Сегодня мне отчаянно требовалось провести время с подругой и поделиться с ней своими тревогами. К тому же Рия вела себя беспокойно и капризно. Прогулка пойдет на пользу нам обеим. Я собиралась вернуться до того, как Рохан и Ила придут из школы. Я поспешно одела Рию в теплые шерстяные вещи, повязала вокруг бедер толстую шаль и вышла под затянутое тучами небо и пронизывающий ледяной ветер холодного январского утра 1964 года.
Когда я добралась до дома Шобхи после пятнадцати минут езды на рикше, на подруге все еще была пижама. Я весело объявила:
– Сюрприз!
Шобха ответила на мою улыбку безучастным выражением лица.
– О, Хема, еще рановато для визитов, не так ли? Я даже не закончила свои домашние дела. – Затем, возможно осознав, что ведет себя грубо, она добавила с ласковой улыбкой: – Ты выглядишь бледной и изможденной. Ты в порядке? У тебя какие-то проблемы?
– Со мной все хорошо, – тихо ответила я. – Я замерзла. Мне нужна чашка горячего чая. – Мне не следовало заявляться к ней в дом, не предупредив. Как же я забыла сделать простой телефонный звонок?
Мы с Шобхой посидели за чашками дымящегося чая и минут десять поболтали на общие темы. Я уже собиралась обсудить с подругой свои странные сны, когда она встала.
– Хема, у меня много дел, сегодня вечером мы ждем гостей. Так что, если ты не возражаешь…
Я почувствовала себя неловко. Я проделала весь этот путь, чтобы увидеть Шобху. Мы не проболтали и десяти минут, а она уже хотела, чтобы я ушла.
Я вышла из ее дома, но мне пока не хотелось возвращаться в свой. Я боялась оставаться в доме одна. Поэтому я пошла в ближайший парк и села на скамейку. Рия бегала вокруг пруда, гоняясь за гусями.
Я сидела и размышляла. Наверное, я слишком остро отреагировала. Может, это всего лишь сны. Я наблюдала, как Рия играет, хихикая над гогочущими и шагающими вразвалочку птицами. Выбросив тревоги из головы, я рассмеялась, когда Рия бросилась в мои объятия. Я купила пакетик арахиса, и мы с дочерью сидели бок о бок и жевали его. Из-за облаков выглянуло солнце. Мы наслаждались его теплом. Отдохнувшие, мы с Рией вернулись домой.
Тем вечером, когда Самир приехал из офиса, ему нездоровилось. У него был сильный жар. После чашки чая Самир заявил, что ему нужно отдохнуть. Он ушел в спальню, а я принялась помогать детям с домашним заданием и готовить ужин.
Когда настало время ужина, я отправилась будить Самира. Он проспал около часа, но все еще выглядел усталым. После очень скромного ужина он снова забрался в свою постель. Самир никогда не чувствовал себя таким вялым. Что с ним?
Уложив детей в постель и забравшись под одеяло, я мысленно вернулась к последним десяти годам своей счастливой супружеской жизни. Самир всегда был любящим и внимательным мужем. Я любила его всем сердцем. Я хотела, чтобы ему ничто не угрожало.
Происходило что-то ненормальное. Может быть, мне следует поговорить с моим старшим братом Пракашем. Он всегда был для меня как отец. Но правильно ли я поступлю, если стану беспокоить его из-за каких-то снов?
Некоторое время я ворочалась с боку на бок, а потом достала свой сборник гимнов. Я тихо пела в течение получаса. Это значительно успокоило меня, и вскоре я уснула.
Той ночью женщина, которую я видела в своих кошмарах, вернулась вновь. Она появилась в то же самое время, как и всегда. Когда я взглянула на темную мрачную фигуру, стоявшую у двери, у меня по коже побежали мурашки. Ее зловещий взгляд пронзил меня, будто стрела. Мне стало тяжело дышать, когда я заметила, что женщина разозлилась. Но почему? Что я такого сделала? Я услышала взволнованные всхлипы Самира и жалобные крики моего ребенка. Я снова почувствовала себя беспомощной, как связанный заложник. Краем глаза я увидела, как женщина яростно топнула ногой, а затем исчезла.
Проявляя предельную бдительность, я оглядела комнату. Мое сердце трепетало от страха. Дверной проем зиял зловещей пустотой, которую недавно занимало страшное привидение.
Итак, вопрос решен. Эта женщина мне не снится. Она так же реальна, как и я.
В то утро я с трудом поднялась с постели. Пришло время обсудить происходящее с Самиром.
Самир встал с кровати, обмякший, как мертвая птица. Он отказался завтракать.
– Не могу есть. Я чувствую, что меня стошнит, если я поем.
– Почему? Что-то не так?
– Я не знаю.
– Ты хорошо спал?
– Хм-м…
Он выглядел таким бледным, что я решила отложить обсуждение до вечера.
– Самир, пожалуйста, съешь немного каши. Ты не можешь пойти в офис голодным.
Он проглотил ложку каши, чтобы угодить мне, и его чуть не вырвало. Я видела, что он пытается удержать пищу в желудке. Он запил кашу несколькими глотками чая.
– Понятия не имею, почему я чувствую себя больным и усталым. Мне не хочется идти в офис. Но я должен. Не за горами важный проект.
– Полагаю, мы скоро услышим о твоем повышении? – спросила я с энтузиазмом.
– Приказы уже должны были прийти.
– Я так взволнована. Ты искренний и преданный своему делу работник, Самир. Твои коллеги и подчиненные любят и уважают тебя. Я уверена, что они будут рады, когда ты станешь их начальником.
Самир улыбнулся, потрепал меня по щеке и, прихрамывая, вышел за дверь.
Весь оставшийся день я продолжала переживать за него.
В тот вечер за ужином я начала разговор.
– Самир, в нашем доме происходит что-то странное.
– Странное? В каком смысле?
– Я вижу призрачную женщину, она появляется незадолго до наступления утра и стоит у двери нашей спальни. Она меня пугает. Через несколько минут она исчезает.
Самир уставился на меня. Я не заметила на его лице ни капли удивления. Он не стал возражать против моего заявления, а просто опустил глаза и побледнел.
– Во сне ты ведешь себя беспокойно. Ты тоже видишь ее? Ты упоминал о ней вчера ночью.
Самир молчал. Он бросил взгляд на дверь нашей спальни, которую было видно из столовой. Я нервно ждала. Когда Самир снова заговорил, его голос дрожал.
– В последние дни мне снятся кошмары.
Я накрыла его ладонь своей.
– Ты их помнишь?
Он проглотил ложку творога и отломил кусочек хлеба. Вместо того чтобы съесть его, Самир положил хлеб обратно на тарелку и поднял голову. Он посмотрел на меня с болью в глазах.
– Женщина в красном сари преследует меня… уводит от тебя и наших детей. Это случалось много раз. Я сопротивляюсь, я отказываюсь, но… – Самир умолк и уставился на входную дверь. Выражение его лица изменилось, как будто что-то испугало его. Я обернулась, чтобы узнать, на что он смотрит. Но не увидела ничего. Самир резко встал и вышел из комнаты.
Откровение Самира ошеломило меня. Некоторое время я сидела в оцепенении, а потом последовала за Самиром, чтобы уговорить его поужинать. Он уже переодевался в пижаму, как вдруг я заметила у него на спине следы. Вся спина была в ушибах.
– Самир, у тебя на спине синяки. Ты упал и ударился обо что-то спиной?
– У меня синяки? – Он попытался осмотреть свою спину. – Спина болит с самого утра.
– Откуда они у тебя?
– Хема, я понятия не имею. Я… – Самир резко замолчал. Я увидела, как расширились его глаза.
– Что такое?
– Во сне она ударила меня, когда я отказался.
– Отказался от чего?
– Хватит задавать мне вопросы, Хема. Я устал. – Самир выключил свет и скользнул под одеяло.
Синяки Самира повергли меня в ужас. Она причиняла ему физическую боль. Но как? Он ничем не делился со мной. Раньше у Самира никогда не было секретов.
Наша семья погрузилась в пучину отчаяния. Ночные визиты призрака стали обычным делом. Прошло уже больше трех месяцев жизни в страхе. Каждую ночь я просыпалась как от толчка и видела стоящую на пороге жуткую женщину. Я начинала дрожать от ужаса и молила Бога о помощи. Самир приходил в возбуждение и выл, как раненое животное. Моя малышка плакала во сне. Утром Самир ни с кем не хотел делиться переживаниями. Моя девочка была слишком мала, чтобы рассказать свои страхи. Рохан и Ила, к счастью, были по-прежнему заняты учебой в школе и общением со своими друзьями. Я приложила огромные усилия, чтобы они оставались в полном неведении относительно происходящих ужасных событий… вторжения сверхъестественного в наш дом. Их нужно было уберечь от этого зла.
В конце концов Самир перестал ходить в офис. У него совершенно пропал аппетит. Он становился слабым и раздражительным.
Я начала замечать на руках и ногах Самира рубцы. Он пытался скрыть их от меня. Призрак женщины никогда не входил в нашу спальню. Как она могла нанести ему травмы? Эта непостижимая тайна вызывала во мне смятение и тревогу.
Самир менялся. Искаженные злобой черты лица делали его похожим на разъяренного, болезненного быка. Весь день он мог пролежать в своей постели, как зомби. Временами он начинал кричать на меня. Жизнь в нашем очаровательном доме превратилась в сущий ад.
Однажды мне позвонил начальник Самира, мистер Патель, и поинтересовался, почему Самир взял длительный отпуск.
– Весь период его отсутствия будет учтен, – сухо сказал он, – и оплачиваться не будет. Вы должны знать.
Так больше продолжаться не могло. Мне нужно было что-то предпринять. Однажды, обнаружив, что Самир немного успокоился, я села рядом с ним. Ласково погладив его по голове, я тактично спросила:
– Самир, тебе действительно нужен четырехмесячный неоплачиваемый отпуск?
– Я неважно себя чувствую.
– Тогда обратись к врачу.
– Мне не нужен никакой врач-мрач.
– Тогда как же ты поправишься?
– Мне не настолько плохо, чтобы идти к врачу. – Он стиснул зубы и повернулся ко мне спиной.
Я сохраняла хладнокровие.
– Если ты не болен, зачем надо было уходить в отпуск? У нас скоро закончатся деньги. Как мы будем оплачивать обучение детей в школе или просто их кормить?
– Я буду делать что захочу.
– Самир, пожалуйста, это может помешать твоему продвижению по службе.
– Мне плевать! – прорычал он.