— А много наших идёт? — спросил я, чувствуя, как от предвкушения чуда разбегаются мурашки по всему телу. — Кто вообще будет?
— Честно говоря, не знаю, — ответил Раевский, и я буквально увидел, как он пожимает плечами. — Группу набирает наш Хованский, но, кажется, не только с нашей школы. Он, хоть и легенда местная, но далеко не все родители готовы отпустить с ним своих детей.
— А это… — я понимал, что начинаю суетиться из-за излишнего мандража, но сделать с собой ничего не мог. — Он не будет против меня?
— Не думаю, — проговорил Лёха. — Он даже спрашивал у меня, к кому ещё можно обратиться. Так что вряд ли твой нулевой ранг его смутит. Если что, скажешь, что это, возможно, ошибка. И вообще, я тебя рекомендовал. Ну что, пойдёшь?
— Пойду! — меня не нужно было уговаривать.
Сборы были назначены на пять часов утра. Я оглянулся на свою комнату и почему-то возникло чувство, словно я вижу тут всё в последний раз. Хм, знакомое чувство. Точно такое же у меня возникло перед тем, как я попал в этот мир. Неужели?..
Да, нет, ерунда! Это же первое испытание! Наверняка мы поедем в самый лёгкий данж. Да, ожидать крутые находки тоже не приходится, так не в этом смысл. А в том, чтобы почувствовать себя, наконец, настоящим призывателем.
Хованский собирал группу на небольшой площади возле центрального магазина. Рядом стоял автобус, на котором нам предстояло доехать практически до самой точки входа в подземные пещеры.
— Привет, — кивнул мне Евгений Александрович. — Ты с нами, да?
Я кивнул, глядя на нашего преподавателя защиты от монстров. Мне казалось, что он вот-вот посмотрит на меня строго и скажет: «а чего пришёл? Ты же — полный ноль». Но он произнёс другое, что тоже едва не заставило меня развернуться и пойти домой.
— А где твой пет? Не призвал ещё? — он даже бровь приподнял, выражая удивление.
— Не до этого было, Евгений Александрович, — ответил я, оглядывая остальных.
Даже в предрассветных сумерках было видно, что почти у каждого есть свой питомец, копошащийся на руках, либо переминающийся возле ног. Всё зависело от размера.
— Ну ладно, — ответил Хованский, слегка поколебавшись. — Сегодня у нас больше разведывательная миссия и обучающая, поэтому ничего страшного. Но на будущее тебе лучше обзавестись петом.
Я ощупал пустой артефакт призыва и кивнул. А что я мог сказать? Что со своим рангом никогда никого не смогу призвать? Вот уж странные и никому не нужные слова.
В автобусе уже было с десяток человек. Причём, из нашего класса я увидел только троих: Никиту Жихарева, Виталия Пушкарёва и, как ни странно, Юлию Кузнецову.
Она в этот момент как раз показывала своего пета. Это было животное, похожее на большую чёрную кошку с искрящейся шерстью. Мне хватило того, что все вокруг восхищённо взирали на это чудо и высказывали свой восторг.
Ещё у одного парня была самая настоящая жар-птица, над которой постоянно колыхались языки пламени. Это тоже казалось самой настоящей, неподдельной высотой. Я прикинул, что по тому, как парень держался, у него был ранг четвёртый, не меньше.
У Жихарева оказался маленький ручной зверёк, которого я даже не смог толком разглядеть. Хотя остальным он с удовольствием показывал своего пета.
У Пушкарёва был странный паук с ассиметричными лапами и еле передвигающийся. Но тот был рад ему, словно это была жар-птица. Одним словом, каждый видел счастье в том, что получил. Кроме меня.
Мне нечем было похвастаться, поэтому я постарался забиться в дальний угол и не отсвечивать. Но тут меня заметил Виталик Пушкарёв.
— Ого! Наш нулевик тоже тут! Надо же! — он скривился в брезгливой усмешке. — А где твой пет? Давай посмотрим, кого может призвать нулевик!
— Да пошёл ты, — привычно отмахнулся я от него.
Но сегодня Виталик, кажется, решил испытывать судьбу до последнего.
— Я-то пойду, и со своим петом добуду сферу. А вот ты… — он сделал вид, что заливисто смеётся. — Ты будешь караулить автобус, чтобы его монстры не захватили! Ребята, глядите, впервые на арене нашего цирка призыватель нулевого ранга!
Этого я уже стерпеть не мог, поэтому вскочил со своего места и схватил Пушкарёва за грудки.
— Ты берега-то не путай! — рявкнул я и встряхнул его как следует, что у Виталика даже зубы клацнули. — Если надо будет я и тебе и твоему пету задницу надеру. Хотя он не виноват, что попал к такому придурку.
— Тихо, девочки, не ссорьтесь, — раздался от входа в автобус пренебрежительный голос.
Сжав зубы, я глянул туда. На меня смотрел незнакомый парень, выглядевший старше нас всех, но ненамного. Из-под его куртки выглядывала голова кобры, или другой родственной ей змеи.
— Придурок, — ещё раз повторил я, глядя в глаза Виталика, после чего отпустил его. — В следующий раз по зубам схватишь.
— Ага… конечно… — буркнул он в ответ, но поспешил отойти от меня подальше. — Ещё посмотрим.
Спустя несколько минут к нам поднялся Хованский, который до этого момента встречал участников на улице.
— Ну что, все? Поехали! — он посмотрел на часы, а затем окинул нас оценивающим, но добродушным взглядом. — Время в пути полтора часа. Советую, как следует подготовиться ко встрече с монстрами!
Всё это время парень со змеей сидел и бесцеремонно пялился на Кузнецову. В какой-то момент он даже показательно облизнулся, когда их взгляды пересеклись. Девушка же слегка приосанилась и отвернулась от него.
Но едва водитель автобуса закрыл двери и тронулся с места, как в предрассветном сумраке за окнами послышались какие-то крики и движения.
— Что ещё такое? — пробормотал себе под нос Евгений Александрович, после чего обратился к водителю. — Тормозни!
В открывшиеся вновь двери вбежала растрёпанная женщина, в которой я с трудом узнал мать Кузнецовой.
— Юля! — женщина отчаянно жестикулировала, точно ей недоставало слов. — Я же сказала, что ты никуда не поедешь! Что это такое⁈ А ну быстро домой!
«Ого! — подумал я, мысленно усмехаясь. — Оказывается, под личиной отличницы скрывалась бунтарка!»
— Мама! — попыталась ей возразить Юля. — Я же сказала, что уже взрослая и вольна сама выбирать, чем буду заниматься!
— А ну марш домой! — закричала на это её мать и схватила дочь за руку. — А то ишь, взрослая она!
— Ну, мама!..
— Никаких, ну, мама, я сейчас отца позову на помощь! Он-то тебе уши надерет!
Все в автобусе представили, как родители Кузнецовой будут отдирать её от ручек на сидениях, чтобы вытащить наружу. Кто-то откровенно хихикал, другие демонстративно отвернулись. А я просто смотрел в окно. У меня были проблемы поважнее…
Юля ожидаемо решила не позориться. Поманила своего пета и вышла из автобуса с гордо поднятой головой. Только вот её родителям дорого обойдётся эта выходка. Тут и к гадалке не ходи.
Благодаря этой сцене, внимание остальных присутствующих сместило свой фокус с меня. Хоть так. И пусть за мной осталось звание главного неудачника, но всё-таки обсуждали больше именно Кузнецову.
Доехали мы за полтора часа, как и обещал Хованский. Я успел даже подремать, хотя был уверен, что не усну. Сквозь сон я слышал, как неизвестный нам парень рассказывал, что все мы — неудачники, и ему в подмётки не годимся. И, если чего мы сегодня добудем, то только благодаря ему, поэтому, естественно, обязаны будем определённый процент.
Евгений Александрович лениво одёргивал его, называя опытным призывателем, но эгоистом. А ещё назвал его фамилию: Бурцов. Правда, тут веяло не эгоизмом, а откровенным высокомерием и презрением ко всем прочим.
Внезапно я осознал, что мне практически разонравилась эта затея. Если ещё вчера вечером, когда мне позвонил Лёха, я был на седьмом небе от счастья, то теперь мне очень хотелось оказаться дома и спокойно завтракать, за просмотром очередного ролика с известными призывателями.
Хм, странно. Как быстро меняется настрой!
На выходе из автобуса Хованский устроил нам маленький инструктаж, что делать можно, что нельзя, а затем запустил в данж. Место это, насколько я знал, было самым безопасным в империи. Сюда постоянно водили новичков, чтобы они могли освоиться и привыкнуть к новому статусу.
Но была и обратная сторона. Демонов со сферами и прочего полезного тут было куда меньше, чем в любом другом подземелье. Что ж, три часа похожу вместе со всеми, с позором доеду до дома и постараюсь больше не вспоминать об этом «приключении».
Бурцов ходил взад-вперёд вдоль автобуса и периодически смотрел на часы. Я подумал, что он кого-то ждёт. Впрочем, это меня не касалось, поэтому я пошёл туда, куда указал Хованский.
— Павел Ефимович, — обратился наш проводник к Бурцову. — Вы идёте? Я хотел вас в авангарде поставить?
— Я позже подойду, — ответил тот так, словно делал одолжение нашему проводнику. — Идите.
— Мы в хрустальном зале будем, — ответил ему Евгений Александрович.
И вся наша группа двинулась вниз. Через какое-то время я забыл и о Бурцове, и о том, что мне разонравилась поездка, и вообще обо всём. Мною овладело стойкое чувство восхищения. Бесконечные переходы, постоянное чувство опасности, редкие стычки со слабыми монстрами. Но самое главное, запах добычи, который ни с чем не сравнится.
Эх, был бы у меня пет! Уж я бы тогда!..
Как я понял, нашей группе всю дорогу благоволила удача. Судя по ахам и охам моих спутников, они тоже пребывали в полном восторге. Но, главное, что и у Хованского глаза горели. Он превратился из заштатного преподавателя в настоящего предводителя.
Уже через два часа все наши рюкзаки были забиты подобранными и отвоёванными вещами. Мелочь, конечно. Но всё же…
Мы собрались в группу в безопасном месте, чтобы удостовериться, что все на месте, и никого не потеряли.
Не было по-прежнему лишь Бурцова. Но Евгений Александрович на это лишь пожал плечами и сделал нам знак идти за ним.
Через несколько метров коридор разветвился. Один рукав был широким и чистым, а вот второй казался пыльным и заброшенным. Из него веяло сыростью и плесенью. Естественно, мы свернули в первый, но у Жихарева возник вопрос: