Возникло непреодолимое желание с криком выдворить его из комнаты, но любое действие или звук, не предписанный ритуалом, станут его нарушением. Рисковать нельзя. Между ней и призраком возведен круг, но она не чувствовала себя защищенной. Напротив, ей казалось, что она уязвима, лишена не только покрова одежды, но и кожи.
Рентон следил за ней настороженно и внимательно.
— Тонкая скорлупа защищает внутреннее от угрозы, — начала заклинание Джейн, голос дрожал и срывался. — Оно не способно выжить без посторонней помощи. Подобно этому ум человека оберегает неподготовленную душу от знания бескрайней Вселенной. — Похоже на философские рассуждения. Рассуждения, что тешат ум и душу. Утверждения, лишенные логики, не доказанные наукой. Джейн тяжело сглотнула. Щеки и глаза горели сильнее. — Но скорлупе однажды суждено треснуть, ум отступит и позволит родиться тому, что зрело внутри, позволит дышать. — Слова теперь ее не трогали. Сила, кажется, уже ушла из нее, осталась лишь досада.
Наконец зашевелился стоящий за пределами круга Рентон. Беззубый рот открывался, словно он вторил ей. Одеревеневшее после смерти тело вновь стало мягким, как живое, члены сгибались, на лице появились эмоции. Получается, он ждал, надеялся, жаждал не того, что она уже достигла, а еще большего — того, что она могла достичь.
Джейн потянулась за яйцом и миской. Сжав слишком сильно, большим пальцем продавила скорлупу, поспешила разломить на две части и вылить содержимое, невольно ища глазами бордовое пятнышко. Слова стали обретать смысл. Плод в яйце развивается, сейчас он уже не такой, как раньше, то же самое происходит с ее пониманием мира. Что это? Принцип синхронности или влияние магии?
Внутри золотистого круга ей удалось разглядеть розовую фигурку с двумя точками глаз. Некстати вспомнился младенец внутри чрева Абигейл Ю. Желудок сдавило, к горлу подступила тошнота. Рентон увидит, как она его проглотит. Не станет ли он тогда считать ее чудовищем?
Большим пальцем она коснулась эмбриона, разрушив оболочку желтка, и принялась рисовать линии на лице. Потом поднесла тарелку к губам, и куриное яйцо — все еще куриное яйцо — перетекло в ее рот.
Она посмотрела туда, где стоял Рентон, надеясь увидеть в его глазах поддержку и одобрение. В эту секунду первые лучи восходящего солнца упали на пол комнаты. Рентон исчез. Он не оставил ей ничего, не передал и обрывка знаний. С диким криком она швырнула миску в дальний угол, где та разлетелась на несколько частей, все еще покрытых склизкой массой.
Глава тридцать четвертая
— Вы говорили с ним о магии?
Джейн сидела напротив каменной стены с пятнами желтка на лице и перепачканными руками. Солнце за ее спиной начинало свой путь по небосклону. Скоро появится прислуга. Но ни то ни другое ее не волновало.
— Этридж рассказывал тебе о том, что узнал за годы практики, о своих ошибках? — Безжизненная поверхность источала холод. — Или тебе не приходило в голову спросить? — Ее рука скользнула вверх-вниз в надежде нащупать хоть крошечную трещинку, но безрезультатно.
— Августин, поговори со мной, — с мольбой воскликнула она.
Ответа не последовало.
Помрачнев, Джейн вытащила из рукава мелок и мешочек соли и нарисовала на полу круг. Их всегда лучше иметь при себе, так спокойнее; их отсутствие вызывало почти физическую боль. Затем посмотрела туда, где раньше была дверь. Патология беременности Абигейл и кишки Рентона. Кости Этриджа. То, что выросло не на своем месте. Эта стена также появилась не на своем месте.
Откройся! Откройся!
Стена даже не дрогнула.
Джейн заколотила по ней, выругалась в сердцах и отошла на шаг. Слуги скоро будут здесь, осталось не так много времени, чтобы придать себе презентабельный вид. Но она обязана решить задачу и не успокоится, пока не добьется желаемого. Она чувствовала, что ответ где-то совсем рядом. Если бы Рентон остался… Но должен быть и другой вариант, верно? Ногти впились в ладонь. Подавшись вперед, она оказалась так близко, чтобы губы почти касались камня.
— Он меня обманул? — прошептала Джейн. — Он искал меня, чтобы уничтожить? — Не стоило доверять призраку. Но что остается, если нельзя принимать на веру все им сказанное? — Я хотела знать то же, что знает он. Я верила, что он откроет мне нечто важное. Получается, он обманывал меня? Он мне солгал? Августин, скажи, что я делаю, когда черчу круг? Августин! Объясни мне!
Голос ее стал похож на рычание. Дом заскрипел, застонал и стал шататься, словно готовился обрушиться ей на голову. Августин пытается ей ответить? Или этот дом слишком стар и построен в соответствии с нелепыми оккультными принципами? Скорее первое, но все же… все же…
— Объясни почему? — шептала Джейн. — Почему у меня получается? Ты много лет изучал магию, доктор Хант много лет изучала магию. Рентон, Этридж — вы все стремились, а нарисовать настоящий круг получилось у меня. Я провожу ритуал и ощущаю потоки энергии. — Она бессильно покачала головой. — Это самообман, Августин? Мне просто кажется, что получается то, чего я так хочу?
Она молчала и пристально разглядывала белый камень. В нем совсем ничего не изменилось, поверхность не пошла рябью, не дрогнула. Камень, просто камень.
Ну конечно! Миссис Перл должна была это заметить. Неужели нет? Вот и способ проверить, в какой она находится реальности. Как только придет миссис Перл, надо будет спросить ее о двери в подвал. Только очень спокойно, мимоходом. Если горничная тоже видит камень, значит, он существует. Если же удивленно спросит: «А что случилось с дверью?» — тогда Джейн отправит ее на поиски Августина. Ведь подвалы под особняком опасны, муж сам говорил об этом…
Над ухом камень задребезжал. Джейн отпрянула и принялась искать глазами другой знак, но безуспешно. Сердечный ритм вскоре восстановился, и стало ясно, что это было видение, а она почти провалилась в сон. Спать. Спать нельзя. Явно ощутимая, как вчера, усталость сегодня трансформировалась в более легкую, подкрадывающуюся незаметно. Пошатываясь, как новорожденный жеребенок, она прислонилась плечом к каменной стене. Осмелившись на мгновение закрыть глаза, прошептала:
— Спасибо.
Вдруг это правда Августин ее разбудил? Оттолкнувшись от стены, Джейн поплелась в спальню. Булавок и тугих корсетов недостаточно, чтобы воздерживаться ото сна. Придется прибегнуть к средству Августина.
Дрожащими пальцами она достала из шкафа кокаин и шприц и положила на кровать. К счастью, миссис Перл перестелила ее и воздержалась от вопросов. Открыв блестящую коробочку, Джейн уставилась на шприц и лежащие рядом колбу для смешивания и латунные складные весы. Солнце светило все ярче; она с легкостью отмерила некоторое количество порошка и развела, добавив воды из таза, принесенного предусмотрительной миссис Перл. Закончив, умылась, отметив, что, к счастью, уже не видит следов яичного желтка.
Раствор кокаина она набрала в шприц, попыталась закатать узкий рукав, что не удалось. Тогда Джейн расстегнула лиф и вытащила руку, затем вытянула шнурок из корсета и перетянула предплечье, как это делал Августин. Выпирающий больше обычного живот обнажился.
Нахмурившись, Джейн отложила шприц и провела по животу ладонью. Немного левее от центра, прямо над бедром ощутила болезненный укол. Совсем легкий, явный. Рука дрогнула. Внематочная беременность Абигейл. Патология кишки Рентона. Она отчетливо услышала голос Августина: «Он нашел определенные книги и развлекался, проводя магические ритуалы, пока не ощутил, что в нем появилось и растет нечто новое».
Как быстро это нечто будет расти в ней?
Джейн убрала руку и взялась за шприц. Нужно собраться и отбросить страх. Она не ощущала себя больной, не чувствовала боли, пока не коснулась припухлости на животе, но поняла, что вызвало тревогу в день начала ритуала и вчера, когда занималась Рентоном. Ей надо проявить больше усердия, нельзя что-то испортить и прийти к необходимости начать сначала.
Джейн довольно ловко нашла вену, копируя действия Августина, и сразу успокоилась. Глаза подвели — четкость на несколько мгновений сбилась, но, несколько раз глубоко вдохнув, она заставила себя сосредоточиться, как в минуты, когда чертила круг. И ввела иглу в вену.
Кокаин оказался расплавленным металлом, растекавшимся по телу и готовым принять любую форму. Крик застрял в горле, она с трудом и тяжело дышала, а потом и вовсе затаила дыхание. Вскоре хватка ослабла, потом исчезла недавно появившаяся настороженность, затем вернулась уверенность, которой она лишилась еще вечером.
— Доброе утро, мадам, — послышалось от двери. — Вам письмо… О! О, милосердный Соз…
Джейн подняла голову, посмотрела на руку миссис Перл с письмом и поспешно влезла в платье, хотя и не застегнула его должным образом.
— Что за отвратительный запах? — Горничная поморщилась, заткнула нос и вышла в коридор.
Запах? Джейн не сразу осознала, что смрад доносится из ванной. Видимо, и от нее все еще пахнет смертью. Отбросив шприц на кровать, она вбежала в ванную, увидела перепачканную и залитую бренди ванну и с трудом сдержала тошноту.
— Простите, мадам, но вам надо ехать в город, встретиться с мистером Лоуэллом. — Говоря это, миссис Перл усиленно боролась с тошнотой. Джейн повернулась к ней и покраснела. Горничная активно махала рукой с конвертом. — Все это… внушает опасения. Боюсь, мадам, вы нездоровы.
— Совершенно здорова, — отрезала Джейн и покачнулась. Миссис Перл сделала шаг вперед, словно собиралась ее поддержать. — Давайте письмо. — Она подалась вперед, и женщина испуганно отступила. Прищурившись, Джейн разглядела почерк доктора Низамиевой.
— Это от доктора, она работает с теми, кто страдает психическим расстройством. Отдайте письмо, миссис Перл.
Та протянула его с видимой неохотой.
— Лучше бы доктор прислала медсестру вместо письма.
— Вы никогда не видели таким Августина? — фыркнула Джейн, вспомнив темные круги под глазами мужа, путаные лживые объяснения в начале их отношений. — Поглощенным собой, будто околдованным, растерянным, сбитым с толку? — Она вырвала письмо из рук миссис Перл, та ахнула, расправила плечи и нахмурилась.