— Это же безумие, — не сдержалась Джейн. Ум ее работал все быстрее, осмысливая.
Свойства числа ноль не проявляются сами по себе. Деление на ноль иррационально. Однако, если верить трактату, эта иррациональность позволяет получить по-настоящему верные ответы. Площадь изогнутого предмета, объем фигуры, неправильные формы. В тексте даже нашлось подтверждение тому, что, если допустить деление на ноль, возможно доказать: одно число может быть равно другому. Как раз об этом и говорила сейчас доктор Низамиева. Разница лишь в том, что свойства нуля можно проверить, а действие магии нет.
— Это же безумие, — тихо повторила Джейн.
Доктор Низамиева вскинула бровь.
— Безумие, — медленно произнесла она и чуть отстранилась. — Да, возможно.
Джейн стало холодно.
— Вы охотитесь на безумных. — Вот в чем дело. Доктор Низамиева расставила сеть, чтобы в нее попалась Джейн — сумасшедшая, которую необходимо изолировать от мужа, увезти из его дома. Но Августин не выказывал желания от нее избавиться, и у Низамиевой нет повода считать ее своей пациенткой. К тому же она требовала обещания принять за истину сказанное; едва ли ее цель — скомпрометировать хозяйку дома.
— Я как раз изучаю безумие. — Губы доктора слегка изогнулись. — И практическую магию. Как я уже говорила, это стало моим хобби. Безумие — работа. — Она помолчала несколько мгновений и дернула плечом. — Вам доводилось случайно узнавать факты, которые в корне меняли ваше восприятие мира?
— Разумеется. — Джейн вгляделась в глаза Низамиевой, пытаясь понять, шутит ли она, но ничего не увидела. Джейн подумала: еще в детстве она выучила, что площадь треугольника можно найти по трем сторонам с помощью формулы. Измеримое помогает вычислить размеры неизмеримого. А потом она вспомнила об Элоди.
— На данный момент будем считать истиной невозможность изменить законы Вселенной.
— Договорились.
— Тогда маг — человек, доказавший способность делать то, что не могут другие, тот, у кого наблюдается специфическая форма безумия. Такая формулировка вас больше устраивает? Их вера в невозможное настолько сильна, что им удается концентрировать энергию на предмете и менять его восприятие у других людей, не объясняя, что они сделали. Их действия меняют мир, хотя материя остается прежней.
— А призраки, которых я видела? — Джейн сжала стакан. — Вы хотите сказать, их создала направленная энергия Августина?
— Именно.
— По логике последующее вытекает из предыдущего. Если призраки существуют, значит, Августин может творить чудеса. Если он может творить чудеса, значит, он и есть причина существования призраков. А вдруг все совсем иначе?
Совсем иначе. Пальцы Августина погружены в грудную клетку Элоди…
— Упрощенные концепции идей не всегда точны, — заявила Низамиева. — Призраков не существует. Это постоянная величина в нашей задаче. Все остальное лишь предположения. Скорее всего, верные, но все же предположения.
В голове пульсировала боль, настолько сильная, что Джейн предположила, что ударилась о пол библиотеки, и усердно потерла виски.
— Если дело лишь в вере в невозможное, почему Августину не удалось вернуть жену из мертвых? Почему не она сейчас здесь, рядом с ним?
«Причина в том, что он совершил нечто гораздо худшее, чем хочет открыть ей доктор Низамиева, — разум подсказывал такой ответ. — То, что ты видела, не напоминало действия человека, отчаянно пытавшегося спасти жену».
Горло сдавило, оттого Джейн не смогла произнести мысль вслух. Если сильное желание способно сделать воображаемое реальным, у нее тоже может получиться.
— Магия по своей природе есть познание реальности, отличной от той, что мы видим. Главное — вовсе не желание получить конечный результат, иначе каждый из нас мог бы стать магом. Маг должен понимать каждый элемент, подвергающийся трансформации, чтобы результат получился именно таким, как задумано. Каждое действие должно быть четко выверено, одно перетекать в другое. Изменения, необходимые для воскрешения, являют собой целый комплекс знаний, слишком сложных для человеческого ума.
— Вместо этого… ее дух оказался в ловушке времени?
— Возможно, если он неверно выстроил найденный ритуал. Воля мага — движущая сила ритуала, она подкрепляет знания практикующего о мире, позволяет понять, за какую нить потянуть, значение какого числа изменить.
В голове что-то словно взорвалось, и элементы мозаики встали на свои места.
— Доказательство. Ритуалы подобны математическим действиям, — озадаченная идеей, произнесла она. — Доктор Винг говорил, что, исполняя их, необходимо раз за разом повторять определенные действия, познавая их на практике. Это схоже с изучением тригонометрии. Но не возможно ли с такой же простотой совершать нечто бессмысленное? Воспроизведение чего-либо в определенном порядке не гарантирует достижения результата.
Доктор Низамиева одобрительно кивнула:
— Именно. Неверно рассчитанный ритуал может сбить мага с пути. Он всегда получает то, о чем просит, хочет того или нет.
Что же просил Августин? О чем молил с руками по локоть в крови?
Джейн задрожала всем телом, опустила голову, внутри у нее все сжалось.
— Расскажите, что там произошло? — спросила Низамиева, понизив голос, но отнюдь не смягчившись.
— Они просили показать, что заставило Августина отказаться от прежней жизни. А потом я увидела ее, Элоди. — Джейн шумно сглотнула.
— Такой, как раньше?
— Нет. Раньше она появлялась в окне и всегда молчала. На этот раз… она словно находилась в комнате, совсем рядом, и кричала. Августин… Августин… я так и не поняла, что он делал.
— Расскажите подробнее, — прозвучала команда. Джейн, вздрогнув, невольно отпрянула.
Ей совсем не хотелось впускать эту холодную, чуждую женщину в темное нутро дома, но больше было не к кому обратиться. Она не сможет так просто вернуться утром в клинику и с улыбкой приветствовать мужа.
— Что за ритуал, — проговорила она слабым голосом, — может заставить мужа вскрыть грудную клетку жены и достать еще бьющееся сердце?
Доктор Низамиева резко выдохнула. Впервые за весь вечер она позволила себе эмоции, впервые что-то проступило сквозь маску безразличия.
— Вы должны понимать: то, что вы видели, — сказала она, — не может буквально отражать реальность.
— Но… если это было именно так?
— Мне нечего ответить.
— Все очень странно, — прошептала Джейн. — Я видела его в операционной с пациентом. Он чуткий, добрый и опытный хирург. Я не представляла, что в нем есть такая жестокость. Да, он может лгать, может манипулировать, но никогда не причинит вред.
— Я тоже никогда не замечала подобного, — согласно кивнула Низамиева. — Потому задаюсь вопросом, не может ли это быть селективным восприятием?
— Что вы имеете в виду?
— Элоди бывала здесь, — женщина встала и обвела рукой комнату, — в этих помещениях. Из этого следует, что у нее могла сохраниться некоторая связь. Мысли, воспоминания, чувства. Из векового опыта нам известно, что призраки запоминают самые яркие события и эмоции — это могут быть страх, грусть, замешательство. Что, если вы увидели не то, что происходило, а картину, нарисованную чувственными переживаниями духа Элоди? Обрывочные воспоминания, собранные воедино и образовавшие нечто, противоположное реально произошедшему.
— Я не хочу рисковать. — Пальцы Джейн вновь сжали ткань юбки.
— Как же вы поступите? — спросила Низамиева. — Ночные кошмары не станут доказательством для магистрата.
Глядя прямо перед собой, Джейн потянула ткань, выдергивая ногтями нитки. Какие у нее есть варианты?
— Почему вы интересуетесь магией, если не собираетесь ею воспользоваться?
— Мне легче, когда все имеет объяснение и смысл, — пролепетала Джейн. — Я лишь…
Ее прервало появление в дверях Винга.
— Пардон, — произнес он, даже не взглянув на Джейн. — Авдотья, ты не видела мой чемоданчик с инструментами?
Джейн поднялась с места и нахмурилась.
— Что случилось? Кто-то ранен?
— Небольшой инцидент, — прозвучал ответ. — Пустяки. Джорджиана взяла стакан, а он разбился. Где же этот чертов чемодан?..
Доктор Низамиева промолчала и повернулась к Джейн.
— Ваш чемодан я не видела, но в доме есть инструменты, — сказала та. — В старом саквояже Августина. Только на днях я привела в порядок содержимое. Если верно помню, он в кухне.
— Очень кстати, — скупо улыбнувшись, произнес мужчина, но не двинулся с места и внезапно побледнел.
— Доктор Винг?
Тот не отрывал взгляда от темного окна.
Джейн спешно повернула голову, но увидела лишь отражения присутствующих.
— Ты никогда не был пугливым, Эндрю, — произнесла Низамиева.
— Не ожидал услышать столь громкий крик сегодня вечером. Не хочу вас обидеть, миссис Лоуренс.
— Я бы и сама предпочла, чтобы меня миновала сия участь. Говорите, разбился стакан? — Она жестом пригласила его следовать за ней в кухню. От них не отставала доктор Низамиева. Там в углу, на столешнице, они нашли разложенные скальпели и прочие инструменты. Рука Винга зависла над ними в воздухе и через пару секунд подхватила изогнутую иглу.
— Никогда не видел ничего похожего. Стакан развалился на части, как та чаша для подношений. Риз убеждена, что завершила ритуал не совсем корректно из-за вашей истерики. Сейчас направилась в библиотеку, пытается что-то исправить. — Он тихо усмехнулся. — По моему мнению, все это полнейшая чепуха. У вас найдутся нитки для шитья, миссис Лоуренс?
— Где-то наверняка есть, — ответила Джейн и принялась открывать один за другим ящики, надеясь, что миссис Перл хранит принадлежности для шитья вместе с вещами миссис Лутбрайт.
— А где саквояж Августина? Там есть все необходимое.
— Он частично сгорел.
— Сгорел? — Доктор, видимо, напрягся.
— Я нашла его уже обуглившимся наверху в камине.
Винг выругался и уронил иглу. Она с грохотом покатилась по дну раковины.
— Обуглившимся? Августин это видел?