Разумеется, доктор Низамиева должна быть среди сокурсников Августина, почему нет. К тому же они встречались совсем недавно.
Доктор Низамиева что-то сосредоточенно записывала в блокнот и совсем не обращала внимания на Джейн. Остальные же, напротив, не сводили с нее глаз, доктор Хант явно с нетерпением ждала, когда она заговорит.
— Рада приветствовать вас всех, — произнесла Джейн, помедлив мгновение. — Надеюсь, вы извините нас за состояние дома: мы не ждали гостей.
— Ждать официального приглашения от Августина не имело смысла. Мы хорошо знаем его характер. Однако были уверены, что он здесь, ведь в клинике никого нет.
— Он уехал на вызов. К ребенку. — Джейн покраснела из-за того, что собственные страдания заставили забыть о горе маленького мальчика Мербека. — Сильная рвота, длящаяся всю ночь.
— Гиперемезис, — серьезно произнес один из джентльменов, и Джейн не сразу поняла, что он не ставит диагноз, а лишь предлагает медицинский термин вместо ее пространного описания. Он поднялся, подошел к ней и доктору Хант и склонил голову набок. Мужчина был красив, широкоплеч, длинные пальцы, почти черные волосы, очень смуглая кожа и аристократические черты лица.
— Миссис Лоуренс, для меня честь познакомиться с вами, — произнес он с идеально выверенной улыбкой. — Я Эндрю Винг. Главный хирург частной клиники в Камхерсте. Мы с вашим супругом учились вместе в медицинском университете. Признаться, грустно не застать его дома. Вы уверены, что он у пациента?
Джейн оторопела.
— Простите?
— Боюсь, он сбежал из-за нас, — заключил доктор Винг.
Они знали, что Августин привык лгать.
Нет, Августин не мог обмануть ее, сослаться на пациента и уехать. У него не было ни повода, ни возможности вовлечь в комбинацию мистера Лоуэлла. Но все же из-за пациента он оставил ее в доме, от которого просил держаться подальше…
Однако у нее есть компания. Она должна следить за собой, вести себя соответственно ситуации, а не поддаваться паранойе.
— У меня нет сомнений, что он с пациентом, — уверенно сказала Джейн. — Он уехал в спешке утром; надеюсь, к вечеру будет дома.
Винг вздохнул.
— Он очень рискует, выезжая на опасные случаи. Руки, которые так отлично владеют скальпелем, надо беречь, а не расходовать в этой глуши. — Он церемонно поклонился. — Прошу простить, мадам.
— Не стоит извиняться, — отмахнулась Джейн, хотя ее обуревали совсем противоположные чувства. — Я лично была свидетелем его работы.
— Вот как? — Мужчина удивился.
— Да, на второй день после знакомства я ассистировала ему в операционной. Это был экстренный случай.
В нос ударил запах крови, показалось, что на ней то самое грязное платье, всплыли воспоминания о четких и быстрых движениях рук Августина, пришедшее следом пьянящее восхищение его мастерством. Ужас. Кошмар. От начала до самого конца.
— Вот как? И какой же? — Винг склонился к ней.
— А… абдоминальной хирургии… Э-э-э… мужчина с пороком развития кишки, — сказала она запинаясь, стараясь копировать легкость, с которой произносил эти слова Августин.
— Вы прошли обучение? Где же? Алмонт? Эдонбридж?
— Нет, — Джейн смущенно улыбнулась. — Я лишь присутствовала в операционной, доктору нужна была еще одна пара рук.
Винг оглядел ее с любопытством, а Джейн в свою очередь их — высокопрофессиональных хирургов и терапевтов. Очевидно, они ожидали увидеть здесь совсем другую женщину.
— Ясно, — произнес Винг и сдержанно улыбнулся. — О, я бы многое отдал, чтобы такое увидеть! Августин — настоящий кудесник. Серьезная практика вместо этой деревенской чепухи — и он мог бы стать профессионалом моего уровня или даже выше.
Джейн подташнивало от ощущения крови Рентона под ногтями, а этого человека интересовала только квалификация!
— Пациент скончался на следующий день.
Винг пожал плечами.
— Такое случается, — произнес он без сочувствия или сожаления. — Абдоминальная хирургия связана с риском.
— Да, полагаю, это так. — Ее коробила небрежность в высказываниях. Такой человек, как Винг, легко дистанцируется, она отчетливо видела это. По сравнению с ним Августин казался еще лучше и добрее. Доктором со щедрой душой.
Он никогда не пытался проверить уровень ее образования.
Следовало ли счесть это подсказкой судьбы?
— Вы сказали, на второй день после знакомства? — Винг смотрел на нее как на диковинку. Взгляд при этом стал таким острым, будто он готовился к вивисекции. По телу побежали мурашки. — И без образования медсестры?
— Без образования. Я бухгалтер. Веду учетные книги доктора Лоуренса.
Сказанное вызвало громкий смех доктора.
— Бухгалтер! А он нашел интересную жену. Он сначала вас нанял или?..
— В некотором смысле да, — ответила Джейн, приняла стакан с бренди, который Хант буквально вложила ей в руку, решительно сделала глоток и, к своему удивлению, немного расслабилась.
— Эндрю, ты намерен уморить миссис Лоуренс?
Тот пожал плечами.
— Я лишь ищу повод, чтобы миссис Лоуренс уговорила мужа вернуться в Камхерст. Будь вы медсестрой, мадам, я бы описал вам прелести работы в королевском семействе, медсестры им всегда нужны, но по поводу бухгалтера я не уверен.
«К тому же бухгалтера-самоучки», — подумала Джейн, но промолчала. Однако в гимназиях едва ли научат деловой хватке.
Она представила Августина — востребованного хирурга — в огромной операционной среди его самоуверенных сокурсников. Ах, если бы он был обычным человеком, не знавшимся с призраками! Пусть у него будут тайны, но более прозаичные. Впрочем, такой мужчина мог не захотеть ее.
— Сомневаюсь, что он уедет так далеко. — Джейн надеялась, что ей удалось скрыть горечь.
— Жаль. Последние два года мы по нему скучали.
Два года. Два года назад в этом доме умерла пациентка. Джейн подняла стакан, но не донесла до рта. Казалось, взоры всех собравшихся обратились к ней, будто почувствовав, как замерли в тот момент ее мысли.
— На это время мы потеряли его из виду, — сказала Хант, усаживаясь на подлокотник кресла. Она закинула ногу на ногу и уперлась локтем в колено. — Его кандидатуру рассматривали на должность главного хирурга, но он внезапно пропал. Как выяснилось, отправился в южные графства, туда, где воздействие газа было самым сильным, стал лечить вызванные им хронические заболевания. Все это очень неожиданно.
Ей же было известно лишь о государственной службе. Более ничего. Опять тайны!
— Я до сих пор не могу поверить, что он согласился на это место. — Винг вздохнул. — Отказаться от будущего… ради чего? Разумеется, я понимаю, смерть Элоди стала тяжелым ударом.
Джейн замерла.
Элоди.
Винг продолжал, не обратив на нее внимания:
— Конечно, он…
— Вы ее знали? — выпалила Джейн, останавливая пустые разговоры о достижениях и их отсутствии.
Улыбка Винга походила на оскал, очевидно, его редко перебивали. Он бросил взгляд на Хант и поправил манжеты.
— Кого? Элоди? Разумеется, мы все ее знали. Джорджиана присутствовала на свадьбе.
На свадьбе.
Свадьбе.
Стало трудно дышать. Джейн глотнула бренди, чтобы скрыть боль и охватившую ее панику.
— Она жила в доме со своей семьей, пока мы учились в университете, — продолжала Хант. — И была частым гостем на вечеринках, которые мы устраивали. Прекрасная женщина. То, что произошло, — ужасно. И, — Винг покосился на нее, — неудивительно, что это так глубоко ранило Августина.
Те выплаты были не пациенту, а его родственникам. А пациентом была собственная жена.
Джейн почувствовала, как из груди рвется наружу нечеловеческий вопль. Со всей силой воли она сдержалась, лишь вздрогнула и отвернулась. Пальцы задрожали, и Джейн обхватила стакан со спиртным обеими руками.
— А что произошло? — спросила она, не вполне представляя, естественно ли звучит голос. Кажется, чуть хрипло. Внутри нарастало желание схватить Винга за грудки и вытрясти всю правду. — Муж сказал лишь, что она болела. — И была не женой, а обычной пациенткой, а еще утверждал, что в доме все в порядке.
Гости, похоже, не замечали, что с ней происходит.
— Да, болела, — кивнул Винг. — Она умерла от желтой лихорадки. Они с Августином переехали в этот дом, когда он временно заменял какого-то врача из Шарптона; позже, когда в его деятельности отпала нужда, он присоединился к нам на отдыхе. Жена недавно перенесла болезнь, потому осталась дома. Через неделю после приезда ему сообщили, что Элоди опять заболела, а к моменту его возвращения домой она была уже мертва. Даже если бы известие пришло на три дня раньше, сделать бы уже ничего не удалось.
Джейн перекатилась с мыска на пятку и придала лицу сочувствующее выражение, а внутри запылал огонь. Ложь порождает ложь. Она не желает в этом участвовать! Августин солгал о покойной жене, образ которой теперь мерещится ей по ночам в каждом окне. Именно его жена с красными от крови глазами смотрела на нее из-за спины Августина, прижав палец к губам.
Это казалось невозможным, но с каждым новым открывавшимся фактом все более реальным. Правда ли, что Августин не смог ее спасти?
Взгляд упал на окно. Солнце еще светило ярко, но до заката оставался час, самое большее — два. Внезапно ей захотелось остаться. Пусть останутся и гости, будут свидетелями того, что она видела прошлыми ночами, тогда они расскажут обо всем, и правда откроется. Это просто необходимо.
— Невероятная трагедия, — продолжал Винг с искренним сопереживанием. Элоди, похоже, принадлежала к их кругу, в отличие от Джейн. — Это скверная, страшная болезнь, она разрушает органы, образуются сгустки крови, и шить совсем нечего, потому мне непонятно, отчего он считал свою вину столь огромной, что даже уехал в глубинку, чтобы ее искупить.
Стыд и бегство определенно неспроста. Джейн села и провалилась в кресло, чуть повернула голову и оглядела дорогу, ведущую в Ларрентон. Она все больше убеждалась в своей правоте.
— Потому что ты бесчувственный, — ответила ему Хант. Они вели разговор, словно Джейн не существовало. — Если отбросить тот факт, что она была ему женой, не стоит забывать, что он стал врачом, чтобы спасать людей, как, надеюсь, все мы.