– Да, но твой отец, он…
– Что мой отец? – резко прервал директора Егор.
– Пойми, Иванов, тебе всю жизнь надо будет доказывать, что ты не такой. Что ты лучше своего отца и достоин быть советским гражданином!
– Вы не имеете права! Мой отец герой! А вы! Вы злой и несправедливый! – кричал сквозь плач Егор.
Он выскочил из кабинета директора и помчался по коридору, не оглядываясь и уже решив, что сегодня ночью сбежит отсюда и больше никогда не вернётся.
Несколько дней он слонялся по улицам. Страшно хотелось есть, кружилась голова. Егор присел в подворотне дома, совсем выбившись из сил. Вдруг к нему подошёл пацан лет четырнадцати и протянул кусок хлеба. Егор с жадностью хлеб съел.
Подняв глаза, он увидел и второго парня, постарше.
– Откуда? – спросил парень.
– Ниоткуда. Я сам по себе, – огрызнулся Егор.
– Давно не ел?
– Почти три дня.
– Держись меня. Будет и еда, и ночлег. Только надо делать, что я говорю.
– А что надо делать? – Егор немного пришёл в себя. – Вагоны разгружать?
– Ага, щас. Пошли. Сначала постоишь на стрёме. Понаблюдаешь. Потом сам пойдёшь.
– Куда?
– На работу! – И парень с пацаном рассмеялись.
Пока они шли к городскому рынку, к ним присоединились ещё двое. Какое-то время ребята крутились на рынке, как будто что-то искали. Потом один из них, проходя мимо мясной лавки, стащил колбасу, быстро передал её «напарнику» и побежал со всех ног. На рынке началась суматоха.
– Держи вора! – кричал колбасник.
Остальные продавцы накрыли своими телами прилавки, защищая товар, покупательницы крепче стали прижимать к себе сумки, а некоторые, открыв рот, просто наблюдали за происходящим.
Егор уже понял, что к чему, и пытался в толпе найти своих новых знакомых. Он увидел того самого пацана, который дал ему хлеба. Пацан крутился рядом с бабушкой, которая подошла к хлебному магазину.
– Не смей! – Егор схватил пацана за руку, когда тот уже успел вытащить кошелёк из сумки бабушки, и выхватил его у воришки. – Я сказал, не смей!
Пацан вырвался и убежал. Егор вернул кошелёк охающей бабушке и уже собрался уходить, как к нему подошёл мужчина в военной форме и крепко схватил за руку.
– Это не он, другой, тот! – запричитала бабушка.
– Разберёмся! – бросил военный.
Так Егор снова оказался в детдоме. А на следующий день началась война.
Егору от Сашки и от других пацанов совсем житья не стало.
– Немчура – предатель! Немчура – предатель! – только и слышал он вслед и даже прямо в глаза. Драться со всеми даже ему было не под силу.
Сбежав во второй раз, он уже не остался в городе. Спрятался под одним из вагонов воинского эшелона, отправлявшегося в сторону фронта. Эшелон разбомбили. Где свои, где немцы – было непонятно. Да ещё Егор и заплутал в лесу. И однажды вечером вышел к железнодорожной станции, занятой немцами.
Совсем оголодавший Егор возле вокзала стоял с протянутой рукой и просил подаяния по-немецки. Ещё и стихи читал. Немцы ржали и давали жратву, а Егор смотрел вокруг, наблюдал и всё запоминал.
Решил добыть во что бы то ни стало оружие, потому как немцы на него уже почти не обращали внимания. И ему это почти удалось!
– Да уж, эти твои подвиги я сам видел! – усмехнулся Рустам и задумался ненадолго. – Значит, ты хорошо говоришь по-немецки?
– Не веришь?! – и Егор достал из-за пазухи красную книжку со стихами Гейне. – Хочешь, наизусть?
– Верю-верю. Только давай потом, будет ещё время! – остановил его Рустам.
– У меня ещё и память отличная!
– Ну, совсем расхвастался, Малой! – засмеялся Рустам.
– Снова не веришь? Вот! – Опять же из-за пазухи Егор выудил несколько листов с карандашными схемами и записями. – Сам смотри. Я ж не просто так милостыню у немцев клянчил. Всё запомнил, срисовал и записал. Где у них что и какие посты, сколько эшелонов и с каким оружием. Эх, а вы меня…
Рустам рассмотрел внимательно бумаги, сунул их в карман и поднялся:
– Ну-ка, пойдём!
– Никуда я не пойду. Я один буду!
– Слушай, Малой, ты, конечно, герой. Но и совесть надо иметь. Да-да. Что говорит Батя? Главное в войсках – дисциплина! А ты – «сам буду, никуда не пойду»! Точно как ребёнок. Если хочешь стать настоящим бойцом, то должен научиться управлять своими эмоциями! Ладно, как знаешь! Хочешь – сиди тут один! – Рустам развернулся и быстро зашагал в сторону деревни.
Егор для приличия посидел ещё с полминуты, а потом вскочил и бросился догонять Рустама.
– А Малой наш и впрямь толковый! – проговорил Артёмов, внимательно рассмотрев листки Егора. – Пацан прям в самое сердце к фашистам залез. Будто сфотографировал. Представляешь, Пал Данилыч? Его сведения полностью совпадают с данными нашей разведки.
– Так может, мы его – того? – Дроздов от слов Артёмова испытал неожиданную гордость за парнишку.
– Чего того?
– Сдаётся мне, что такой парень нам пригодится в группе. И что ж, что малой? На войне, сам знаешь, быстро взрослеют. А военным премудростям мы его обучим. Главное, что у парня есть дух!
– Взрослеют, говоришь? Обучим, говоришь? Ну, под твою ответственность!
– К ответственности нам не привыкать! – не стал спорить Дроздов.
– Тогда так. На сборы всей группе полчаса. И полный вперёд!
– Точнее, назад, – хмыкнул Дроздов.
Он-то уже знал, что отправляют их не на передовую, а в тыл. Но приказ есть приказ!
Глава 14
Осень 1941 года,
Московская область,
тренировочный лагерь «Окраина»
Пятого управления при Генштабе РККА
Тренировочный центр под кодовым названием «Окраина» находился где-то на востоке Московской области. Здесь готовились разведывательно-диверсионные формирования, сокращённо РДФ, для выполнения особых заданий за линией фронта.
Располагался центр в сосновом бору на берегу реки. Он состоял из нескольких отдельно стоящих строений, каждое из которых было предназначено для проживания и занятий одного разведывательно-диверсионного формирования. Любые контакты между курсантами разных «подразделений» были строжайше запрещены. Всё было организовано так, что даже занятия на открытом воздухе у каждой группы проходили отдельно – по сложному графику. Инструкторы школы носили военную форму без знаков различия и явно вымышленные имена. Куратором группы Дроздова из шести человек в составе самого Пал Данилыча, Айдера, Рустама, Якова, Таси и Егора был назначен инструктор Соловей. Он отвечал за жизнеобеспечение группы и единственный был в курсе расписания занятий на день.
Первое вводное занятие провёл сам полковник Артёмов:
– Должен сразу сказать, что наша задача – создать максимально боеспособную группу, умеющую действовать в самых непредсказуемых условиях, как в составе отряда, так и по необходимости индивидуально. Вы должны обладать всеми навыками для ведения разведки и диверсионной работы. Конечно, мы учитываем уже приобретённые вами умения и ваши особенности. – Артёмов бросил взгляд на Тасю. – Однако в условиях выполнения задания на вражеской территории вы должны быть максимально взаимозаменяемы. Занятия будут состоять из теоретических и практических курсов, хотя естественно перетекание одного в другое. Вы должны знать методы ведения разведки и проведения диверсий на транспортных коммуникациях, военных объектах, приёмы боевого обеспечения. То есть суметь замаскироваться так, что и птичка, пролетая, не заметит, и выжить в таких условиях, в которых обычный человек не протянет и суток. Помните – никакого ура-геройства. – Артёмов посмотрел на Егора. – Ваша задача в любом случае выполнить задание, именно то, которое перед вами поставлено. Тактика ваших действий будет самой разнообразной. При этом способы подразделяются на два типа. Первый. Когда задачи решаются непосредственно при боестолкновении с противником – это засады и налёты. Второй – когда задача решается скрытно. То есть собственно диверсии. Опять же эти методы зачастую комбинируются. Мы не знаем, в каких условиях вам придётся проводить боевую работу, поэтому должны предусмотреть любые. И запомните, экзамены буду принимать лично. Безо всякого учёта былых заслуг. Всё ясно?
– Так точно! – хором ответили курсанты.
– Инструктор Соловей, полный вперёд!
– Есть, товарищ полковник!
На занятиях по минно-взрывному делу изучали штатные взрывные устройства как свои, так и противника и способы их применения. Учились также создавать их своими руками из подручных средств, хотя бы из тех же артиллерийских снарядов, обвязав их гранатами и присоединив к ним часовой механизм из будильника, а за неимением будильника – бикфордов шнур, скрученный тут же из сухой травы, пропитанной бензином.
Осваивали радиопередатчики и все виды стрелкового оружия – как в классе, так и на стрельбище, куда выдвигались через день и патронов не жалели. Холодное оружие тоже учились не только держать в руках, но и применять на поражение противника – как при непосредственном контакте, так и методом метания в цель.
Егору и Тасе больше всего нравилось вождение. В прошлой жизни у них и велосипедов-то не было, а тут – ещё и мотоциклы, машины легковые и грузовые, бронетранспортёры и танки. А вот учиться управлять паровозом и трамваем пришлось всем – для этого выезжали на ближайшую железнодорожную станцию и в московское трамвайное депо. До поездов метрополитена дело не дошло. Но инструктор успокоил тем, что это нечто среднее между управлением поездом и трамваем.
Городок для физподготовки был оборудован турниками, брусьями, кольцами и прочими немудрёными снарядами, но тут приходилось тоже немало попотеть. Здесь же проходили занятия по рукопашному бою.
На «тропе разведчика» преодолевали минные поля и инженерные заграждения вроде колючей проволоки и ограждений, находящихся под током. В незнакомом лесу изучали методы ориентации на местности. В заброшенном карьере, глубиной метров в тридцать, отрабатывали курс альпинизма и скалолазания.
Парашютно-десантные навыки отточили сначала на земле, потом прыгая с вышки. Настоящих прыжков совершили по три на брата… и сестру.