Над краем бурки появилась голова Дионисии, и она показала кулак Сваду.
— Убью, негодник, — пригрозила она. — Если ты еще раз полезешь ко мне, отец тебя четвертует, как преступника… А ты, князь, куда смотришь? — спросила она, при этом натягивая меховые штаны. — Твою невесту хотели опозорить…
Артем машинально опустил глаза и увидел стройные голые ноги. Понял, что горные эхейцы нижнее белье не носят, и быстро поднял голову и руки с буркой.
— Прости Свада, — вступился за гремлуна Артем. — Он не такой, как все…
— Что значит не такой? Он с мужчинами?.. — Дионисия округлила глаза. — Мы таких… в пропасть скидываем…
— Я не это имел в виду, — поправил себя Артем. — Свад — он просто другой. Сама видишь. Маленький, простой и непосредственный. Он не хотел тебя обидеть, хотел нужду справить.
— А-а-а… А я уж подумала…
— Не надо думать, глупая баба! — разозлившись, закричал Свад. — Тебе нечем думать… Ты меня ударила по лицу.
— А ты не лезь… — Девушка вышла из уголка, схватила свою шубку и поспешила вглубь пещеры. Артем поплелся следом.
— Ей, Артем, — закричал ему вслед гремлун, — а мне подержать?..
— Ты не девушка, — не оборачиваясь, ответил Артем.
— Я ей в сапоги нассу, — пригрозил Свад.
Но Артем угрозу расслышал.
— Только попробуй, утоплю в твоей же собственной моче.
В пещеру вернулся Хойскар. Он сел у печи, взял поданную тарелку каши и сообщил Артему:
— Горцы перекрыли перевал. Я ходил, смотрел. Там часовые, и они не спят. Молодцы. Что делать будем?
— Подойдем и спросим, что они хотят, — ответил Артем. — Поговорим, выясним, что происходит, и примем решение.
— Хорошо, — кивнул Хойскар, — но, думаю, без драки не обойдется.
— Применим амулеты огненных шаров, — ответил Артем, — разбегутся.
— Ну, это да, — согласился Хойскар. — Только они поставили повозки так, что их удобно столкнуть вниз…
— Предполагаешь, что они готовы к драке и столкнут на нас возы?..
— Вполне возможно, — пожал плечами Хойскар.
Их разговор слушала Дионисия.
— А если дядя потребует отдать ему меня? — спросил она.
— И что? — удивился ее вопросу Артем. — Ты теперь моя невеста и находишься под моей защитой.
— Я это и хотела знать, — спокойно ответила девушка и принялась за кашу.
Пришел гремлун с огромным синяком под глазом.
— Дай эликсир исцеления, — потребовал он у Артема.
— Обойдешься. Жуй кашу. Она мозги прочищает.
— Ах ты… — задохнулся от обиды гремлун. — А я еще тебя спасал в Мертвом городе, боролся за твою жизнь… Брат, называется…
— Ты боролся? — возмутился Артем. — Ты чуть меня в гроб живым не положил. Кто амулеты прос… не забрал у Неси День Ги? Из-за тебя на Неелу мертвяк напал, я часть памяти потерял. Вот представляешь, не помню, кто ты такой, и все. Так что не зли меня. Из сумки выгоню.
— Как не помнишь? — испугался простодушный коротышка. — Это же я, Свад. Мы с тобой с самого начала. Как только ты попал в Артама и меня вызвал. Я еще тебе руки проклял… Вернее, не тебе, а Артаму… — Сказав это, гремлун понял, что сболтнул лишнее. — Ладно, не надо мне эликсир, сам пей, — уже совсем другим тоном проговорил Свад, — может, память к тебе вернется.
— А она уже вернулась, — нарочито радостно произнес Артем, — вот чудо-то. Помню, как на тебя уронила лепешку корова, а ты принял ее за дракона. Еще помню…
— Не надо, — Свад положил руку ему на колено. — Я все понял, Артем. Каши дайте, — повернулся он к Хойскару.
Когда окончательно рассвело и ветер поутих, Артем и Хойскар вышли из пещеры. Остальным было приказано ждать и быть готовыми отразить атаку.
Артем решительно шагал первым. Хойскар шел немного позади. Они поднялись почти на самый верх, когда их остановил окрик.
— Вы кто такие?
— А вы кто? — в ответ крикнул Хойскар.
— Мы люди борза Эгемона, брата царя.
— Кто такие борзы? — спросил Хойскар. — Второй раз слышу.
— Это приближенные к царю, — пояснил Артем, — типа советники.
— А мы озерные, — крикнул в ответ Хойскар.
Из-за повозок вышел Эгемон. Одет был в броню, полученную в подарок, на поясе висел меч.
— Рад видеть тебя, друг Хойскар, — Эгемон скалился в широкой улыбке. — Мы спешили к тебе, но ты сам пришел. Поднимайся, поговорим.
— Лучше ты спустись, Эгемон. Тут и поговорим. Мы в пещере остановились, — ответил Хойскар.
— Э-э-э. Ты что, мне не доверяешь? — сделал вид, что обиделся, брат царя.
— У нас там тепло, и мы можем поговорить в доброй обстановке, друг Эгемон.
— Мы спрячемся за повозками, там тоже тепло, — крикнул Эгемон.
— Но там нет дружеской обстановки, Эгемон. Мало ли что произошло за то время, что мы не виделись, — ответил Хойскар. — Ты, вон, повозки понаставил. Вниз к реке не спустился. И кроме того, Дионисия, дочь царя, у нас. Спускайся.
Последнее слово Эгемон пропустил мимо ушей.
— Дионисия у вас? — удивился Эгемон.
— Да, и те воины, что ее пленили, тоже у нас, — ответил Хойскар. — Только мертвые.
Эгемон оскалился как волк.
— Так это здорово, что Дионисия нашлась. Пусть она идет сюда, мы ей окажем царский прием…
— Она не хочет. Твои люди напали на ее отряд. Она так сказала, — ответил Хойскар.
— Зря, — помрачнел Эгемон. — Зря она наговаривает на родного дядю. У нас чтут родственные связи. Где она? Пусть в лицо мне это скажет.
— Она не будет с тобой разговаривать, Эгемон. Она стала невестой князя Артема.
— Невестой? Князя? А это кто? — еще больше помрачнел Эгемон.
— Вот он, — Хойскар указал на молчаливо стоящего Артема. — Он брат князя Артама.
— Не похож что-то, — всматриваясь в черты лица Артема, ответил Эгемон, — но это неважно. Девочка молода и глупа, не понимает своего счастья. Отдавайте племянницу и давайте говорить. Я стану здесь царем и заключу с вами союз. Вам какая разница, кто будет царем? Я или мой выживший из ума брат. А девиц князю Артему я наберу хоть сотню в его гарем…
— Эгемон, тебя спас из плена мой брат, — заговорил молчавший до этого Артем. — Ты показался ему нормальным человеком, но я вижу, что ты скользкий, как угорь. Я не буду вести с тобой дела, да и место царя мне нравится больше, чем иметь гарем.
— Ах ты-ы… — громко проревел Эгемон. — Вы, недоумки, сами виноваты в своей глупости. Девчонку я заберу хоть живой, хоть мертвой. На вас мне наплевать. Жили без вас и дальше проживем. Скажу всем, что вы убили дочь царя, а она дала свое согласие стать мне женой. Мои воины это подтвердят. Прощайте, глупцы!
Он подал знак рукой, и в сторону Артема с Хойскаром полетел рой стрел. Амулеты защиты делали свое дело, и атака не причинила им вреда. В ответ оба воина вытянули руки в сторону противника и применили боевые заклятия. Огненные шары с жужжащим звуком понеслись вверх к перевалу, где стояли повозки со спрятавшимися за ними стрелками.
Артем не жалел зарядов. Он не хотел, чтобы на них спустили телеги. Серия взрывов разметала ближайшие повозки и стоящих за ними людей. Раздались истошные вопли, и Артем, пользуясь неразберихой, возникшей на вершине перевала, стремительно бросился наверх. Хойскар замешкался и мгновением позже помчался следом.
На вершину они выскочили одновременно. Вниз, с другой стороны перевала, убегали одетые в шкуры люди, а впереди них во весь опор на лошади скакал всадник.
— Смотри, удрал, — удивился Хойскар. — Вот же проныра.
— Этот проныра, — глядя вслед удирающим, ответил Артем, — еще создаст нам проблемы. Но, как говорится, нет тех вершин, что не покорились бы большевикам, — перефразировал он фразу Сталина.
— А кто такие большевики? — Хойскар удивленно посмотрел на Артема.
— Это те… м-м-м, кого больше. А нас всегда больше, потому что мы правы в своем выборе.
— А зачем нам вершины? — Хойскар упер недоуменный взгляд в неприступные заснеженные вершины гор.
— Чтобы создать здесь сильное царство, Хойскар. И я буду тут царем… Возвращайся в пещеру, собирайтесь в путь, — распорядился Артем, — я подожду тут, соберу оставшихся коней и повозки. Поедем к царю. Да, и захватите тела двоих убитых мною вчера людей Эгемона.
— Зачем?..
— Затем, что покажем их царю и докажем, что его брат напал на его дочь. Иначе как он поверит нашим словам. Наше слово против слова его брата. Брата он знает, нас нет. А слова дочери можно не брать в расчет — она женщина. Понимаешь?
— Ага, понял, — кивнул Хойскар. — Тут тот еще гадюшник. Обожженных тоже заберем? Я вижу, тут раненые…
— Я позабочусь о них, — ответил Артем.
Хойскар поспешил вниз, а Артем прошелся по лагерю Эгемона. Остались не задетыми три воза и три испуганных лошади. Вокруг лежали и дымились останки сожженных телег, изуродованные и почерневшие тела воинов. Несколько человек были еще живы и громко стонали. Артем обошел каждого.
— Жить хочешь? — спросил он первого.
— Чтоб ты сдох… — услышал в ответ.
Он оставил его и подошел ко второму. Тот был задет не так сильно, как первый, и сразу же согласился сотрудничать. Лицо цело, и лишь правый бок был обожжен. Сквозь прорехи в овчине виднелась подпаленная кожа. Нога сломана в колене.
— Я тебя вылечу, — предложил Артем, — а ты во дворце скажешь, кто вам велел напасть на отряд дочери царя.
— Это не тайна, — поморщившись, ответил воин. — Эгемон — брат царя. Он давно метит на место брата. Ему нужна племянница.
— Хорошо, вот это и скажешь.
Артем достал бутылочку эликсира и влил в рот раненому. Тому стало легче. Третий раненый умирал, и помочь ему уже было невозможно. Внутренности вывалились на снег, его проткнуло насквозь оглоблей.
Артем закончил обход. Гибель и ранения дикарей его не тронули. Он сам и Артемидий в жизни насмотрелись всякого. Подождал свой отряд, и когда те поднялись на перевал, указал на вылеченного им раненого:
— Этого на воз и перебинтовать. Остальных добить и сгрузить на свободную повозку. Дионисию разместить на телеге в середине отряда. Корсай, садись на первый возок с раненым и указывай путь. Раз тут прошли повозки, значит, дорога более-менее широкая. Не мешкаем и в путь.