Артем это тоже почувствовал. Еще он почувствовал, как жизнь покидает его, и крепче прижимался к холодному телу. Он, не скрывая страха, ждал. Смерти Артем не боялся. Но боялся умереть вот так нелепо. Просто лежа на теле землянина, уйти за грань миров вместе с ним он не горел желанием. Не на поле брани, а вот так — тихо и безболезненно, по причине чужой ошибки или нерасторопности. Все его естество протестовало против этого.
«Я еще не готов умереть», — твердил он сам себе и все сильнее дрожал, не понимая от чего. Больше от страха и нахлынувшего волнения или от прикосновения к холодному телу.
Неела торопливо стала плести заклятие «Слова власти». Она спешила, но теперь старалась делать свою работу тщательно. Когда заклятие было готово, Неела облегченно вздохнула… и в это время ее в спину сильно толкнули.
Неела не удержалась и упала на колени. Заклятие рассыпалось, а ее ногу пронзила сильная боль. Девушка вскрикнула и обернулась. Позади на четвереньках стоял скукоженный мертвяк. Верее — мертвячка. И она вцепилась зубами в сапог. Неела попыталась отмахнуться, но мертвячка не отпускала. Она, утробно урча, сильнее сжала зубы и отгрызла от сапога кусок кожи с плотью. Неела громко закричала. Артем от охватившего его отчаяния взвыл.
— Неела… Быстрее! Он уходит и забирает меня с собой!
Артем чувствовал, как рассеивалась аура иномирца и как вместе с ней умирало его сознание.
— На меня напали! — закричала Неела.
Она перестала отбиваться и, сжав зубы, стала плести заклятие. Мертвячка остервенело терзала ее ногу, и девушка, не обращая внимания на сильнейшую боль, старалась не сбиться. При этом она дернула ногой и ненадолго оторвала от себя восставшую тварь. Та с голодным рычанием снова набросилась на нее, но укусила ногу, которая не чувствовала боли. Неела ощутила краткое облегчение. Преодолевая боль в истекающей кровью ноге, она с третьей попытки справилась. И с криком, полным боли, выпустила заклятие.
— Всё… — почти рыдая, выдохнула она и кулаком ударила мертвячку по лысой голове.
Артем испытал головокружение, вздрогнул и почувствовал у себя внутри ледяной холод. Он не видел ничего вокруг. Только в ушах стоял приглушенный крик девушки. Она что-то кричала, плакала и от кого-то отбивалась.
Артем не мог пошевелиться. Не мог дышать. Его придавила тяжесть. Впадая в забытье, он услышал отчаянный крик:
— Артам, помоги!
После этого он почувствовал, что груз, давивший на него, исчез. Он смог сделать пару глотков воздуха. Сквозь усиливающуюся глухоту, он услышал возню и крик мужчины.
«Что происходит?» — отстраненно подумал Артем. В его голове перемешались хаотично меняющиеся друг с другом образы. То солнце и море. То низкие горы, покрытые густым кустарником. Затем пыль и проезжающий мимо БТР с десантом на борту. Парни махали ему руками. Крики бородатых мужчин с пистолетами в руках. Всплыло лицо какого-то попа. Оно заслонило бородатого мужчину и проговорило: «Найди свое место, Артем». Затем сверкнул нож и вонзился ему в пах. Его накрыла боль. Артем застонал, но тут в его руках оказался лук, сделанный из рогов козла, он выстрелил в бородатого… и попал в странного человека с луком в руках… Затем темнота поглотила его.
Он не знал, сколько пролежал в забытье, но очнулся от тихих слов:
— Как он, Артам?
— Не знаю. Дышит. Вроде спит.
— У нас получилось?
— Наверное. Я не чувствую внутри себя Артема, и он не отзывается. Страшно как-то…
— От чего страшно? — спросил девичий голос.
— Знаешь, вроде как образовалась внутри меня пустота. Так тоскливо, будто потерял близкого родственника.
— Это просто привычка, Артам. Артем рассказывал, что такое ощущение может появиться…
Артема вновь закружило в вихре чужих чувств и чужой памяти. Он хаотично мыслил. Отрывочно что-то вспоминал. Непрестанно терял себя и находил себя в другом. Он знал, что он Артем, вождь вождей, и в то же время — охотник с Крита, Артемидий, посвященный богине Артемиде. Вечно юной богине охоты. Образы больше не мелькали в его голове, но зато путалась память. Он попробовал пошевелиться и не почувствовал тело. Накатило безразличие. Теряя сознание, подумал:
«Хочу покоя. Все равно, что будет…» — и снова погрузился в темноту.
— Уже двое суток прошло, а он все лежит. Может, ему эликсир влить в рот? — услышал он чей-то приглушенный голос.
— А ты знаешь, поможет ему это или навредит? — ответил женский голос. — Надевай шапку и смотри книгу, там должен быть ответ.
— Мне боязно, Неела.
— Все, Артам, хватит бояться. Это уже твои вещи. Ты говорил, что Артем тебя учил ими пользоваться. Я рядом. Если что, помогу. Дерзай, мой князь.
Артем открыл глаза и обрадованно подумал, что чувствительность к нему возвращается. Было темно. Лишь в стороне у серого, низкого потолка горел огонек. Артем скосил глаза. Он находился в небольшой полупустой комнате.
— Где я? — неожиданно сорвалось у него с губ.
— На каком языке он говорит? — прозвучал женский голос.
— А я почем знаю? — ответил мужской. Этот голос Артем помнил.
— Это язык кафтиу, — произнес Артем на другом языке.
— Он нас слышит, — раздался обрадованный женский возглас, и над Артемом склонились две головы. Одна женская, заплаканная, с омертвелой половиной лица, и сухощавое простоватое лицо парня.
— Артем, ты нас слышишь? — спросил парень.
— Слышу…
— Ты нас помнишь?
— Не всё, но знаю, что ты Артам. А это Неела… Где я?
— Мы в Мертвом городе, и ты переселился в новое тело, — первой ответила девушка. — Ты его чувствуешь?
— Сейчас начал ощущать. Раньше не чувствовал.
— Лежи. Что нам делать дальше, мы сейчас узнаем из твоей книжки, — отозвалась девушка.
Оба лица исчезли, и перед взглядом Артема появился серый потолок.
— Смотри, Артам, — негромко, но требовательно произнесла девушка.
«Я разве Артем? — мысленно спросил себя Артем. — Я Артемидий. И на каком языке я думаю?..»
Начала болеть голова. Артем закрыл глаза и постарался не думать. Но у него это плохо получалось. Обрывки памяти врывались в сознание и устроили в его голове шторм. Ум не справлялся с ним. Его бросало от Артема россиянина к Артемидию критянину. Причем критянином его называл Артем. А сам Артемидий считал себя потомком минойцев — кафтором. Память услужливо подсказывала — вот же он бежит с луком по горам, преследуя горного козла. Неожиданно краем глаза замечает человека с луком. Тот прячется за выступом скалы. Стреляет в него из лука и промазывает. Пронеслась мысль:
«Анаргерос, сволочь, подстерег и промазал».
Артемидий мгновенно на бегу поворачивается, натягивает лук и стреляет. Попал. Мысли бегут дальше.
«Не зря Арангеросу дали имя бедный. Ничего не умеет», — и тут же видение человека с луком исчезло с грохотом автоматных очередей. Теперь он лежит на земле с автоматом и ведет перестрелку с бородатыми мужиками. Ему кричат: «Русский, сдавайся…»
Кто он?.. Память снова услужливо подсказывает. Он наемник. Нанялся в отряд эллинов под предводительством стратега Ксенофонта в персидское войско… Другая память спорит. Нет, он разведчик мотострелкового полка, недоучка истфака… Нет, всплывают другие воспоминания, он маг. Закончил школу магов… Какой маг? Он вождь озерных…
— Ну что там, Артам? — перебил тягучие мысли женский голос.
— Там все плохо, Неела. В первые минуты переселения надо было дать ему установку и сохранить его память. Она должна была вытеснить старую память. Дело в том, что хотя сознание у тела не было, оставалась аура, а она запечатлевает самые стойкие воспоминания. Сейчас его разрывают воспоминания двух людей. В нем схватились за право обладанием тела две личности. Идет борьба… Он может сойти с ума и стать одержимым. Вот что происходит.
— Так почему ты ничего не делал, остолоп? — Женский голос кричал почти истерически.
— Откуда мне было знать, что делать? — оправдывался мужской голос. — Ты тоже не подсказала, и Артем не говорил.
— Какой же ты…
— Почему ругаетесь? — послышался совсем другой голос.
«Свад, — тепло подумал Артем, и следом в голове возникло удивление, — а это кто?»
— Мы упустили время, когда нужно было стабилизировать состояние Артема, — ответила девушка. — Он переселился вон в того бородатого… Книга «Сокровенных знаний» говорит, что он может сойти с ума.
— Он будет разрываться между двумя личностями, — продолжил мужской голос, — прошлой, запечатленной в ауре, и новой, что вошла в тело. В нем теперь живет память двух людей, прежнего и нового.
— Много объясняете и толчете одно и то же, только другими словами, — отозвался третий хорошо знакомый голос. — Посмотрите, как почистить его ауру. В теле бородатого не осталось сознания человека, есть лишь его аура. Она носитель остатков памяти. Если ее убрать, то мы спасем нашего Артема.
— Сейчас посмотрю, — ответил ему мужской голос.
Некоторое время было слышно лишь сопение. Потом Артема погладили по голове.
— Не бзди, брат, — прозвучал голос Свада, и Артем через силу улыбнулся.
Это грубоватое обращение перевернуло его сознание и вернуло в недалекое прошлое.
«Да, это проказник гремлун, — вспомнил его Артем. — Я вызвал его из его мира», и вслух произнес:
— Перпетуум мобиле…
— Тише ты, призыватель-недоделок, — с тревогой в голосе произнес коротыш. — Помнишь, значит. Это хорошо. Сейчас мы тебя почистим, и ты, курчавая борода, станешь как новенький. Ну что там, Артам?
— Там?.. Там ничего.
— Как это? — не поверил гремлун. — Ты что искал?
— Я задал вопрос: как почистить ауру человека, который вселился в другое тело?
— Дурень ты, Артам. Вроде бы должен поумнеть, а как был дурнем, так дурнем и остался.
— Ты потише там, мелкий пакостник, — возмущенно зашипела девушка. — С великим князем разговариваешь.
— Он может им пробыть недолго, если не поможет своему другу. Ты, Артам, сам подумай и задай вопрос, как убрать память бывшего хозяина тела.