– Добрый господин! – сокрушенно заговорила она. – Конечно, недостойно предлагать вам грубую крестьянскую еду, но другой у нас нет, а вы озябли и устали в дороге. Вам надо подкрепиться. Вы уж не побрезгуйте, пожалуйста, отведайте хотя бы немного.
Томотада спохватился и, чтобы уважить милых стариков, поел и выпил сакэ. Девушка поглядывала на него и каждый раз при этом краснела. Томотада почувствовал, что еще немного и он совсем потеряет голову. Он заговорил с Аояги и нашел, что речь ее столь же сладостна, как и внешность. Да, наверное, она могла вырасти и в горах, но тогда ее родители должны быть людьми высокого происхождения, ибо в словах и жестах Аояги ничуть не уступала столичным высокородным девицам. Кто-то же должен был ей все это преподать… Томотада решился еще на одну проверку и неожиданно обратился к Аояги со стихами, в которые постарался вложить одновременно и свое восхищение, и вопрос, не дававший ему покоя.
Озабоченный, я отправился в горы по делам
И неожиданно встретил дивный цветок.
Теперь, забыв о делах, сижу и гадаю:
Отчего на бледном рассветном небе
Рдеют такие изумительные облака?
Этого я не знаю.
Аояги тоже ответила стихами, и при этом ни на миг не замешкалась:
Если прикрою лицо рукавом на рассвете,
Может, мой господин задержится немного?
Вот теперь молодой самурай был уверен, что во всем мире едва ли отыщется девушка красивее и умнее Аояги, а если она будет принадлежать ему – это и вовсе предел мечтаний! Внутренний голос просто вопил: «Не пройди мимо! Эту удачу даровали тебе всеблагие боги!». Одним словом, он был околдован до такой степени, что тут же попросил стариков отдать дочь ему в жены. Томотада назвал им свое имя и рассказал, какое положение занимает при дворе даймё Ното.
Бедные крестьяне были потрясены. Они опять без конца кланялись, а потом глава семейства обратился к гостю с такими словами:
– Благородный господин! Вы – человек очень высокого положения и, как я думаю, вас ждет еще более значительная судьба. Вы и так явили нам великую милость, даже не знаем, как вас благодарить. Но чтобы дочке нашей, деревенской девочке без образования и воспитания, становиться женой благородного самурая – это дело немыслимое. Тут и говорить не о чем. Ежели она вам приглянулась, и вы готовы снизойти к ее простоте и низкому происхождению, так забирайте ее, конечно, и поступайте с ней, как заблагорассудится вашей милости.
К утру буран стих. На востоке разгорался новый день. Даже если бы рукав Аояги перестал скрывать от влюбленного самурая девичий румянец, он больше не мог медлить. Но и расстаться с девушкой для него было немыслимо. Собравшись в дорогу, Томотада снова обратился к родителям Аояги.
– Почтенные! – сказал он. – Вы и так много сделали для меня. Было бы неблагодарным просить у вас большего. И все же я снова прошу отдать вашу дочь мне в жены. Я не могу расстаться с ней. Если она вдруг решит отправиться со мной вместе, отпустите ее. Мне не нужно никакое приданое. А я всегда буду почитать вас как своих родителей. Мне нечего особенно предложить вам, и все же прошу принять мое скромное подношение в благодарность за ваше гостеприимство. – С этими словами он положил на стол кошелек с золотом.
Старик-хозяин опять долго кланялся, однако решительно отодвинул дорогой подарок.
– Добрый господин! – сказал он. – Зачем нам золото? В наших диких краях на него и купить-то нечего. Да и не нужно нам ничего. А вам в дороге оно очень даже может пригодиться. Что же до вашей просьбы, так ведь мы уже все решили… Она ваша. Это и ее решение тоже. Она готова следовать за вами хоть на край света и служить вам до тех пор, пока вы того хотите. Не думайте больше об этом. К нашему великому сожалению, она не принесет вам никакого приданого, у нее его просто нет. Вы же видите, годы наши сочтены, скоро нам так и так пришлось бы расстаться с дочерью, а тут судьба оказалась к нам столь благосклонна, что осчастливила вашим появлением. Мы рады, что все так сложилось, и что вы хотите забрать ее с собой прямо сейчас.
Напрасно Томотада пытался убедить стариков принять подношение. Похоже, деньги их совсем не интересовали в отличие от судьбы дочери, которую они столь доверчиво решили вверить его попечению. Так что молодой самурай посадил свое сокровище на коня перед собой и самым сердечным образом попрощался до поры с душевными стариками.
– Добрый господин! – ответил старик. – Это мы должны благодарить тебя всю оставшуюся жизнь. Мы уверены, ты не обидишь нашу дочь, так что мы за нее не беспокоимся и с легким сердцем поручаем ее твоим заботам.
[Далее в японском оригинале то ли пропуск, то ли разрыв. Автор больше не вспоминает ни о судьбе родителей Аояги, ни о матери Томотады, ни о даймё Ното. Может, рассказчику наскучило его собственное повествование, и он решил поторопить события, стремясь к завершению этой поразительной истории, а может, это простая небрежность. Как бы там ни было, я не рискну заполнять этот досадный пробел или исправлять ошибки сюжета, а только лишь попытаюсь дать несколько пояснений, без которых до финала никак не добраться. Итак, видимо, Томотада опрометчиво отправился вместе с Аояги в Киото, чем навлек на себя множество неприятностей. К сожалению, мы ничего не знаем о том, где они поселились по приезде.]
По обычаям того времени самурай не мог жениться без разрешения своего господина, а получить такое разрешение Томотада никак не мог, пока не будут закончены его дела в Киото. Конечно, у него были основания опасаться, что потрясающая красота Аояги неизбежно привлечет к себе внимание, а тогда ведь ее могут и отобрать у него. Поэтому по приезде в Киото он постарался упрятать ее подальше от любопытных глаз. И все же один из подданных господина Хосокавы однажды увидел Аояги, выведал о ее отношениях с Томотадой и рассказал о них даймё. Молодой принц, даймё Киото, был большим любителем хорошеньких девиц. Неудивительно, что он тут же отдал приказ доставить Аояги к нему, и приказ, конечно же, был выполнен без промедления.
Нечего и говорить, что Томотада был крайне опечален. Да только сделать-то он ничего не мог. Его господин был далеко, а сейчас он был полностью во власти другого господина, настолько могущественного, что не простому самураю обсуждать его приказы. К тому же в своих бедах Томотада сам был виноват. Воину его положения не пристало вступать в тайные связи с женщинами низкого происхождения. Оставалась последняя надежда на то, что Аояги сможет и захочет вырваться из покоев даймё и вернется к нему. А там они уедут… После долгих раздумий Томотада решился написать своей избраннице. Конечно, риск был немалый. Попади записка в руки даймё, самураю несдобровать. Любая связь с одной из обитательниц дворца считалась непростительным оскорблением. И все же он рискнул. Письмо было составлено по канонам китайского стихосложения и состояло всего лишь из двадцати восьми иероглифов, но их хватило молодому влюбленному, чтобы выразить всю глубину своего чувства и всю горечь потери .
Молодой властитель теперь рядом с моей жемчужиной,
И рукав ее увлажнился от слез!
Но власть господина,
Велика, как горы,
А страсть глубока, как океан.
Оттого мой удел – брести одиноко по жизни.
Письмо было отправлено, но тем же вечером Томотаду вызвали во дворец. Это могло означать только одно: послание перехвачено, даймё ознакомлен с ним, и теперь молодого человека ждет суровое наказание.
«Сейчас он прикажет меня казнить, – думал Томотада, – ну и пусть. Зачем мне жизнь без Аояги? А если меня ждет смерть, то терять мне нечего, я убью Хосокаву!» Он сунул меч за пояс и отправился во дворец.
В зале для приемов на возвышении сидел принц Хосокава. Вокруг стояли знатные самураи в церемониальных головных уборах и дорогих одеждах. Они были безмолвны и неподвижны, как изваяния. Когда Томотада приблизился к помосту, чтобы отдать подобающий поклон правителю, тишина в зале показалась ему зловещей. «Не иначе как затишье перед бурей», – подумал он. Но тут господин Хосокава внезапно спустился с помоста, подошел к молодому самураю и взял его за рукав. Потрясенный Томотада услышал, как принц повторяет его стихи, и глаза правителя при этом увлажнились!
– Раз вы так любите друг друга, – торжественно произнес даймё Киото, – я возьму на себя обязанности моего дорогого родственника, господина Ното, и дам вам разрешение на свадьбу. Приказываю отпраздновать ее прямо сейчас, передо мной. Гости ждут, подарки приготовлены.
По его знаку ширмы, скрывающие соседнее помещение, мгновенно отодвинули, и Томотада не поверил своим глазам: в соседнем зале собрались сановники в парадных одеждах, а среди них стояла его Аояги в брачном уборе!
Итак, возлюбленную вернули ему, и не только вернули, но и закатили веселую пышную свадьбу. Молодой паре принц лично преподнес ценные подарки, а от него постарались не отстать и другие члены правящего дома.
* * *
Пять лет молодые прожили вместе в довольстве и согласии. Но однажды утром, посреди разговора с мужем о каких-то домашних делах, Аояги вдруг вскрикнула, страшно побледнела и замерла. Несколько секунд спустя она еле слышно вымолвила:
– Прости, дорогой, я не смогла сдержаться, мне было очень больно. Мой супруг, мой драгоценный муж, видно, наш счастливый брак определен нашей кармой не только в этом, но и в прошлых воплощениях. Я очень надеюсь, что и в будущих рождениях мы будем вместе. Но здесь и сейчас пришла пора расставаться. Очень прошу тебя, прочти для меня нембуцу , потому что я умираю!
– Ну что за странные фантазии! – вскричал ошеломленный Томотада. – Подумаешь, нехорошо стало! Надо полежать, отдохнуть, и все пройдет.
– Нет, – тихим, но твердым голосом произнесла Аояги. – Я действительно умираю. Теперь нет смысла скрывать от тебя правду. Послушай, я не человек и человеком никогда не была. Я – ива, дух дерева. Душа дерева – моя душа, сердце дерева – мое сердце, живительные соки в стволе ивы – моя жизнь. В этот страшный миг кто-то рубит мое дерево – и я должна умереть. Я даже плакать не могу, сил нет. Скорее, скорее читай нембуцу! Скорее, прошу тебя!