Иван попытался сесть, но не смог – видимо, тело и впрямь затекло очень сильно. На помощь ринулся Слава. Вдвоём со Стасом они сумели посадить Ваню, поддерживая его за спину.
– Спасибо, друзья, – сказал тот.
Подбежал наконец очухавшийся Андроид:
– Ты как?!
– Ты почему?!
– Я нормально, – улыбнулся Иван. – Только ощущаю себя муравейником.
Все без исключения, даже Вилка, непонимающе уставились на него.
– Вы когда-нибудь ногу отсиживали? – вопросом на их немой вопрос ответил Ваня. – Было потом ощущение, что внутри мурашки бегают?.. Ну вот, а я «отсидел» всего себя. И поэтому сейчас внутри меня самый настоящий муравейник.
– Но как ты снова оказался в своём теле? – задал Стас вопрос, который волновал всех. Да что там, это был самый главный сейчас, мучивший каждого вопрос.
– Этого, друзья, я не знаю, – попытался пожать плечами Иван. Что-то похожее у него получилось. – Правда не знаю, честное слово. Я был этой уродливой глыбой, – мотнул он головой на продолжавшего дёргаться сибра, – как вдруг раз! – почувствовал себя связанным. То есть, если быть точным, вообще своего тела не почувствовал. Первым делом подумал даже, не вылетело ли моё сознание из сибра в никуда, не стал ли я призраком… Прости, Слава, что невольно напомнил, но ощущение бестелесности и правда присутствовало. Лишь потом я вспомнил, что обвязан верёвкой, и всё встало на свои места.
– Но почему это случилось? – не унимался Стас. – Мы-то надеялись, что это сделает знахарь! Бакуля… Но никакого Бакули тут нет, – развёл он руками. – Тут вообще никого нет, кроме нас!
– Ошибаешься, друг, – сказал вдруг Иван. – Здесь ещё птичка была. Между прочим, когда она свое «ух!» сказала, я и почувствовал себя… призраком.
– Так, значит, филин… и есть тот самый Бакуля?.. – дуэтом ахнул Андроид. А потом Даша потрепала Славу за плечо: – Как точно описал знахаря твой лекарь?
– Он не описывал. Сказал только, что его учитель в пу́стыни за лесом обитает. И что сам нас найдёт, коли захочет.
– Значит, захотел, – негромко произнёс Иван.
– Пойдёмте ему спасибо скажем, – мотнул Стас головой на трещину в склоне. Вообще-то он, конечно, хотел сказать крылатому Бакуле не только спасибо, но и попросить помочь ему с друзьями выбраться из этого мира. Но его размышления прервала Даша:
– А почему ты думаешь, что он там?
– Потому что больше здесь нет ничего, куда можно забраться. И потому, что я вроде заметил, как филин залетел именно туда.
– Почему ты решил, что филин и есть мудрец Бакуля? – насупился Слава.
– Ну… филины, совы – они же и есть как бы… это… символы мудрости, – забормотал Стас, сам начиная понимать, что птицы бывают волшебными только в детских сказках. С другой стороны, переселение разума в другие тела – тоже сказка, точнее, фантастика. Ну и пусть фантастика. – А что, у кого-то есть другие варианты? – буркнул он.
– Совы – мудрые птицы, – кивнул Иван. – В моём головном уборе ведуна – совиные перья.
Других вариантов ни у кого не было. Кроме опять же Славы.
– Филин может быть помощником Бакули, – сказал он.
– Хорошо. А где тогда он сам?
– Может, в самом деле внутри горы, – пожал плечами Святослав.
– Ну так полезли, чего мы стоим!
Глава 19
Впрочем, сразу сделать это не получилось. Иван ещё не совсем отошёл от длительной неподвижности. С верёвкой друзья в своё время перестарались – намотали так туго, что, пробудь Ванино тело в таком состоянии чуть дольше – неизвестно, куда было бы возвращаться его разуму.
Ивану было очень больно – его будто пронзали тысячи иголок, – но он мужественно терпел, лишь изредка тихо шипя сквозь зубы. Недолго посидев с закрытыми глазами, он распахнул их и поднялся:
– Пошли!
Друзья решительно направились к расщелине с вытекающим из неё ручейком. Она и правда оказалась входом в небольшую пещеру. Так, во всяком случае, в первые мгновения показалось Стасу. Скорее всего, потому, что попадавший сюда свет падал на стену, до которой было шагов пять – семь, не больше. Но когда глаза привыкли к полумраку, Стас понял, что эта стена уж точно не самая ближняя. У него создалось неприятное ощущение, что он находится внутри огромного многогранника неправильной формы. Мало того, Стасу почудилось, что конфигурация пещеры постоянно меняется – медленно, почти неуловимо, словно тайком.
Наконец в глубине пещеры ребята заметили пятнышко света. Туманное, размытое – будто не сам источник, а лишь его тусклое отражение. Даже цвет этого колеблющегося, будто пламя свечи, пятнышка было трудно определить: то ли слегка голубоватый, то ли с примесью зелёного …
Над головами ребят будто резко дунуло ветром:
– Ух!
Странно, что совсем не было эха. Зато это «ух», конечно, узнали все. Ветер дунул снова и снова. Стас догадался, что это над их головами нарезает круги филин. Но посмотреть вверх было страшно. Да и слишком тут было мало света, чтобы рассмотреть стремительно рассекавшую воздух птицу. Но вот она отлетела к туманному светлому пятнышку и позвала уже оттуда:
– Ух! Ух-ух-ух!!!
То, что это именно зов, приглашение, сразу поняли все. И двинулись вперёд – нерешительно, с опаской, но словно чувствуя: это единственно верное, что надо сейчас делать. Во всяком случае, именно так думал Стас.
Стас уже не сомневался, что колеблющееся туманное пятно – это призрак; точно так же выглядел полгода назад Святослав. Точнее, его душа, или, как называли здесь эту человеческую сущность, естество.
Об этом подумал не он один.
– Это что, призрак? – тихонько пискнула Даша. – Бакуля умер?..
И тут сверху на Стаса коршуном рухнул филин. На сей раз он не ухал, лишь вцепился когтями в кольчугу и забил крыльями, словно стараясь поднять и унести с собой Стаса. Перья птицы задевали лицо – пришлось зажмуриться. Хотя закрыл он глаза не только поэтому – говоря откровенно, он попросту испугался. Да и было отчего! Когда тебя треплет отнюдь не маленькая птица, а ты даже не знаешь, что делать, – это то ещё удовольствие! Стас инстинктивно стал отбиваться руками, но в то же время он не хотел навредить филину – понимая, что это не враг. Тогда что ему надо?! Мелькнула мысль, что филин пытается стянуть с него кольчугу, но это показалось полной чушью.
Друзья тоже не знали, чем помочь Стасу.
– Слава! – крикнул Андрон. – Как из палки выдвинуть клинок? Ткни этот взбесившийся комок перьев!
– Нет-нет! – вскрикнула Даша. – Нельзя! Он же его убьёт!
– Да, нельзя, – сказал Слава. – Я думаю, филин это делает не сам – его заставляет Бакуля.
– Заставляет терзать Стаса?! – в оба голоса выпалил Андроид.
– Заставляет… снять кольчугу! – воскликнул Святослав. – Ну да, смотрите, он тянет за неё!
– Мы поняли! – крикнул, глядя на светящийся силуэт, Иван. – Отпусти его! Он снимет кольчугу.
И тут же филин оставил Стаса в покое. Сделал над его головой пару кругов и, поднявшись выше, скрылся в темноте пещеры.
Стас почувствовал, что дрожит. То ли от пережитого шока, то ли от всего происходящего. Трясущимися руками стянул с себя кольчугу и протянул… призраку:
– Что т-теперь? – лязгнули его зубы.
А туманный силуэт свился вдруг светящимся жгутом и вошёл, просочился в протянутую кольчугу. Та расправилась, засверкала, будто её кольца стали золотыми… Миг – и перед друзьями уже стоял… воин! Да, это был статный мужчина с приятными чертами лица, которое, впрочем, было сейчас хмурым или, скорее, суровым. Кольчуга придавала ему строгости, подчёркивая в то же время богатырскую стать. Вот только этот могучий воин по-прежнему оставался полупрозрачным, хотя составлявший его слабо светящийся туман больше не колыхался.
Друзья невольно попятились, кроме Вилки, которая, словно заворожённая, осталась сидеть на месте. А призрак в кольчуге – вот кто действительно мог называться именно так! – поднял руку и сказал:
– Стойте! Я не причиню вам зла.
Вернее, ребятам лишь в первый миг показалось, что богатырь говорит. На самом деле голос звучал только в их головах. Но сомнений, что исходит он от призрака в кольчуге, ни у кого не оставалось.
– Кто ты? – вспомнив, что из друзей он самый старший, первым заговорил с ним Иван.
– Вы и так уже знаете кто. Ведь вы ко мне и шли.
– Бакуля?.. – взмахнул руками Слава. – С тобой случилась… беда? Дед Михей не говорил мне, что ты…
– Что я лишь естество, а не весь человек? Значит, не посчитал это важным. А для тебя это имеет значение?
– Н-нет, но…
– Чтобы снять этот вопрос, скажу сразу: так получилось, что я стал таким при пересечении миров. Меня выбросило сюда в подобном виде не по своей воле. Я думаю, что всё это не было случайностью, хотя и не знаю, чей это был умысел. Но я теперь здесь, и я такой. Металл кольчуги позволил вернуть мой прежний облик, но, как видите, осязаемым я всё равно не стал.
– Электромагнитное поле… – пробормотал себе под нос Иван, но Бакуля услышал и рассмеялся:
– Не пытайтесь понять, как и почему это происходит. Я и сам не знаю как, хотя и размышляю об этом сотни лет.
– Сотни лет?! – одновременно ахнули друзья.
– Да, я существую давно.
– Ты не из этого мира… – сказал вдруг Стас.
– Не из этого. Скажу больше, мы все сейчас вне каких-либо миров.
Стас почувствовал даже не страх, не ужас, а нечто большее – он понял, что умирает… нет, что он уже умер и проваливается в некое бездонное Ничто. Видимо, что-то подобное ощутили и остальные – невольное «ах!» вырвалось у всех одновременно.
Потом Стас увидел, как в глубине пещеры стало разгораться голубоватое свечение. Было похоже, будто кто-то там, впереди, выдувает светящийся пузырь. Вскоре его сфера заполнила всё свободное пространство, при этом Стас почему-то продолжал оставаться снаружи, хотя по логике должен был уже либо оказаться внутри пузыря, либо быть прижатым к стене пещеры. Но в том-то и дело, что обычная логика здесь уже не работала. И теперь то ли сфера, то ли что-то ещё внутри этой горы каким-то образом воздействовало на Стаса, только ни страха, ни даже особого удивления у него не было.