Призраки — страница 28 из 49

– Что случилось?

Она прикоснулась к животу.

– Ребенок. Мне подумалось…

Джордан вскочил на ноги.

– Что? Что-то не так? Ты плохо себя чувствуешь? Тебя осмотрел доктор Фри?

Она подняла на него пронзительный взгляд. Прочесть его он не смог.

– Катрина, ты чего-то недоговариваешь?

Она опустила глаза на живот, по ее щекам потекли слезы.

– Я не уверена, что действительно хочу этого ребенка, – с трудом выдавила она, – не уверена, что хочу выпускать его в этот обреченный мир.

__________

Магнолия с Уивером неслись во всю прыть. К этому моменту Эндрю наверняка потерял много крови, но он был парень сильный – может даже самый сильный и крепкий на всем «Улье».

Он был еще жив, она это чувствовала, но нуждался в их помощи.

В голове ярко вспыхнули воспоминания о той бойне, которую их отряд устроил тогда в Гадесе. Эти образы преследовали ее десять лет, и она проклянет себя, если позволит тварям сделать то же самое с Эндрю.

«Какой безумный, идиотский день», – размышляла она, глядя на луч фонаря, метавшийся по спине Уивера. Закованные в доспехи плечи коммандера покрывала пыль и густой растительный сок, которым она случайно его испачкала. Девушка надеялась, что он не ядовит, хотя здесь, внизу, нельзя было исключать ничего. Рик старался держаться в тени. Сгорбив спину и держа оптический прицел на уровне глаз, он вглядывался во мрак, выискивая цели. Магнолия никогда не обладала бойцовскими качествами, как Уивер, но восполняла этот недостаток стремительностью и скрытностью.

– Эй, Мегз, – сказал Роджер.

Он шагал рядом, прижимая к груди винтовку, и, казалось, почти расслабился.

– Что? – резко вскинулась она.

Он наклонился к ней и коснулся руки.

– Там, наверху, почти все записали тебя в покойницы. Но я-то знал, что ты жива. И поэтому настоял на своем участии в этой миссии. Подумал, что тебе нужна моя помощь.

– Еще как жива, – фыркнула она, – хотя усилий для того, чтобы отправить меня на тот свет, было предостаточно. Кое-кто на корабле, должно быть, будет страшно разочарован.

– Что? Зачем тебя кому-то убивать?

Не успела она ничего объяснить, как Уивер предостерегающе поднял кулак – впереди показалось первое пересечение коридоров. Все остановились.

– Эй, вы! – велел он. – А ну заткнитесь, черт бы вас побрал!

Магнолия подумала было свалить вину на Роджера, но промолчала. У нее еще не было возможности рассказать коммандеру о том, что кто-то умышленно повредил ее парашют, но для этого разговора сейчас было не самое подходящее время. Она даже толком не понимала, надо ли вообще ему что-то рассказывать. Что если он сам имел к этому какое-то отношение?

«Но ведь он спас тебе жизнь! Ему можно доверять».

Девушка отогнала неприятные мысли и осмотрела коридор в прицел винтовки. Уивер поднес к глазам запястный компьютер. Откуда-то из глубины здания донесся визг и покатился эхом по узким проходам. Определить его источник не представлялось возможным.

– Эта тварь такая огромная, – сказал Уивер и постучал пальцем по монитору, – я даже не понимаю, на что именно смотрю. Тоннели напоминают сеть прожилок, но вход в сам бункер мне отыскать не удается.

Он покрутил монитор из стороны в сторону и тихо выругался.

– Если не разделимся, нам в жизни не найти Бочку.

– Мудрое решение, коммандер, – кивнул Роджер, – это позволит мне выполнить личное задание.

Уивер наклонил голову.

– Что ты несешь, черт бы тебя побрал?

Роджер вытащил из куртки какой-то предмет и посветил фонарем на квадратный кусочек пластика с эмблемой ИТК.

– Капитан Джордан согласился отправить меня на поиски Магнолии только с тем условием, что я, оказавшись на поверхности, кое-что для него сделаю. Он поручил мне отыскать криогенный зал. И дал эту карточку, сказав, что она обеспечит доступ.

– Понятно, – ответил Уивер. – Но почему? Что он там забыл?

Роджер пожал плечами.

– Он велел лишь найти ее и войти внутрь, только и всего.

Уивер с Магнолией обменялись взглядами. О криогенике она знала немногое, лишь то, что находила в архивах, но все же достаточно для того, чтобы составить представление о «выживших», которых они искали.

– Может те, кто после войны нашел здесь убежище, потом себя заморозили? – произнесла она. – Может, они до сих пор здесь спят, дожидаясь, когда пойдет на убыль радиация и прояснится небо?

По каналу связи пронеслось раздраженное фырканье Уивера.

– Знаете, что я вам скажу? Вы просто парочка чокнутых.

Послышался еще один звериный вой и тут же сменился человеческим криком, ранившим Магнолию в самое сердце. Уивер подошел к пересечению коридоров, посмотрел сначала налево, потом направо. А когда вернулся, в руке у него была монета.

– Орел направо, решка налево, – сказал он, – давай, Магнолия, говори.

Девушка недоверчиво уставилась на него.

– В самом деле? Вы действительно хотите бросить монетку, чтобы принять решение?

– Можешь считать это предрассудком. Все, теперь говори. У нас мало времени.

Уивер бросил монетку. Магнолия посмотрела, как та, вращаясь, полетела в воздух, и сказала:

– Орел.

Коммандер поймал ее и раскрыл ладонь.

– Орел. Вы с Роджером идете направо. Я поверну налево и пойду по следу дальше искать Бочку. Будьте на связи и сообщайте обо всем, что сможете найти. Лично я сомневаюсь, что нам удастся здесь что-нибудь отыскать, что в замороженном состоянии, что в любом другом. Самое большее, мы можем надеяться вытащить Бочку живым и наткнуться на пару топливных элементов либо на какие-нибудь припасы.

– Есть, коммандер, будет сделано, – ответил Роджер, лениво отдавая честь.

Магнолия подумала было попроситься пойти с Уивером, но не хотела жаловаться, что ее обрекли торчать вместе с Роджером, занимаясь его сумасбродной затеей. Нет, она, как и полагается пай-девочке, кивнула головой, похлопала Уивера по спине и сказала:

– Еще раз спасибо. Вы меня спасли. Я никогда этого не забуду.

Уивер в ответ ей тоже слегка кивнул и опять поднял запястный монитор.

– Общий сбор снаружи через три часа, с Бочкой или без него. Это понятно?

Магнолия с Роджером кивнули. Она задумалась, что в этот момент происходило у парня в голове, но потом решила, что не желает этого знать. В последнее время от него исходили какие-то странные флюиды, и девушка не очень понимала, как на них реагировать. Обычно, когда кто-то из парней проявлял к ней интерес, она покупала выпивку и шла к нему домой немного повеселиться. Но поскольку Роджер был не такой как все, она не знала, как себя с ним вести.

«Да соберись ты, – приказала она себе, – это тебе не свидание, а миссия».

– Вот и хорошо.

Уивер опустил монитор, приложил к плечу приклад винтовки, зашагал к пересечению коридоров, но перед тем, как обогнуть угол, повернулся и посмотрел на Магнолию.

– Насчет того, чтобы спасти твою задницу, принцесса, всегда пожалуйста, но две сотни кредитов по возвращении на корабль я тебе все равно не отдам. А теперь вперед!

__________

В более нежном возрасте Майкл ненавидел бывать на нижних палубах. В те времена они с Лейлой не понимали, почему там все обстояло именно так, а не иначе. Не понимали, по какой причине люди должны так жить, и Майкл не мог уяснить, почему обитатели нижних палуб, такие как Тревис Эдди, прибегали к жестокости, насилию и предпринимали попытки мятежей.

После событий в агротехническом отсеке, случившихся десять лет назад, Майкл заставлял себя приходить сюда с Лейлой пару раз в неделю. Не раз и не два к ним присоединялась и капитан Эш. Майклу потребовалось провести с этими людьми совсем немного времени, чтобы осознать, в каком бедственном положении они оказались. Тревис был неплохой человек – он лишь отчаянно стремился к лучшей жизни. Избранную им тактику Майкл не признавал, зато признавал его жертву. Вместо наказания за неудавшийся мятеж, капитан Эш согласилась увеличить сотоварищам Тревиса пайки и улучшить заботу об их здоровье. Ситуация и теперь была скверной, но все же лучше, чем раньше.

Сегодня у Майкла с Лейлой не было времени останавливаться, делиться пайками или играть с детьми в игры. Они торопливо шагали по лабиринту многолюдных проходов и трущоб. Изредка им вдогонку раздавались голоса, но сбавить шаг они решили, только когда пришли в третий общий отсек. На всем корабле он считался самым паршивым, а жили в нем настоящие отбросы общества. У одних от воздействия радиации произошли мутации, другие были мелкими воришками, третьих изгнали с верхних палуб либо из других общих отсеков. В воздухе висел густой дух вареной капусты и человеческих испражнений.

Лейла остановилась у кабинки с выцветшими красными шторами. В щель между ними виднелось колышущееся пламя свечи.

– Привет, – донесся чей-то голос.

Повернувшись, Майкл увидел через проход мальчонку и девчонку.

– Привет, Рекс, здравствуй, Джули, – сказал он.

– Ты пришел с нами поиграть? – спросила Джули.

– Сегодня нет. Но обещаю, приду и поиграю в самое ближайшее время, – ответил дайвер.

Рекс положил голову сестре на плечо и нахмурился, но жаловаться не стал. Эти дети никогда не жаловались, хотя и были всего лишены. Именно это поразило Майкла больше всего, когда он начал сюда приходить.

Лейла, стоявшая по ту сторону узкого прохода, постучала по стойке, служившей опорой для карниза. Красные шторы распахнулись, появилось сморщенное женское лицо, она окинула взглядом их униформу дайверов и проворчала:

– Что надо?

– Привет, Дженет, – произнесла Лейла.

– Здесь нет никого с таким именем.

Старуха уже собралась задернуть шторы, но в этот момент к Лейле подошел Майкл и прочистил горло.

– Джанга, – сказал он, – я коммандер Майкл Эверхарт. Мы с капитаном Марией Эш были очень близки. Думаю, вы когда-то служили вместе на мостике?

Джанга бросила на него быстрый, оценивающий взгляд и задернула шторы.