– Ну что ты, как девственница, Андреа. Так никуда не годится, – выпрямляясь в полный рост, произношу я. Она закусывает губу, и выглядит еще более несчастной, чем когда только открыла мне дверь.
– Я не это хотела услышать, Дино, – бормочет она едва слышно. Я беру ее за тонкую талию, привлекая к себе и снова целую глупую маленькую строптивицу. Когда в последний раз меня смущались? Наверное, ни разу. Обхватываю упругие ягодицы приподнимая и прижимая к своей эрекции, толкаясь языком вглубь сладкого, с привкусом красного вина, рта. Ее глаза распахиваются шире, и я смеюсь прямо в ее губы.
– О да, он – настоящий, – пытаюсь шутить. Однако и чувство юмора не помогает. Тело Андреа такое хрупкое, нежное, невыносимо-прекрасное и юное, но совершенно ледяное и зажатое. – Посмотри на меня, – шепчу я, отпуская ее губы, она непроизвольно проводит по ним языком, приводя меня в полубезумное, одержимое состояние. Бл*дь, это просто кончик ее языка, а я почти на грани.
– Я хочу тебя, Андреа. Позволь мне. Не закрывайся.
– Ты не понимаешь… – она качает головой, несколько слезинок скатываются по щекам и вытираю их большими пальцами, держа ее лицо в ладонях. У меня замирает сердце. Грудь сжимает тисками. Дышать невозможно, пока она не скажет…
– Чего не понимаю, Андреа? – мягко спрашиваю я, не отрывая взгляда от подрагивающих, припухших губ.
– Это не просто так… я люблю тебя, Дино, – всхлипывает она, шмыгая носом, как маленькая девочка, но она такая и есть. Я выдыхаю, ощущая себя в миллион раз увереннее и сильнее.
– Я знаю, – мои ладони скользят по красивой спине, согревая, растирая зажатые мышцы, сминая аппетитную попку, прижимая ближе. – Я тоже… не просто так, – наклоняясь, провожу языком по ее нижней губе, и она шумно втягивает воздух, опуская ресницы, приоткрывает губы, впуская меня. Руки Андреа скользят под мою футболку, задирая ее и снимая через голову. Потом приходит очередь джинсов. Маленький язычок скользит по моему животу, но я резко поднимаю ее вверх за плечи. Мы не начнем с этого. Нет.
Я не могу правильно объяснить происходящее в эту ночь, в небольшой спальне с опущенными жалюзи, на постели, не предназначенной на двоих. Никогда не смогу подобрать слов. И нет таких слов. Чувства, эмоции, полное растворение, экстаз, граничащий с болью до судорог в конечностях, до хриплых криков в подушку. Она разбила мне сердце в эту ночь своей любовью. Вот как это бывает, мои глаза горели, и я почти не дышал, когда смотрел на нее, забывающуюся в удовольствии. Блуждающая полуулыбка на приоткрытых губах, шумное дыхание, подрагивающие бедра, сжимающие меня самым желанным из капканов. Это самое волшебное, что случалось со мной – развратным и омерзительным существом, способным только убивать и разрушать устои, презирающим моральные ценности и любые правила. Андреа, моя глупая, маленькая девочка, в эту ночь ты целовала самого Дьявола, и он поверил, почувствовал себя таким, каким ты его видела. Почти героем, почти мечтой… Всего на несколько мгновений, одна ночь в Раю. Я знаю, что мне придется заплатить за каждую минуту. И я не пожалею. Любую цену. Она того стоит. Ты того стоишь, Андреа Памер.
Когда она затихает, облизывая пересохшие губы, и глядя на меня все еще смущенным, но полным удовлетворения, счастливым взглядом, я опускаю с плеч ее бедра, вытягиваюсь рядом и собственнически привлекая к себе, прижимаюсь лицом к горячей груди, слушая быстрое биение сердца, купаясь в ее тепле, вдыхая аромат нашей страсти, пропитавший небольшое пространство. Она запускает пальцы в мои волосы, и теребит их, как когда-то делала мама. Я закрываю глаза, отдаваясь ощущениям.
– Десять, – шепчу я, покрывая короткими поцелуями острые соски, и вспоминая, как сильно потемнело у меня в глазах, когда она крепко сжимала меня своими мышцами во время оргазма. Ни с чем несравнимое ощущение.
– Что? Вроде три всего было… – не поняла она. Я улыбаюсь, едва сдерживая смех.
– Ну, значит, я поставил предел, – приподнимаюсь на локте, глядя в аметистовые глаза. – Готова еще к семи?
– Ты спятил? У тебя что, вечность женщины не было?
Я туманно улыбаюсь. Лучше ей не знать, что несколько часов назад, я спустил в горло черномазой проститутке, глядя, как мою любовницу трахает огромный темнокожий парень. Она вряд ли смогла бы понять, что я нахожу в таких забавах. Я никогда не смогу объяснить Андреа, почему способен одновременно быть двумя разными Дино Орсини, проживая параллельные жизни, и в каждой из которых играю свою роль. Я не знаю, кто из нас настоящий. Я хочу быть здесь, сейчас, но понимаю, что завтра, может быть, захочу чего-то другого.
– Он никогда не спит, да? – целуя меня в плечо, чувственно улыбается Андреа, опуская свою ладонь на мой член, сжимая и поглаживая. Провожу кончиком языка по сомкнутым губам Андреа, заставляя их открыться и принять меня. Она льнет ко мне сильнее, по мере того, как ее возбуждение усиливается. Каждое движение языка и моих пальцев, скользнувших к ее промежности увеличивает ее нетерпение. Опрокинув меня на подушки, Андреа забирается сверху, губами и пальцами лаская мою грудь, опускаясь все ниже, словно ей там, бл*дь, медом намазано. Я снова тяну ее вверх, чувствуя некоторое раздражение от того, что не могу позволить ей сделать мне минет. Я хочу, но, бл*дь, не могу. Не могу поставить ее рядом с темнокожей Летицией, которая не так давно делала то же самое. И это глупо, черт побери. Нелепо…
Я перехватываю инициативу и опрокидываю ее на спину, разводя в стороны длинные ноги, она не сопротивляется, поглядывая на меня из-под опущенных ресниц. Я делаю то, чего ей не позволил.
– Нечестно, – стонет она, спустя пять минут.
– Почему? – отрываясь, спрашиваю я, заменяя свой язык подушечкой большого пальца. Я чувствую нарастающую пульсацию ее тела и убираю руку.
– Что? Эй, вернись обратно! – возмущается Андреа, тяжело дыша. Я дую на острые пики сосков, дразня их кончиком языка.
– Перестань, Дино, – хнычет она, выгибая спину. Я кладу ладони на ее ягодицы, мягко поглаживая, скольжу между ними, и она сразу напрягается, распахивая глаза.
– Скажи мне, Андреа, что вы пробовали со своим недоноском Джеком? – спрашиваю я, глядя в расширенные вожделением глаза. Мои пальцы продолжают двигаться к намеченной цели.
– Ты серьезно хочешь сейчас говорить о Джеке? И никакой он не недоносок.
– Хорошо. Что вы пробовали с этим крутым парнем с огромными яйцами?
Андреа хохочет, пока мой палец не оказывается в ее попке.
– Черт, ты серьезно? – спрашивает она. Я медленно киваю, второй рукой накрывая ее промежность, – Дино, он уговаривал меня два месяца, прежде чем…
– Ты позволишь мне? Сейчас? Не через два месяца, потому что это ох*еть, как долго, – перебиваю я, лаская ее сразу с двух позиций. У нее недостаточно опыта, чтобы противостоять мне.
– О, Господи, да, – всхлипывает она, когда я нажимаю на ее клитор, одновременно толкаясь внутрь двумя пальцами.
– Прости меня, если будет немного больно, Дреа, – заранее извиняюсь я.
Но ей не было больно, Андреа билась в моих руках как задыхающаяся рыбка, выброшенная на воздух, умоляя то остановиться, до ускориться, то пойти на хер со своими «выкрутасами».
Самая невероятная и короткая ночь в моей жизни. Самая жаркая, хотя у Андреа Памер не было и десятой доли умений, которыми обладали мои партнерши. Однако, я твердо был уверен, что она моя…
– Десять… – шепчу в ее затылок.
– Пять, – поправляет она. Глупая.
Конечно, десять.
Когда она заснула, мне уже пора было ехать на работу. И несмотря на бессонную ночь, я был полон сил и энергии ровно до той минуты, пока не закрыл за собой дверь офиса. И даже три чашки двойного эспрессо не помогли взбодриться, и банка энергетика тоже.
В обед я вырубился прямо за столом.
Разбудил меня звонок Джейсона Доминника.
Андреа
Я проснулась далеко за полдень, и нисколько не удивилась отсутствию Дино рядом. Признаться, это даже к лучшему. Не представляю, как бы смотрела ему в глаза после вчерашнего. Валяюсь в кровати минут двадцать, периодически пряча лицо в подушке и мыча от позора вспоминая некоторые «особые» моменты из прошедших суток. Неужели это «я»? Я такое вытворяла? Что за бес в меня вселился? Что Дино обо мне подумает? Или уже подумал?
В отчаянье стону, хлопая себя по полыхающим щекам.
Все, Андреа, хватит, соберись. Ну с кем не бывает!
Блииин, но это просто… мне кажется, я укусила его за плечо.
Точно, да, я это сделала.
Я полная дура.
Иду в душ, проветрить мозги и смыть вчерашний стыд.
Да, хорошо сказано. Точнее, подумано. Я смою вчерашний стыд, и стану чистенькая, как девственница.
Блудница после грехопадения – вот ты кто, Андреа Памер. Тьфу, слова-то какие! Откуда и на ум пришли?
Я, наверное, точно согрешила. Нельзя во время траура. О чем ты думала, идиотка?
Да не о чем, а чем. Это правильнее будет.
Сползаю по стене в ванной, остро ощущая каждую клеточку тела. Как же болит везде! И как же это было… потрясно. Горячо, черт, просто обжигающе-жарко и в тоже время нежно. Я думала, что Джек хорош в сексе, но куда ему до Орсини, или дело в не в особых навыках, а в том, что я чувствую? Дино словно знает каждое мое желание, каждую чувствительную точку на моем теле и играет, виртуозно играет. Мне точно это не приснилось?
Нет, не приснилось, иначе не болело бы так… везде.
Я сошла с ума. Свихнулась.
Дино Орсини, черт бы его побрал. Я знаю его два года почти, но, на самом деле, по-прежнему ничего о нем не знаю. Кто же ты такой, Дино? И почему я забываю собственное имя, когда тебя вижу?
Я видела его дом, его машину, две машины. Все эти разъезды, странная работа, которая вынуждает колесить по миру по первому звонку. И я не слепая, чтобы не замечать и другие признаки его статусного положения. Поведение человека, то как он расплачивается в кафе, как заходит в магазин, не глядя на ценники, как просто идет по улице, а люди расступаются, на подсознательном уровне пропуская более сильного, властного, уверенного и состоятельного. Не думаю, что он когда-то работал рядовым менеджером. Все, что произошло с нами до гибели Марии и после, кажется сложным ребусом, решить который мне не по зубам. Когда я думаю над тем, что, возможно, Орсини играл определенную роль в истории с моей сестрой и убийством Доминника, мне становится дурно, и я гоню от себя прочь подобные подозрения, но они все равно возвращаются, стоит мне остаться наедине с собой.