– Все хорошо, – заговорила Тесса, берясь за край. – Все уже в порядке. Вы в больнице Сент-Барт и сейчас…
Она не сразу поняла, что видит. Не все отметины на нем были от ран… само лицо, в пятнах гари и потеках крови, было ей знакомей своего собственного.
Тесса.
Эхо голоса у нее в голове было подобно воспоминанию о колокольном звоне.
Говоривший обмяк.
– Джем!
Этого просто не могло быть. Она схватила его за руку, надеясь, что спит и видит сон – что война, наконец, надломила ее чувство реальности. Но худая, покрытая шрамами рука в ее ладонях была так знакома, даже бесчувственная и лишенная сил. Это был Джем, ее Джем, облаченный в мантию Безмолвного Брата цвета старых костей. Знак на шее пульсировал в такт с бешено бьющимся сердцем; кожа горела у нее под пальцами.
– Бедняга совсем плох, – сказал санитар. – Я пойду, приведу доктора.
– Нет, – быстро возразила Тесса. – Я сама им займусь.
Джем был защищен гламором, но отправлять его на обследование все равно нельзя. Ни один доктор-простец ничего не сможет сделать с его ранами, зато руны, шрамы и даже сама кровь потрясут ни в чем не повинный персонал до глубины души.
Тесса разорвала пергаментную рясу и уже через миг обнаружила очаг поражения – обширную сквозную рану плеча, черную, с осеребренным краем. Одежда пропиталась кровью до самого пояса. Тесса быстро оглядела холл. Так много народу, Катарины как назло нигде не видно, и кричать запрещено.
– Джем, – прошептала она ему в самое ухо. – Я здесь, с тобой. Я иду за помощью.
Она как можно спокойнее встала и устремилась сквозь хаос прочь. Сердце билось так часто, словно хотело взобраться по горлу и выскочить изо рта – скорее, на свободу!
Катарина работала с обожженным, наложив руки на раны. Только Тессе было видно снежно-белое сияние, разгоравшееся под одеялом.
– Сестра Лосс, – сказала она очень спокойным голосом. – Вы нужны мне немедленно.
– Минуточку.
– Дело не терпит отлагательств.
Катарина оглянулась через плечо. Сияние угасло.
– Через секунду вам станет лучше, – сказала она пациенту. – Одна из сестер скоро к вам подойдет.
– Мне уже лучше, – с удивлением сказал мужчина, ощупывая свою руку.
Тесса бегом потащила Катарину к Джему. Видя напряженное лицо подруги, лишних вопросов та задавать не стала.
Склонившись над раненым, Катарина оттянула одеяло и тут же подняла глаза на Тессу.
– Сумеречный охотник? – тихо проговорила она. – Здесь?
– Быстрее, – ответила Тесса. – Помоги мне его перенести.
Взявшись вдвоем за носилки, они потащили Джема по коридору. Где-то поблизости ухнул взрыв. Здание задрожало под ударной волной. Лампы качнулись и на мгновение погасли; кругом раздались испуганные крики. Тесса замерла, где стояла, уговаривая себя, что потолок не рухнет им на голову и не похоронит заживо. Через секунду освещение включилось, и суматоха возобновилась.
– Скорее.
Маленькой комнаткой в конце коридора сестры пользовались, чтобы вздремнуть или выпить чашку чаю, – или когда не могли на ночь вернуться домой из-за бомбежки. Носилки Джема они осторожно опустили на койку возле стены. Джем лежал тихо, лицо его было неподвижно, дыхание – неровно. Вся краска сбежала с его кожи.
– Подержи-ка свет, – скомандовала Катарина. – Мне надо его осмотреть.
Тесса вынула из кармана колдовской огонек. Они были надежнее обычных фонариков, но пользоваться таким можно, только когда никого рядом нет. Взяв ножницы, Катарина проворно срезала верх туники и открыла рану. Все вены на груди и плече Джема уже почернели.
– Что это такое? – голос Тессы дрожал. – Выглядит очень плохо.
– Давненько я такого не видела, – сказала Катарина. – Думаю, это катаплазм.
– И что это?
– Ничего хорошего. Погоди, не торопи меня.
«Да она с ума сошла!» – пронеслось в голове у Тессы. Погодить? Откуда тут взяться терпению, когда это Джем! Джем, а не какой-нибудь безымянный пациент под серым одеялом.
Но ведь каждый безымянный пациент кому-то родной… Она заставила себя дышать глубже.
– Возьми его за руку, – сказала Катарина. – Так у нас лучше получится. Думай о нем, о том, кто он тебе. Дай ему свою силу.
Тесса раньше уже немножко практиковала магию чародеев, хотя далеко не продвинулась. Она взяла тонкую руку Джема в свои, переплела пальцы с его – пальцами скрипача – вспоминая, с какой нежностью он играл. Как сочинял для нее… Его слова снова эхом зазвучали у нее в сердце.
В Китае близких друзей называют «чжи инь», но буквально это выражение означает «понимание музыки». Когда я играл, ты видела то, что видел я. Ты понимаешь мою музыку.
Тесса почувствовала запах жженого сахара… Горячие губы Джема на ее устах… Ковер под ними… Его руки прижимали ее к груди. Мой Джем…
Его тело ударилось о носилки, спина выгнулась. Он ахнул, хватанул ртом воздух, и от этого звука по всему телу Тессы пробежала дрожь. Он так долго молчал…
– Ты нас слышишь? – спросила Катарина.
Да… слышу… прерывисто ответил он в голове у Тессы.
– Тебе нужны Безмолвные Братья.
Я не могу пойти к Братьям с этим.
– Если не пойдешь к ним, ты умрешь, – предупредила Катарина.
Слова молотом ударили Тессу.
Я не могу отправиться в Город Костей вот таким. Я пришел к вам, надеясь на помощь.
– Для гордости сейчас не время, – сурово оборвала Катарина.
Это не гордость, ответил Джем. Тесса поняла, что он говорит правду. Джем самый негордый человек из всех, кого она знала.
– Джем! – взмолилась Тесса. – Тебе нужно к ним!
– Это Джем Карстерс? – округлила глаза Катарина.
Конечно, она знала, как зовут парабатая Уилла Эрондейла, хотя и никогда его не встречала. Она не понимала, что произошло между Тессой и Джемом, не знала, что они были обручены и собирались пожениться… что еще до Тессы и Уилла были Тесса и Джем. Ее подруга молчала обо всем этом из-за Уилла… а теперь – из-за того, что Уилла больше нет.
Я пришел сюда, потому что больше мне идти некуда, сказал Джем. Сказав братьям правду, я поставлю под удар другую жизнь, не мою. Я не могу этого сделать и не сделаю.
Тесса устремила на Катарину отчаянный взгляд.
– Он действительно не может, – сказала она. – Он никогда не просит помощи, если это может повредить кому-то еще. Катарина… ему нельзя умереть. Не дай ему умереть!
Катарина со свистом втянула воздух сквозь зубы и, приоткрыв дверь, выглянула наружу.
– Его придется доставить к нам домой, – сказала она. – Я не могу работать с ним здесь. У меня нет всего необходимого. Принеси наши плащи. Нам надо поторапливаться.
Тесса схватилась за носилки. Легко сказать, да нелегко сделать. Они были медицинскими сестрами, они отвечали за толпы раненых, которые будут поступать всю ночь. Город бомбили. Город горел. Добраться в таких условиях домой будет нелегко.
Но другого выбора у них нет.
Город, в который они вышли, был уже совсем не тот, что несколько часов назад. Раскаленный воздух обжигал легкие. Небо стояло оранжевой стеной, и на его фоне черным барельефом высился Святой Павел. Картина ужасала, но вместе с тем была странно прекрасна, словно сновидение Блейка – поэта, которого так любил сын Тессы, Джеймс.
Крыла какие смелого взнесут? Что за рука схватить дерзнет за пламень?
Но сейчас не время думать про горящий Лондон. У больницы стояло две скорых помощи; рядом с одной из них курил и болтал с пожарным шофер.
– Чарли! – позвала Катарина.
Тот отшвырнул окурок и бегом подбежал к ним.
– Нам нужна помощь. У этого человека инфекция. В палате его держать нельзя.
– Отвезем его в Сент-Томас, сестра? Трудная будет дорожка, тут почти все улицы горят.
– Так далеко его транспортировать нельзя, – сказала Катарина. – Но убрать отсюда надо быстро. Наша квартира тут, рядом, на Фаррингтон-стрит. На первое время сойдет.
– Хорошо, сестра. Давайте-ка загрузим его в машину.
Он открыл задние двери и помог им устроить Джема внутри.
– Я сейчас вернусь, – сказала Катарина. – Надо только взять кое-какие лекарства.
И она скрылась в дверях больницы. Тесса забралась в машину, к Джему; Чарли сел за руль.
– Нечасто приходится возить пациентов к сестрам на квартиру, – поделился он. – Но против рожна-то не попрешь. Сестра Лосс всегда о них так заботится. Когда моя Мэйбл разрешалась вторым, у нее совсем жуткое дежурство выдалось. Я ужо думал, обоих потеряю. Так она их спасла! Ежели б не она, не было у меня ни Мэйбл, ни пацана моего, Эдди. Так что ради сестры Лосс – все, что ни скажете.
Тесса много слышала таких историй. Катарина была чародейкой и человеческой медсестрой с более чем столетним опытом работы. Она ходила за ранеными и в прошлую Мировую войну. К ней вечно подходили старые солдаты со словами, что вы, мол, один в один та сестричка, что вытащила меня с того света на последней войне… Эх, да только как такое возможно – оно ж было, почитай, двадцать лет тому назад, а вы такая молоденькая. Ее запоминали благодаря темной коже. Никто не видел синей женщины с белыми волосами – только медсестру родом из Западных Индий. Да, какие-то предрассудки все равно оставались, но всякому было ясно: Катарина не только хорошая сестра – она самая лучшая во всем Лондоне. Тем, кого она лечила, можно сказать, улыбалась судьба. Даже самый законченный ханжа все равно хотел жить, и Катарина принимала всех, кто к ней попадал, безо всякого разбора. Каждого спасти она не могла, но всегда находилось несколько везунчиков, хотя бы по одному в день, кто выживал там, где выжить было решительно нельзя, – а все потому, что рядом оказалась сестра Лосс. Некоторые даже звали ее Ангелом Сент-Барта.
Джем пошевелился и тихонько застонал.
– Не волнуйся, парень, – бросил ему через плечо Чарли. – Эти две – лучшие сестры во всем городе. В лучшие руки и попасть нельзя.
Джем попробовал улыбнуться в ответ на это, но закашлялся – дурным булькающим кашлем, со струйкой крови из угла рта. Тесса вытерла ее краем плаща и наклонилась поближе к нему.