Однако демонстрировать ей сомнения Войтех не хотел. Он очень хорошо знал, как тяжело, когда тебе никто не верит, а ты точно знаешь, что видел. Вот только годы спустя Войтех и сам начал сомневаться в том, что видел. Запрещал себе об этом думать, но сомнения все равно грызли изнутри.
Еще одна причина, по которой он не хотел вслух сомневаться в Сашиной истории и примчался сюда расследовать, то, что в глубине души считал пустышкой, было понимание: Саша все равно будет расследовать это. Даже одна. И зная ее бесстрашие, Войтех опасался, что это может довести до беды. Поэтому он предпочитал контролировать процесс.
Поскольку он промолчал, отозвался Нев, который все это время посматривал в основном на озеро:
– Может быть, какая-нибудь водная нечисть? Устраивать праздник в таком месте в это время года всегда чревато.
– Почему? – Саша с интересном уставилась на него.
Вернувшись в Санкт-Петербург и так и не сумев заснуть, она открыла ноутбук и немного почитала о том празднике, который они якобы отмечали, но ей, несведущей в мифологии и не спавшей всю ночь, не удалось все понять. Ее познания в праздновании Купальской ночи ограничивались длинным неудобным платьем, прыжками через костер и поиском припрятанного организатором цветка в лесу, до которого дело так и не дошло.
– Разве вы не знаете, что в это время всякая нечисть покидает водоемы и начинает бродить по берегу? – Нев выразительно посмотрел на Сашу. – Соответственно, водоемы становятся безопасны, а их окрестности – как раз наоборот. Купальская ночь – очень активное в этом плане время.
– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – встрял Войтех, который тоже немного успел изучить праздник по дороге в Петербург, – но сама Купальская ночь ведь только сегодня, так?
Нев улыбнулся и покачал головой.
– В этом вы правы, но не забывайте, что календарь придумали люди. У водной нечисти его может и не быть. К тому же мы меняем свои календари. И переносим праздники, подстраивая их под свои нужды. Праздник Купальской ночи очень почитался еще у древних славян, но тогда он приходился на день летнего солнцестояния, его отмечали в двадцатых числах июня. Потом изменился календарь, праздник перенесли на июль, приурочили к рождению Иоанна Крестителя. Хотя праздник абсолютно языческий и по своим традициям таким и остается. Как и сама вера в нечистую силу.
– Тогда тем более, – ничуть не смутился Войтех. – Это было давно, больше двух недель назад.
– Вы не уловили суть. – Нев снова посмотрел на него с мягкой улыбкой. – Календарь – это условность. Важен сам период, а он еще не закончился. Вообще считается, что нечисть покидает водоемы вплоть до августа. Так что если она покинула это озеро в день солнцестояния, еще может ходить где-то здесь.
Саша поежилась и обхватила себя руками. День был по-летнему теплым, даже вечером у воды похолодало не так сильно, но ей вдруг снова стало зябко, как прошлой ночью, когда она никак не могла согреться. Слова Нева о том, что существо все еще может бродить где-то здесь, заставили волоски на затылке встать дыбом.
– Но если она вышла в двадцатых числах июня, то почему за две недели погиб только один человек? Здесь, как я понимаю, отдыхающих до нас было достаточно. И почему он упал с дерева? Разве… – Саша взмахнула рукой, стараясь подобрать верные слова, которые звучали бы не слишком фантастично. – Эта нечисть не должна была утащить свою жертву под воду?
– Зависит от того, почему он вообще полез на дерево, причем на то, на которое так сложно забраться, – пробормотал Войтех.
– Тут я соглашусь, – кивнул Нев. – Возможно, ваш друг пытался как раз спастись от этого существа. А то, что до этого никто не погибал… Во-первых, мы не знаем этого наверняка. Во-вторых, может быть, ваша шумная компания привлекла это существо. Или разозлила.
– Но почему оно тогда напало на одного человека? – снова усомнился Войтех.
– Откуда мне знать? – Нев неловко пожал плечами, по привычке снял очки, но от протирания стекол воздержался. – Это, наверное, покажет наше расследование? Если мы планируем его проводить, нужно позвать Лилю и Ивана.
Он постарался сказать это максимально нейтральным тоном, чтобы никто не заподозрил, что на самом деле ему просто очень хочется увидеться с красавицей Лилей. Она приезжала в Петербург меньше месяца назад, чтобы помочь ему с одним делом. С тех пор время от времени в редких разговорах в Скайпе замечала, что он мог бы приехать в гости в Москву просто так, но Неву по-прежнему казалось это чем-то вроде шутки или присказки. Вроде того, как люди иногда друг другу говорят «Созвонимся», чтобы снова пропасть на несколько лет.
– Я не уверен, что присутствие Сидоровых так уж необходимо, – осторожно ответил Войтех.
Одно дело оберегать Сашу от опрометчивых поступков самому. Другое – срывать из Москвы еще двоих человек.
Саша внимательно посмотрела на него и вдруг все поняла: он не верит в то, что гибель Гриши не была случайностью. Не верит в то, что существо, увиденное ею, имело место быть на самом деле. Ей бы обидеться, разве не он однажды говорил ей, как ему было больно и обидно, когда никто не поверил в его рассказ об НЛО? Но в то же время она поняла еще одну вещь: он не верит, но все равно сорвался, бросил свои дела и приехал. И даже Нева позвал.
Саша не могла знать истинных причин, побудивших его к этому, поскольку не считала свое бесстрашие чем-то особенным, чаще всего не замечала его, а уж в том, что Войтеху легко держать себя в руках, оставаясь с ней наедине, и вовсе не сомневалась. Нет, по ее мнению, он приехал, чтобы проверить. Чтобы найти настоящие причины и показать их ей. Не обижать недоверием, а установить истину, даже если она не такая, как Саша считает. И это не могло не вызывать уважения.
И, конечно же, в ней теплилась надежда, что за два прошедших с предыдущего расследования месяца Войтех соскучился по ней так же, как она по нему.
– Может быть, вы хотите осмотреть то место, где я впервые увидела то существо? – предложила Саша, указывая на деревянную площадку у коттеджей.
– Давай попробуем.
Войтех почувствовал перемену в ее настроении, а потому обезоруживающе улыбнулся, как будто заранее извиняясь за то, что не верит ей. Он жестом предложил Саше пойти вперед и машинально подал руку, чтобы помочь перешагнуть через поваленное дерево.
Тогда это наконец и случилось. Стоило Саше коснуться его ладони, яркая вспышка ударила по глазам, мир опрокинулся, исчез, и Войтех вдруг оказался не на берегу, а на воде. Вероятно, в лодке, в которой ночью сидела Саша. Он смотрел на берег, как смотрела она, и видел странное существо на длинных худых ногах, с вытянутым лысым черепом, которое преследовало мужчину. От существа веяло злостью, Войтех чувствовал ее так же четко, как другие люди ощущают запах пота.
Вспышка почти мгновенно погасла, Войтех вернулся в реальность. В него вцепились сразу четыре руки: Саша и Нев оба успели кинуться к нему, когда он по обыкновению начал терять равновесие.
И если Нев выглядел просто обеспокоенным, то в глазах Саши Войтех смог бы рассмотреть что-то вроде затаенной радости, если бы только мир все еще не раскачивался перед ним. Она знала, как для него болезненны эти вспышки, предполагала к тому же, как опасны, но в данный момент все равно не могла не обрадоваться. Ведь скорее всего это означало, что ночью действительно произошло что-то необычное. Возможно, не чудовище из озера заставило Гришу Локтева забраться на дерево и сорваться с него, но и самоубийством это не было.
– Что?.. – вмиг охрипшим голосом спросила она, когда Войтех поймал равновесие.
Войтех поднял вверх указательный палец, как бы прося о минутке передышки, и сел на дерево, через которое до этого они пытались перешагнуть. Перед глазами все еще летали яркие звездочки. Это тоже было загадкой для него: иногда видения проходили легче, вызывая лишь небольшое головокружение, иногда могли полностью отключить сознание. Тяжесть этого он бы оценил на пятерку по десятибалльной шкале.
Глубоко вдохнув и выдохнув, Войтех четко выпалил:
– Нужно снять здесь коттедж на пару ночей, установить видеонаблюдение. И Сидоровы нам понадобятся. – Он поднял взгляд на Нева и попросил: – Позвоните Лиле? Пусть берут билет на «Сапсан».
7 июля 2014 года, 13.55
оз. Нахимовское
Лиля Сидорова искренне любила брата-двойняшку Ваню. После гибели родителей он остался ее единственным близким родственником. Да и до этого они всегда шли по жизни вместе, хотя и совсем разными путями. Однако это не отменяло того, что порой ей не менее искренне хотелось ударить его по голове чем-нибудь тяжелым. Изредка до этого состояния ее доводила гиперопека Вани, а чаще всего – его сомнительное чувство юмора и привычка спорить с ней по поводу и без.
В этот раз дорога до Санкт-Петербурга и потом до базы отдыха где-то в Ленинградской области показалась ей невыносимо длинной. Когда такси затормозило у ворот базы, она выскочила из машины с такой скоростью, что успела преодолеть половину дороги до нужного коттеджа еще до того, как Ваня расплатился и забрал их вещи из багажника. Лиле, конечно, даже в голову не пришло заняться своим чемоданом. Должна же быть от Вани какая-то польза?
В итоге до небольшого коттеджа – последнего в ряду – она добралась первой, все еще немного кипятясь после перепалки, которой и закончилась поездка. Не успела Лиля подойти достаточно близко, как дверь распахнулась и на пороге появился Нев. Раздражение Лили как рукой сняло, и она вполне искренне улыбнулась.
– Привет!
– Здравствуй, – Нев немного смущенно улыбнулся в ответ.
Они перешли на «ты» совсем недавно, и при личном общении это все еще казалось непривычным. Лиля надеялась, что это немного сократит дистанцию, но пока лишь добавляло неловкости при встрече. По крайней мере, в первые минуты.
– Где ты потеряла брата?
– Он плетется сзади, – объяснила Лиля, проходя через прихожую прямо в холл и скидывая туфли на высоком каблуке уже там. Она всегда носила высокий каблук, меняя обувь на более удобную лишь тогда, когда занималась спортом или отправлялась в лес. – С вещами. А где все?