ула на кровать и забылась в глубоком сне.
Когда девушка проснулась, часы показывали семь часов пятьдесят шесть минут. Танби в панике закричала – в восемь утра в школе проверяли посещаемость. Если пропустить больше одного раза без предупреждения от родителей, классный руководитель поставит пропуск, а это не сулит ничего хорошего. Было ясно, что, как ни старайся, к восьми уже не успеть. Танби еще никогда не опаздывала в школу.
Она в спешке позвонила отцу. Врать, конечно, плохо, но лучше попросить его предупредить классную, что дочь якобы приболела и опоздает из-за похода ко врачу. Однако трубку отец не брал. Танби ничего не оставалось, кроме как написать самой и бежать в школу.
Она пришла к концу утреннего собрания, глубоко вздохнула и уставилась на Учжу. Тот сидел как ни в чем не бывало.
Начался первый урок. Танби пыталась собраться с мыслями перед докладом, выступить с прежней складностью у нее не получилось.
– Содержание хорошее, презентация тоже, но почему на титульном слайде только три имени? – спросила учительница, когда Танби закончила.
– Чан Учжу не участвовал в проекте, – ответила она.
– Учжу, это правда? Ты не участвовал? – удивилась учительница.
– Участвовал, – тихо ответил Учжу, делая болезненный вид. – На выходных я неважно себя чувствовал. Но все прислал, пускай и с опозданием.
– Как заведенный повторяешь, что прислал, но сделал это сегодня под ночь. Не считается, – усмехнулась Танби. – А еще я переделала всю твою часть. Могу показать историю сообщений.
– Танби, ты, как глава проекта, должна была не только выступить, – осадила ее учительница. – Вы действительно хорошо потрудились. Но гораздо важнее – научиться работе в команде. У вас этого не вышло.
Танби еле удерживала себя от спора с учителем, та и вне уроков часто комментировала действия учеников.
Хотя настроение у девушки испортилось, она решила не огрызаться на замечание и пошла к своей парте, но на полпути замерла, услышав заключение учительницы:
– В целом вы большие молодцы. Все четверо.
Танби злилась, ее сердце стучало как после выпитого энергетика с большим содержанием кофеина. В школе она всегда придерживалась четырех принципов: знай свое место, не высовывайся, старайся, будь вежливой с учителями. Но сейчас, столкнувшись с вопиющей несправедливостью, не удержалась.
– Почему четверо?! Говорю же, Учжу ничего не сделал! – выпалила она, глядя учительнице в глаза.
– У него была уважительная причина – болезнь. И вообще, хватит! Ты его совсем застыдила.
– И пусть стыдится! – крикнула Танби.
В классе повисла звенящая тишина.
– Пусть… Знаете, сколько раз я ему звонила? Все силы вложила в этот проект, – продолжала девушка.
– Уверена, что так и было, – мягко ответила учительница. – Но командная работа и умение находить общий язык намного важнее самого доклада. Мне нравится, как ты относишься к заданиям, но лидерских качеств тебе пока не хватает.
– Но Учжу подвел команду. Почему вы ругаете меня, а не его? Почему он тоже получил баллы за проект, хотя палец о палец не ударил? – спросила Танби, не в силах бороться с эмоциями.
– Тебе следует быть терпимее к окружающим.
– То есть одни могут не выполнять обязанности, а другим надо просто быть терпимым? Чтобы получить баллы, достаточно сесть остальным на шею? Вам не кажется, что это несправедливо?
– Он же сказал, что болел, – устало произнесла учительница.
– Мне, может, тоже было плохо! Я тоже устала!
– Все, хватит.
Учительница озвучила темы следующих докладов и разделила учеников на новые группы. Танби некоторое время стояла рядом с учительским столом, а потом вернулась на свое место, едва сдерживая слезы. Она не могла успокоиться до конца урока. На перемене девушка зашла в учительскую, чтобы поговорить с классной руководительницей, и, открыв дверь, снова увидела учительницу по обществознанию. Та язвительно спросила, не собирается ли она пожаловаться классной. Танби сделала вид, что не слышала издевки.
– Вы же не поставили мне пропуск? Я успела отправить сообщение до восьми утра, – спросила Танби у классной руководительницы.
– Поставила, но если папа подтвердит, что ты была у врача, я уберу. Мне позвонить ему? Ты ходила в больницу или аптеку? Есть рецепт или справка?
– Нет, не ходила. И до папы дозвониться не могу. Он уехал в командировку за границу.
– Вот как. Сейчас живешь одна?
– Да… Но тетя с бабушкой за мной присматривают.
После этих слов Танби почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Казалось, будто она потерялась в густом тумане, откуда нет выхода.
Будь папа рядом, Танби бы не проспала. А еще он помог бы с презентацией. Ей казалось, что на плечи повесили непосильную ношу. Девушка не понимала, что делать, найдется ли в дневнике совет от мамы. Дневник лежал прямо в сумке, но как поступить дальше – неясно. Она не хотела открывать его, ведь если ответа внутри не окажется, ноша станет еще тяжелее. Танби расплакалась.
– Что случилось? – обеспокоенно спросила классная. – Можем позвонить отцу позже. Не переживай так сильно.
Женщина понимала, что чувствовала Танби, пытаясь быть сильной, – под этой маской скрывалась хрупкая девушка. Классная руководительница украдкой вытерла слезу, пробежавшую по щеке. Остальные учителя не понимали, в чем дело, а классная руководительница лишь успокаивающе гладила Танби по спине.
В конце концов Учжу не получил свои баллы за доклад, но это никак не было связано с произошедшим в учительской.
После уроков Хаын подошла к учительнице обществознания.
– Что случилось? – поинтересовалась та.
Хаын трясущимися руками протянула телефон: она сделала скриншот из соцсетей Учжу, где тот рассказывал, как на выходных ходил с друзьями в новое кафе.
– Он говорил, что заболел и все выходные провалялся в постели, а на самом деле развлекался. Знаете, я не могу жить без соцсетей, постоянно листаю ленту. Сперва Учжу выложил пост, а потом удалил, но я успела сохранить его, – сбивчиво рассказала Хаын.
– Вижу. Но почему он так себя ведет?
Учительница поворчала, но снизила юноше оценку с десяти баллов до четырех. Через несколько дней на уроке она при всех рассказала о произошедшем. Учжу даже бровью не повел. Всем видом показывал, что ему наплевать.
– Хаын, как ты набралась смелости и пошла к учителю? – спросила ее Танби по дороге домой.
– Разозлилась не меньше тебя. Хорошо, что сделала скриншот на всякий случай.
– Как думаешь, четыре балла не многовато для него?
– Конечно много, но это ерунда. Главное – учительница поняла, что ты была права.
– Все тайное становится явным, – произнесла Танби. Немного помолчав, она добавила: – Хаын, спасибо.
– Если хочешь отблагодарить, угости чем-нибудь вкусным, – расплылась в улыбке Хаын.
– Хорошо. Что хочешь? – улыбнулась Танби в ответ.
Благодаря подруге она чувствовала себя гораздо лучше. Хаын без умолку перечисляла различную еду, но девушка все равно была ей благодарна – это немного отвлекало от неприятных мыслей. Танби сказала, что ей пора на занятие, и пообещала угостить в следующий раз. На этом подруги разошлись по домам.
Танби увидела, как вдалеке кто-то машет ей рукой. На перекрестке стоял папа. Точно он!
Девушка со всех ног бросилась к нему и крепко обняла. Реакция окружающих ее тогда совсем не волновала.
– Папа! Ты как тут оказался? До конца командировки еще целый месяц.
– Да, месяц. Вернулся ненадолго. Проголодалась, наверное? Давай где-нибудь пообедаем.
В итоге они зашли в бургерную недалеко от школы.
– Как и сказал, командировка еще не закончилась. Дали пару дней отпуска, а потом мне нужно лететь назад.
– Но почему ты приехал?
– Решил навестить тебя. Я очень волнуюсь. Последнее время ты слишком часто пользуешься картой, а еще мне позвонила твоя классная руководительница.
– Она такая принципиальная. Плакала вместе со мной в учительской, но пропуск не убрала.
– Просто следует правилам. Ну опоздала ты раз, с кем не бывает?
Танби молча откусила бургер.
Тем временем папа продолжил:
– Еще заметил, что покупки картой в основном происходят, когда ты в школе. Уже чего только ни думал. Что происходит? Может, тебя обижают в школе?
Танби отложила еду и громко рассмеялась:
– Пап, ты меня знаешь. Разве я дам себя в обиду? Карту иногда даю нашему работнику в магазине, чтобы он купил себе еду и всякие бытовые вещи.
– Бытовые?
– Прости, не так выразилась. Под этим я тоже имела в виду еду: печенье там, чипсы.
– А зачем ты ему это покупаешь? Он же работает всего пару часов в день, – удивился папа.
– Нет, устроился на полную ставку. Знаешь, как он хорошо справляется? Продажи резко подскочили. Не переживай. Ты мне веришь?
– Слава богу, а то я невесть что себе придумал.
– Пап, мне сейчас на занятия по математике надо, давай вечером все обсудим.
– Конечно. Приготовлю тебе самый вкусный ужин.
Танби попрощалась с отцом и пошла на занятия. Время тянулось ужасно медленно. Она хотела лишь одного – быстрее вернуться домой.
Намеренная ошибка
Когда Танби вернулась с занятий, стол на кухне ломился от всевозможных блюд. Оставалось лишь догадываться, насколько сильно папа, не особо умевший готовить, постарался ради нее.
Впервые за долгое время отец с дочерью сидели и болтали ни о чем.
– Кажется, командировка может затянуться, – внезапно произнес он. – Как же ты тут без меня продержишься?
– Я была готова к такому, поэтому не очень расстроилась.
– Прости.
– За что? Работать ведь едешь, а не развлекаться. Но ты обязательно должен вернуться до шестого августа.
– Почему именно до шестого? – удивился он.
– Это последний рабочий день нашего помощника в магазине.
– Не переживай, к этому времени точно вернусь.
Танби, вспомнив о скором исчезновении Хёна, почувствовала странную пустоту в сердце, хотя познакомились они совсем недавно и тот даже не был человеком.