обработала шов.
Джейн обошла стол, чтобы подойти с другой стороны. Взгляд ее наткнулся на керамическую миску, и она прикрыла рот, чтобы удержать крик, рвавшийся с губ. В посудине лежал крошечный несформированный младенец, а рядом — окровавленное нечто, похожее на кусок сырой печени. Мир померк, Джейн отошла на несколько шагов, оперлась спиной о стену и согнулась, не в силах сдержать рвотные позывы.
Из крана неподалеку перестала литься вода.
— Беременность несколько месяцев, но началось сильное кровотечение, — спокойным голосом объяснил Августин. — Муж сказал, что небольшие кровотечения случались на протяжении всей беременности, но без боли. Сегодня утром они отправились на прогулку верхом, тогда и началось сильное кровотечение, которое уже не прекращалось. Я решил, что может случиться выкидыш, но, когда попытался вызвать преждевременные роды, кровотечение усилилось, и боль тоже. При пальпации выяснилось, что плод развивается не в матке.
— Не в матке? — прошептала Джейн.
— Матка повреждена, ее уже не восстановить. Плацента приросла к наружной стенке и оторвалась во время прогулки. Произошел разрыв, это означало, что для спасения ее жизни необходимо удалить все. Я надеялся спасти ребенка, однако…
Августин покачал головой, и Джейн вспомнила неподвижное тельце на дне миски. К горлу подступила желчь, но она сдержалась и повернулась к мужу, стоявшему за столом, чуть поодаль, встретилась с ним взглядом и сделала шаг вперед, потом еще шаг. Стараясь не смотреть на останки ребенка, принялась уверенными движениями смывать кровь с кожи женщины.
— Вероятно, она не выживет, — мягко произнес Августин.
Джейн тряхнула головой, борясь с желанием зажать уши руками.
— Не говори так. Она ведь может нас слышать.
— Эфир затуманивает разум. Если и услышит, потом не вспомнит. Джейн…
— Если она будет хоть на толику верить, что умрет, особенно находясь в таком состоянии, так и случится, — выпалила она, не считая нужным сдерживаться.
Он посмотрел на нее в упор, предельная усталость на лице уступила место удивлению.
Джейн не сразу поняла, что высказала основной принцип магии, который упоминала доктор Низамиева. До сего момента это казалось пустым, безумным утверждением, но на глазах медленно обретало смысл.
— Скажи, очень опасно переносить ее в мою комнату?
— В твою комнату?
— Там ей будет удобнее.
Августин покачал головой.
— Лестница слишком узкая. Мы отнесем ее в палату для выздоравливающих.
Послеоперационная палата выглядела голой и убогой, рациональной с точки зрения врача, но совершенно некомфортной.
— Она заслуживает лучших условий.
Он сжал челюсти и кивнул.
— Посмотрю, может, устроим ее в моем кабинете.
— Хорошо. Тогда займись этим.
Он поднял на нее глаза и несколько мгновений смотрел не отрываясь, а затем вышел.
Кожа женщины выглядела мертвецки бледной, но не из-за того, что та редко бывала на солнце, а из-за большой кровопотери. Приложив руку к верхней части живота пациентки, Джейн ощутила слабый пульс.
На пороге появился мистер Лоуэлл, позеленевший, вероятно, от испуга. Он совсем не похож на человека, способного оказать помощь.
— Ей необходимо согреться, — сказала Джейн. — Вы не могли бы подняться в мою комнату? В шкафу найдете домашний халат.
— По всей видимости, у нее еще будет идти кровь, — заметил мистер Лоуэлл.
— Ничего страшного, — отмахнулась Джейн.
Мужчина посмотрел на пациентку, сглотнул и кивнул. Не дойдя несколько шагов до двери, он остановился и вновь взглянул на нее.
— Эту женщину зовут Абигейл Ю. Я рад, что вы вернулись, мэм.
И Джейн осталась с пациенткой наедине.
Абигейл Ю.
Они же учились вместе в школе, поняла Джейн. Теперь, когда весь кошмар позади, у нее есть время взглянуть в лицо Абигейл. Рыжеватые вьющиеся волосы прилипли к мокрому лбу, рот приоткрыт, губы слегка потрескались от эфира. Они не были близкими подругами, Джейн держалась вдали от одноклассниц. Однако несколько лет они провели в одном здании, а чуть больше года назад Джейн даже присутствовала на свадьбе Абигейл. Разумеется, ее пригласили из вежливости, но все же она знала девушку, которая сейчас показалась ей незнакомой.
Неудивительно, что Каннингемы уехали, не оповестив ее. Вероятно, посчитали, что она занята своей жизнью и не станет утруждать себя прощальными визитами.
Джейн стянула вниз рубашку Абигейл, убрала со лба мокрые волосы. Женщина застонала, повела глазами под закрытыми веками. Джейн взяла в ладони ледяную руку, надеясь таким образом передать ей хоть часть внутреннего тепла.
Скрипнула дверь, и вновь появился мистер Лоуэлл. Джейн жестом попросила передать стеганый халат, они вместе завернули в него Абигейл, стараясь уберечь вещь от крови, но тщетно: та заливала и стол, и помещение в целом.
— Давайте перенесем ее в кабинет, — попросила Джейн.
Мистер Лоуэлл взял женщину на руки и поднял так легко, будто тело ее было не из плоти, а соткано из невесомой паутинки. Джейн сняла окровавленный фартук и последовала за ним по коридору. Августин уже соорудил подобие кровати из двух кресел и скамеечки для ног с мягкой обивкой. Длина оказалась достаточной, Абигейл устроилась как в люльке. Удалившись, Августин вернулся через несколько минут с теплым одеялом и помог тщательно укрыть женщину.
На непроницаемом лице Джейн заметила легкую настороженность и поняла все, что хотела знать: Абигейл стало хуже. Доктор считал, она умирает, предвидел, что вскоре появится еще один дух, который будет преследовать его.
— Мистер Лоуэлл, после того как уберетесь в операционной, можете прогуляться, проветрите голову. Зайдите куда-то выпить стаканчик-другой.
— Печальное, грязное ремесло, — пробормотал мужчина и вышел в коридор.
Джейн устроилась на подлокотнике кресла рядом с головой Абигейл и провела рукой по ее лбу. Августин стоял рядом и наблюдал за ними обеими. Он тоже снял фартук и почти отмыл руки и лицо, но пах как мясник на бойне.
Джейн словно существовала в двух днях одновременно: сегодня и когда мистер Рентон отправился к праотцам. Сегодня она сидела в кресле и баюкала в руках голову Абигейл Ю, но слышала и разговор о суевериях в холле. Теперь она знала, что означали слова «мел и соль», почему Августин вызвал доктора Низамиеву, когда увидел немыслимо перекрученные кишки Рентона.
— В ее случае тоже виновата магия, Августин? — Ее слабый голос дрожал. — На платье были следы мела?
— Джейн…
— Или у нее была необычная патология? Болезнь? Как у мистера Этриджа или мистера Рентона? Видимо, как у мистера Рентона. Порок развития, нечто, выросшее не на своем месте.
Он размышлял несколько мгновений, потом произнес:
— Не думаю. И мистер Ю ни о чем подобном не упоминал. А подобные вещи известны медицине — эктопическая беременность. Проще говоря, внематочная.
Джейн подумалось, что страшные осложнения может сотворить само тело, будто проведя магический ритуал. Принять такое непросто.
— Разве ты не должен сейчас находиться рядом с мистером Ю? — спросила она, отгоняя мрачные мысли.
— Он ушел, когда я сообщил, что надо оперировать.
Она не поняла сказанного, нахмурилась и подняла взгляд на мужа.
— Ушел?
— Да. Он ушел. И не сказал, вернется ли.
— Он нужен Абигейл. Кто-то обязан оставаться рядом. Как маяк в океане, ориентир… Неужели о такой малости нужно просить?
Августин выглядел опечаленным, опустил голову и уставился в пол, словно не знал, что ответить.
— Тогда это буду я. — Она нашла руку Абигейл под одеялом, переплела пальцы и крепко сжала.
— Для выздоровления потребуется много дней, возможно недель, — произнес Августин.
— Значит, так тому и быть. У меня все равно нет более важных дел.
Глава двадцать пятая
Через три часа после операции Абигейл Ю была жива. Мистер Лоуэлл приготовил наваристый бульон из рыбьих голов, оставшихся после ужина. Джейн вливала его по капле в рот лежащей женщины, уговаривала сглотнуть и вливала следующую порцию, не отрывая взгляда от носика поильной чаши, бледных губ и двигающегося горла.
Каждые полчаса в кабинете появлялся Августин, измерял пульс пациентки, и Джейн мысленно благодарила его, что он не комментирует ее состояние.
Труд сиделки казался ей ритуалом. Женщины теперь дышали в унисон, хотя и с разной силой, но Джейн чудилось, что и этим она помогает поддерживать жизнь. Велик был соблазн заставить себя верить, что Абигейл выживет и поправится, но Джейн воздерживалась от подобных мыслей. От пустых мечтаний добра не жди, полезнее сосредоточиться на настоящем, пусть происходящее вовсе не обнадеживает.
В клинику приходили и уходили больные. Августин предоставил кабинет в их с Абигейл распоряжение и принимал людей в кухне. Время от времени она слышала, как он нетвердой походкой идет по холлу, а как только ушел последний пациент и хлопнула входная дверь, до нее донесся протяжный стон мужа. День близился к концу, но Джейн была полна сил, в отличие от супруга. Руки его дрожали, когда они вместе меняли повязку. Он осмотрел швы и заключил, что все идет неплохо и пульс вполне отчетливо различим.
За все время Джейн отошла от Абигейл лишь в уборную и вынести ее судно. Во второй раз она случайно столкнулась в коридоре с Августином. Они стояли и молча смотрели друг на друга. Муж выглядел бледным и больным. Серьезно больным.
— Поезжай сегодня вечером в Линдридж-холл.
Он скривился в ответ.
— Но миссис Ю…
— Я беру ответственность за ее здоровье на себя, — отрезала Джейн. — Тебе надо отдохнуть. Завтра будут еще пациенты.
Что, если приступ рвоты застигнет его в операционной? Или он лишится чувств во время приема или процедур? Это будет ужасно для всех. Ларрентону нужен хороший хирург.
Ей показалось, что Августин готов возразить.
— Ты боишься?
— Боюсь? — Он нахмурился.
— Призраков. Или встречи с Элоди.