Возле стены стояли двое мужчин.
— Спрячьтесь за меня, — сказала матушка Крон, встав между своими спутниками и незнакомцами.
— Да ничего страшного, — сказала Холли, поняв, что пророчица старается защитить их от этих двух мужчин. — Это наш друг Роберт.
— А этот человек с ним?
Человек, как и Роберт, тоже был одет в темный костюм. Он тоже был в шляпе, только вместо гитары у него была трость.
— Мы его не знаем, — сказал Джорди.
Матушка Крон кивнула:
— Зато я знаю.
Холли не понравилось, как она это сказала. Что-то такое было в ее голосе, что намекало на неприятности, которые их теперь ожидают. «Может, лучше уйти?» — хотелось ей сказать, но мужчины уже повернули голову в их сторону, так что отступить незаметно было уже невозможно.
Джорди встал рядом с матушкой Крон. И поднял руку.
— Привет, Роберт! — крикнул он.
Он двинулся вперед, и Холли последовала за ним. Матушка Крон подождала немного и тоже пошла за ними, сопровождаемая маленькой Хэзл.
Роберт приветственно кивнул:
— Меньше всего ожидал встретить здесь именно вас.
— Мы очень беспокоились, — объяснила Холли.
— Да, было от чего.
Холли вздохнула. Не очень-то приятно услышать такое. Несмотря на тревожные нотки в голосе матушки Крон, Холли все еще надеялась, что пророчица ошиблась в оценке ситуации.
— Что там происходит? — спросил Джорди.
— Тот мир распадается на куски, — сказал Роберт. — И отчасти по моей вине. Я попытался изгнать оттуда злых духов, которые там поселились, но после первого же аккорда потерял контроль над происходящим.
— Там Кристи, — сказал Джорди. — И остальные. Боджо и Рауль. И все эти люди, которые исчезли.
— Я знаю, — сказал Роберт. — Не думайте, что я этого не знаю.
— Но если тот мир рушится…
— Он не обязательно разрушится полностью, — сказал спутник Роберта. — Я думаю, хаос продлится лишь до тех пор, пока не будут уничтожены злые духи. А они будут уничтожены. Просто это оказалось более хлопотно, чем мы ожидали.
Роберт бросил на него быстрый и неприязненный взгляд.
— Ну ладно, ладно, чем я ожидал, — примирительно проговорил незнакомец. — Но как только они будут устранены, я тут же проскользну туда и наведу порядок. И если ваши друзья подыскали себе сейчас место, где можно переждать неприятности, то, как только я туда попаду, с ними все будет в полном порядке.
— Да, вот только у нас нет никакой уверенности, что все обернется именно так, — вставил Роберт.
Тем временем матушка Крон отошла от них и приблизилась вплотную к стене тумана. Заглядывает внутрь, сначала подумала Холли, но когда подошла поближе к пророчице и маленькой Хэзл, не отстававшей от той ни на шаг, то увидела, что взгляд матушки Крон обращен в себя.
— Очень маловероятно, что хоть кто-нибудь там выживет, — наконец сказала она, обращаясь к Роберту. — Там гибнет Левиафан.
У Роберта расширились глаза.
— Что?!
— Да, — подтвердила матушка Крон. — Я никогда не видела и не встречала Левиафана и не знаю никого, кто встречал бы. Но этот дух — такой древний и такой мощный, да и как может быть иначе? — Она перевела взгляд на спутника Роберта. — Что ты думаешь по этому поводу, Калфу?
— Вы меня с кем-то путаете, — сказал человек, к которому она обратилась. — Меня зовут Легба.
Матушка Крон понимающе кивнула:
— Сегодня — возможно.
— Послушайте, — сказал Легба. — Не знаю, каких вы там историй наслушались, но я — просто дух, такой же, как вы. Мне вовсе не нужны неприятности. Единственное, чего бы мне хотелось, — знать, что в мире какой-никакой порядок.
Матушка Крон опять закивала:
— Ну и в тысячу раз расширить сферу своего влияния, став духом-привратником этого мира.
— От этого никто не отказался бы.
— Возможно. Но твои чары не подействуют на Левиафана. Это все равно что удержать торнадо в стакане воды. Невозможно.
Роберт кивал, пока она говорила:
— Они вообще физически никак себя не проявляют.
— Ну, тогда скажите мне на милость, кто же сейчас там находится?
— Некий дух-привратник, — ответил Роберт. — Я никогда его не встречал.
— И еще кто?
— И кто-то древний и могущественный, — продолжил Роберт, поколебавшись. — Это я чувствовал. Но… послушайте. Кто же мог знать, что это Левиафан?
— Думаю, вы не могли этого знать, — сказала матушка Крон. — И все же пустить в ход изначальную музыку…
Она не договорила, и взгляд ее снова обратился внутрь себя, но что именно ее привлекло, Холли понять не могла. Ее и двоих мужчин. Все они теперь пристально смотрели в никуда.
Холли тяжело вздохнула. Весь их разговор между собой лежал за пределами ее понимания, и, повернувшись к Джорди, она обнаружила у него то же выражение, которое, она знала, было сейчас и на ее собственном лице. Она перевела взгляд на сопровождающую пророчицы — маленькую Хэзл.
— Ну а ты? — спросила она девочку. — У тебя есть соображения насчет того, что там происходит?
Хэзл покачала головой:
— Что-то очень плохое.
— Ну да, это-то мы поняли, — сказал Джорди. Он обернулся, чтобы еще раз посмотреть на стену тумана. — Какое ужасное чувство — знать, что они где-то рядом, а мы ничего не можем сделать!
Холли кивнула:
— Честно говоря, я и правда надеялась, что мы совершим такую кавалерийскую атаку…
— Ничего нельзя изменить, — сказала Хэзл. — Не стоит и пытаться.
Холли было ненавистно это стоическое приятие неизбежного.
— Например, эта рыба-кит, от которой все приходят в такой священный ужас, — раздраженно сказала она.
— Это не рыба, — возразила Хэзл.
— Ну да, точнее — млекопитающее, — сказал Джорди.
— Это один из древнейших духов, от которых произошел весь мир, — продолжала девочка-ветка совершенно невозмутимо, как будто ее никто и не прерывал. — Таких, как Грейс, например.
— Я слышал о ней, — сказал Джорди, обращаясь к Холли. — Она олицетворяет собой все лучшее, что есть в… в общем, во всем.
— Ну хорошо, а этот дух что собой олицетворяет? — спросила Холли. — Этот самый Левиафан, который, как сказала матушка Крон, сейчас в Вордвуде?
— Не знаю, — ответила Хэзл. — Не думаю, что духи вообще что-либо олицетворяют. Они, скорее, выходы в целительные зоны — туда, откуда мы все пришли, когда создавался мир.
Холли все еще пыталась как-то осмыслить это объяснение, когда матушка Крон вдруг шевельнулась.
— Странно, — пробормотала пророчица.
Потом глаза ее распахнулись. Они с Легбой обменялись изумленными взглядами.
— Черт! — воскликнул Роберт. — Надо убираться отсюда!
Матушка Крон одной рукой схватила за руку Хэзл, другой — Джорди и оттащила их от стены тумана. Прежде чем Холли успела спросить, что происходит, она уже, увлекаемая Легбой, со всех ног бежала по грязной тропинке за матушкой Крон и остальными. Роберт бежал последним.
Холли понимала, что стоит ей оглянуться — и она ослепнет. И сейчас глаза слезились от белого свечения, которое догоняло их сзади. Никаких звуков не было — только этот слепящий свет. А потом порыв ветра поднял их, как если бы они были листьями и ветками, и разметал по тропинке.
Стало еще хуже. Я понимаю это, пока бегу обратно — туда, где оставила Саскию и Джексона присматривать за Либрариусом и Левиафаном на берегу озера. Вокруг рушатся книжные шкафы, разверзаются бездны. Огромная трещина открывается прямо за моей спиной. Надеюсь, Кристи и его друзья не пострадали, но у меня сейчас нет времени возвращаться и проверять. Еще одна пропасть открывается прямо передо мной.
Я ее перепрыгиваю, но, когда приземляюсь, земля все еще колеблется, и этого достаточно, чтобы вывести меня из равновесия. Я налетаю на книжную полку и больно ударяюсь о нее плечом. Книги разлетаются и падают на пол вокруг меня. Не знаю как, но мне все же удается удержать нож ищейки, который я получила от жестянщика.
Я пытаюсь подняться на ноги и вижу, что трещина расширяется, шкафы по обе стороны от меня соскальзывают в нее. Защищаюсь рукой от падающих книг. Пока они летят с ближайших полок, но я знаю, что в любую минуту начнут падать и с верхних. И если одна из них попадет в меня, то ушибами и ссадинами я не отделаюсь.
Идти трудно. Пол теперь располагается под каким-то странным углом, он наклоняется назад. Как будто норовит столкнуть меня в расселину. Едва удается удержаться, когда шкаф справа от меня ныряет в пропасть. Разрешив себе оглянуться назад, слышу оттуда, из-под земли, характерный треск.
Я. только сейчас, на обратном пути, поняла, как далеко забралась в поисках оружия. Кажется, несколько миль пробежала. Вообще-то, я очень вынослива, но, когда добегаю до берега озера, у меня сильно колет в боку. У Саскии удивленно расширяются глаза при виде большого ножа у меня в руках. Джексон все еще караулит Либрариуса.
— Не давай ему даже шевельнуться, — говорю я ему, пробираясь к огромному распростертому — половина в воде, половина на суше — телу Левиафана.
— Не беспокойся, — заверяет он.
Похоже, я его недооценила, он оказался гораздо более способным, чем я думала.
— Кристиана! — зовет Саския.
— Не волнуйся, — говорю я. Так легче — притворяться, что я полностью контролирую ситуацию. — Я там видела Кристи и других. Им нужно время, чтобы добраться сюда, да еще притом, что эти проклятые шкафы все время падают. Но думаю, они скоро дойдут.
— Кристи здесь? С ним все в порядке?
— Он выглядел прекрасно.
— А кто с ним?
— Я никого из них не знаю, но думаю, все они пришли спасать пропавших.
— Но…
— Нет времени, — останавливаю я ее.
Я прибавляю шагу, чтобы оторваться от нее, но, пожалуй, не стоило стараться. Она теперь неотрывно смотрит туда, откуда я пришла, и больше не идет за мной. Явно думает о Кристи.
И вот я совсем рядом с Левиафаном, его огромное тело возвышается надо мной.
Да, я верю — он такой большой и есть. То есть я хочу сказать, я знала, что он большой: это видно с любого расстояния, но что он настолько огромный — понимаю только сейчас, когда рушатся всякие представления о размерах. Такое впечатление, что мое сознание не в силах вместить этой огромности и сводит ее к чему-то приемлемому — знаете, что-то вроде двадцати футов в высоту вместо двухсот, как на самом деле.