– Призрак посещает ее каждый день? Вашей сестре нужна помощь психолога.
– Отведите своего зятя на прием к психиатру.
Единственным разумным решением было найти опытного экзорциста. Но где нам его искать? После нескольких месяцев поисков Пракаш услышал от одного из своих подчиненных о некоем чудотворце. Коллега порекомендовал Пракашу обратиться к мудрецу, живущему в лесу в Теоге, примерно в тридцати километрах от Шимлы. Он утверждал, что святой человек способен общаться с духами умерших.
Пракаш узрел луч надежды. Он немедленно отправился в Теог, чтобы встретиться со святым человеком.
Субботним октябрьским утром я готовилась принять святого человека в своем доме. Дети с радостью отправились на целый день в дом своего дяди Пракаша. Я пыталась уговорить Самира встать с постели, но он накричал на меня.
Свами Никетананд вместе с двумя своими учениками добрался до моего дома во второй половине дня. Один взгляд на него – и меня постигло разочарование. Этот человек был моей последней надеждой! Удастся ли этому тщедушному молодому человеку, одетому в простую белую пижаму-курту, сотворить чудо? Он не был похож на садху[29].
Свами джи посмотрел на меня и приветливо улыбнулся.
– Хема, если вы перестанете верить, действие молитв ослабнет. Вы являлись для своего мужа опорой. Вы должны быть целеустремленной, настойчивой и непоколебимой.
Неужели он прочитал мои мысли?
– Я буду стараться изо всех сил, Свами джи, – сказала я с некоторой надеждой.
– Отведите нас к Самиру.
Оказавшись в комнате, Свами джи несколько минут просто стоял, наблюдая за Самиром, а затем печально покачал головой.
– Вы ведь сможете ему помочь? – нервно спросила я.
Свами джи улыбнулся.
– Ради этого я сюда и пришел.
Священники зажгли дии и ароматические палочки во всех углах комнаты, а затем начали молебен. По мере того как продолжались пение и молитвы, Самир начал громко стонать, как будто его избивали.
– Хема, прекрати эту чушь! – кричал он снова и снова.
– Не обращайте на него внимания, – велел Свами джи.
Вскоре Самир начал неистово дрожать. Я забеспокоилась и хотела накинуть поверх его одеяла еще одно. Но священник меня остановил.
– Оставьте его в покое. Ему вовсе не холодно.
Мощное пение достигло апогея. Возбуждение и дрожь Самира утихли. Время от времени он мотал головой из стороны в сторону, будто одержимый. Постепенно Самир успокоился. Он лежал в постели так неподвижно, что я забеспокоилась: дышит ли он вообще?
Шли часы. Я любезно предложила священникам сделать небольшой перерыв. Два священника вышли попить чаю и отдохнуть. Свами джи отказался.
– Дух силен, и ему нужен неукротимый противник, – сообщил он. – Я отдохну только после того, как избавлю жертву от этой заразы.
Белый дневной свет постепенно становился янтарным. Солнце начало опускаться за горный хребет. Темнота подкрадывалась медленно, как мародер, заставляя трепетать мое сердце. Я сделала глубокий вдох в попытке сберечь свой боевой дух. Почему все эти ритуалы занимали так много времени?
Потом Свами джи встал со своего места, взял чашу с водой и сел, скрестив ноги, рядом с кроватью Самира.
– Хема, можете остаться в комнате, если хотите. Но позвольте мне предупредить вас: то, чему вы сейчас станете свидетельницей, может вызвать тревогу.
– Свами джи, я сталкивалась с призраком этой женщины бесчисленное множество раз. Да, она пугает меня, но сегодня, когда вы здесь, с нами, я чувствую себя в безопасности.
Свами джи благосклонно склонил голову. В его жесте было столько смирения. Он попросил других священников выстроить дии в ряд и нарисовать вокруг нас священные символы свастики и Ом. После чего оба священника вышли и принялись ждать снаружи.
Слегка придерживая чашу, Свами джи впал в транс. Я заметила, как на его лице меняются эмоции. Временами оно выражало жалость, временами – сильную боль или гнев. Он притворялся? Может, он был мошенником?
Я начала нервничать. Самир по-прежнему лежал неподвижно. Пробыв в оцепенении около пятнадцати минут, Свами джи неожиданно открыл глаза.
– Самир, встаньте с кровати. Подойдите сюда и сядьте рядом со мной.
Его голос звучал повелительно. Я не могла поверить собственным глазам. Самир покорно встал с кровати, подошел к священнику и уселся подле него.
– Выпейте эту святую воду. Она вас исцелит.
Самир послушно отпил несколько глотков.
– Самир, вы не помните, кто-то когда-то предлагал вам съесть сладкое? – спросил священник.
После нескольких секунд молчания, в течение которых Самир явно пребывал в недоумении, он пожал плечами и покачал головой.
– Подумайте еще. Разве кто-нибудь из знакомых или друзей не угощал вас сладким блюдом непосредственно перед тем, как вы занемогли?
Самир сидел молча, понурив голову, как увядший лист. Услышал ли он этот вопрос вообще? Я ждала, затаив дыхание. Священник терпеливо сидел, закрыв глаза, его лицо сияло безмятежностью. Спустя целых две минуты Самир прошептал:
– Да.
Мне стало интересно, куда движется разговор.
– Это произошло в двухэтажном бледно-зеленом доме? – спросил Свами джи. – В нем живут два брата. У одного из них есть семья: жена и трое детей. Входная дверь открывается в гостиную, стены которой выкрашены в сиреневый цвет. В комнате стоит темно-бордовый диван.
Чей дом описывал священник? Я непонимающе уставилась на него. Самир сделал то же самое. Свами джи продолжал:
– На стене висит большая картина, изображающая двух лошадей, одну белую, а другую коричневую. Белая лошадь ранена и лежит на земле в луже собственной крови. Из ее рта тоже сочится кровь.
У меня отвисла челюсть, когда я услышала слова священника. Он описывал дом Сунила… его гостиную… и картину, которую я ненавидела. Однажды Шобха записалась на курсы рисования и написала картину, которая показалась мне отвратительной. Почему она нарисовала раненое животное – истекающую кровью лошадь, – страдающее от боли? Неужели она не могла придумать что-нибудь менее жуткое? Именно об этом я и подумала, увидев эту картину впервые.
Какое отношение Сунил имел к состоянию Самира? Куда вел нас Свами джи? Он не был знаком с Сунилом и, само собой, никогда не бывал у него дома! Он что, видел его сейчас, мысленно? У меня по рукам побежали мурашки. Самир смотрел на Свами джи широко открытыми глазами, не веря своим ушам.
– Я вижу, как ты ешь халву с серебряной тарелки. Эту халву приготовила жена. Верно?
Самир был как громом поражен.
– Вы были там, в доме Сунила? – наивно спросил он.
Свами джи улыбнулся.
– Нет. Но сейчас я переживаю те прошлые события.
– Какие события? – Мой голос звучал хрипло. Я оцепенела от потрясения и страха.
Свами джи продолжил расспросы:
– Вам известно о каком-либо неприятном инциденте, произошедшем в доме Сунила?
– Нет, – ответила я, хорошенько подумав.
К моему полному удивлению, Самир кивнул.
– Сунил запретил мне рассказывать об этом кому бы то ни было, даже тебе, Хема. Ему было стыдно.
Боже милостивый! Теперь Самир разговаривал нормально. Зловещий саван, в который он был закутан, казалось, сняли. Я закрыла глаза и поблагодарила Бога за то, что он послал нам этого чудесного человека.
– Стыдно? Как бы не так! Он коварный человек, – подчеркнул Свами джи. – Говорите об этом случае открыто, Самир. Это проложит путь к вашему выздоровлению.
Самир расправил плечи и сел прямо. Несмотря на то что его голос по-прежнему был слабым, он говорил твердо.
– Младший брат Сунила женился за несколько месяцев до этого происшествия. Он и его молодая жена жили на втором этаже. Сунил живет со своей семьей на первом этаже. Через два месяца после свадьбы невеста умерла. Сунил сказал, что она покончила с собой. Однако многие мои коллеги настаивали на том, что она была убита. Что семья с самого первого дня мучила молодую невесту из-за того, что она не принесла достаточно приданого. Что это они ее убили.
– Это правда? – ошеломленно спросила я.
– Я не знаю. – Самир посмотрел на Свами джи, ожидая от него ответа.
– Да, – сказал Свами джи. Мы с Самиром ахнули. – Сунил, его жена и его брат – это они убили бедную молодую женщину. – Свами джи стукнул кулаком по полу. Он был зол.
– Боже мой! – воскликнула я, не веря своим ушам, вытирая брови краем сари. На моем лбу выступил пот. – Как Шобха могла так поступить? Она не способна на такое.
– Злые люди скрывают свою подлость за невинными лицами. – Свами джи глубоко вздохнул. – К сожалению, на земле злых людей хватает… тех, кто отрицает все богатство существующего добра.
– Но Шобха всегда была добрейшей душой! – возразила я.
Свами джи усмехнулся.
– Эта женщина порочна и жадна, она позорит весь женский род. Она темная интриганка. Она – первопричина этого убийства, – повысил голос Свами джи. – Она демон.
– Убийца?
Шобха уже совершила убийство, когда я обратилась к ней за помощью. Я съежилась от отвращения.
Свами джи продолжил:
– Они морили беспомощную девушку голодом. Когда она ослабла настолько, что не могла даже пошевелиться, эти ужасные люди втроем безжалостно избили ее палками и железными прутьями, пытаясь сломить. Они хотели, чтобы она заставила своего отца завещать им все свое имущество: дом, деньги и недвижимость. Храбрая девушка сопротивлялась, несмотря на пытки. Она умоляла их, говорила, что это превратит ее старых родителей в бездомных нищих. Но безжалостные люди оставались глухи к ее мольбам.
– Она умерла из-за побоев? – спросила я, хотя в глубине души желала избежать кровавых подробностей.
Свами джи вздохнул.
– На этом они не остановились. Они сожгли ее заживо.
Я не могла в это поверить. Потом я вспомнила, что уже видела подобную сцену. Это видение явилось мне во сне… сне, который все еще был таким ярким… о женщине, охваченной пламенем. Теперь ее крики эхом отдавались у меня в ушах. Я с ужасом вспомнила, что горящая женщина из моего сна была одета в красное сари. Голос Свами джи казался далеким: