Выскочив из бронемашины, Николай и комендант увидели, как горящий бронетранспортёр диверсантов, не замедляя хода, выскочил прямо на обрыв и рухнул вниз, в море. В охваченной огнём машине ещё что-то взорвалось, она последний раз вспыхнула и начала погружаться в воду. Только её горящие фары ещё какое-то недолгое время обозначали место, где машина ушла под воду.
Николай развёл руками:
– Думаю, на сей раз диверсантам конец. А с каким они заданием к нам прибыли, узнаем у тех двух, что у нас в комендатуре.
– Да-да, – согласился комендант, но всё-таки приказал солдатам прочесать ближайшие окрестности. – Вдруг кто где ещё окопался?
Энвер, распрощавшись с Моцартом и Малым, по той же тропинке, по которой недавно спускались к городу Айдер и Узбек, поспешил домой. Немцы после «битвы» на блокпосте вполне могли запаниковать и начать устраивать повальные обыски по всему городу. И в этом случае лучше было быть дома.
Ещё через час Дельфин, благополучно обойдя по горной тропе над морем прочёсывающих окрестности немцев, вывел Батю, Узбека и Фею к гроту.
Когда уселись вокруг быстро разведённого Малым костра, Батя достал фляжку со спиртом. Сам разлил в пустые банки из-под тушёнки, приспособленные под стаканы.
– Батя, что-то мало мне плеснули? Можно долить? – попросил Узбек и потёр руками уставшие глаза.
– Батя, долей, всё равно ведь заставит. – Моцарт вылупил глаза, пытаясь изобразить Рустама «в деле».
Рустам отвесил Яше безобидный подзатыльник и рассмеялся. Уставшие «Призраки» дружно расхохотались вслед за ним.
Когда все успокоились, Батя поднял кружку:
– Спасибо, ребятки, быстро сработали. Но операция была на грани срыва. Этот Тризуб прям чёрт из табакерки. Ну, давайте!
Все чокнулись и выпили. И только Айдер остановившимся взглядом смотрел внутрь банки на так и не выпитый спирт.
– Батя, – сказал он, поднимая глаза на командира. – Я знаю, куда Тризуб придёт.
– Да и я догадываюсь.
– Завтра утром Асие с сыном вывезут из города, отец всё организует. Я знаю, что не положено, но, может, я никогда их больше не увижу…
Айдер таким взглядом смотрел на командира, что тот лишь вздохнул, но добавил, уже привычным тоном приказа:
– Иди!
Глава 34
Энвер поцеловал сопящего Сервера и вышел во двор, к сараю. Он очень надеялся, что Айдер придёт. А если так, то ему нужно будет прежде подготовить невестку ко встрече с мужем. Он посмотрел в сторону дома и увидел, как Асие подошла к стене, где рядом с фотографией Айдера теперь висела и её фотография с сыном в рамке. Энвер любил и бесконечно уважал эту хрупкую на вид, но сильную духом молодую женщину. Ни единого дня она не сомневалась в том, что Айдер жив. Она ждала его и верила, что он вернётся. «Если бы ты знала, как права, дочка», – подумал Энвер. Он закурил папиросу.
Негромкий шорох заставил его отвлечься от своих
мыслей.
– Отец.
– Пришёл, – с облегчением выдохнул Энвер и обнял Айдера. – Послушай, сынок, я рано утром уйду. Мне надо перегнать яхту в Севастополь для небольшого профилактического ремонта и замены на ней мебели. Так что пару дней меня не будет. В восемь утра за Асие и Сервером приедет Андрей Кравченко, соседский парень, ты должен его помнить, шебутной такой был. По заданию партизан Балаклавы он работает водителем при комендатуре. И ежедневно привозит из Севастополя, из центрального продовольственного склада Вермахта, провизию для немецких солдат. Он вывезет твою семью к партизанам. Соседям скажу, что отправил невестку с внуком к тётке в Бахчисарай.
– Спасибо, отец. Я пойду в дом.
– Погоди, сынок. Я должен подготовить Асие, что ты здесь.
Айдеру оставалось снова ждать, пусть даже несколько минут, которые сейчас казались ему вечностью. Его сердце бешено колотилось и было готово выскочить из груди. Он осторожно подошёл ближе к дому и, пригнувшись, посмотрел в окно. И как только увидел рядом с отцом Асие, не раздумывая сорвался с места.
Он застал жену у порога, и они сразу бросились друг другу в объятья.
– Асие, родная моя. Как же я соскучился. – Айдер целовал её снова и снова, гладил волосы и плечи.
– Я знала, что ты жив, я это чувствовала, чувствовала!
Они не могли оторваться друг от друга и, казалось, забыли, что рядом стоял отец.
Глядя на влюблённых, Энвер улыбнулся. Он вспомнил, как Айдер хотел, чтобы из армии его ждала жена. И она ждала. Только судьба распорядилась так, что их разлучила не армия, а война. Чёртова война. «Дети, только бы вы остались живы», – подумал Энвер и тихо вышел из комнаты.
То, что немцы с утра пораньше не начали устраивать повальные обыски по всему городу, говорило о том, что они пребывают в растерянности и им пока не до этого. Можно было надеяться, что и дальше как-то с этим пронесёт. Энвер собрался рано и тихо, чтобы никого не будить. И всё-таки уходил он из дома с неспокойным сердцем.
Рассказ Айдера про предательство Тризуба Асие совсем не удивил. Она считала, что Николай давно предал друга, и жалела, что так и не решилась рассказать мужу о случившемся тогда, сразу после свадьбы. Но главное, что Айдер жив.
Он сидел возле кровати сына, держа в своей крепкой ладони его маленькую ручку. Малыш крепко спал, будить его не стали. Лучше, чтобы пока Сервер не видел своего отца. Вот вывезут их с Асие к партизанам, тогда и свидятся.
После ночного боя с партизанами комендантская рота понесла значительные потери. Двадцать человек были убиты, и двенадцать ранены. Утраченными оказались два бронетранспортёра, один из которых был угнан прямо от здания комендатуры и при погоне за ним сверзился в пропасть, и один грузовик.
Всю ночь солдаты под командованием коменданта города штурмбаннфюрера Хоффмана и унтерштурмфюрера Николая Тризубцева прочёсывали окрестности в районе злополучного блокпоста. Лишь к семи утра уставшие и замёрзшие солдаты, никаких признаков партизан или диверсантов не обнаружившие, вернулись в расположение.
Николаю не терпелось допросить тех двоих, что были им задержаны вчера в фотоателье. Первым делом комендант, едва они прибыли, приказал открыть камеру и привести арестованных. Один из дежурных офицеров отправился исполнять приказание. Но уже через минуту вбежал в кабинет коменданта с совершенно белым лицом:
– Там никого нет! – испуганно доложил он.
После наскоро произведённого допроса обоих офицеров и часовых, нёсших службу на входе в комендатуру и возле камер для арестованных, выяснилось, что ничего подозрительного ночью не происходило.
– Может, там вообще никого не было?! – возмутился было комендант, бросив колкий взгляд на Николая. Но тут же понял, что сморозил глупость. Как двое диверсантов исчезли из запертой камеры, осталось неразрешимой загадкой.
– Мистика какая-то! – подвёл предварительный итог комендант. И итог ему этот совсем не понравился – тут попахивало самыми серьёзными дисциплинарными взысканиями, в том числе и в его личный адрес.
Он сильно нервничал, но всё равно понимал, что скрыть ничего не удастся и обо всех таинственных ночных происшествиях придётся докладывать начальству. Чтобы немного успокоиться и сгладить обстановку, он достал бутылку коньяка и предложил Николаю выпить.
Николай, который собственными глазами видел, как бронетранспортёр, за которым они гнались от блокпоста, рухнул в море, теперь совсем не был уверен, что он вместе с собой похоронил на дне моря и русских диверсантов, до этого загадочным образом выбравшихся из запертой и охраняемой камеры и угнавших под носом немцев бронетранспортёр, непосредственно от здания комендатуры, расположенной в самом центе города, на набережной.
Тризуб пытался найти хоть какое-то объяснение случившемуся, как-то увязать Энвера с русской диверсанткой из Витебска, его встречу с ней и её одноруким «отцом» в фотоателье, меметовскую рамку, наконец. Почему-то именно сейчас он вспомнил о взрывах русских торпед. И о том, что отец Айдера бывший водолаз, хорошо знающий здешние места. И, несмотря на то, что Энвер работал у самого генерала Йенеке, Николай твёрдо решил действовать.
– Позвольте мне взять десяток солдат! Есть у меня одна версия случившегося, хочу проверить, – обратился он, наконец, к коменданту.
– Берите! – согласился комендант. – Надеюсь, эта версия подтвердится.
На родной дом, где он провёл столько счастливых лет и где, как ему уже сообщили, умерла бабушка, Николай едва глянул из окна машины – ещё успеется. Пока его гнала вперёд, к дому Энвера одна судорожная, но и сладостная мысль – сейчас он наконец-то увидит Асие!
Казалось, он уже и забыл, что главной целью его визита в дом Меметовых были многочисленные подозрения и вопросы к Энверу. Не думал Тризуб и о том, что он мчится к Асие в сопровождении десятка немецких солдат. Он и впрямь хотел её просто увидеть. Николай и не думал, что его любовь к жене бывшего лучшего друга в нём так сильна и неизбывна. У него в последние годы было немало женщин, всё-таки он, офицер СС, был достаточно хорош собой, да и женщины всегда очень падки на красивую военную форму. Но это всё было не то.
Асие! Асие! Теперь-то она обязательно будет его. Он сила и власть, он победитель. Он заставит её полюбить и уважать себя.
И он, словно маньяк, одурманенный одной навязчивой идеей, смотрел только вперёд, в сторону её дома.
Глава 35
Вещи к отъезду были собраны, Асие оставалось только разбудить и одеть Сервера. Больше всего на свете Айдеру сейчас хотелось взять сына на руки, сказать ему, что он его отец, прижать к себе и никуда не отпускать ни его, ни Асие. Но время неумолимо бежало. Скоро должен был приехать Андрей, и Айдеру надо было спрятаться. Нельзя допустить, чтобы хоть кто-то его увидел.
Айдер потянулся к столу за своими часами, чтобы проверить, который час. Но тут в главную дверь со стороны улицы забарабанили так, что стало ясно – это не Андрей и не соседи, а новые хозяева жизни требовали отворить им немедленно.
Айдер, увидев, как за окном мелькнули тени немецких солдат, понял, что дом окружён и уйти не получится.