Он понял, что едва может двигаться, каждая клеточка тела просила пощады, просила покоя. Туман был согласен. Чужое мёртвое сердце в его ладони – нет.
«Отпусти разум, и мы закончим то, что начали. Отпусти».
Он почти сдался, но в этот момент почувствовал в другой руке едва заметное биение жизни. Под пальцами пойманной бабочкой бился пульс. Тонкая нитка вены доносила до него удары чужого сердца. Сердца Алленарии.
Теперь в каждой руке было по жизни. В каждой руке – по сердцу.
– Отпустить? – едва слышно прошептал он. – Хорошая идея.
Разжать кулак оказалось невыносимо трудно. Каждое усилие словно поворот тяжёлого ворота, каждый палец как заржавевший шарнир. А в голове воцарился иррациональный страх. Если он оттолкнёт «нечто», оно уже не вернётся. Он останется в «нигде» один. Навсегда. Он едва не пожалел, едва не передумал, едва не сжал ладонь снова.
Лоскуток спланировал на желеобразный снег рядом с одним из отростков тени.
«Нет, не смей, – оборвал он себя, – Лена – не тень. Её руки – не отростки».
Боль уменьшилась сразу вдвое, а окружающий мир чуть посветлел. Он быстро схватил девушку и за другую руку и поволок за собой, отступая с полигона спиной, не видя, куда идёт, да и не задумываясь об этом. С каждым шагом он всё яснее чувствовал кровь на лице, боль в ноге. Свинцовая тяжесть отступала. Он прервал контакт с привязкой, вышел из квадрата захоронения, из мёртвого мира, где осталась чужая воля.
Раз смог он, смогут и другие. Никакой революции в пси-науке не будет, просто ещё одна ступень, и псионники поднимутся на неё. Не все и не сразу, но поднимутся.
Пустоту, вдруг разверзшуюся под ногами, он воспринял почти спокойно. Лишь кольнула досада, забыл про лестницу, про ступени. Он тащил Лену к выходу, сосредоточившись на движении и отодвинув всё, кроме желания убраться из пси-вакуума, убраться от привязки.
Падая навзничь, он инстинктивно взмахнул руками, отпуская холодные запястья девушки. Он успел даже представить, какими твёрдыми покажутся его затылку бетонные ступени, и упал. На руки двум бойцам в камуфляже. Мир окончательно встал на место со своим прозрачным и лёгким воздухом, цветными пятнами одежды, звуками и жизнью, с которой очень не хотелось прощаться.
– Ещё раз такое выкинешь, подполковник, лично начищу тебе рыло, – пообещал один из бойцов, оттаскивая его от входа.
Второй подхватил на руки начавшую дрожать Лену. Они не перестали бояться, но всё-таки пришли. Что ж, для них это тоже ступень.
Две машины «скорой помощи» стояли напротив центрального входа службы контроля, будоража воображение зевак, толпившихся за оградой. Версии выдвигались разные: от вполне приемлемых (один псих застрелил другого) до фантастических, вроде массового прорыва блуждающих с полигона смерти с взятием заложников, требованием устроить коллективный молебен. Многие склонялись, что от последнего в любом случае вреда не будет, и предлагали послать за батюшкой в ближайшую церковь. Но бегать по морозу всем было лениво, и оттого народ продолжал топтаться на месте.
Двери открылись, самые нетерпеливые подались вперёд. Из здания вывели двоих: высокого, коротко стриженного мужика, припадающего на одну ногу, и хрупкую девушку, завёрнутую в покрывало. «Эпилептичка», – тут же подумало большинство, видя, как её сотрясает крупная дрожь.
Высокий обхватил девушку руками и прижал к себе, не торопясь залезать в салон «скорой». Женская часть зрителей умилилась. Из дверей службы контроля выбежал ещё один мужчина, лет на пять моложе высокого, в руках он держал телефон.
– Демон, – громко позвал он.
Толпа затаила дыхание, задние ряды напирали, подталкивая тех, кто стоял впереди. Легенду местного масштаба хоть одним глазком хотели увидеть все.
– Говорят, он сотню призраков одним движением пальца развеял, – зашептала женщина в вязаной шапке соседке.
– Да не сотню, а полторы, – бубнила другая, – и не развеял, а заставил могилы рыть.
– Дурная баба, – возразил дедок с красным носом, – ты ещё скажи, они ему завтрак в постель подают.
– А скажу, чего ж не сказать…
– Цыц!
Мужчина с телефоном поравнялся с высоким.
– Доктор Яснинский предлагает тебе бронь на палату оформить. Со скидкой, как постоянному клиенту. Не успел уехать, уже возвращаешься.
– Передай, – ответил тот, кого называли Демоном, – что я и моя нога соскучились по обезболивающему.
Прижимавшаяся к нему девушка подняла голову, мужчина склонился. Очень многие хотели бы узнать, что он ей сказал, почему, несмотря на дрожь, она улыбается. Но только стоявший неподалёку врач, охлопывающий карманы в поисках сигарет, смог разобрать несколько слов.
– Давай перестанем друг друга спасать, – предложил мужчина, доставая из кармана замусоленную пачку и протягивая её доктору.
В мятой серебристой фольге лежала единственная, чуть погнутая сигарета. Врач хотел было отказаться, но высокий качнул головой.
– Я бросил, – пояснил он и снова повернулся к девушке, ожидая ответа.
– И не надейся, – улыбнулась та.
«Как уже сообщалось ранее, пять дней назад на старой окружной трассе Заславль – Вороховка был обнаружен расстрелянный неизвестными автомобиль службы конвоя. Водитель Плеханов М. и офицеры Тихонов К. и Мирный А. осуществляли транспортировку двух задержанных пси-специалистов в столицу, где они должны были предстать перед судом.
Сегодня пресс-служба огласила предварительные выводы следствия. В прошлый четверг, в 16:00, неизвестные, прибывшие со стороны Заславля, остановили транспорт службы конвоя и расстреляли его из автоматов модели ИК-104 с расстояния до сотни метров. По словам офицера корпуса правопорядка, большая партия именно этой модели была похищена со склада годом ранее.
Все находящиеся в автомобиле погибли. По версии следствия, это дело рук боевого крыла изволистов, с давних времён имеющих свои счёты к пси-специалистам.
До сих пор не было произведено ни одного ареста. На вопросы о личностях подозреваемых и сроках их задержания офицер пресс-службы ответов не даёт.
Давно в Империи Камней не совершалось столь дерзких убийств. Напомним, у водителя Плеханова М. осталась вдова и трое малолетних детей.
Император взял дело под личный контроль».
Машину подбрасывало на каждом ухабе. Жёсткое сиденье, спинкой которому служил сам корпус автомобиля, не добавляло ни комфорта, ни настроения. В салоне было прохладно, дыхание вычурным узором оседало на маленьких квадратах окон. С тех пор, как они выехали, невольная попутчица не произнесла ни слова, даже не удивилась его присутствию. Он тоже не был настроен на разговоры. Но дорога всё не кончалась, от сидения в одной позе стали побаливать суставы. Пальцы ног онемели, и он, как в детстве, поскрёб ими внутри ботинок, чтобы разогнать кровь.
Он пытался закрыть глаза и подремать, но, как только сон обхватывал его своими мягкими убаюкивающими руками, колымага, прозванная в империи «буханкой», подпрыгивала на очередной кочке или, наоборот, ныряла в яму. Два раза он стукался затылком, а один раз прикусил язык. Вот и сейчас, стоило прикрыть глаза, прислушиваясь к монотонному шуму двигателя, как машина душераздирающе заскрипела всеми ржавыми гайками и резко затормозила.
Его бросило вперёд, но он успел упереться руками в сиденье напротив, почти без эмоций отметив, как близко его ладони от стройных коленей, едва прикрытых сморщившейся юбкой.
Автомобиль качнулся и остановился. Щелчок открываемой двери заставил сидящую напротив девушку вздрогнуть.
– На выход, – скомандовал громкий голос.
Он, не видя смысла упорствовать, встал и, лишь спрыгивая на снег и оглядывая подступившие к дороге тёмные стволы елей, невольно задался вопросом: а не Станин ли подсуетился? Не устроил ли он им «при попытке к бегству»? И тут же, словно подтверждая его мысли, завизжала Эми, она пришла к тем же выводам. Ошибочным выводам. Демон – идеалист и правдолюбец, хоть и не стесняющийся в методах. Лена нашла своего героя. Нирра не любила героев, она считала их идиотами.
Лисивин передёрнул плечами, обхватывающие запястья наручники холодным металлом врезались в кожу. Двое бойцов неизвестного подразделения и без знаков различия вытащили из машины Эми. Чуть дальше давно нечищенную дорогу перегораживал широкий джип армейского образца, рядом с ним стояли ещё двое с закинутыми за спину автоматами. Кого им здесь опасаться? Старика и девчонки?
Ещё один неторопливо шёл к нему, ломкий снег хрустел под чёрными ботинками. Сопровождающие их конвоиры предпочли остаться в кабине. Что бы сейчас ни происходило, они вмешиваться не будут.
– Лисивин Илья, прошу проехать с нами, – подошедшему мужчине было на вид лет сорок, суровое, даже резкое лицо и благородная седина на висках, тогда как остальные волосы были черны, как вороново крыло.
– А если я не соглашусь?
– Такой вариант не предусмотрен.
– Мы будем кричать, – пообещала девушка, по какой-то причине объединив их в это несуществующее «мы».
– Она вам нужна? – спросил у Ильи офицер неизвестной армии, доставая из кобуры оружие.
– Да, – закричала, как и обещала секундой ранее, Эми, броситься к специалисту ей помешали те двое, что вытаскивали её из салона, – нужна! Илья, пожалуйста! Всё, что хотите…
Офицер иронично поднял брови и убрал пистолет, хотя ответа так и не прозвучало. Лисивин позволил себе едва заметную усмешку. Обычная вербовка, теперь девушка будет уверена, что обязана им жизнью, и эта благодарность на время удержит её от глупостей.
– Могу я узнать, куда мы едем? Или хотя бы с кем? – спросил псионник, направляясь вслед за офицером к автомобилю.
– Приедем, увидите. Что касается меня, – мужчина протянул руку и представился: – Коррис. – Илья, звякнув браслетами, пожал её. – Имперский корпус внешнего регресса.