— Никогда, миссис Лоуренс. — В голосе ее появились стальные нотки.
— Полагаю, вместе с почтой прибыло и ваше жалованье.
— Точно так, — кивнула миссис Перл. — Хотя вы и урезали нам часть.
— Этого не может быть.
— Мы с миссис Лутбрайт все проверили. Это так.
Джейн отвернулась, прижав жесткий конверт к выпуклости на теле.
— Простите, — пробормотала она. — Моя ошибка, я все исправлю. Надеюсь, вы не станете держать зла и поймете, что сейчас мой ум занят другим.
Лицо миссис Перл чуть подобрело.
— Я пошлю за каретой, — произнесла она. — Вам будет лучше в клинике.
Гнев мгновенно вытеснил смущение.
— Нет. Я должна быть здесь. Мой муж ночевал только здесь, почему от меня вы не ждете того же?
— При хозяине в доме никогда не пахло смертью, — довольно громко произнесла женщина, но поспешила справиться с эмоциями. — Миссис Лоуренс, прошу вас, возвращайтесь в город.
Ни за что. Из-за него в доме не появлялась грязь, верно, только чувства стыда и вины. Впрочем, она испытывает их не меньше Августина. Однако он сдался на пути к познанию, покорился и терпел, ей же нужно больше. Разве нет? На мгновение уверенность ее подвела. Потребовалось некоторое время, чтобы Джейн-одержимая и Джейн-разумная договорились, но это случилось. Она поверит, если в письме доктор Низамиева назовет ее сумасшедшей, к ее мнению она прислушается.
Разорвав конверт, Джейн впилась глазами в строчки. Ничего подобного там не было. Низамиева писала лишь о том, что поговаривали об исчезновении Августина, коротко выражала поддержку и желала удачи.
Я уверена, вы справитесь с достоинством, вы однозначно подходите для этой миссии.
— Я должна быть здесь, когда муж вернется, — произнесла Джейн, поднимая глаза на горничную. — Так что я останусь. Вы удовлетворены?
— Нет, миссис Лоуренс. Пройдемте вниз. Мы с миссис Лутбрайт будем дежурить в доме и ночью, но вы должны вернуться в клинику. Вам надо отдохнуть. Вы уже несколько дней не спите.
— Кто вы такая, чтобы следить, сплю я или нет? — бросила ей в лицо Джейн.
Миссис Перл открыла рот, совсем как мистер Рентон. Какая ей польза от горничной? Миссис Лутбрайт хотя бы готовила, и то лишь пищу для ритуала. Разжечь камин она способна сама и с домашними делами вполне справится без помощниц.
— Вы правы, меня не назвать хорошей хозяйкой, — продолжала Джейн, видя, как поникли плечи миссис Перл. — Недостающую сумму жалованья и выходное пособие я отправлю вам обеим домой. Оставьте ключи в кабинете.
— Но миссис Лоуренс…
— В ваших услугах здесь больше не нуждаются. Благодарю за все и прощайте.
Глава тридцать пятая
Миссис Перл и миссис Лутбрайт сразу ушли. Джейн следила за женщинами из окна спальни, дрожа от радости и гордости за себя. Сердце трепетало в эйфории от ощущения свободы. Без этих двух наседок, кружащих рядом, она добьется большего. Днем, когда не беспокоят призраки, сможет посвящать время получению знаний, пробовать себя в чем-то новом. Все определенно к лучшему. Почему она не сделала этого раньше?
Ее сдерживали стыд и страх. Именно страх позора не позволял Августину порвать связь с Линдридж-холлом. Джейн не должна давать воли подобным чувствам. В этом она превосходит мужа, она сильнее.
Впрочем, без прислуги дел у нее прибавится. Надо проверить, достаточно ли у нее мха и земли с кладбища, подготовиться к ритуальным приемам пищи. Интересно, тушеный заяц на сегодня уже готов? Большой ли в доме запас куриных яиц? Если каких-то продуктов недостает, надо найти способ послать за ними.
Первым делом Джейн затянула корсет и застегнула платье. Живот отозвался болью на дополнительное давление, и она свернулась на кровати, прижав руку к выпуклости. Казалось, она стала больше. Ни толчков, ни шевеления внутри, как при беременности, это нечто казалось тяжелым и твердым. В какой-то момент Джейн ощутила вибрации живого существа (отклик на ее внимание), не похожие на пульс, постоянные и ритмичные.
Джейн задумалась, но так и не смогла дать точное определение ощущениям.
Спустившись в кухню, она сразу удостоверилась, что яиц более чем достаточно, нашла парное молоко и недавно выпеченную буханку хлеба. В центре обеденного стола стоял ее тушеный заяц, сервировка на одну персону. В леднике лежали водоросли и ничего больше.
Все хорошо. Сейчас она не голодна, съест немного, чтобы осталось на будущее. Главное — это ритуал и все, что связано с магией. Посещавшие ее по ночам призраки, несомненно, реальны. На матрасе остались пятна, а миссис Перл учуяла трупный запах Рентона.
Джейн умеет чертить круг, возводить стены и глотать яйца. Следующая задача — научиться влиять на окружающую действительность, сотворить нечто исключительное, что подтвердит ее силу. Стену не разрушить, нужно попробовать что-то другое — это станет первой вехой ее развития.
Джейн отправилась наверх. Стол в кабинете был завален книгами, из которых она отбирала нужные себе. Книги лежали и по углам, на полу у самой границы начерченного круга. Джейн встала в центр, медленно повернулась, оглядывая беспорядок.
Сможет ли она воздействовать на предметы силой воли? Возведение защитного круга теперь давалось легко. Джейн приняла ту же позу, что Рентон, — раскинула руки в стороны и запрокинула голову, замерла и сосредоточилась на ближайшей книге. Не гримуар, а всего лишь «История брелтанской мысли», бесполезная для нее вещь. Название побудило Джейн просмотреть несколько страниц, но затем отложить книгу в сторону. Сейчас том лежал на полу, его надо вернуть на место. Вытянув руки перед собой, Джейн мысленно велела ему подняться. Никакого движения. Ничего и не должно было случиться. В голове мелькали слова доктора Низамиевой, обрывки многочисленных текстов, они смешивались с фрагментами, тезисами, выводами. Внешнее зависит от внутреннего. Все меняется каждое мгновение. Через секунду мир уже не будет таким, как секунду назад.
Книга на полке.
Нет, не на полке. Джейн смотрела на нее в упор, но та не шелохнулась. Она лежала на полу, да и как иначе? Джейн ее не перекладывала, даже не касалась, книга ведь не может перемещаться сама.
Она стала медленно поворачивать голову и вскоре видела лишь малую часть книги краем глаза.
Книга на полке. В это необходимо поверить. Нет, не поверить — она не должна сомневаться в этом ни на толику.
Книга на полке.
На полке стояла книга, на ее серый тканевый переплет падал свет, и удалось разглядеть зацепку у корешка. Вот и все — книга на полке.
Джейн смотрела на нее во все глаза.
Цвет обложки и толщина напоминали ту, что лежала на полу всего пару мгновений назад. Джейн опустила глаза — пусто, книга исчезла. Джейн зажала рот рукой, сдерживая крики и смех от восторга. Голова чуть кружилась, когда она выходила из круга. Губы сами собой растянулись в широкую улыбку, происходящее казалось сном.
Джейн горела желанием убедиться в реальности произошедшего и взяла в руки «Историю брелтанской мысли». Книга существовала, тяжелая, со страницами с узором букв — все такое, как Джейн помнила. Настоящая книга, которую удалось переместить в пространстве силой мысли. Ей удалось. Она научилась менять мир за несколько ночей, прошедших со дня начала ритуала. Оглядев страницу, Джейн попыталась прочесть первое предложение, но поняла, что не в состоянии. Попыталась снова — опять неудача. Перед глазами плясали буквы, сложенные в слова, но лишенные смысла. Она перевернула страницу — все то же самое. И на следующей. И на следующей. Сердце забилось так сильно, что Джейн не выдержала и захлопнула книгу. Название написано верно — «История брелтанской мысли», — а имя автора… прежнее ли оно? Имя ли это вообще?
Отбросив эту книгу, Джейн взяла другую. Текст можно прочитать и понять, каждое предложение наполнено смыслом. В следующей тоже все в порядке. И в следующей. Они остались прежними. За исключением той, которую она переместила.
Но ведь книга совершенно точно оказалась на полке. Почему же она изменилась?
Причина в знании.
Впрочем, это упрощенное определение. Об этом ли говорила Низамиева? Джейн вспомнила все о балансе и компенсации, о логическом доказательстве. Каждую переменную величину следует обозначить. Узнать каждый член уравнения. Изменения, необходимые для воскрешения, представляют собой целый комплекс знаний, слишком сложных для человеческого ума.
Джейн не переместила книгу в пространстве, просто знала, что там стоит книга. Не думала о содержании, о том, верно ли написаны слова. Таким образом, книга на полке отличалась от той, что лежала на полу.
Знание, что в пределах круга ей не грозит опасность, отличается от знания, как переместить книгу. Первое просто, второе сложно, практически невозможно. Не обладая полным знанием, Джейн изменила предмет.
Необратимо.
Что же произойдет, когда она освободит Августина?
От одной мысли Джейн впала в ступор. Не издала ни звука, не заплакала. Кажется, даже сердце стало биться медленнее. Значит, любое желание могло стать судьбоносным, могло повлиять на все вокруг.
Дверь. Справиться с дверью проще, чем с книгой, верно? Ее не надо перемещать, она должна только открыться. Следует ли ей знать, что находится за дверью? Планировку подвалов и крипты, местонахождение Августина и его состояние? Что произойдет, если она невольно внесет значительные изменения? Существуют ли границы допустимого?
Джейн застонала.
Августин не вполне понимал, что делает, когда пытался спасти Элоди. Он сделал совсем не то, что задумал, причина в том, что ему не хватало знаний. Возможно, поэтому она не видела женщину в прошлом, поэтому вместо нее пустота? Августин вырвал ее из картины жизни и поместил в момент смерти в подвале, где она вынуждена оставаться. Он знал, что люди могут возвращаться из мира мертвых, что они и делают.
Вне зависимости от места смерти, они возвращаются в Линдридж-холл, связанные с Августином чувством его вины. Именно поэтому ей показались Оррен, Абигейл и Рентон. Кто еще ждет своего часа? Ее жизнь всегда была размеренной и спокойной, она мало с кем общалась и редко видела смерть. Каннингемы и их дети живы. Кроме них, есть только Августин и слуги.