– Привет, пап. В школе все хорошо, в игре тоже. На сегодня у меня большие планы…
– Алекс, – перебил папа. – Есть проблема. Мне отказали в переводе денег.
Рука с нанизанной на вилку макарониной зависла на полпути ко рту.
– Не понял. Деньги на счету?
– Да-да, с этим все в порядке. Но они заморожены. Ни ты, ни я, ни кто-либо еще не может снять их со счета до тех пор, пока ты не пройдешь тесты на гражданство.
– Три дня, Марк! – ахнула мама. – Да какое там, уже два! Послезавтра – крайний срок, чтобы урегулировать вопрос с заказчиком без суда! Ты же говорил, что там какое-то недоразумение, что во всем разберешься!
– Мам, подожди, не паникуй… – Я положил руку на ее ладонь. – Пап, давай по порядку. Деньги на моем счету, и хотя он специальный, то есть с него может снять деньги любой, знающий номер и кодовую фразу, на нем тоже ограничения, так?
Папа несколько секунд осмысливал сказанное, потом отрывисто кивнул.
– Тогда давай-ка, пап, быстро в капсулу. Ты в Даранте?
– Да, вчера туда добрался.
– Отлично. Встретимся возле банка, я дам тебе золото. Заодно парочку незасвеченных легендарок, продашь сам. А дальше выведешь деньги, как до того и планировали.
– Ох, сынок, как бы они и тут не начали палки в колеса вставлять, – шумно вздохнул отец. – Но давай попробуем. Дай только мне минут пять перекусить…
У себя в комнате, пока отец ел, я заглянул на страницу Тиссы в сети. На самой свежей голографии она обнималась с парнем, показавшимся мне знакомым. Чертов Лиам! Тот самый племянник Элизабет, главы «Белых амазонок», флиртовавший с моей девушкой на «Дистивале». Казалось, что это было совсем давно, но на самом деле прошла всего неделя. Лиам стоял, обняв Тиссу, и смотрел прямо. А вот она – на него. Смотрела и улыбалась так, как мне.
Сердце пропустило удар. В душе разом опустело, будто в груди пробили огромную дыру.
Я промотал ленту. Большинство снимков были обычными и показывали Тиссу на фоне какой-нибудь достопримечательности, но один мне очень не понравился. На нем Тисса сидела за столиком с незнакомой девушкой и Лиамом. Вроде бы обычный кадр, если не считать того, что парень держал Тиссу за руку.
Сорванный с запястья комм смялся в кулаке. Я размахнулся, чтобы бросить его об стену… Но передумал. Глубоко втянул воздух, медленно выдохнул, как учил дядя Ник, а потом позвонил Тиссе. Чем выдумывать всякое, лучше спросить ее саму. Лишь бы не наговорить лишнего. «Ревность токсична, – говорил дядя. – Она убивает все хорошее, ослепляет». Правда, эти слова предназначались не мне, а папе, но я услышал.
– Привет, – сказала Тисса. За ее спиной я увидел спокойные воды Индийского океана. Девушка была в купальнике, с влажными волосами. – Как дела?
– Привет! Я хорошо, парни тоже. Как ты?
– О, у меня все прекрасно!
Мимо нее пролетел волейбольный мяч, и кто-то крикнул: «Тисса! Мы ждем!» Девушка засмеялась и крикнула в сторону, что сейчас будет.
– Милый, меня ждут. У тебя что-то случилось?
– Нет… да. Слушай, я просто смотрел твою страницу и увидел фото с Лиамом. Скажи, ты все еще моя девушка?
Я ждал, надеялся, что она тут же ответит, что, конечно, да, рассмеется, шутливо обвинит меня в ревности, и я спокойно пойду в Дис…
Дверь в мою комнату открылась. В проеме появился папа:
– Алекс, я захожу в Дис.
Я кивнул ему и снова посмотрел на Тиссу. Она закусила губу и украдкой посмотрела за спину. Потом ответила:
– Алекс… Не хотела тебе ничего говорить, потому что я сама не знаю, что происходит. Ты должен меня понять!
– Я понимаю.
– Алекс, ты далеко, у меня началась новая жизнь… Я скучаю по тебе, правда скучаю! Но пойми…
– Просто ответь на вопрос.
– Да, я все еще твоя девушка, – выпалила она. – У меня с Лиамом ничего нет. Он симпатичный, веселый, добрый… Но я… Я…
– Я люблю тебя, – сказал я.
– Я тебя тоже! Но… А, в бездну! – Тисса пошла вдоль берега, сзади доносились удивленные крики, но она не обращала внимания. – Не знала, как тебе сказать, но я хочу сделать паузу в наших отношениях. Мне нужно время разобраться.
– Паузу? Как это?
– Давай поживем сами, – извиняющимся тоном сказала Тисса. – Сами по себе. Ты своей жизнью, я – своей. Перед гражданскими тестами я прилечу навестить папу, мы встретимся и все решим. А пока…
– Перестанем быть парой?
– Да, Алекс… – грустно сказала она, не глядя на меня. – За свои секреты не переживай, я не дура.
– Да я не за это переживаю…
– Все, мне пора, – резко оборвала меня Тисса. – Пока!
Вот теперь дыра в моей груди стала размером с Лахарийскую пустыню. Я понимал, что «пауза» – просто уловка. Чтобы не рвать резко и необратимо. Но все равно верил в то, что это временно, а когда Тисса прилетит, мы поговорим – и все наладится. И если бы кто-то сказал, что Алекс Шеппард наивный идиот, я бы согласился. Но так мне было легче.
Я чуть было не ринулся собираться, чтобы лететь к Тиссе. Пока одна часть мозга лихорадочно продумывала, как мне попасть на частный остров высокой гражданской категории, другая заставила меня механически раздеться, залезть в капсулу и войти в Дис.
Почему Ханг мучал Малика, я понял, едва оказался в игре. Он стал «угрозой» и говорить об этом не имел права.
Порывшись в клановом хранилище, я достал несколько легендарок, сочтенных Краулером ненужными, из тех, что выпали еще в Сокровищнице. Продавать отобранное у превентивов нельзя: так я засвечу отца. Из форта, объяснив парням ситуацию и попросив подождать, прыгнул в Дарант, назвавшись «Шеппард». Облик пришлось снимать с одного из работяг, оставшихся человеком. Друзья тем временем бурно обсуждали новый статус Бомбовоза.
Поразмышляв, счет в гоблинском банке решил не трогать. Отцу передал два миллиона из остававшихся после аукциона и отобранные легендарки – все, что сохранилось из добытого в Сокровищнице. Папе, кстати, достался не самый распространенный класс:
Глексен, человек, алебардист 10 уровня
– Удачи, сын, – сказал он, прощаясь.
Мы обнялись. Не задерживаясь больше, я оставил его разбираться с выводом денег, а сам прыгнул к Дьюле, к месту строительства оплота Чумного мора… где угодил в самую гущу схватки.
Строитель, увидев меня, побежал навстречу. Ноги утопали в песке, но прокачка не прошла даром: двигался он намного увереннее, чем когда был первого уровня.
– Вовремя ты, командир! – закричал он в ухо, перекрывая шум боя.
Выяснилось, что мимо стройки проходил рарник, огромный Нератакон, Песчаный голем пятьсот шестидесятого уровня.
Флегрей, Нега, Анф и Рипта, заметив меня, разразились торжествующими воплями и стрекотом, потому что им приходилось туго. То ли сам рарник, то ли наши зацепили, но сагрилось одновременно еще три пака стервятников и один дерзкий мортен. Птицы рвали мою нежить как бумагу, а жизнь танкующего Акулона спустилась ниже тридцати процентов. Рядом суетился Краш, но даже его алмазный бур не брал каменную плоть голема – маловат был червячок.
Быстро сориентировавшись, я собрал всех своих в группу. Потом натравил выжившие, но неполные десятки прислужников на стервятников и мортена, Игги и Грозу направил туда же, а сам вклинился в бой против рарника.
Легендарный щит Гребень Акулона полетел по широкой дуге, рикошетя от мобов, пока я вгрызался в ногу голема серией Комбо. Первая проверка боем Хладнокровия карателя и Кос Жнеца!
Урон я наносил бешеный. Песок и камни разлетались как под отбойным молотком, нога голема подломилась, и босс рухнул набок под собственным весом. Голем терял очки жизни, словно и не был выше меня по уровням более чем вдвое.
В то же мгновение я занял безоговорочное лидерство в его агро-листе – босс перестал долбить Акулона многотонными руками и переключился на меня. Колоссальный кулак размером с комнату обрушился сверху, дробя кости и позвоночник. Меня просто сплющило, и уцелел я только благодаря активировавшейся Алмазной коже справедливости. Жизнь босса рухнула процентов на двадцать от собственного же удара.
Иконки моей нежити в интерфейсе краснели, какие-то покрывались черепами, но уцелевшие зомби благополучно зергали стервятников. Через слово упоминая задницу Азмодана и член Белиала, Флейгрей палил файрболами и жег Воспламенением стервятников, но против голема магия была бессильна. Другие стражи, будучи бойцами ближнего боя, в драке участвовали осторожно, выполняя мою команду не подставляться без необходимости.
Я же, поднявшись на колено, встретил повторно опускающийся кулак рарника Молотом, усиленным чумной энергией. Каменный кулак взорвался, разлетевшись на куски. Как и сам босс.
Нератакон, Песчаный голем, мертв.
Добить стервятников труда не составило. Фигуры соратников окутались столбами света: все получили уровни – не только Дьюла, но и стражи. Нега приблизилась к четырехсотому уровню, остальные немного отставали.
Однако мне повышения уровня не досталось.
Очки опыта: + 390,448 млн.
Очки опыта на текущем уровне (256): 1,325 млрд / 1,622 млрд.
Вы получили эссенцию «Суть Нератакона».
Очков опыта с рарника насыпало много, но этого не хватило даже до следующего уровня.
– Ух ты ж, е-мое! – обрадовался Дьюла. – Алекс, у меня достижение! И сто двадцать пятый уровень!
Разблокировано достижение «Первое убийство: Нератакон, Песчаный голем»!
Вы первым в мире одолели локального босса – Нератакона, Песчаного голема! Блуждающая сущность развоплотившегося Старого бога Нератакона вселилась в песчаного голема и обрела силу, однако союз двух сущностей требовал так много маны, что большую часть жизни Нератакон провел, не двигаясь с места. Долгие годы он собирал магическую энергию по крупицам, чтобы однажды проснуться и стать владыкой пустыни. А потом встретил вас…