Ремгол зашевелился и подполз к прутьям клетки. Ухватился за них рукой и произнес:
— Ты даешь мне свободу?
— Даю. Дам припасы, охотничье снаряжение. Ты не пропадешь. Доберешься до Черной пади. Там уже новые жители обустраиваются. Расскажешь о нашей крепости. Пусть знают, с чем будут иметь дело. Скажешь, Артам некромант объединил Озерный край и создал Озерное княжество. Что он предлагает жить мирно и установить границы между государствами. На войну он ответит войной.
— Хорошо, Артам, я сделаю, как ты велишь. Куда пойдет старуха?
— Ее вывезут по реке на восток, на день пути, и там бросят.
— Не хочешь ее убивать сам?
— Не твое дело, Ремгол.
— Я понял. Когда меня отпустишь?
— Завтра в это же время. Будешь крутиться вокруг города, найду и посажу на кол.
— Я тебя понял, некромант. Мне тут больше делать нечего.
Артем крикнул:
— Стража, позовите капитана Воржека.
Скоро тот явился.
— Воржек, старуху посадить на корабль, дать теплую одежду, припасы на три дня, и пусть ее отвезут по реке на восток, на день пути пешим ходом. Там ее выпустишь. А завтра, в это же время, выпусти Ремгола. Одень его тепло, дай припасы на день и охотничье снаряжение. Вывези в восточном направлении на три лиги от города и отпусти. Следить за ним не надо.
— Слушаюсь, ваша милость. Сделаю, как приказываете.
Старуха во время разговора молчала. Она безропотно пошла за стражей.
Артем пошел дальше в библиотеку, а из сумки вылез заспанный гремлун. Увидев его всклокоченную голову, Артем удивленно спросил:
— Свад, ты чего здесь, а не дома?
— Поссорились.
— И поэтому ты сбежал? Это, брат, не по-мужски. Что на этот раз стряслось?
— Луша не хочет быть баронессой и смеется надо мной, говорит, что таких маленьких баронов не бывает. Люди смеяться будут.
— Ну, в этом она права, Свад. Так ты уважаемый мастер, и тебя уважают за мастерство. А как барон будешь вызывать насмешки.
— Почему это?
— Человеческая зависть и злоба, Свад. Люди завидуют тем, кто добился больше их, и начинают искать в тех недостатки. У вас с Лушей это маленький рост. Я тебе так скажу, ты должен поддерживать свою таинственность. Вот тут твой рост будет играть на тебя. Чем меньше про тебя будут знать люди, тем больше будут уважать и бояться. Вот мои дружинники боятся, что ты им напрудишь в сапоги…
— А я и тем, кто будет смеяться над моим ростом, нассу в сапоги, — огрызнулся гремлун.
— И кто тебя после этого уважать будет? Скажут, барон тайно гадит в сапоги. Уважение потеряешь, Свад. И его уже не вернешь. А барон без уважения это не барон, это грязь под ногами.
— Да? Я как-то не подумал об этом. Что вы за создания такие, люди…
— Вы не лучше, Свад, — ответил Артем и остановил словоизлияния гремлуна. — Давай подумаем, как сделать жалованные грамоты для баронов. Пергамент особый, магический и все такое…
— Все такое, — передразнил его коротышка. — Из «всего такого» там нужна печать и больше ничего. Какой герб у тебя, как у великого князя?
— Герб?
— Да, герб. На печати должен быть герб. Сверху по кругу надпись: «Великий князь озерный». Снизу надпись: малая или большая печать.
— М-м-м… Значит так. Герб — золотая звезда, пятиконечная, в обрамлении венка из дубовых листьев, как мы делали для амулетов князей.
— Ясно. Уже проще. А что за магический атрибут будет на печати?
— А что обычно на ней бывает?
— А я откуда знаю? Я не князь и даже не барон.
— Ну, можно такой же атрибут, как у ордера, что был выдан Уильяму. Его нельзя было потерять, продать или забрать. Только добровольно передать или отменить.
— Это дорого будет стоить…
— Неважно. У тебя есть идеи получше?
— Думать надо. Ты спешишь? — уточнил гремлун.
— Нет, не спешу. Думай.
Они прошли в библиотеку. Артем сел на диван и огляделся.
— Пыли много, надо служанок позвать, — произнес он свои мысли вслух, — пусть приберутся тут. Ты надумал?
— Нет, Артем. Без «вискаря» что-то ничего на ум не приходит. О Луше думаю, — вздохнул гремлун.
Артем тоже вздохнул и подошел к бочонку. Наклонил его и нацедил в кружку самогона.
— На, мыслитель, — улыбнулся он. Гремлун схватил кружку, выпил. Вытер рот и блаженно улыбнулся.
— А что тут думать, Артем? — как ни в чем не бывало произнес он. — Ты прав. Сделаем такое заклятие, как ты говорил, и две печати. Малую и большую. Малую поставишь на жалованной грамоте баронам, большую — на такую же грамоту князьям.
— Ах ты проказник! — шутливо возмутился Артем. — Так ты меня развел на выпивку?
— Нет, конечно. Как ты мог такое подумать? — ответил довольный коротышка. — Просто мозги прояснились, и я понял, что нечего там городить. Ты же, Артем, молодец. Сразу определил параметры печатей. Вот что значит государственный муж…
— Льстец, — засмеялся Артем. — Давай, делай печать.
— А что ее делать? Сейчас положу заготовки на жертвенник, жемчуг и опишу, что нам надо. Утром деньги — вечером печать.
Артем спорить не стал.
— Ладно, занимайся, — сказал он, — а я пойду порыбачу. Давно на рыбалке не был, а в подземелье такие рыбины плавают, что ох… дух захватывает.
Он встал с дивана и направился к подземному ходу. Там у озера была лодка с удочкой, а в земле полно червяков. Рыбу тут ловили и до него. Он прихватил с собой светильник и вышел, оставив Свада одного.
Когда через час он вернулся с корзиной, почти полной рыбы, то застал в библиотеке Свада и Лушу. Парочка ругалась почем зря. При этом гремлун бил себя кулаком в грудь и кричал:
— Послушай меня, женщина! Я мужчина, и я определяю порядки в нашем доме.
— Только это мой дом, — уперев ручки в бока, ответила Луша, — и ты в нем приживала. Примак. Вот. И слова не имеешь. Вот.
— Ах так, да?
— Да, так.
— Значит так? — повторил вновь Свад.
— Да, так, — ответила крохотуля.
— Так, да? — Гремлун затряс кулачками. От охватившего его возмущения он не мог выразить свои мысли словами.
— Да, так.
— Так ты ставишь вопрос?
— Да, я так ставлю вопрос.
— Значит, ты так ставишь вопрос?..
«Видимо, это песня без конца», — подумал Артем и с шумом поставил корзину на пол, обратив на себя внимание. Оба спорщика тут же замолчали.
— Что за шум, а драки нет? — шутливо спросил Артем и тут же пожалел, что задал такой вопрос.
— Сейчас будет, — грозно произнес Свад и стал закатывать рукава.
— Ах так! — отозвалась на его приготовления к драке Луша и приложила свой кулачок в лоб гремлуну.
Тот кубарем скатился со стула, на котором вертелся, и замолк.
— Ой! — пискнула Луша. — Я его убила.
— Он здесь? — спросил Артем. Место падения гремлуна скрывал стол, и он его не видел.
— Здесь, ваша милость, — плача, ответила девушка.
— Тогда живой. Из-за чего ругались?
— Из-за того, что я его спросила, где он был всю ночь. А он ответил — не твое дело, женщина. А кто меня сделал женщиной? Этот проказник. До него я была девой. Я отдала ему самое дорогое, а он: «Не твое дело, женщина», — очень похоже передразнила она гремлуна. — «Я в доме хозяин». Какой он хозяин? Печь дымит, а он починить не может.
— Я могу, — раздалось с пола. — Но времени нет. Меня Артем все время отвлекает…
— Он был у меня в сумке. Сбежал от тебя, потому что ты не захотела стать баронессой, — улыбаясь, ответил Артем. Его забавляла перебранка коротышек.
— И не буду, ваша милость. Смех один. Какая я баронесса? В хлеву родилась, в колодце топленная. Без роду и племени. Меня общество вырастило и воспитало, вот с ним я и останусь.
— Ну, это ты зря, — ответил Артем. — У меня на тебя есть планы.
— Какие? — Луша широко открыла свои большущие на пол-лица глаза. — Какие еще планы? Я вам постель греть не буду. У меня есть жених. Вот он валяется. Вставай, горе луковое. Хватит притворяться. А то меня его светлость к себе в холопки заберет.
— Я ему заберу, — раздался рык тигренка, и с пола встал злющий гремлун.
— Тише вы. С глузду съехали? Я про другое говорю. В общем, Луша, присядь. А ты, герой-мужчина, замолчи.
Карлица села на диван, в этом ей помог Свад, и стала внимательно слушать.
— Я создаю орден лекарей-госпитальеров. Это нужно богине Маре. Ты, Луша, будешь возглавлять женскую половину ордена и будешь матерью-магистром. На тебе лечение женщин, прием родов и все, что связано с женскими болезнями. Тебе мы отберем девушек с даром, ты будешь их учить и сама учиться в этой библиотеке. Дев наберем со всей земли озерной. Поняла?
— Поняла, — ответила карлица. — Только не знаю, справлюсь ли я.
— Справишься, — ответил за нее Свад. — А я буду возглавлять мужское отделение…
— Нет, Свад, ты не лекарь, ты калекарь. Мои руки тому свидетельства. На тебе вся наша промышленность и создание амулетов. Ими мы будем торговать. Какую должность тебе придумать и кого дать в помощь, я потом подумаю. А теперь хватит ругаться. Свад, печати готовы?
— Завтра будут, — хмуро ответил тот.
— Ну ладно, идите домой. И запомни, Луша, если будешь хвалиться своим домом, то я выделю Сваду комнату в замке. Негоже хвалиться тем, что тебе дали.
— Я поняла, ваша милость. Простите, но этот несносный коротышка…
— Сама такая, — не вытерпел гремлун. — Подумаешь, на ладонь выше меня. Зато у меня уд длиннее…
— Хватит, — оборвал их спор Артем, — идите уже и помиритесь. Спорите из-за всякой чепухи. Ты, Луша, уважай Сунь Вач Джина. Он очень важный гремлун в княжестве и мой названый брат. А ты, Свад, слушайся советов Луши. Она плохого не посоветует. Это приказ обоим. А теперь вон отсюда!
Парочку как ветром сдуло.
— Спорщики, — усмехнулся Артем и крикнул: — Козьма!
В библиотеку заглянул старый денщик.
— Я тута, ваша милость.
— Козьма, где малец оруженосец? Почему ты ходишь тенью за мной, а не он?
— Удрал сорванец. На санках у реки катается.
— Возьми корзину, и пусть кухарки нажарят мне рыбы, принесешь сюда… Нет, скажешь Гервенту, он принесет, и надери ему уши. А то разбаловался, учить его буду.