Доктор Лоуренс молод, он получил образование в Камхерсте и наверняка свободен от всяких суеверий. Интересно, велит ли он все это снять и закрасить?
Проверив, не выбилась ли прядь из-под черной широкополой шляпы, Джейн постучала.
Через мгновение дверь отворил пожилой привратник, возможно в прошлом чернорабочий или борец. Коренастый и мускулистый, с широким и грубым шрамом с одной стороны щеки, искажающим черты лица.
Мужчина улыбнулся, щеки порозовели от прохладного воздуха. Вероятно, у нее самой покраснел кончик носа.
— Мисс Шорингфилд? — спросил мужчина.
— Да. — Удивительно и приятно, что к ней обращаются по имени. — Доктор просил меня помочь ему сегодня.
Привратник отступил, жестом приглашая войти.
— Он заканчивает дела наверху. Просил передать, чтобы вы чувствовали себя свободно и огляделись, только ни к чему не прикасались в операционной. У меня есть чай, если не хотите сразу погружаться в работу. Посыльный из мясной лавки утром принес колбасу. Позвольте ваши пальто и шляпу?
Джейн улыбнулась в ответ, чувствуя, что заражается его приподнятым настроением.
Доктора Лоуренса в городе считали человеком спокойным и сдержанным, замкнутым, но в целом добрым и располагающим к себе. Неудивительно, что и его сотрудник обладал вполне приятными качествами.
— О, благодарю, но не думаю, что стоит сейчас подбрасывать в желудок топлива, — ответила Джейн, прошла в дом и, расстегивая бордовое пальто, огляделась, затем передала вещи привратнику.
Она старалась не обращать внимания на тошнотворный запах, но желудок предательски сжался. Книги. Она предпочитала иметь дело с ними, а не с кровью. Но ведь большинство людей приходят сюда с несварением желудка или схожими проблемами, ее задача — лишь усадить их и найти папку с историей болезни. Тем же, кому совсем плохо, будут вызывать врача на дом.
Так, по крайней мере, она полагала.
— Как вас зовут? — Она повернулась к привратнику.
— Мистер Лоуэлл, — кивнул тот.
— И вы привозите доктора, когда он за городом, верно?
— Да, и еще я помогаю перевозить тяжелых пациентов, слежу за продуктами на кухне и всякое прочее. Хм, возможно, в будущем обязанности по кухне вы возьмете на себя.
— Он так сказал? — Джейн покраснела.
Мистер Лоуэлл усмехнулся.
— В некотором смысле. Да уж, честно говоря, не думал, что он почувствует к кому-то симпатию.
Симпатию? О нет. Живот снова отреагировал, но как-то иначе, и Джейн прижала к нему ладони, желая немного успокоить. Мужчина метнул взгляд на руки, и Джейн, невольно покраснев, опустила их. Нельзя давать повод для сплетен о причинах ее появления здесь.
— Признаюсь, прошлым вечером мы встретились впервые.
— Неужели?
Где установить границы откровенности? Он явно не в курсе, что она собирается замуж за Лоуренса, но теперь знает, что ребенка она не ждет, по крайней мере от доктора. Пожалуй, этого достаточно.
— Да, весьма странно. Я даже не помышляла, что стану медсестрой.
Джейн прошла немного вперед. Лучше всего сменить тему.
— Рабочий кабинет доктора на этом этаже?
— Да, первая дверь направо.
— Могу я войти?
— Он предупредил, сказал, что вы просмотрите книги учета.
Джейн едва сдержала улыбку. Его предусмотрительность — хороший знак. Приятно ощущать, что тебя ждали. Хочется верить, это так. Возможно, мистер Лоуэлл подозревает, что их отношения не ограничиваются рабочими, мужчину несложно заподозрить в привязанности, если он предугадывает желания молодой женщины.
— Благодарю, мистер Лоуэлл. Дальше я справлюсь сама. Не буду более вас задерживать.
— Все в порядке, мисс. — Мужчина поклонился и направился к входу, видимо, в операционную. Запах стал резче, но, к счастью, дверь быстро захлопнулась.
Джейн прошла по коридору. Пустые, как ни странно, стены, без портретов, лишь пара пейзажей около комнаты ожидания. Потом Джейн заметила несколько фотографий в рамах, изображение было нечетким, пришлось подойти ближе. Она несколько секунд озадаченно разглядывала корягу на первом фото, затем решительно прошла к кабинету доктора Лоуренса.
Дверь была открыта. Внутри ничем не примечательное и чистое помещение. На огромном столе — беспорядок из бумаг (куда хуже, чем у мистера Каннингема), но в остальном ни соринки, ни пятнышка. Перед столом — пара стульев, у дальнего окна — массивное кресло с приподнятой подушкой для ног. Стены и здесь голые, за исключением нескольких полок с книгами за рабочим столом.
Джейн надела очки и принялась разбирать бумаги. Вскоре она заметила в верхнем правом углу каждого листа пометки крупными буквами. В ящиках она обнаружила папки с именами — видимо, истории болезней — и стопку бланков.
Ага. Окинув стол взглядом еще раз, Джейн отметила, что перед ней не просто листы, а те же бланки, аккуратно заполненные. Нет сомнений, доктор создал систему хранения информации и позже переносил на бланк записанное наспех. Довольно умно, ей будет проще.
К системе предстоит привыкнуть. Поразмыслив, Джейн принялась укладывать листы в аккуратные стопки, подняла несколько, ускользнувших на пол, и уже пожалела, что отказалась от чая, когда услышала деликатное покашливание.
— Доктор Лоуренс. — Джейн встала и потупила взгляд. Отчего-то ей стало стыдно, будто ее застали подглядывающей в ванной комнате.
Доктор совсем не выглядел недовольным или раздраженным. Пройдя к столу, он посмотрел на стопки собранных бумаг.
— Что ж, ваши навыки весьма полезны. Гипотетически. Если вас не испугало увиденное.
— Нет, разумеется. — Она пожала плечами. — Где найти журнал учета? Я о счетах пациентов.
— У меня его нет.
Джейн вгляделась в его лицо и нахмурилась.
Он поспешно поднял руки.
— Я собирался завести. Счета выставляются в конце года, я собирался просмотреть истории болезней и все подготовить.
— И это отличный способ потерять деньги, ведь получить с людей удастся не все. К тому же следует регулярно пополнять запасы медикаментов и расходных материалов. У мистера Каннингема статей расходов гораздо меньше, но он выставляет счета каждые два месяца. Я настаивала, чтобы данные в журнал заносились ежедневно, это упрощало работу и позволяло точнее вести учет. Мистер Каннингем возмущался, что приходится записывать каждый шаг, но, уверяю вас, в вашем случае все будет предельно просто.
Лоуренс несколько мгновений смотрел на нее во все глаза, затем неуверенно произнес:
— Вы действительно в этом разбираетесь? В таких непохожих вещах?
— Непохожих, но нередко связанных.
Джейн покраснела от гордости и, желая это скрыть, развернулась и отошла к другому краю стола.
— У вас есть хотя бы список прописанных вами медикаментов?
— Они в досье пациентов.
— Я имела в виду отдельный список по порядку. Как же вы ведете учет на складе?
Лоуренс вскинул бровь.
— По старинке полагаюсь на глаз.
— Совсем не годится.
— Ассистента у меня никогда не было, а для меня, признаюсь, подобная деятельность — неэффективная трата времени. Я стараюсь выжить сам и спасаю жизни людей, мисс Шорингфилд. Такова реальность.
— Что ж, теперь у вас есть я.
Слова слетели с языка, прежде чем она успела подумать. Охватившее смущение и внутренняя дрожь заставили ее расправить плечи. Пожалуй, она позволила себе лишнее.
Доктор Лоуренс отвернулся и коснулся воротника сорочки.
— Вы, несомненно, убедили меня дать вам работу, — произнес он. — Что же касается замужества…
— По сути, это одно и то же.
— Однозначно нет. Не знаю, за кого вы меня принимаете, мисс Шорингфилд, но отношения — интимные — с ассистенткой я бы себе никогда не позволил. Это унизительно.
По его виду она бы не сказала, что он так думает. Он был скорее взволнован, возбужден.
Возможно, растерян.
Определенно, со вчерашнего вечера он много думал о том, что даст ему брак. Джейн должна была бы обрадоваться его выводу, что близость в их случае неуместна и нежеланна, но вместо этого снова ощутила, как краска заливает щеки. Разумнее всего поставить точку в этом вопросе раз и навсегда.
Джейн сняла очки и потерла о платье.
— Насколько я понимаю, консумация необходима для подтверждения подлинности союза.
Доктор Лоуренс закашлялся, резко повернулся и посмотрел прямо ей в глаза.
— Полагаю, да, — пробормотал он.
— Уверена, мы найдем способ соблюсти закон и организовать жизнь так, как считаем нужным. Если же вы полагаете, что вчера вечером я неверно выразилась…
Ее заставил прерваться громкий стук во входную дверь, за которым послышались трезвон колокольчика и тяжелые торопливые шаги мистера Лоуэлла. Вскоре из холла донесся приглушенный крик. Волнение исчезло с лица доктора, — впрочем, как и остальные эмоции. Оно застыло, а взгляд стал острым и серьезным.
— Мисс Шорингфилд, — произнес он совершенно незнакомым голосом, — пожалуйста, отправляйтесь в операционную, оставьте обе двери открытыми. Там фартуки и халаты, приготовьте по одному для меня.
— Я…
Входная дверь с шумом распахнулась, послышался суровый окрик:
— Торопитесь, мисс Шорингфилд!
Глава третья
Джейн сразу попала на передовую. Мистер Лоуэлл оставил одну створку двери открытой, и Джейн распахнула вторую. Пытаясь отыскать глазами фартуки, она услышала, как женщина что-то объясняет путано и на высоких тонах. Фартуки висели на вешалке для одежды в углу, Джейн подхватила один и приготовилась бежать в прихожую, но стоны доносились уже от двери.
Мистер Лоуэлл и незнакомый мужчина внесли в кабинет пациента — крепкого, широкоплечего рабочего, который держался за живот.
— Сделайте что-нибудь! — кричал он. — Вытащите его! Я не хотел! — С пальцев стекала кровь, уже пропитавшая одежду, капли падали на пол.
Джейн покачнулась, стиснула зубы и приказала себе выдержать.
Следом появились доктор Лоуренс и пожилая женщина, сжимавшая окровавленными руками его плечо.