ни о каких надеждах на будущее говорить при таком положении, конечно, не приходилось.
Уже потом, ещё и ещё раз пересматривая видеозапись, Стас с папой и ребятами предположили, что в Сибири почему-то открылся мощный портал в иное измерение. Точнее, периодически открывался. Поэтому чудовища досаждали людям не постоянно, а с большими перерывами. Возможно, мир Святослава, а скорее – пространство, в котором он существовал, оказалось заражено непонятной «инфекцией», отчего и стало таким вот «дырявым». Наверное, проход в наш мир открылся по той же причине. Папа даже высказал догадку, что, если найти эту причину и суметь её устранить, мир Святослава мог бы опять стать обычным, разве что отставшим от нашего на несколько веков. Иначе – этого вслух не сказал никто, но подумал наверняка каждый – долго тот мир продержаться не мог. Самое большее – лет двести, и всё… Чёрная пустыня на месте Евразии. Если, конечно, порталы не открывались и на других материках.
Но все эти переживания и мысли были потом. Сейчас же они просто беседовали с представителем того мира. Хотя слово «просто» для такого события, конечно, не подходило. Они досадовали, что Святослав не мог «говорить» быстро. Правда, беседой происходящее было назвать сложно, вопросов Славе уже почти не задавали. Сначала он долго рассказывал о своём мире, потом стал спрашивать сам. Неудивительно, что у него накопилось море вопросов, ведь наш мир показался ему сказкой. Сначала он даже подумал, что попал в рай. Но поняв, что вокруг него живые люди, а дух – лишь он один, Слава сначала впал в панику, потом стал бросаться за помощью к каждому встречному, а потом, осознав, что люди его боятся, потерял веру в спасение и стал прятаться. Но он так и не смог превозмочь в себе тягу к Стасу, поскольку и впрямь был, видимо, его тамошним двойником.